Фигуристы Степанова и Букин рассказали RT о грядущем ЧЕ
Российские фигуристы Александра Степанова и Иван Букин подходят к стартующему в Чехии чемпионату Европы в ранге теневых фаворитов соревнований. В интервью RT подопечные Александра Свинина и Ирины Жук рассказали о том, как танцевать хип-хоп на коньках, исполнять танго до рассвета и удивлять зрителя «пистолетиками». Обновив личные рекорды и утвердившись в качестве второй пары России в фигурном катании, Александра Степанова и Иван Букин готовятся к основным турнирам сезона, первым из которых будет чемпионат Европы в чешской Остраве. Корреспондент RT побывал на тренировке у фигуристов и застал их за почти преступным для спортсмена деянием — поеданием пиццы. RT: Александра, а разве фигуристкам можно пиццу? А.С.: А почему нет? Иногда можно себя побаловать вредностями. И.Б.: На самом деле, сегодня просто у Ивана Волобуева (бывший фигурист, член сборной России, ныне тренер. — RT) день рождения, он всех угощает. Так что раз в год в честь праздника можно. RT: То есть проблем с контролем веса у вас не существует? А.С.: У мальчиков точно нет, а вот у меня был в своё время период, когда нужно было контролировать вес и соблюдать определённую диету. Сейчас всё намного проще, да и вообще у меня нет генетической предрасположенности к полноте, мои родители также довольно стройные. RT: Этот сезон во многом определяющий для олимпийского цикла, важно было не прогадать с программой. Когда выбирали хип-хоп для короткого танца, понимали, что это редкий для фигурного катания жанр? А.С.: Собственно, по этой причине мы на нём и остановились. Честно говоря, мы были уверены в том, что хип-хоп выберут Габриэлла Пападакис и Гийом Сизерон (французы, двукратные чемпионы мира. — RT), потому что смотрели в Instagram, видео их танцев на паркете. Но оказалось, что и у них короткий танец в ином стиле. RT: И всё же — почему именно хип-хоп? А.С.: Это прежде всего «баттлы». Уличный стиль, зародившийся в Америке, когда на одной площадке мы видим противостояние двух или нескольких исполнителей — танцоров, рэперов. И.Б.: Это жёсткие танцы, которые интересно смотреть, и они держат зрителя в напряжении до самого конца. А.С.: В них нет прямых линий, в них рваный темп. Но так как мы выполняем их в коньках, разумеется, нам надо корректировать движения, чтобы они красиво смотрелись на льду. RT: Мелодия в коротком танце вам подошла? И.Б.: Знаете, мы так долго искали подходящую музыку именно для хип-хопа на льду, что когда пришли к итоговому варианту, уже были уверены — программа будет классной. Не зря же мы столько работали с нашим преподавателем по хип-хопу. Затем к нам на каток приходили специалисты из федерации, которые тоже сказали, что танец получился. А.С.: Знаете, когда мы поняли, что находимся на правильном пути? Когда наша музыка звучала на льду, а ребята, которые занимаются вместе с нами, начинали под неё танцевать или двигаться в такт — это было круто. RT: Кому принадлежала первичная идея танго в произвольном танце? А.С.: Первыми обычно тренеры оглашают варианты… И.Б.: Хотя мы хотели танго. Но вслух об этом не говорили, это уже наши мысли и тренерские идеи совпали. А.С.: Но я чувствовала, что у нас будет танго. Любопытный момент. Когда нам два года назад поставили программы, с которыми мы попали в призёры чемпионата Европы, я думала — лучше не сделать. Затем наступил прошлогодний сезон, были новые постановки, я снова подумала — эх, ну куда уж лучше? И вот сейчас появилось танго. Это очень классно, хотя бы потому, что сам танец является новым взглядом нашего хореографа Петра Чернышёва. И сам принцип работы с ним отличался от того, к чему мы привыкли. Работали по ночам, много времени проводили на льду, нас так захватывал процесс, что даже не замечали времени. Бывает, выходишь с катка, а тут уже и рассвет наступает. RT: А когда в творческий процесс включилась Наталья Бестемьянова? И.Б.: Это уже было после первого турнира сезона в Финляндии. RT: В чём заключалась её помощь? А.С.: В основном это хореография. Она нам помогала исправить отдельные моменты, где мы чувствовали себя неудобно. Наши тренеры видят нас на льду постоянно, а Наташа и папа Вани намного реже, поэтому очень полезно, когда на тебя смотрят свежим взглядом. RT: Выбор танго можно назвать прицелом на олимпийский год? А.С.: Если только в плане страсти и эмоций, потому что сами танцы довольно разные. RT: У кого из соперников программы нынешнего сезона запомнились больше всего? А.С.: Мне очень нравится произвольная канадцев Тессы Виртью и Скотта Мойр. И.Б.: А мне — программа их соотечественников Кейтлин Уивер и Эндрю Поже. RT: А действующие чемпионы мира? И.Б.: Ну, технически они, как всегда, на высоте… А.С.: Мне кажется, их короткий танец сложен для пары. Они не так мощно в нём смотрятся, как, допустим, в прошлом году в произвольном. RT: Кто в вашем дуэте отвечает за стиль и костюмы? А.С.: В этом сезоне у нас новый мастер по пошиву костюмов. Но я не помню, чтобы нам приносили какие-то эскизы, так вышло, что выбор костюмов для программ проходил методом проб и ошибок. Например, мы захотели попробовать для меня брюки в коротком танце, но никак не могли понять, что следует надеть наверх. Тут мама Вани принесла несколько интересных вариантов. Я решила выбрать один из них, тот самый чёрный корсет, который потом обклеили камнями, и так получился костюм. А вот персонального стилиста у нас нет. RT: Продолжая тему костюмов, предлагаю вспомнить момент, когда вы, Саша, зацепились на тренировке перед этапом Гран-при коньком за платье и упали с твизлов. Что там произошло? А.С.: Такого вообще до этого никогда не было — ни дома на тренировках, ни на соревнованиях. Самое интересное, я даже не поняла толком, как это случилось. Сначала подумала, что просто конёк с ребра слетел. Продолжили прокат, затем Ваня мне говорит: «Саш, у тебя юбка порвана». Вот только тогда стало ясно, что это я коньком на платье наехала. RT: Не было желания после этого укоротить платье? А.С.: А мы его и укоротили вместе с Ириной Владимировной. С дыркой на юбке же выступать не станешь, взяли ножницы и отрезали кусок, а потом уже в нормальных условиях его подровняли, с тех пор длина такой и осталась. RT: А почему в этом году вы оставили свои коронные «пистолетики» только на произвольный танец, а в коротком выполняете стандартные твизлы? И.Б.: Иногда нужно давать зрителю удивиться. А.С.: Они просто изначально так хорошо воспринимались, что через два года многими стали представляться, как наш фирменный знак. И чтобы не было ощущения вторичности, мол, «эти опять свои твизлы будут делать», мы подошли к тренерам и предложили оставить «пистолетики» на произвольную. Пусть люди видят, что мы не только это умеем делать. RT: Половина сезона прошла. И личный рекорд, и второе место на чемпионате России дают понять, что вы в отличной форме. Но находится на такой высоте длительное время сложно даже психологически. Груз ответственности не давит? А.С.: Абсолютно нет. У меня такое ощущение было всего однажды — после бронзы на чемпионате Европы в 2015-м. Это было неожиданно, на чемпионат мира выходила с настроем всех разорвать. И села на задницу. Это урок. А в текущий сезон мы как-то совсем по-новому зашли. И.Б.: Да, просто опытней стали. Поняли, что не нужно рваться вперёд, сломя голову, надо работать и каждым стартом доказывать то, что мы здесь не случайные люди. RT: Волноваться перед главными турнирами уже не будете? А.С.: Мандраж будет вряд ли, это всё-таки высшая степень нервозности. Но полного спокойствия тоже ожидать сложно, очень мало фигуристов могут его сохранить перед стартом. И.Б.: И это не всегда хорошо, эмоционально пустым тоже кататься малоприятно. А.С.: Расскажу одну историю. На всех стартах до чемпионата России я больше всего волновалась за произвольный танец. Хотя в течение сезона всё удавалось и там, и там, ничего не срывали, но на произвольный и сил больше тратится, и концентрацию держать приходится дольше. А в Челябинске я, непонятно почему, начала нервничать по поводу короткого. И дался он мне нелегко, от этой нервозности даже больше устала, чем от выполнения элементов. Под конец там у меня ножки подгибались. А в произвольном смотрю такая и думаю — ну, ничего себе, я еду! RT: Заканчивается прокат, загораются оценки. Ваня и Ирина Владимировна от всей души радуются, Саша и Александр Васильевич внимательно изучают сумму баллов. Эта реакция тоже становится фирменным знаком вашей команды? А.С.: Ну почему же, у нас есть одна фотография, выбивающаяся из этого ряда. Сделана она была, когда в Китае мы заняли третье место и получили хорошие баллы за произвольную. У меня на этом фото очень удивлённое лицо — это, наверное, единственный случай, когда я так эмоционально отреагировала. RT: А вы за своими рекордами следите? А.С.: Не особо. Я как-то раньше даже не запоминала сумму, которую мы получали на тех или иных турнирах. Спросите меня, сколько у нас было, например, в Финляндии за произвольную — не отвечу. И.Б.: 103. С лишним. А.С.: Я вообще считаю, заочное сравнение лучших результатов ни о чём не говорит, ведь на каждом старте разная судейская бригада. Вот будет чемпионат Европы, там может десять дуэтов получат заоблачные баллы и перекроют личный рекорд, а возможно, победителям дадут меньше, чем они имели на этапах Гран-при. RT: Новый год только начался. Какой самый необычный подарок обнаружили под ёлкой? А.С.: Я гораздо больше люблю дарить подарки, чем их получать. И.Б.: Видите цепочку с кулоном на мне? Папа подарил. Она была на нём, когда больше 30 лет назад они стали вторыми на чемпионате мира. RT: Это намёк на будущий результат? И.Б.: Ох, не знаю. Приложу все силы. Этот подарок для меня значит очень многое
