Россия неприкосновенна

Почему в списке врагов, которые уничтожали Польшу в прошлом и наверняка продолжат делать это в будущем (без такого пропагандистского тезиса о врагах партия «Право и справедливость» (PiS) не сможет удержаться у власти), отсутствует наш извечный неприятель — Россия? Конечно, вокруг есть много других могущественных враждебных сил: геи с их гей-лобби; гендерная идеология, превращающая польских мальчиков в девочек; вездесущие и хитроумные мигранты, способные принять облик студента Медицинского университета во Вроцлаве, чтобы делать бомбы. Сейчас еще появился еврей — враг, имеющий множество обличий, рассеянный по диаспорам: то израильский, то американский, то европейский. Путин не такой, ведь он ни гей, ни немец, ни мигрант, ни олицетворение гендерной идеологии. Россия уже не входит в число наших врагов, все меньше говорят даже о российском следе в «смоленском деле». «Право и справедливость» аккуратно и последовательно направляет свою политику «дэйнджеризации» (таким термином, британский социолог Зигмунт Бауман (Zygmunt Bauman), кстати, еврей, называл политику, строящуюся на обнаружении якобы существующих угроз и «защите» от них людей) так, чтобы она обходила Путина и Россию стороной. Все нас унижают, но только не Россия, все стараются бросить тень на наш героический незапятнанный образ, но только не она, все плетут заговоры против доблестной Польши, но не Путин. Что это: минутная увлеченность председателя Качиньского (Jarosław Kaczyński) мощью соседа и его методами управления? Или же речь идет о поиске союзника для претворения в жизнь наших планов по расколу Европы и возвращению в эпоху племенной борьбы, в которой мы сможем отличиться мужеством и доказать, что не уступаем по величию соседней стране? Эпоха «перемен к лучшему» (основной лозунг польской правящей партии, — прим.ред.) по многим признакам начинает все сильнее напоминать времена Польской Народной Республики: у нас есть благотворительная социальная политика, идеологизированные СМИ и образование, «потемкинская» демократия (в которой большинство институтов подчиняются одной партии) и, наконец, враги. Запад старается лишить нас суверенитета, Израиль — денег, Франция — вилок (отсылка к высказыванию заместителя министра обороны Польши, утверждавшего, что поляки научили французов пользоваться вилкой, — прим.ред.), а Германия — достоинства. Одна Россия остается неприкосновенной. Так было при ПНР: «Польско-советская дружба — это мир, независимость и счастливое завтра нашей отчизны». Я не призываю создавать фигуру нового врага и пугать им «темный народ» (который все проглотит), а, скорее, выражаю радость, что хотя нашу страну окружает множество врагов, есть один человек, к которому партия «Право и справедливость» и ее председатель лично относятся нейтрально, — Путин. Это несомненный успех нашей дипломатии. Или, может быть, нечто большее?