У Панарина в Нью-Йорке есть личная переводчица. Она — дочь первого русского в «Рейнджерс»
Несколько недель назад в издании New York Post вышел материал о российских игроках «Рейнджерс». В тексте были приведены цитаты Артемия Панарина, а после шла ремарка: «сказал игрок через переводчика Елизавету Немчинову, дочь Сергея Немчинова». Оказывается, в новом сезоне русской звезде с Манхэттена будет помогать дочка двукратного обладателя Кубка Стэнли (в составе «Рейнджерс» и «Девилз»). Мы нашли Елизавету и расспросили ее о хоккейной семье, жизни в Нью-Йорке и работе с одним из самых популярных русских хоккеистов современности. «В «Рейнджерс» хотят, чтобы Панарину было комфортно» — Как давно вы сотрудничаете с «Рейнджерс» и выступаете переводчиком русских ребят?— Нет, мне предложили работу летом, мы сотрудничаем только пару недель. Один раз пока что переводила, но впереди долгий сезон, еще успею. — Сразу согласились?— Да, сразу, это хорошая возможность. Но у меня есть основная работа, так что это скорее для души. Я люблю хоккей, спорт, мне все это безумно интересно. Конечно, большая честь работать на такую организацию как «Рейнджерс». — Вам тяжело понимать и переводить хоккейную терминологию или с отцом-хоккеистом вы с детства разбираетесь в этом спорте?— Не все прекрасно понимаю, но вроде бы справилась в первый раз. Мне было тяжело, потому что я никогда не переводила интервью хоккеиста, все в новинку для меня. Это несложно, просто нужно привыкнуть. Ну как с любой работой. Артемий очень добрый и открытый человек, с ним легко. — Вы переводили только Артемия или других русских ребят тоже?— Только с ним буду работать. Сказали, что, может быть, еще буду с Шестеркиным. — У остальных, получается, все хорошо с английским?— Как я поняла, да. — Панарин много шутил в интервью с американскими журналистами?— Я его еще не так хорошо знаю, мы только один раз с ним работали. Но он легкий человек, любит пошутить. Посмотрим, как у нас работа пойдет. — Панарин давно играет в Америке, неужели у него совсем плохо с английским?— Нет, мне кажется, дело не в этом. Ему просто с переводчиком комфортнее. Возможно, он какие-то слова не понимает, что-то сказать не может. Но в принципе он разговаривает и понимает по-английски. Мне так показалось. В «Рейнджерс» мне сказали, что пригласили меня, чтобы Панарину было максимально комфортно. Он все-таки звезда и важный игрок команды. — Вы будете работать на всех домашних матчах с ним?— Планируется, что да. Мне заранее будут говорить, когда я буду нужна. «Закончила с теннисом ради учебы в университете в Америке» — Вы профессионально занимались теннисом. Почему закончили? — Я начала достаточно поздно, где-то в 11-12 лет. Жила в Испании, потом мы с семьей переехали в Москву, потому что туда позвали работать папу. Я тогда заочно училась в американской школе и начала ездить на разные юниорские турниры. Но когда пришло время переходить на взрослый уровень, встал вопрос: спорт или учеба в университете. Я выбрала учебу в Америке. Подумала, что это будет умным решением. Родители меня поддержали, они хотели, чтобы я получила образование. Я жалею только о том, что после окончания университета не попробовала вернуться в теннис. Думаю, у меня бы получилось. — В юности вам говорили, что у вас есть перспективы в теннисе?— Говорили, но я не была самой талантливой. Плюс я поздно начала, в 15 лет только стала ездить по турнирам. Мне приходилось всех догонять. Я всегда была очень трудоспособной и дисциплинированной. Мне кажется, эти качества помогли бы мне добиться успехов. Поэтому и ругаю себя за то, что после учебы не решилась вернуться. Девочки, с которыми мы играли в университете, сейчас в топ-30, а мы были примерно одного уровня. — Какую профессию выбрали?— Поступала на международные отношения и экономику, но в итоге работаю в рекламном агентстве после окончания университета. Мне очень нравится, но последние несколько месяцев рассматриваю и другие варианты. — Папа, как известный хоккеист, не настаивал на том, чтобы вы свою жизнь со спортом связали?— Он мне предоставляли выбор. Родители меня всегда поддерживали. Конечно, папе бы было приятно, если бы я стала известной теннисисткой. Но он спокойно к этому относится, просто хочет, чтобы я была счастлива. Для него важно было мое образование. — Папа строгий у вас?— Да, строгий, а мама более мягкая. Но понятно, что и папа, и мама нас очень сильно с сестрой любят. Благодаря родителям у нас есть все в жизни. Нас, конечно, баловали, но всегда учили уважительно относится ко всем и ценить то, что у нас есть, ведь успеха можно добиться только работой. «На матчах в Нью-Йорке вижу людей в джерси с фамилией «Немчинов» — Вы же родились в Нью-Йорке, когда вам был год, ваш папа выиграл с «Рейнджерс» кубок. Какие-то воспоминания остались?— Когда он играл в «Рейнджерс», я была совсем маленькой, у старшей сестры осталось больше воспоминаний об этом времени. Я помню, когда папа выступал за «Айлендерс» и «Девилз». Помню, как после игр встречала его с толпой фанатов, которые ждали его. Для меня это было «вау». Папе повезло, что он играл с командами с русскими хоккеистами. Мы все семьями дружили, вместе выросли. — Когда вам было 7 лет, ваш папа выиграл второй Кубок Стэнли в карьере с «Девилз». Вы помните парад, празднества?— Да, помню эту победу. Мы смотрели с мамой последний матч с «Далласом», она там так сильно нервничала, что я даже не знала, что с ней будет после игры. Потом был парад, мы все вместе выходили на сцену. Самые яркие воспоминания остались ото дня, когда у нас дома был Кубок Стэнли. У нас была большая вечеринка, никогда не забуду ее. — Что-то особенное делали с Кубком Стэнли?— Наверное, только детей клали и шампанское из него пили. У меня есть фотография с кубком, но я не помню, чтобы мы что-то необычное с ним делали. Икры не было точно. — Папа в годы выступления в НХЛ был популярен в Нью-Йорке?— Его узнавали на улицах. Он был первым русским, который играл в «Рейнджерс». В клубе многие сотрудники работают с того времени и помнят моего папу. Иногда на матчах в Нью-Йорке вижу людей в джерси с нашей фамилией. Когда мы вместе приходим на игры, его часто узнают. Это безумно приятно. В Нью-Йорке классно быть спортсменом, тут такая крутая атмосфера и поддержка фанатов. — Вы часто бываете на хоккее?— Я хожу в основном на «Рейнджерс», но не так часто. Когда папа тут, с ним хожу, иногда с подружками. «Папа не знал, что «Рейнджерс» меня пригласили» — Родители до сих пор живут в городе Рай в штате Нью-Йорка? А вы? — У родителей есть дом в Райе, сестра там живет, а я в городе, потому что тут работаю, ну и молодежь тут, повеселее, чем за городом. — Ваш отец говорил, что вы в семье говорите по-русски. А по менталитету вы себя кем считаете?— Русской. Понятно, что я выросла в Америке, в каком-то плане американизировалась, но в душе все равно ощущаю себя русской. У меня все близкие подружки русские, мы как-то легко находим общий язык. — Дружите с кем-то из детей хоккеистов, с кем ваш папа играл?— Да, с детства со многими дружим. Мы выросли вместе, семьи хорошо общались, и мы дети тоже. Общаюсь много с кем: с Викой Зелепукиной, Настей Фетисовой, Полиной Каменской, Аней Могильной, Сашей Хабибулиной, Алисой Жамновой, Олей Хмылевой. С Юрием Хмылевым мой папа еще в «Крыльях Советов» играл вместе, они с юности знакомы. — Викторию Зелепукину «Рейнджерс» тоже же привлекли в качестве переводчика?— Да, мы будем вместе помогать. Нам пока не дали расписание, когда кто будет. Но первая домашняя игра уже на этой неделе. — В России часто бываете?— Я стараюсь ездить три-четыре раза в году. У меня там живут бабушки, дедушка, тетя, родители летают туда-сюда. Я очень-очень люблю Москву, у меня там много друзей. Наверное, поеду в ноябре–декабре. — Вы долго жили в Москве, когда вашего папу туда позвали работать?— Мы переехали, когда мне было 15 лет, а вернулась я в Америку в 18-19, чтобы поступать в университет. — Никогда не думали остаться жить в Москве?— Я бы хоть завтра переехала в Москву. Но понимаю, что на данный момент для меня в Нью-Йорке больше возможностей. Плюс я не выросла в России, я не знаю многого о жизни в Москве. Есть же разница, когда приезжаешь отдыхать и когда работаешь. — Многие считают, что Нью-Йорк сумасшедший город с бешеным ритмом. Подходит он вам?— Да, он действительно сумасшедший. В Нью-Йорке очень сильная энергетика. Мне кажется, чтобы тут выжить, нужно быть очень сильным человеком. Постоянно давление, конкуренция, но это дает тебе возможность расти во всех планах. Все приезжают в Нью-Йорк и хотят пробиться, поэтому нельзя расслабляться ни на минуту. — Папа обрадовался, когда узнал о том, что вам предложили работу в «Рейнджерс»?— Да. Он к этому отношения не имел и даже не знал, что меня пригласили в качестве переводчика. Я ему уже потом рассказала. Папа был очень рад, «Рейнджерс» для него родной клуб, ему дороги люди, которые в нем работают. Рада, что все так сложилось. Подпишитесь на канал Sport24 в Яндекс.Дзене
