Найдены останки бойца секретного подразделения НКВД «Особые»
Осенью 2001 года в районе деревень Рыляки и Бардино Юхновского района Калужской области были обнаружены останки 15 советских воинов из особого отряда НКВД, выполнявшего специальные задания в тылу врага. В первой половине 2006 года поисковиками там же обнаружены останки еще 10 бойцов-диверсантов. В конце марта 2020 года был найден прах бойца отдельного отряда особого назначения Митюшина Сергея Николаевича. О закрытых страницах истории – секретных отрядах чекистов, действовавших на территории, захваченной врагом, и о том, как разыскивают останки погибших героев — в материале «Вечерней Москвы». Специальный отряд НКВД «Особые» В конце марта 1942 года, когда на Западном фронте было особенно тяжко, генерал армии Жуков приказал создать 7 разведывательно-диверсионных групп. В них включили 259 бойцов из состава 1 полка ОМСБОН НКВД СССР. Командовал диверсантами майор Петр Коровин. Это были настоящие супер-бойцы, преданные своей родине. Они понимали, что идут на смерть. Три группы ушли в сторону Белоруссии, с Коровиным остались четыре: группы Артамонова, Шевченко, Балашова и Матросова. Проникнув за линию фронта, диверсанты пустили под откос 11 эшелонов с бронетехникой, боеприпасами и живой силой гитлеровцев, взорвали несколько мостов и укреплений. Были расстреляны из засад более полусотни вражеских автомобилей и мотоциклов, уничтожены около 2700 фашистов. Диверсанты НКВД нанесли удар фашистам с тыла, и прорвали оборону немцев в двух местах. В начале лета группы стали возвращаться обратно. Часть особых отрядов пробилась к своим на участке Калининского фронта в конце июля. Под командованием майора Коровина 8 июня в районе деревни Савинки Калужской области группа приняла бой. Их было 120 человек вместе с примкнувшими партизанами и выходящими из окружения бойцами Красной армии. Бой длился 6 часов. Советские солдаты расстреляли все патроны и израсходовали все гранаты. По документам 480 пехотного полка 260 пехотной дивизии гитлеровцев, 70 человек из прорывающегося отряда было убито, 32 – в основном, раненные, в бессознательном состоянии – взяты в плен. Пробились обратно менее двух десятков. Позже майор Коровин сумел бежать из плена, уведя с собой отряд бойцов, перешел линию фронта и продолжил бить фашистов. История одного героя Нашел героя заместитель министра по конкурентной политике Калужской области, поисковик с большим стажем Лев Марченков. Он ищет останки героев из засекреченных отрядов «Особые» — диверсионных групп ОМСБОН уже 15 лет — и имеет непосредственное отношение к предыдущим раскопкам. — Митюшин — тридцать третий боец, которого мы «подняли» из погибших там чекистов. Осталось порядка 37 человек. Павших воинов особой бригады НКВД искали много лет. Определить место последнего боя диверсионного отряда ОМСБОН нам помогли представители ФСБ. Они дали допуск к засекреченному архиву УРАФ — это многое прояснило, — рассказал Марченков. Лев Марченков пояснил, что определить имя погибшего бойца помогают предметы. Это может быть смертный медальон, подписные вещи (ложка, котелок) или номер медали, по которому можно в архиве разыскать имя награжденного. Пока ведется поиск потомков, останки павших воинов размещаются во временном захоронении. — Мы ищем родственников погибших защитников. Последний найденный нашим отрядом, чье имя установлено, — Митюшин. На погибшем обнаружен смертный медальон образца НКВД, — сказал Марченков О бойце Сергее Митюшине пока известно немного. Нахождение останков бойца — лишь первый шаг к тому, чтобы восполнить исторический пробел о важном подвиге и жизни героя. «Оружие и предметы старины — не главное» Марченков также рассказал корреспонденту «Вечерней Москвы», как он стал поисковиком, что его на это сподвигло и поделился нюансами своей работы. — Я сам калужский. Здесь в годы Великой Отечественной войны шли тяжелейшие бои. Родился я в Жиздре, детство прошло в Хвастовичевском районе Калужской области. Это было начало шестидесятых. После войны прошло 25 лет. Мы, мальчишки, помним множество ветеранов. Это были не старые мужчины, герои, которые сражались за нашу землю. Сельская детвора ходила по лесам и полям, хранившим следы боев. Искали каски, оружие, патроны — для нас блиндажи и окопы заменяли песочницу во дворе. Собеседник рассказал, что аппаратуры в те времена, конечно, у ребят не было. Для поиска в качестве щупов они использовали шомпол от винтовки. Этот метод используется и сегодня, хотя теперь у них есть глубинные детекторы, рамки — сканеры и прочее оборудование. По словам Марченкова, в их отряде — люди взрослые. Они понимают: железо, предметы старины — далеко не главное. Поисковики ищут останки героев, восполняют пробелы в истории, устанавливают личности погибших, стараются найти их родственников, помогают с почестями предать прах бойцов земле. — При обнаружении останков немецких солдат мы, как правило, передаем информацию представителям Народного союза Германии. Слухи о том, что «Германия платит за каждого «своего» сотни евро», — сказки. Сельские жители любят также пересказывать байки о том, что «родственники немчуры дарят «Мерседесы», когда им возвращают прах их предков, убитых на русской земле». Это все выдумки. Даже имен на немецких жетонах нет — только номера. Фамилия убитого — закрытая информация. Раскопки начинаются с архивов Выезду предшествует подготовительная работа. Изучаются исторические документы. По его словам, иногда их можно найти в интернете в свободном доступе, иногда надо делать запрос в Центральный архив Министерства обороны. Как пояснил Марченков, многие данные до сих пор засекречены. Помогают документы вермахта, которые поисковики получают из архивов США за деньги. За определенную плату американцы присылают в Россию оцифрованные документы и аэрофотоснимки. По ним поисковики определяют с точностью до метра, где проходила линия обороны, как располагались окопы. Иногда на этих местах сегодня — распаханные поля или автотрассы. Определить кость по звуку и запаху После сбора и обработки информации намечаются место и план действий. Отряд выезжает на «коп». Первым идет человек с металлодетектором, следом — три–четыре человека с щупами и лопатами. Если есть сигнал, то место тут же тестируется. Вот как это происходит: — Почва под Калугой песчаная, изредка — суглинок. Когда в землю опускается штырь, то по его движению можно многое понять. Если щуп при равномерно прилагаемом усилии вдруг «проваливается» вниз, то там «пустота» или что-то меньшей плотности. Это останки. Ни с чем не перепутать и «сигнал», когда металл ударяет о кость. Это даже не звук, а импульс, который передается от штыря пальцам. И камень, и деревяшка «звучат» по-другому. Если осторожно понюхать кончик извлеченного щупа, то можно почувствовать еле ощутимый сладковато-горький запах. Существует множество примет, которые подсказывают опытному поисковику, что обнаружено место, где находится погибший. Песок над останками более темный и влажный — это природный «маркер». Мы называем его «перемес». «Увидеть, как это было» Марченков с двухтысячных занимается поиском серьезно, отдает ему все свободное время — покоя он и его единомышленники не ведают. Это — часть долга, который надо отдать тем, кто нас всех когда-то спас от фашистов. Убитые, пропавшие без вести, не похороненные бойцы лежат в полузасыпанных траншеях, блиндажах, воронках, на обочинах дорог. Иногда их кости находятся прямо на поверхности, покоятся на лесных полянах, слегка присыпанные пожухлой листвой. Поисковики называют такие находки «верховыми»: — Когда работаешь, многое становится понятно: как шел бой, откуда наступал враг, как настигла смерть того, кого ты нашел. Слой дерна. Под ним — скелет. Рядом — изъеденная ржавчиной «трехлинейка». Под бойцом — куски колючей проволоки. Он шел в атаку на заграждения, его настигла пуля или осколок разорвавшейся недалеко мины. Солдат повис на «колючке» и остался на ней навсегда. Через несколько лет забор подгнил и рухнул, героя затянула трава… Иногда там, на месте, ночью у костра кажется, что эти солдаты находятся рядом, молодые и живые. Эти ощущения трудно передать. Поисковый отряд «Россия» Поисковый отряд «Россия» работает официально. Он входит в областную поисковую организацию «Память», которая, в свою очередь, является частью Российского военно-исторического общества. Каждые три месяца поисковые отряды, внесенные в реестр, то есть имеющие разрешение на раскопки, сдают отчеты. Им выдаются направления, которые вместе с графиком работы на местах заверяет районная администрация. Данные подаются в местный военкомат и полицию. Во время раскопок ведется протокол эксгумации, вносятся данные GPS-навигатора, тщательно ведется фотофиксация. Протокол затем подписывает руководитель отряда и представители администрации района и военкомата. Если поисковики натыкаются на неразорвавшиеся мины, снаряды и другие боеприпасы, то они вызывают полицию. Силовики оцепляют участок, вызывают саперов. — На поиск мы выезжаем группой в 8–10 человек. Люди по роду занятий разные. Среди нас есть директор крупной строительной компании, известной на всю Россию. Есть фермеры, которые разводят коров. В основном, люди от сорока. Молодых, увы, нет. Не потому, что им не интересно, периодически молодежь приходит. Но далеко не каждый выезд дает результат. Две–три поездки впустую приносят разочарование, и молодые люди больше не появляются. Поисковикам необходимы настойчивость и терпение. Иногда находки разделяют месяцы. На территории мемориального комплекса в деревне Барсуки Мосальского района с помощью администрации позже происходит окончательное захоронение обнаруженных останков героев, их прах находит покой. Внимание! Разыскиваются родственники! Митюшин Сергей Николаевич 1917 года рождения, уроженец города Вирея Московской области. Из архивных данных, предоставленных ФСБ, следует, что он был бойцом ОМСБОН. Предположительно, погиб в бою с фашистскими захватчиками летом 1942 года под Калугой. В 1946 году у него была жива мать Антонина Михайловна Митюшина, которая проживала в Дзержинске в 13 километрах от платформы Люблино-Дачное. Возможно, у него были, помимо матери, другие родственники. Если вам известно что-то об этом человеке или о его родных, просьба написать в редакцию «Вечерней Москвы» на почту news@vm.ru.
