Большое интервью с одним из самых многообещающих российских защитников Михаилом Гуляевым
Михаил Гуляев – о юношеских Олимпийских играх и решении покинуть Новосибирск и перейти в «Авангард». На победных для сборной России U16 юношеских Олимпийских играх 2020 в Лозанне единственным хоккеистом 2005 года рождения стал новосибирец Михаил Гуляев. Прямо сейчас ему предсказывают звание следующего после Проворова и Сергачёва элитного российского защитника, а кто-то и вовсе называет русским Эриком Карлссоном за схожий стиль игры. Главный тренер нашей сборной Владимир Филатов не так много доверял самому младшему игроку сборной на турнире, но успел отметить, что Михаил шикарно катается и превосходно играет по синей линии. Гуляев, возможно, не только сильнейший защитник России по 2005 году, но и мира. По оценкам экспертов, воспитанник новосибирского хоккея имеет все шансы стать следующим российским защитником после Михаила Сергачёва, выбранным в топ-10 драфта НХЛ в 2023 году. Мы поговорили с Михаилом о юношеских Олимпийских играх в Лозанне, главном тренере сборной России U16 Владимире Филатове, решении покинуть Новосибирск и перейти в «Авангард», а также интересе со стороны СКА. «Филатов не ставит нас в рамки. Мне нравится, что он разрешает мне подключаться в атаку» – Вернёмся к юношеским Олимпийским играм. Не было ощущения, что вы были на голову сильнее всех соперников на турнире? – Такого ощущения не было. Мы ехали и думали, что команды будут равны. Тренеры с самого начала сборов в Новогорске говорили, что этот турнир очень важен и простых игр там не будет. Но когда приехали, то после первый игры как-то не сильно верилось, что команды очень сильны. Да, когда выиграл турнир, то был рад этому, но не чувствовал, что я олимпийский чемпион. Просто выиграли и выиграли. Может, через время пойму, каково быть олимпийским чемпионом. – Насколько сильным был мандраж, когда вышли играть канадцев при полных трибунах? Если не ошибаюсь, это был первый матч в вашей карьере при такой аудитории. – Да, первый раз было такое. После первой игры мы говорили тренерам, что очень тяжело играть. Все кричат, свистят, барабанят, что-то орут. На первой игре на разминке все катались и смотрели на трибуны, на то, что там происходит. Потом тренеры сказали: «Соберитесь немножко!» На второй игре уже всё было нормально. Уже не замечали, как кто-то орёт. – Если были бы шведы и чехи, то турнир сложился бы по другому? – Я не ездил на турнир, когда сборная U16 играла со Швецией и выиграла то ли 4:3, то ли больше. Швеция – достаточно сильная команда. С чехами мы за всё время несколько игр сыграли. Один раз на турнире в Австрии выиграли 6:3, потом летали в Чехию и там три товарищеских игры тоже у них выиграли. Мне нравится их команда. Да и шведы тоже. Хоть я против них не играл, но мне показывали их видео. – К вам же на первый сбор сборной в Сочи приезжал Александр Суздалев, который в итоге принял решение играть за Швецию. – Саня Суздалев мне нравится своей головой и руками. Он игрок, который не сильно торопится, но иногда его медлительность разрушает игру. Если бы играл чуть быстрее, было бы нормально. – Он же уже, наверное, больше швед, чем русский. – Да, когда в «Сириусе» с ним разговаривал, то у него был акцент, и я понял, что он уже всё – швед. – Вы были единственным игроком 2005 года рождения в команде. Насколько непривычно было играть с ребятами на год старше на уровне сборной? – Ребята всегда меня поддерживали. Они всегда мне говорили: «Не волнуйся! Соберись!». Играть с пацанами на год старше – это очень тяжело. Ещё и в сборной России. Благодаря им было полегче. У нас вообще команда дружная собралась. Если у кого-то не получается что-то, то просто подойдём, поговорим, обсудим и поддержим. – Владимир Филатов рассказывал, что на первой же тренировке Мирошниченко и Мичков подрались. Как команда отреагировала на этот всплеск? – Да, я был на той тренировке. Тогда кто-то стоял смеялся, потому что когда два лидера дерутся, то это очень смешно. Вообще, мы после этого похлопали. Драка на тренировке – это нормально. Особенно если дерутся два лидера. Ладно бы дрался Ваня Мирошниченко и мальчик из последнего звена, который играет не так хорошо как он. А тут подрались и подрались. Владимир Викторович сказал: «Молодчики!» Самое главное, чтобы потом не дрались. После того случая они просто пожали друг другу руки, и всё хорошо. – Насколько трудно играть на тренировках против Мичкова и Мирошниченко? – Против Матвея Мичкова тяжело играть. Он накручивает только так. Против Вани Мирошниченко страшно играть, когда он начинает бросать. У него бросок – это ужас! Если в ногу попадёт, то можно без неё остаться. Матвей более такой – пообыгрывать, повылазить из углов, а Ваня – чисто на борьбе, на скорости, на броске. – Сколько раз Мичков пытался исполнить лакросс-гол на тренировках сборной? – На тренировках он сильно этим не занимается. Потому что, наверное, Владимир Викторович не так сильно ему это разрешает. Я ни разу не видел. Может быть он и делал, но я не заметил. – Как можно описать Владимира Филатова? – Владимир Викторович мне нравится своим желанием. Он вкладывается в нас, как будто мы его дети. Он хочет сделать всё для нас. Он даёт играть всем. Никогда не ставит тебя в рамки. Больше всего мне нравится, что он разрешает мне подключаться в нападение. Вообще, он такой … хороший мужик! Все в команде его уважают и против него никогда ничего не делали. Мы всегда за него. – Расстроились, что не сумели набрать очки на ЮОИ? Всё-таки привыкли достаточно много играть в атаке. – Если посмотреть моё время на площадке, то я очень мало играл. Наверное, Владимир Викторович не так сильно мне доверял, потому что этот турнир был, как бы сказать, влияющим на сборную и на наши карьеры. Он больше давал играть лидерам. Но всё равно я сказал ему спасибо, что хоть какое-то время давал мне играть. – Чувствовали, что на вас постоянно смотрят скауты и агенты? – Да, конечно. Туда мой агент приезжал и смотрел турнир. А так из других стран никого не видел. Может быть, кто-то и смотрел, но мы об этом не знали. – Насколько знаю, вы часто играли в нападении на некоторых турнирах по детям. Почему всё-таки решили осесть в обороне? – Когда я был маленьким, лет пяти, у меня была игровая тренировка, и я как-то встал в центр на вбрасывание, а мой папа закричал с трибуны: «Куда ты встал? Иди в оборону!» Он же тоже у меня тренер. И я снова встал в оборону. Папа тоже с самого детства играл в обороне. Потом папа начал меня учить подключаться, в нападение немножко бегать. И мне как-то понравилось играть в нападении. Я тренеру всегда говорил, что если нужно, то я пойду в нападение. Он меня иногда выпускал, но мне всё равно почему-то больше нравится в обороне. Не хочу говорить, что у меня какое-то отличное катание. С моим катанием нужно играть в обороне. – Некоторые по стилю игры сравнивают вас с Эриком Карлссоном. Кто из действующих хоккеистов вам ближе всего по стилю? – Наверное, Миша Сергачёв. – Филатов говорил, что вы отлично катаетесь и играете по синей линии. Над какими компонентами он советовал дополнительно поработать? – Даже не знаю. Наверное, на руки. С руками у меня проблемы. «Сибирь» играет в регионе, где нет ни роста, ни развития. В уральской зоне, где играет «Авангард», в каждой игре заруба» – Как получилось так, что вы перед началом этого сезона оказались в «Авангарде»? – Примерно полтора года назад моему папе и нашему главному тренеру в «Сибири» Виталию Геннадьевичу Черночубу предложили переехать в Омск. Нас из «Сибири» перешло семь человек. Долго думали и вот год назад переехали. Во-первых, я переехал из-за того, что там регион сильнее, а во-вторых, там условия получше, не такие, как в «Сибири». В Омске новая академия, и она одна из лучших в России. Ну и по уральскому региону захотелось поиграть. Он один из лучших в России. Центральный, Москва, а потом уже Урал идёт. – Насколько регион «Урал-Западная Сибирь» сильнее региона «Сибирь-Дальний Восток»? – Могу так сказать: «Сибирь-Дальний Восток» – это 7-й уровень, а «Урал-Западная Сибирь» – наверное, 10-й уровень. В «Сибири» мы играли только против одного Новокузнецка, только с ними мы бодались постоянно. А здесь в каждой игре такие зарубы идут, что ужас какой-то. В «Сибири» такого не было. Один Новокузнецк сильный, а с остальными постоянно 10:0. Неинтересно играть. Ни роста, ни развития. – Вы говорили, что в Омске вам и клюшки, и форму выдаёт клуб. – Да, как только мы приехали, меня сразу с ног до головы одели. Потом сказали: «Просто доказывай всё игрой. Больше нам ничего от тебя не надо». – В «Авангарде» же ещё и куча узконаправленных специалистов. На сайте академии видел, что есть отдельные тренеры по координационной работе и катанию. – С нами ещё работает психолог. Постоянно после школы мы приходим, все вместе делаем уроки с учителем, потом у кого-то могут быть занятия с психологом, у кого-то дополнительные репетиторы по математике и русскому. И всё это происходит в академии. Если тебе захотелось в зал сходить, то ты берёшь звонишь тренеру, спрашиваешь можно ли взять ключ от зала, тебе дают ключ и идёшь в зал. Все условия для тебя. Что хочешь, то и делаешь. – Неужели никто из «Сибири» не попытался вас отговорить от перехода в «Авангард»? – Нет, никто не пытался. – Как так? Из переехавших с вами ребят тот же Вячеслав Малов сейчас играет в сборной России U16. Других тоже приглашали прошлым летом в сборную. – Нет, такого, чтобы кто-то пытался отговорить, не было. – Из вашей предыдущей команды практически все разъехались либо в Омск, либо в Москву, либо в Ханты-Мансийск. Не обидно, что родной клуб не может дать то, что дают другие команды? – Я думаю, что и в «Сибири» когда-нибудь появятся такие условия, что тебе будут выдавать и клюшку, и коньки, и всё, что нужно. Я верю в это. В Новосибирске есть люди, которые это могут сделать. И вообще я верю в свой родной клуб. Если что-то нужно будет, то я всегда ему помогу. – Решение перейти в «Авангард» больше было вашим или родителей? – Оно, наверное, было совместным с родителями и тренером. Тренер с нами разговаривал и говорил, что в Омске будет получше. Мы долго думали и с родителями разговаривали. Когда переехал, мне было очень тяжело. Здесь город маленький. Тут ещё и делать абсолютно нечего. Единственная «Мега» где-то в конце города, до неё ехать час, наверное. Было тяжко. Потом вроде привык, и сейчас уже всё нормально. – Наверняка то, что переехали в Омск с отцом, облегчило адаптацию в новом городе. – Я хочу сказать спасибо моему папе за то, что он делает для меня. Он вкладывается в меня с самого детства. Делает всё, чтобы у меня было всё хорошо и в хоккее, и просто в жизни. Переехав в Омск без него, я думаю, не был бы олимпийским чемпионом. Он сделал большой вклад в меня и по сей день на тренировках подсказывает мне. В Омске мне это помогает. Плюс если поехал без тренера, было бы очень тяжело. Я знаю Виталия Геннадьевича уже года 2-3, знаю, по какой схеме он играет, что ему нужно. И пока я не хочу менять свою игру. Да, может быть, в МХЛ придётся как-то по другому играть, но мне кажется, то, как играет Виталий Геннадьевич, играют все сейчас. – Сейчас за «Сибирью» следите или поостыли к родному клубу? – Нет, не поостыл. Стараюсь следить. – Нет ощущения, что останьтесь вы в Новосибирске, путь в КХЛ для вас был бы короче? Тот же Хартли не особо доверяет молодёжи. – Не знаю, но почему-то мне хочется в «Сибири» в КХЛ играть. Прямо почему-то с самого детства хочу играть в КХЛ именно за «Сибирь». – Ваш агент Дэн Мильштейн больше ориентирован на другую сторону Атлантики. Варианты уехать в Северную Америку были? – Вообще, скажу, что в Северную Америку нужно ехать подготовленным. Во-первых, я плоховато знаю английский язык. Во-вторых, там совсем другой хоккей, к которому я ещё не готов. Нужно поиграть в МХЛ и как минимум чуть-чуть зацепить КХЛ. Тогда уже можно будет туда ехать. Потому что если ты хорошо играешь, то Америка всегда открыта для тебя, ты можешь в любую секунду туда полететь. Сначала нужно набраться опыта в России. Может быть, читали книгу Дэна Мильштейна «Правило №1 – никогда не быть №2»? Там был отрывок, где Никита Кучеров говорил, что в АХЛ совсем другой хоккей – там всё быстрее и не так, как в КХЛ. До АХЛ он играл в Квебеке и говорил, что это был очень большой опыт. Туда надо ехать и знать, что ты можешь там жить один. Мои родители, думаю, туда бы не полетели, потому что у них здесь работа. Лет в 18-19 в Америку можно ехать, но сейчас нет смысла. Да, можно съездить посмотреть, как там обстановка, как там люди живут, какие там тренировки. Пока не хочу переезжать туда. – Андрей Ермаков мне рассказывал, что, когда играл в юниорской сборной, на турнирах в США к игрокам подходили американские агенты и предлагали остаться там. К вам с такими предложениями не подходили? – Нет, такого не было. У нас Владимир Викторович вообще против всех агентов. Один раз он меня заметил с агентом на сборе в Австрии. Потом подошёл ко мне в автобусе и сказал, что если ещё раз с ним увидит, то я поеду домой. После этого я больше не говорил с агентом. Может, к кому-то и подходили, я не видел. – Матвей Мичков и Сергей Иванов неожиданно для всех уехали в СКА. Вам из Питера не звонили? – Нет. Но недавно у меня друг спрашивал: «Ты тоже переходишь в СКА?». Я ответил, что ничего не знаю и мне никто не звонил, родителям тоже (смеётся). – Вы из-за возраста не сможете играть в МХЛ в следующем сезоне. Нет ощущения, что уже готовы к молодёжке? – Вообще, меня хотят привлекать в МХЛ, но пока да, мне нельзя играть. Я буду также играть по ЮХЛ. А так я, конечно, готов играть в МХЛ. Хоть сейчас готов был бы сыграть. У меня даже страха никакого нет. Если можно было бы, я бы сыграл.
