Надежда Петрова: «Всегда хотела быть такой же успешной, как мама: сыграть на Олимпиаде и взять медаль»

«Моя мама была очень талантливой спортсменкой, бегала эстафеты по 200 и 400 метров. Она участвовала в паре Олимпиад, а в 1976-м выиграла бронзу в Монреале. Когда я родилась, родители работали тренерами по легкой атлетике, поэтому мы были в узком кругу людей, которые могли путешествовать по миру. Страна была закрытой, и возможность путешествовать давал только спорт. Моя мама была в США, Африке, множестве европейских стран, Канаде. Она рассказывала мне о поездках и привила мне любовь к путешествиям. Еще я хотела пойти по ее стопам в спорте – в плавании или легкой атлетике. Но родители полюбили теннис, когда начали смотреть «Большие шлемы» по телевизору, так что я выбрала его. Я сразу стала успешна. В детстве я была очень координированной, поэтому быстро научилась и получала удовольствие. Мама ездила со мной по турнирам до 21 года. Была со мной на всех юниорских турнирах, на моем первом турнире ITF. За пределами корта она много работала со мной над физической подготовкой и сыграла ключевую роль в моем развитии. Она была жестким тренером, поэтому много от меня требовала. Каждый матч и каждый турнир считались важными, иногда у меня возникало ощущение, что ей всегда мало. После поражений я чувствовала себя маленьким ребенком, потому что знала: даже если она не на турнире, она смотрит по телевизору или следит за счетом, и скоро я услышу от нее то, что мне, возможно, слышать в тот момент не хотелось. Мне даже приходилось искать оправдания поражению перед каждым разговором. Возможно, это русский менталитет, но я не чувствовала поддержки. Постоянно слышала: «Ты сыграла недостаточно хорошо, в следующий раз нужно лучше». Это была жесткая любовь, и, возможно, она создала дополнительное давление. Ближе к концу карьеры она немного смягчилась, потому что я уже долго играла и добралась до вершины очень тяжелого спорта. Она увидела, как сильно теннис бьет по организму, потому что турниры идут круглый год, почти без перерывов. В легкой атлетике сезон намного короче. У меня были серьезные травмы, так что карьеры не была простой. В 30 лет она уже подталкивала меня к материнству, к семье. Она хотела, чтобы я меньше ездила и завела жизнь за пределами корта. Я всегда хотела быть такой же успешной, как мама: сыграть на Олимпиаде и взять медаль. Помню, как видела ее фотографии в старых журналах, но только намного позже увидела кусочек самого забега – когда была в Канаде на Coupe Rogers. Она бежала последний этап. Я сама дважды играла на Олимпиаде, в последний раз в Лондоне, где выступала в одиночке и в паре с Марией Кириленко. Я постоянно думала о медали, особенно в паре с Марией. Мы не считали, что обязаны победить, но очень старались это сделать. В начале сезона мы взяли несколько титулов и чувствовали себя уверенно. Олимпиада проходила на траве, и это покрытие не совсем играло нам на руку, но мы одержали несколько очень сложных побед и выиграли медаль. А поскольку мы играли на «Уимблдоне», победа в матче за бронзу ощущалась как победа на «Большом шлеме». Мама смотрела каждый матч и так гордилась медалью. Но даже тогда она сказала, что бронза это здорово, но в следующий раз нужно выступить лучше. На следующий год она умерла, и это был тяжелый удар, который в итоге и привел меня к завершению карьеры до Игр в Рио. Хотя я расстроена, что не смогла улучшить результат, я рада, что повторила ее успех. Может быть, моя дочь пойдет по моим стопам, если станет спортсменкой. Кажется, что успех в спорте у нас в крови. Это может стать прекрасной семейной традицией». Из России уехала не только Шарапова, но и почти все топы. Тренироваться у нас тяжело, дорого и не с кем