«Даже с Васей Сталиным говорю на «ты», а это кто такой?» Байки о Якушине

Динамовские ветераны Валерий Урин и Анатолий Коршунов вспоминают совместную работе с великим советским тренером Михаилом Якушиным.

В Москве состоялась презентация книги «Академик футбола Михаил Якушин» о жизни 10-кратного чемпиона СССР – четырежды он выигрывал золото в качестве игрока и еще шесть в должности главного тренера.

Всех этих успехов он добился в футбольном «Динамо», а еще первым в Советском Союзе становился победителем чемпионата в трех видах спорта – по футболу, хоккею с мячом и хоккею с шайбой. А также руководил бело-голубыми в ходе их легендарного триумфального тура по Великобритании в 1945 году. В ноябре 2020-го ему исполнилось бы 110 лет.

Прославленные динамовские ветераны Валерий Урин и Анатолий Коршунов (оба – двукратные чемпионы СССР) поделились воспоминаниями о великом советском тренере, дважды возглавлявшем сборную Советского союза и доводившем ее до полуфинала чемпионата Европы-1968, где наша команда вылетела только после неудачно подброшенной монетки.

ВАЛЕРИЙ УРИН

«Кто занимал у моей жены деньги, наденьте по лишней маечке»

Семь лет я играл за «Динамо» (1955-1961 – прим. ред.), был рядом с Якушиным и знал почти все вещи, которые он преподносил для игроков. Более сильного психолога, чем Михаил Иосифович, за все годы игровой и тренерской карьеры я не встречал. Его подход к каждому человеку был тонким и точным и помогал игрокам развиваться. Все мы его очень любили.

Мы были молодыми футболистами, получали по 160 рублей. Иногда нарушали режим, и за это с нас снимали 30 рублей. Для нас это было существенно. Мы жили в общежитии и, к сожалению, по молодости там иногда допускали лишнее. Почти все мы были из провинции, воспитывались в разных городах и привыкли к разному отношению, но Якушин с каждым находил язык.

Например, стоим перед какой-нибудь игрой в тоннеле, ждем выхода на поле, немного волнуемся. Он так ходит-ходит и вдруг подойдет к кому-нибудь и скажет: «Ну, ты чего? Сегодня ты должен сделать игру. Я в тебя верю!» Это стал стимулировало, что после выхода на поле тебе хотелось летать. Ни разу не слышал, чтобы он на кого-то ругался, повышал голос.

Мы жили в общежитии, денег не хватало, и мы ходили занимать у его супруги. Она отвечала: «Только Михею не говорите, ребят». Мы, конечно, не говорили, и откуда он узнавал – непонятно. Он приходил на тренировку и говорил: «Те, кто занимал у моей жены деньги, наденьте по лишней маечке».

«Двое уже в обмороке»

Другой случай. Играли в Нигерии с местной сборной. Был большой банкет, мы нарушили режим. На следующий день Михаил Иосифович устраивает тренировку – а там 40 градусов жары. Подходит ко мне и говорит: «Слушай, я вчера видел, что Кесарев немного нарушил режим. Ну-ка потаскай его по краю. Ты хорошо вчера выглядел».

Подхожу к Кесареву, говорю – так и так. А он был кладезь мудрости, отвечает: «Устроим хохму. Сейчас будет верховая передача – мы оба выпрыгиваем, ударяемся и падаем». Мы так и делаем – идет передача, мы делаем вид, что ударяем головой и лежим. Наш доктор Яков Зельдович бежит: «Ой-ой, Михаил Иосифович, заканчивать тренировку надо. Жарко уже, 20 минут играем. Смотрите, эти двое уже в обмороке». Якушин подходит: «Да, придется вечером этим двоим повторить банкет».

«С генералами надо поосторожнее»

Был еще такой момент. Приехала «Црвена Звезда». Как раз отношения с Югославией портились. Они обыгрывают «Зенит» и «Спартак». Следующими играть нам. К нам на дачу приезжает генерал-лейтенант Семен Переверткин, собирает нас и дает указания: «Товарищи, мы должны их обыграть». У него не было среднего и безымянного пальцев на правой руке, и он так в нашу сторону рукой указывал.

А Костя Крижевский был в команде у Василия Сталина и, по его словам, разговаривал с ним на «ты». И он говорит: «Ну, что вы нам все время показываете? А наливать будете?» Переверткин отвечает: «Обязательно».

И мы обыгрываем «Црвену Звезду» со счетом 2:1. Все уже забыли об этом разговоре. Вдруг открывается дверь, заходит человек в плаще и несет коробку с шампанским: «Это Крижевскому от Переверткина». Якушин подходит к Крижевскому: «Костя, ну я же тебя просил. С генералами надо поосторожнее». «Да я же Васе Сталину говорю «ты», а это кто такой?»

АНАТОЛИЙ КОРШУНОВ

«У нас в «Динамо» ребята не пьют!»

Поскольку я рос без отца, Якушин мне его заменил. Даже в команде шутили: «Да это ж его отец. Понятно, что он будет все время ставить его в состав». Он действительно относился ко мне по-отечески, но сильнее по классу тренера в СССР не было – во все времена. Мне очень нравилось его отношение к молодежи. Я пришел в «Динамо» в 1956-м, а на следующий появились Игорь Численко и Валерий Короленко. Нас трое молодых, и он нас очень любил и опекал, следил за учебно-тренировочной деятельностью.

31 августа 1959 года я женился на бывшей гимнастке, тоже из динамовской семьи. Когда Якушин узнал о свадьбе, чуть с ума не сошел: «Тебе 20 лет. Куда тебе жениться? Надо играть!» И вот идет тренировка, обычные упражнения – розыгрыш, стенка, удар по воротам. И после каждого моего неточного удара Якушин подбегал ко мне и говорил: «Не хочу учиться, хочу жениться». И вот так все время.

И он никогда никого из динамовцев не сдавал. Вот подходят болельщики: «Ну как же так? После «Зенита» ваши ребята такие-то и такие-то в «Пекине» сидели и выпивали». Якушин: «Кто, вы говорите? Ага, понятно, записал. Так вот учтите, дорогие друзья, и запомните на всю жизнь – у нас в «Динамо» ребята не пьют!» И спокойно уходил.

«В одном стакане челюсть Зельдовича, в другом – глаз Синявского»

Как-то поехали в Южную Америку, отыграли в Уругвае. В Монтевидео к нам пришел Константин Симонов поговорить с Вадимом Синявским. Пошли в ресторан. А Якушин запретил Синявскому наливать. И что тот придумал? К нему прибегал официант: «Мистер Синявский, телефон!» Он уходит, шлепнет там и как ни в чем не было возвращается. Опять: «S’il vous plait, телефон». И через какое-то время Якушин смотрит – Синявский уже готов. Шум был потрясающий.

Синявский жил с нашим доктором Зельдовичем. И вдруг Кесарев бежит: «Ребят, посмотрите, что у них в номере. А то Якушин сейчас пойдет. Надо это дело прекратить». Открываем дверь, и такая картина. Стоит рояль, за роялем сидит Синявский, а рядом, облокотившись, случает его Зельдович. И оба в кальсонах – один в голубых, другой в белых. Получается, в динамовских цветах. Хохот, конечно, стоял, но главное – на рояле стоят два стакана. В одном челюсть Зельдовича, а в другом – глаз Синявского.