Эдуард Малофеев: «Когда враги преследовали, а друзья смеялись надо мной, я говорил одно: «О Боже, будь со мной!» Это спасало»
– Как родилось понятие «искренний футбол»?
– Я хорошо общался с корреспондентом «Физкультурника Беларуси» Дмитрием Михайловичем Болдыревым. В одной из бесед он мне сказал: «Эдуард, я не знаю, согласишься ты или нет, а знаешь, какой футбол ты проповедуешь? Искренний!»
– Как простому болельщику понять искренний футбол?
– Искренний футбол дает болельщикам возможность незримо сопереживать. В любом матче, даже проигранном, ты должен показать, что храбро бился! Если команда отдалась полностью, ее нельзя ни в чем обвинить!
В Англии больше таких матчей. Я сам в этом убедился, когда перед чемпионатом мира-1966 смотрел матчи низших дивизионов. Футбол там динамичный, открытый, трибуны везде полные. У нас такое было в 1982-м, когда «Динамо» стало чемпионом СССР.
– Предположу, что в это понятие вы вкладываете что-то большее…
– Разумеется! Искренний футбол можно назвать и честным, но это простовато. Искренний – это более серьезное понимание, идущее в глубину. Это своего рода музыка, идущая из недр души, что-то божественное даже, иррациональное.
Я, например, люблю ходить в театр. Помню, пошел на спектакль. Все хорошо, но нет чего-то, того самого кайфа. И вдруг на сцену выходит народный артист СССР Михаил Ульянов. Он мигом преображается, я тут же встаю, не могу оторвать глаз! Вот это, думаю, искренность!
– К сожалению, не все играют в искренний футбол.
– Да, бывают такие нелепости, которые я считаю предательством и подлостью. Подобное произошло в 1982-м, когда мы уже за 3-4 тура должны были стать чемпионами. Везде, куда я приходил, говорил: «Посмотрите, как я работаю. Если не получится, можете меня убирать!»
Работал я вот в питерском «Динамо», вывел его в Первую лигу. Потом ушел, но команда опустилась на дно таблицы и меня снова попросили помочь. Вернулся, провел подготовительный период, сходу выиграли два матча. А потом все продали! Кто мне эти люди после этого?
– Предатели и враги?
– А как их еще назовешь! Когда враги преследовали меня, когда друзья смеялись надо мной, я говорил только одно: «О Боже, будь со мной!» Это меня спасало.
В раздевалке перед матчем я всегда спрашивал ребят: «Кто сегодня не может играть в полную силу?» Молчание. А это – знак согласия. Тогда предупреждал команду: «Тот, кто не будет выполнять то, о чем мы только что говорили, я буду называть предателем!»
Да, бывает мандраж, можно перегореть. Это я приму. Но если ты в хорошей форме и не делаешь так, как договаривались, ты предатель! Я порой прямо так и говорил.
