«Кто-то сеет хлеб, кто-то пашет землю, а кто-то садится в техническую бригаду». Интервью с Алексеем Горшковым

Что происходит в танцах на льду — кризис или новый этап развития? Обсуждаем с известным тренером. Алексей Горшков — заслуженный тренер России, специалист с многолетним опытом. Среди его учеников танцевальные дуэты, не раз поднимавшиеся на вершину пьедестала юниорских и взрослых чемпионатов мира: Албена Денкова — Максим Ставиский, Оксана Домнина — Максим Шабалин, Ольга Шарутенко — Дмитрий Наумкин. Сейчас тренирует перспективные пары Ирина Хавронина — Дарио Чиризано и Елизавета Пасечник — Максим Некрасов. В интервью «Матч ТВ» Горшков рассказал, как можно повысить интерес к танцам на льду, а также отметил проблемы судейства и отстранения наших спортсменов от международных турниров. — Алексей Юрьевич, вы сами выступали в танцах на льду и имеете многолетний тренерский опыт. Воспитали чемпионов как на юниорском, так и на взрослом уровне. Как изменились танцы за эти годы? — Танцы меняются постоянно. И речь не только об исчезновении обязательного танца. Всегда появлялись лидеры, которые придумывали инновационные элементы и тем самым меняли правила, толкали развитие дисциплины вперёд. Великие Людмила Пахомова и Александр Горшков стали основоположниками вида. Именно благодаря этой паре МОК включил танцы на льду в программу Олимпийских игр. До этого дисциплина считалась слишком легкой, но Пахомова и Горшков доказали обратное. Они постоянно усложняли и совершенствовали программы, придумывали новые элементы и стали первыми в истории танцев олимпийскими чемпионами. После завершения спортивной карьеры Александр Георгиевич 14 лет был в составе технического комитета ISU и затем возглавлял его. Смерть Александра Георгиевича — большой удар для всех нас и невосполнимая утрата для фигурного катания. При нем развитие танцев на льду постоянно набирало обороты. — А потом? — Своим неповторимым стилем обладал и танцевальный дуэт Наталья Бестемьянова — Андрей Букин. Британцы Джейн Торвилл — Кристофер Дин вновь изменили вектор развития. Но когда пришел Александр Жулин со своими яркими постановками, пара Торвилл — Дин стала смотреться старомодно. Потом французы — Изабель и Поль Дюшене. В их программах не было ни одного привычного движения. Эти спортсмены пробивали дорогу, а другим оставалось только повторить. Со временем когда-то совершенно невероятные элементы становились нормой. — Как изменение системы судейства повлияло на развитие дисциплины? — Новая система превратила танцы на льду в спорт. Появились определённые критерии оценки: уровни сложности, GOE и компоненты. Все стало более технично. Если глобально посмотреть на развитие танцев, то видно, что дисциплина становится современнее, совершенствуется. Но зрители все равно интересуются танцами меньше, чем другими видами фигурного катания. — Почему? — В одиночном катании четверной прыжок реально эффектно смотрится. Это часть хореографии, он делается в музыкальный акцент. И зрителям сразу видно, хорошо исполнен элемент или плохо. Поэтому возникает энергетический обмен между зрителями и спортсменами. Есть спорт, есть борьба. А в танцах непонятно — сделан элемент или не сделан. Люди смотрят на оценки и переглядываются, не понимают, кто был сильнее и почему. — За счет чего можно повысить интерес? — За счет технического разнообразия. Вот ISU вроде бы меняет правила, прописывают какие-то вещи, которые усложняют дисциплину, но не украшают фигурное катание. Я не раз предлагал сделать в поддержках больше вариантов сложных позиций для партнера. Сейчас их всего три, никакого разнообразия. Ну и сами спортсмены должны совершенствоваться и развиваться. В танцах очень важно, чтобы пара была харизматичной. В США и Канаде в один период было много одинаковых, будто бы штампованных пар, а пробились такие как Пайпер Гиллес — Поль Пуарье. — Как им это удалось? — У них было своеобразное скольжение и оригинальные постановки. На эту пару всегда было интересно смотреть. Французы Габриэлла Пападакис и Гийом Сизерон — вообще явление в фигурном катании. Буквально за один сезон они сделали скачок с 13-го места на чемпионате мира на первое. А все потому, что пара нащупала стиль и оставалась ему верна. Несмотря ни на что, они гнули свою линию и были вознаграждены за упорство. — А как найти свой стиль? — Стиль сам по себе не приходит. Это постоянные поиски. И дело даже не в подборе подходящего образа. Ты можешь попасть в образ, но нельзя его все время эксплуатировать. Мы пытаемся развивать индивидуальность каждого спортсмена. По ходу турниров смотрим, в каком направлении он двигается. — Кто-то из ваших пар уже нашёл свой стиль? — Все наши пары разные. Ирина Хавронина с Дарио Чиризано — одна история: она точёная, красивая, но холодная. А Дарик — итальянец с сильным темпераментом. Он даже где-то себя гасит, стесняется, но постепенно начинает раскрываться. И катается Дарио прекрасно. Макс Некрасов раньше катался с Ариной Ушковой. Она была зажигалкой, а Макс её просто катал. Сейчас, в паре с Лизой Пасечник, он раскрылся совсем по-другому: стал мягче и эмоциональнее. — У Ваших учеников Ирины Хаврониной и Дарио Чиризано очень ответственный сезон перехода из юниоров в мастера. Почему реализоваться во взрослой категории удается не всем? Ведь в требованиях к программам юниоров и мастеров нет большой разницы. — Это всегда очень сложный период, когда спортсмены взрослеют и понимают, могут они двигаться дальше или нет. В юниорах проще: человек активно растет, мышечная масса увеличивается, меняется качество катания. А потом уже начинается борьба с самим собой и с обстоятельствами. Очень мало хороших юниорских пар «доживают», потому что не все готовы к тяжелой длительной работе. — Илья Авербух, комментируя прокат Ирины и Дарио на четвертом этапе Гран-при России в Москве, очень хвалил их произвольный танец. — Да, «Холодная песня» им очень подходит. — Кто постановщик? — Когда меня спрашивают, кто ставил, даже не могу назвать какую-то одну фамилию. Все тренеры и хореографы прошли не по разу. Уже непонятно, кто что делал. — Речь о вашем профессиональном союзе? — Да, прошло примерно полтора сезона с момента, когда я, Александр Свинин, Ирина Жук и Николай Морозов объединили усилия в подготовке спортсменов. Каждый что-то вкладывает. Александр Свинин пришёл со своим виденьем, что особенно заметно при выборе музыки — он всегда предлагает классные варианты с акцентами. Ирина Жук, помимо профессиональной спортивной карьеры, выступала в шоу в Великобритании. Её огромный опыт особенно необходим при постановке программ. Николай Морозов привнес много нового, показал подходы к скольжению, о которых даже я не знал. Хотя не считаю себя последним человеком в понимании техники фигурного катания. — Почему на четвертом этапе Ирине и Дарио не засчитали предпоследний элемент произвольного танца? — Хореографические твизлы засчитали как выход из предшествующей поддержки, а не как отдельный элемент. В правилах написано, что хорео элемент не должен быть исполнен сразу. А «сразу» это как? Дарик сделал два шага, Ира — три. Напишите тогда: нужно сделать минимум два шага между элементами, чтобы все было засчитано. А на этапе в Сочи сказали, что они не одновременно сделали первый твизл. Я пересмотрел: все было одновременно, не было никакого разнобоя. — В танцах можно занять 16-е место с внешне чистым прокатом. Почему так происходит? — В танцах на льду один поворот может решить судьбу элемента. Бывает, получаешь уровень ниже запланированного, а потом спрашиваешь технического контролёра, что не увидели и почему сняли баллы? В ответ слышишь: «Ну вот, дуга въезда неглубокая». Визуально дуга чистая, поворот чистый: на наружном ребре зашёл, на наружном вышел. Но нет, им надо бы поглубже. У нас вообще проблем в судействе много. — Например? — Сейчас в ISU человек 400 судей. На международном уровне есть хотя бы какая-то ротация. И судьи знают, что если будут плохо судить, то их отстранят. А у нас одни и те же пять человек сидят. Некоторые, к тому же, тренируют и судят одновременно. Какие-то спорные моменты часто рассматриваются не в пользу спортсмена. Самое главное, отсутствует здоровая конкуренция. Такая деятельность «убивает» танцы на льду и спортсменов. — Как изменить ситуацию к лучшему? — Это степень личной ответственности каждого. Кто-то сеет хлеб, кто-то пашет землю, а кто-то садится в техническую бригаду. Считаю, судить нужно так, чтобы спортсмены завтра стали лучше. Оценки должны быть информативными для фигуристов. Чтобы они посмотрели и поняли, что и где нужно дожать. Им же потом на следующие соревнования ехать. Если спортсмены хорошо выступают на национальных и международных соревнованиях, мы же гордимся, что они так здорово катаются и что мы с ними в одной стране живем. Так зачем же делать так, чтобы нам, как Федерации фигурного катания России, было нечем и некем гордиться. Судьи — специалисты, так пусть помогают нам совершенствовать мастерство. — Такая проблема характерна только для России? — У Международного союза конькобежцев тоже не все в порядке. Первые соревнования начинаются в конце августа. Окончательная редакция технических правил (хэндбук) на сезон вышла только в ноябре. А люди уже новые программы подготовили. У нас одну поддержку убери, и вся программа поменяется. Одиночники более мобильны, и они во время проката могут что-то менять. Первый прыжок не пошёл, на этот случай у них с тренером наработаны две или три опции, куда двигаться. В танцах так нельзя. И за один день программу не перестроить, может все посыпаться. — С каждым годом в составе хорошо сбалансированных программ в танцах на льду появляется все больше хореографических элементов. Как Вы относитесь к этой тенденции? Не превратит ли это танцы на льду из спорта просто в красивое катание? — Нет. Обязательных элементов хватает, как и технических требований. И так много всяких ограничений. Благодаря хореографическим элементам, появился выбор и хоть какое-то разнообразие. — Томас Бах на саммите G-20 заявил, что все спортсмены вправе участвовать в международных турнирах, даже из конфликтующих стран. Как Вы думаете, надежда на возвращение есть? — Да нас уже ждут обратно, потому что вместе с русскими исчезли и деньги, которые ISU получали за трансляции соревнований по телевидению. Более того, без российских спортсменов международные турниры потеряли былой драйв, который давала конкуренция. Непонятно, куда это всё приведет. Но все равно есть ощущение, что Олимпиада пройдёт мимо нас. Поэтому сейчас, как в футболе, не важно, хорошо или плохо играет твоя команда, главное — болеть за неё. Чтобы нам всем «спастись», очень важно работать сообща. Необходима консолидация всех сил: спортсменов, тренеров, судей и руководителей. — Существует мнение, что танцы переживают кризис. Связывают это в основном с сокращением количества танцевальных пар. Что думаете по этому поводу? — Я в каждого из своих родных спортсменов вложил минимум десять лет. Ирина Хавронина и Макс Некрасов уже, наверное, даже больше у меня катаются. Лиза Пасечник меньше всех — третий год. И как должен их мотивировать? Чем? Сколько раз говорил: ребята, у нас 3-4 пары юниорские уходят вообще, люди заканчивают. Это те, кто потом потенциально могли бы блистать. Топовые пары уходят. — То есть танцевальных пар, действительно, становится меньше? — Конечно, сильно меньше. На первом этапе Гран-При вышло только четыре пары. Это когда у нас в стране такое было? Раньше куча была. — В чем главная причина сокращения количества пар? — Очень сложно мотивировать спортсменов. Одинаково сильно бьет по мотивации и отсутствие международных стартов, и некачественное судейство. Но международную ситуацию мы поменять не можем, а вот пересмотреть подход к судейству — да. — И что теперь делать? — Это очень сложный вопрос. Не знаю. Вот у одиночников проблем с мотивацией не вижу. Они будут друг с другом меряться четверными. Будут смотреть, прыгнул ли в США Илья Малинин шесть своих четверных или нет. И плевать непосредственно с ним ты соревнуешься или косвенно. Цель ясна — аксель в четыре с половиной оборота. В танцах так не получится. — В чем видите свою миссию? — Важно любить профессию, а не себя внутри профессии. У меня просто возраст такой наступил, что начинаю задумываться, для чего живу и что оставлю после себя? Ответственность перед фигурным катанием в целом и перед моими спортсменами понимаю так: должен выходить на лед, с утра до вечера с ними работать, находить хорошую музыку, должен их воспитывать не просто как спортсменов, а как людей, как членов общества. Должен излучать позитивную энергию, которая идет наверх, должен созидать.