В октябре 2012 года Мониша Кальтенборн стала первой женщиной, возглавившей команду Формулы 1: ещё за два года до этого она была назначена исполнительным директором Sauber Motorsport AG, и когда Петер Заубер, основатель швейцарской команды, решил отойти от дел, он передал все полномочия Кальтенборн. Она оставалась на этом посту до лета 2017 года. К этому моменту окончательно обострились противоречия с новыми хозяевами Sauber, инвестиционным фондом Longbow Finance SA, и Кальтенборн пришлось уйти – с тех пор командой руководит Фредерик Вассёр. В 2019-м она стала исполнительным директором Racing Unleashed, швейцарского стартапа, специализирующегося на разработке гоночных симуляторов, и редко даёт интервью. Но согласилась побеседовать с журналистом таблоида Blick, рассказав о том, что работать в Формуле 1 ей было непросто из-за предвзятого отношения. «В Sauber были удивлены, когда я начала работать в юридическом отделе (в 2000 году), многие тогда меня ещё не знали, – вспоминает Кальтенборн. – Хотя в том, что меня пригласили в команду Формулы 1, не было ничего особо удивительного. Например, когда Берни Экклстоун был главой менеджмента чемпионата, женщины всегда занимали важные должности в его коммерческих структурах. Когда я стала руководителем команды, в прессе начали обвинять меня в том, что по образованию и профессиональному опыту я не гонщица, но меня это не могло оскорбить. Журналисты неоднократно упрекали меня в том, что по диплому я юрист, при этом игнорируя тот факт, что у многих заметных деятелей Формулы 1 было юридическое образование. Макс Мосли, Джанни Аньелли, Лука ди Монтедземоло, Адам Парр – все они юристы. Обвинять меня в этом было нелепо. К счастью, представителей прессы, которые себе это позволяли, было немного. Хотя в целом я не чувствовала, что мне доверяют, и сначала это раздражало. Но в какой-то момент я для себя решила: «Эти мужчины неисправимы!» Возглавив команду, я отвечала за её результаты, но меня о них никто не спрашивал, и я всё время удивлялась, почему. Журналисты задавали вопросы о политике FIA, об Экклстоуне, о спонсорах… Но никто не хотел говорить со мной о спорте. Прошло немало времени, прежде чем это отношение изменилось. На самом деле, чтобы анализировать спортивную сторону дела, не надо обладать каким-то волшебным даром. Я привыкла иметь дело с цифрами, а в Формуле 1 всё строится на показателях и отношениях. Тут особо думать не надо. При этом многие в нашей отрасли восприняли моё назначение руководителем команды как вполне логичный шаг. Вместе с Петером Заубером я занималась процессом обратного выкупа акций Sauber Motorsport у BMW, чтобы предотвратить закрытие команды. Мы вместе многое преодолели и очень тесно сотрудничали, поэтому когда появился шанс, я им воспользовалась. Хотя Формула 1 по-прежнему остаётся в основном мужским делом, и доля женщин, работающих в этой сфере, относительно невелика. Надеюсь, это скоро изменится. Однако женщинам требуется определённое мужество, ведь к их работе постоянно приковано пристальное внимание. Если вы допускаете ошибку, вас жестоко критикуют. В ходу устаревшие стереотипы, и часто бытует мнение, что вы не справляетесь с делом именно потому, что вы – женщина. А когда всё идёт хорошо – это значит, что вам помогает хорошая команда специалистов. Мне пришлось привыкнуть к таким суждениям… Я до сих пор смотрю Формулу 1, например, гонка в Имоле была просто захватывающей. Но обычно я не сижу все два часа у телевизора, поскольку предпочитаю одновременно заниматься и другими делами».
