"Не все хотят быть блогерами, кто-то мечтает летать". Пилоты о мечтах и работе в Арктике

В Арктике без вертолета никуда. Подойти ко многим станциям на судне близко невозможно, слишком мелко. Поэтому люди и грузы доставляются по воздуху. Работы начинаются с рассветом: будильник звенит то в пять утра, то в семь, чем дальше на восток и ближе к зиме — тем позднее.

С "Сомовым" много лет работает 2-й Архангельский объединенный авиаотряд. Экипажи меняются: работать в условиях Арктики учатся новые пилоты. Сейчас в экипаже: Василий — пилот-инструктор, Александр — командир, Артем — второй пилот и Дмитрий — бортмеханик.

Вертолеты авиаотряда летают не только в Арктике, но и в Антарктике, Африке, Афганистане. Но командировки с "Сомовым" считаются самыми интересными. Много творчества, сложных решений, резко изменяющейся погоды.

Ювелирная работа

С высоты полета вертолета мир видится совершенно особенным. Необъятным.

Когда-то в детстве Сашка, а сейчас Александр Комаров, забирался на копну сена и рассматривал небо. Мечтал стать летчиком. Всю школу готовился к поступлению, был мастером спорта по лыжам и легкой атлетике.

Окончил Уфимское высшее военное авиационное училище летчиков, по распределению попал в Архангельск. Летал на Ми-2, Ми-24, практически всех модификациях Ми-8. Стал замкомандира полка по летной работе, летчиком-инструктором. В 2017 году перешел в гражданскую авиацию, и пришлось начинать все с нуля. Во 2-й авиаотряд Александра взяли вторым пилотом.

— В Арктике сложные климатические условия: летом постоянные туманы, ветра. Садимся мы "с подбором", то есть выбирая подходящее место для посадки с воздуха. Постоянные полеты над водой. Малоориентирная местность, посадка на палубу, птицы, необозначенные площадки, — рассказывает пилот.

На "Сомове" Александр работает впервые: "Заходим на посадку, смотрю и думаю: сейчас винтами все заденем, и кран, и мачты.

Свои первые, еще ученические, полеты на Ми-2 Александр не забыл до сих пор.

— Ощущение, как будто земля уходит из-под ног. Был ознакомительный полет в зону: пилотаж влево-вправо, вираж, спираль, пролетели на предельно малой высоте над городком, сели. Инструктор спрашивает: "Какие ощущения?" А я ничего сказать не мог, не верил, что летал. Даже не хотелось с аэродрома уходить.

Потом была учеба уже на Ми-8. Одна из четырех пилотажных зон проходила над Сашиной деревней. Накануне полета он звонил матери, предупреждал, что на следующий день будет в небе. Родители бросали всю работу и пытались угадать, в каком из вертолетов Сашка.

На третьем курсе училища Александр увлекся парашютным спортом. "Первый прыжок — ничего не понимаешь, а потом — это такое удовольствие. Сердце екает, как будто влюбился. Потом хочется прыгать все с большей высоты. Мы прыгали с 4 тысяч метров, это почти минута свободного падения". Всего у Александра 860 прыжков.

Стать снова учеником уже в гражданской авиации было непросто. Александр говорит, что спуска не давали, но и поделились всеми нюансами работы.

— В Арктике интересно летать. Бывают ювелирные задачи — например, поставить в здание дизель с помощью вертолета. Напряжение во время такой работы огромное.

Северяне "простые как вода"

— Предложили эту командировку, а я давно мечтал сходить на "Сомове". Беспокоило меня только то, что поездка длительная. Первую неделю на судне адаптировался, было непривычно. А потом началась работа, полеты, увидел красоту Арктики — улыбка с лица не сходила. Не так много людей могут пройти Севморпуть, увидеть эти холодные моря, полярные станции. Эмоции сложно описать: радость, но бывает и страшно, — рассказывает Артем Абрамов, второй пилот, для которого эта навигация — первая.

Артем родился в Ашхабаде, дедушка был военным, и вся семья постоянно переезжала. Потом был ЯНАО, поселок Тарко-Сале.

— Еще в Тарко-Сале, когда я ходил в школу, постоянно видел пролетающие над поселком вертолеты. С другом обсуждали, как здорово видеть все как на ладони. И с того момента у меня появилась мечта. В 2011 году закончил школу и подал документы в Омский летно-технический колледж.

Возвращаться в ЯНАО Артем не стал, решил, что нужно увидеть мир. Отправил резюме в разные авиаотряды, его пригласили в Архангельск.

— Работа в Арктике и в Архангельске и области очень отличается. Погода меняется быстро. В плане полетов: летать с кормы, когда рядом мачты, сложно. Когда мне разрешили первый раз взлететь, хотелось скорее посадить вертолет.

Второй пилот на "Сомове" в основном работает диспетчером, посредником между судном и вертолетом.

— Экипаж в небе, я на мостике. Здесь постоянные переходы, меняются зоны ответственности, нужно подсказывать, как правильно поставить судно, чтобы ветер не мешал взлету и посадке. Нагрузка здесь большая, нужно, чтобы каждый исполнял свои обязанности. Ответственность громадная. Я постоянно на связи с экипажем, переживаю за них.

Вечером на планерке определяется, какие будут работы на следующий день. Утром первыми к вертолету выходят техники, они готовят машину к вылету.

Артем на мостике включает радиостанцию и приводной радиомаяк (это антенна на "Сомове", которая помогает в плохую погоду вертолету "увидеть" судно). Звонит диспетчеру, подтверждает, что есть разрешение на вылет. "И поехали по плану работать".

— С чем можно сравнить полет? Конечно, хочется сказать — ни с чем. Это полная свобода. У всех бывают проблемы, но когда садишься за ручку управления и нажимается кнопка "Запуск" — все уходит. Все мысли, все проблемы. Остается только чистая голова и покой.

К Северу у Артема отношение особое: Север — это дом. А северяне "простые как вода".

— В работе с "Сомовым" стресса нет. Есть вдохновение. Поражаешься необъятности страны. Людям, которые работают и живут в сложных условиях. А в Арктику я влюбился! Она разная: она и суровая, и красивая, и добрая. Все вместе.

Вертолет в Арктике — обыденность, ежедневные перелеты на берег и обратно. Точная, сложная и опасная работа. Рано утром, часто еще до завтрака на судне, грузовую бригаду, часть экспедиции и сотрудников Северного управления по гидрометеорологии и мониторингу окружающей среды (УГМС) высаживают на станции. И если в первые дни рейса кто-то еще рассматривал пейзажи в иллюминаторы, то чем больше работы, чем дальше на восток, тем меньше интереса. Все превращается в рутину. Усталость берет свое.

— Летает неплохо, — это Василий Сокорев, пилот-инструктор, об Артеме. — Он ставил и забирал подвески с грузом с судна. В тяжелых условиях пока не летает, например во время качки, тумана.

— Я форму надеваю и испытываю гордость. За себя, за профессию. У нас в авиаотряде отношения как в семье. Все просто, — говорит Артем.

Первые полеты — это шок

— Мне и самому интересно учить, важно, что я могу передать свои знания. Сначала я переживал, что придется быть инструктором, ведь это серьезная ответственность. А сейчас я понимаю, что многое могу дать. Это интересно, но тяжело. Как в любом учебном процессе, есть те, кто быстро схватывает, и те, кому нужно объяснять дольше, — говорит Василий Сокорев, пилот-инструктор. — В работе ребята ко мне прислушиваются. Но почти все вопросы мы обсуждаем, если есть возможность принять совместное решение — мы это делаем.

Василий мечтал о небе с детства. Говорит, что на него очень повлияли книги и фильмы о летчиках. В старших классах школы занимался в аэроклубе, даже успел полетать на самолетах Як-52 и Ан-2. Прыгал с парашютом. Окончил Омское училище и уехал работать в Архангельск. "Многие спрашивают, почему туда, ведь я сам из Новосибирска. Мне хотелось посмотреть на Север".

Тогда Василий не думал, что останется надолго. Но с тех пор прошло уже 15 лет.

— В работе с "Сомовым" есть нюансы. Саша пришел четыре года назад в гражданскую авиацию. Он опытный пилот, я учу его тонкостям работы с судном в Арктике. Его не нужно переучивать, только объяснить какие-то детали. Адаптация нужна, конечно. Артем на "Сомове" идет первый раз.

Сам Василий работает с "Сомовым" с 2010 года. Вспоминает, что вначале поразила специфика посадки вертолета на движущееся судно.

— Самые первые полеты — это больше не восторг, а шок. Ты не очень понимаешь, что происходит. Но чем больше получаешь опыта, тем больше удовольствия от полета.

На многих станциях экипаж вертолета не выключает двигатели при посадке — экономят время. Перелетов с судна до берега и обратно за день могут быть десятки. Нужно успеть доставить грузы до темноты. Винты молотят морозный воздух. По сигналу от бортмеханика Дмитрия Валентовича пассажиры могут выйти из вертолета. Вжаться в снег, подождать, пока взлетит машина, унеся с собой холодный вихрь.

— Дима — наш дирижер. Он выбирает удобное место для посадки. Чтобы мы смогли сесть без крена. Когда он выпрыгивает на землю, то прощупывает плотность грунта. Иногда берет с собой лом, проверяет землю в районе колес. У него самая подвижная работа в экипаже, — рассказывает Василий.

А мальчишки до сих пор мечтают о небе. За год в авиаотряд пришли пять молодых вторых пилотов. "Не все хотят стать блогерами, есть надежда, что кто-то хочет летать", — доволен Василий.

Вера Костамо