Интервью с Андреем Чеглаковым — о команде Формулы-1 «Маруся», Жюле Бьянки и Шарле Леклере
Экс-инвестор «Маруси» признался «Чемпионату», что ещё может вернуться в гонки.
Вы наверняка помните недолгую историю команды Формулы-1 «Маруся», выступавшей в чемпионате мира в 2010-х. Лицом проекта — как формульной «Маруси», так и подразделения дорожных автомобилей – был Николай Фоменко, а вот инвестором — бизнесмен Андрей Чеглаков. Автомобильный бизнес никогда не был для Чеглакова единственной сферой деятельности, так что не удивляйтесь, что в наши дни он является генеральным директором IT-компании «Мой офис». Именно в таком качестве Чеглаков посетил Петербургский международный экономический форум, на котором, помимо прочего, стал гостем сессии «Спорт: образ жизни и бизнеса» с участием экс-пилота Формулы-1 Никиты Мазепина. А после сессии Чеглаков ответил на вопросы «Чемпионата» о современной Формуле-1 и не только.
«Хочешь — начинай, не хочешь — значит, ты не в профессии»
— Насколько подробно сейчас следите за Формулой-1? — Сейчас всё-таки урывками. В том числе ваш ресурс помогает быть в курсе — спасибо вам за неустанную деятельность. — Поддерживаете контакты с кем-то из мира Ф-1? — Нерегулярно, но поддерживаю. Формула-1 — это большое количество прекрасных людей, у неё очень любопытная история развития и вообще содержание. Это всё интересно. Вообще Формула-1 очень многому учит. Не важно, где ты провёл отпуск: ты должен в восемь утра начать тренировку. Хочешь — начинай, не хочешь — значит, ты не в профессии. Мне лично это правило помогает и сейчас в каждодневной жизни. Если ты должен в восемь утра быть где-то, ты там будешь — и не важно, что ты делал накануне. — Сейчас Формула-1 стала экономически здоровее. Может, и вам бы сейчас было гораздо легче развивать проект? — В истории нет сослагательного наклонения. Никита Дмитриевич (Мазепин. — Прим. «Чемпионата») говорит, что да, сейчас в Формуле-1 стало чуть иное распределение доходов, но мне трудно судить. В любом случае это очень затратный и, может, отчасти именно поэтому такой прекрасный вид спорта. Другое дело, что если Формула-1 80-х и 90-х годов прошлого века действительно была таким толкачом технологий для дорожных машин, то, сегодня, как ни странно, скорее дорожные машины толкают вперёд развитие этого вида спорта. Но он всё равно прекрасен. Мы видим много борьбы: и прошлый год был хорош, и текущий довольно любопытен с точки зрения напряжения. Это прекрасно. Уже почти середина чемпионата, но лидер и фаворит всё-таки не очевидны – здорово!
«Могли бы войти в Формулу-1, потратив меньше денег»
— Если бы у вас была возможность вернуться в начало 2010-х, вы бы сделали что-то со своим проектом Формулы-1 по-другому? — Конечно, мы делали много ошибок. Но вопрос, как к этому относиться. Я, например, считаю, что любые ошибки — мой багаж и моя платформа. Какие-то вещи я бы сейчас делал чуть иначе, но я бы все равно делал кучу ошибок. Здесь важно помнить: если делаешь шаги, то делай их. Если долго думать, как сделать правильный шаг, то может пройти вся жизнь, а ты так ничего и не сделаешь. Лучше делать, ошибаться и ещё раз делать. Другое дело, что нужно анализировать. Не надо быть упёртым: нужно понимать ошибки, признавать их, любить и делать правильные шаги.
— Какую-то одну «формульную» ошибку можете выделить? — Мы могли бы войти в Формулу-1 чуть иначе, потратив меньше денег. Сегодня бы я сделал всё более рачительно, скажем так. Но когда ты вступаешь туда, то есть некоторая логика шагов, каждый тянет за собой последующие. Дальше уже не всегда возможно изменить то, что было начато. Важно помнить, что из трёх новичков 2010 года наша команда стала единственной, кто заработал очки. По сути, мы выиграли тот мини-чемпионат между собой. К сожалению, для меня этот проект связан в том числе с трагическими вещами. Гибель великолепного пилота Жюля Бьянки… Это оборотная сторона этого вида спорта. Люди гибнут. Всё равно надо помнить, что когда они выходят на трек, то все морально готовы погибнуть. Любой чемпион должен быть готов погибнуть. Иначе он не чемпион. Другое дело, он будет делать всё, чтобы этого не случилось, но он должен быть готов идти на смерть. Это буквально гладиаторы, которые идут на смерть.
«Леклер был моим пилотом в картинге»
— Жюль для вас был пилотом уровня, скажем, Леклера? — Леклер был моим пилотом в картинге… Я его знал с детства: Шарль был чемпионом в картинге, я его поддерживал в начале карьеры. Агенты сказали, что есть перспективный парень. Он значительно выделялся: это был яркий самобытный пилот, отчаянно атакующий. — При этом Шарль производит впечатление очень воспитанного человека. — Да. Формула-1 — в целом спорт джентльменов. Посмотрите на того же Никиту Мазепина: он умеет держать себя, хорошо говорит. Дай бог, чтобы мои дети общались так, как он! Хотя они тоже хорошо общаются. — Но на трассе далеко не все ведут себя культурно. — Каждый рвётся победить. Ты не выезжаешь на трассу просто так. Зачем? Вообще, любой, кто попал в Ф-1 — не случайный человек, даже если он не побеждает, а просто занял одно из мест в чемпионате. — Кого из гонщиков котируете выше всех? — Тех, кто сейчас и доминирует — Ферстаппена, Леклера. Перес когда-то на моих глазах разбился в Монако на выходе из шиканы — чудовищная авария. Все думали, что он потом и близко не подойдёт к машине — а смотрите, что он творит! Нет, это настоящие чемпионы. Это люди, которые ради своей цели готовы разбежаться и головой пробить стену.
«Я не закрыл для себя совсем эту страницу»
— У вас нет желания в каком-то качестве вернуться в Формулу-1? — Посмотрим… Предполагаю, что при стечении некоторых факторов я что-то мог бы поделать в этой зоне ещё раз. Знаете, как говорят: опера не закончилась, пока поёт толстая леди. Пока наша жизнь продолжается, мы всегда можем сделать ещё что-то хорошее. — Вы говорите именно о Формуле-1 или о гонках в целом? — Будет видно. Например, сейчас появились довольно любопытные электрические серии. Но вообще сейчас очень важно что-то делать на территории нашей страны. Наша страна заслужила, чтобы мы получили много удовольствия и платформу для роста героев у себя.
— Теоретически готовы поддержать кого-то из российских пилотов? Условного Роберта Шварцмана? — Посмотрим. Прямо сейчас я не в этой индустрии, ну и Роберта, в общем-то, поддерживают достаточно успешно. Дай бог ему успехов и здоровья. — Как думаете, как быстро Россия сможет вернуться в международный спорт? — Боюсь, что сейчас слишком много копий сломано. Я вижу много достойных заявлений, которые оставляют надежду, что когда всё закончится, то всё будет сделано в интересах зрителей, спорта и всего человечества в целом. Мы рождены для того, чтобы радовать друг друга, а не для того, чтобы обособляться.
