Интервью с Никитой Мазепиным о победе на «Шёлковом пути» — как шла гонка, какие были проблемы, какие планы дальше
В какие моменты «Шёлкового пути» пришлось труднее всего и не хочет ли Никита перейти в зачёт грузовиков.
Главной звездой прошедшего ралли-марафона «Шёлковый путь» стал Никита Мазепин. Пилот не просто кардинально сменил дисциплину, поменяв асфальтовые трассы Формулы-1 на бездорожье многодневных ралли-рейдов, но и смог удивить всех своим дебютом, выиграв свою первую же гонку на мотовездеходе. О том, как сложился «Шёлковый путь», как показал себя боевой Can-Am Maverick, как удалось адаптироваться к работе со штурманом и каковы дальнейшие планы на ралли-рейды, гонщик команды Snag Racing Team рассказал в эксклюзивном интервью «Чемпионату».
«Не было воды — тяжело ехать четыре с половиной часа при жаре 65 градусов»
– Для вас это была дебютная гонка в ралли-рейдах — какие впечатления? – Положительные. Последние несколько дней гонки у нас выдались довольно-таки беспроблемными, что не может не радовать. Всё-таки начинали гонку мы не совсем так, как я хотел: теряли время из-за непредвиденных проблем, с которыми мы не сталкивались на тестах. Но я очень рад, что команда смогла с ними разобраться. Много бессонных ночей было у ребят, и они заслужили отдых, но их работа — каждый день они разбирались с новыми проблемами — заслуживает уважения. – Что стало главной неожиданностью по итогам «Шёлкового пути»? – Удивила большая разница пейзажей на дистанции. В самом буквальном смысле – ты половину дня едешь, и меняется всё: грунт, тип рельефа, температура воздуха. Хотя и проехал вроде бы немного, а всё серьёзно поменялось. Плюс неприятно удивило большое количество технических проблем самого разного типа в начале гонки. Мы провели немало тестов, и на протяжении этих дней ни одна из тех проблем, что появилась на «Шёлковом пути», себя не проявляла. Можно сказать, что, с одной стороны, они вылезли в неподходящий момент, а с другой — в подходящий, потому что мы их устранили раньше, чем они могли бы испортить нам гонку. У нас абсолютно новая во всех отношениях машина, которую мы строили с Сергеем Карякиным специально для «Шёлкового пути». Это максимально лёгкий и мощный автомобиль, в который мы вложили все знания и технологии, по последнему слову техники в классе T3, вплоть до эксклюзивных цельнолитых деталей, карбонового обвеса, скрытого под ливреей. По сравнению с тестовым прототипом это очень крепкая и быстрая машина, которая создана под покорение бездорожья.
– На финише первых этапов на астраханской жаре складывалось ощущение, что нелегко было не только технике, но и вам? Физические нагрузки в ралли-рейдах выше, чем в Формуле-1? – Сравнивать нагрузки сложно, потому что в Формуле-1 это больше перегрузки, которые действуют на тебя из стороны в сторону и вперёд-назад, а в ралли-рейдах история другая — и по характеру нагрузок, и по продолжительности. Те моменты, о которых вы говорите, пришлись на этапы, когда у меня не было воды. Мне было тяжело ехать четыре с половиной часа при жаре 65 градусов внутри машины, где нет кондиционера, а в остальном проблем не было.
– Какие ключевые отличия ралли-рейда от Формулы-1 вы бы назвали? – Во-первых, очень долго. Если я не ошибаюсь, мы провели за рулём больше 30 часов. Во-вторых, поэтому совершенно другой подход к марафону, где за первые три дня у нас было столько проблем, что в моём прошлом классе гонок можно было бы давно остаться в боксах и не выезжать больше на трассу. Ну и третье — важность командной работы. Если раньше я сидел в машине один и отвечал за всё сам, то в ралли-рейдах во многих случаях важнее было то, как отработает штурман. Это уникальный человек, которому нужно доверять. Доверять ему и его глазам, которые читают подготовленную организаторами карту. В последний день гонки, например, по чистой скорости мы никогда бы не смогли обогнать экипаж «КАМАЗ-мастер», но мастерство Антона Власюка позволило нам отыграться там, где потерялись наши соперники. Пришлось поработать и над собой. В Формуле-1 ты работаешь с идеалом, и если ты проиграл полторы секунды или вылетел в гравий, то на этом для тебя всё закончено. Самое важное — независимо от того, как начинается гонка — не переставать верить в себя. Как хорошие моменты могут начаться рано и быстро закончиться, так и наоборот: всё может перевернуться в последний момент. В ралли-рейдах у тебя должно быть полностью иное поведение как гонщика и другие навыки, которые ты используешь.
– Не приходилось ли штурману вас осаживать и призывать не гнать на полную? Или сразу нашли оптимальный темп? – Не могу сказать, что Антон меня много осаживал — не замечал этого в нашей совместной работе. Иногда он мне подсказывал, где нужно ускориться, где я ошибаюсь, и просил это исправить. Но до этого я работал над пилотированием в одной машине с Сергеем Карякиным, который как гонщик больше понимает в темпе и скорости — он, наверное, осаживал меня чуть больше. В случае с Антоном если я пару раз ошибался и было видно, что ситуация выходила из-под контроля и становилась опасной, то он вносил свои коррективы. Но было это нечасто. Мы более-менее сработались как экипаж.
«Уверен, что мой потолок как гонщика ралли-рейдов ещё далеко от того, где я сейчас нахожусь»
– В Формуле-1 график пилотов расписан по минутам, а как с режимом дня обстоит дело в ралли-рейдах? – В ралли-рейдах, безусловно, с графиком посвободнее, но всегда нужно оставлять зазор по времени с учётом того, что что-то может пойти не так и ты можешь не приехать на бивуак в то время, как планировал. Но мы очень рано встаём: например, после марафонского этапа у нас был подъём в 4:30 утра. Для меня и, думаю, для многих людей это не самое привычное время пробуждения, поэтому старался компенсировать это отдыхом после обеда. Ну и лучше высыпаться по ночам. Проблем не было. – Мы коснулись марафонского этапа. Даже опытные ралли-рейдовые пилоты отмечают, что ехать два дня без поддержки команды весьма непросто, а как вам этот опыт, когда между двумя гоночными днями технику необходимо обслуживать своими силами? – В первую очередь мне было очень интересно. Я до начала гонки, если честно, вообще не знал, что такое марафонский этап и будет ли он у нас, как с ним жить и что делать. Но в итоге у нас с точки зрения времени удалось очень хорошо проехать первый день, без технических проблем, так что большого ремонта не потребовалось. Провели осмотр машины, замену базовых расходников — работы заняли не больше часа, что не могло не радовать в мою первую гонку.
– Многие пилоты отмечают, что с опытом начинаешь замечать на трассе то, чего раньше не подмечал — у вас уже появился этот навык? – Пока не могу ответить на этот вопрос. В ралли-рейдах действует золотое правило «Не видишь — не едешь», и это сильно отличается от гонок, из которых я пришёл, потому что там даже если не видишь, то всё равно едешь. Важно понимать, что десять многочасовых дней гонки не предполагают обилие риска: один раз ты ошибёшься, тебе не повезёт, и твоя гонка закончится. Я пришёл из Формулы-1, где счёт идёт на секунды, и там ты настолько близок к идеалу, насколько вообще ты как человек можешь быть к нему близок. В ралли-рейдах я чувствую, что у меня ещё непаханое поле с точки зрения улучшения. В первые дни гонки, думаю, мы порядочно времени оставили на спецучастках, поэтому хорошо, что есть зазор и не приходится выжимать все 100%. Точно надо будет провести работу над ошибками по итогам «Шёлкового пути», проанализировать марафон. И я уверен, что мой потолок как гонщика ралли-рейдов ещё далеко от того, где я сейчас нахожусь.
«Очень бы хотелось когда-то выступить в экипаже «КАМАЗ-мастер»
– Перед стартом «Шёлкового пути» вы отмечали открытость и дружелюбность на бивуаке. За время марафона удалось к кому-то сходить в гости, с кем-то пообщаться в лагере гонки? – Признаюсь, не было особого желания гулять. Всё-таки атмосфера была максимально дружелюбной до начала гонки, а когда она стартовала, то стало понятно, что каждый из нас сюда приехал за белым тигром и никто не готов его отдавать. Но у меня хорошие товарищи в «КАМАЗ-мастер», это фактически мои старшие товарищи, а мой ориентир — Владимир Геннадьевич Чагин, поэтому с ним мы много времени общались. Я его получше узнал и не могу этому не радоваться, потому что это легенда ралли-рейдов. Кроме «КАМАЗ-мастер», заходил также в «МАЗ-СПОРТавто» — очень приятные и профессиональные ребята там работают. Ну а в своём классе ни с кем особо не общался.
– Если говорить о дальнейших планах относительно выступлений в ралли-рейдах… Вы обмолвились, что если вам понравится, то вы подумаете о дальнейших стартах в этой дисциплине. Понравилось? – Моё участие в ралли-рейдах зависит исключительно от того, получаю ли я удовольствие от этих гонок. У меня есть большое дело, которым я занимаюсь ежедневно, много времени провожу в офисе, развивая свой благотворительный фонд «Мы выступаем как один». Поэтому для меня это уникальная возможность убежать от сидячей рутинной работы и погонять по бездорожью, что я очень люблю, и посмотреть Россию, приехав в те места, в Калмыкию, Чечню, Дагестан, куда я, возможно, без весомых причин не поехал бы в ближайшем будущем.
Я в этой дисциплине на свободных началах — ни с кем контрактом я не связан, нет никаких обязательств — и на данный момент я получил исключительно положительные эмоции. Но я не хочу связывать себя оковами и говорить, что буду делать дальше. Я получаю удовольствие от свободы выбора и ценю это, поскольку у меня как у спортсмена в последние годы её было не очень много. Очень хочу остаться в этом состоянии настолько долго, насколько это возможно. – Но в ралли-рейдах много разной техники — от прототипов T1 до грузовиков T4 — не хочется попробовать себя за рулём чего-то нового? – Если честно, была такая идея. Я посмотрел машину Владимира Васильева на уровень и качество автомобиля, и меня она очень привлекла. Это по-настоящему быстрые машины с высоким уровнем технической подготовки, и я, наверное, хотел бы на них выступить. Но смущает, что в этом классе всего два человека. Тяжело реально понять свой уровень, когда с тобой борются два пилота, и это отталкивает. Конечно же, короли ралли-рейдов — это грузовики. Очень бы хотелось когда-то выступить в экипаже «КАМАЗ-мастер». Но, пообщавшись с гонщиками, я понял, что они очень опытные и возрастные, так что мне в мои 23 года некуда спешить в T4. Наверное, на какое-то время я ещё останусь в своём классе. Мне очень понравилось, я получил суперудовольствие и, вероятно, ещё окажусь перед вами, журналистами, в статусе пилота-участника ралли-рейдов.