Эксклюзивное интервью с комментатором Романом Скворцовым
Голос баскетбольной России о жизни в новых реалиях.
Роман Скворцов — голос побед сборной России в баскетболе и хоккее. На некоторые из его цитат типа «жизнь — лучший драматург», выпаленных в эфир под радостные крики миллионов телезрителей, и вовсе можно запрашивать специальную лицензию.
Перед началом интервью осматриваем фотографии с гостями редакции. Вспоминаем большого друга Романа и напарника по репортажам — Сергея Наильевича Гимаева. С него и начали разговор. — Сергей Наильевич Гимаев — легенда нашего хоккея и ваш друг. Он наверняка рассказывал какие-то истории про жизнь ЦСКА. Раньше же хоккейные и баскетбольные армейцы были тесно связаны. Вспомните какую-нибудь байку? — Вы хорошо зашли, но ответ – нет. Потому что про баскетбольный ЦСКА Сергей Наильевич никогда ничего не рассказывал. Может быть, потому, что я не спрашивал. Баскетбол он очень любил. Сергей Наильевич и спорт – это раскрытая книга. Причём куда ни воткни. Снукер? Это сюда, это туда, всё понятно. Включаешь ещё что-нибудь – «сейчас я тебе всё объясню». Американский футбол? Изи. Он и на Евролигу баскетбольную с удовольствием ходил. Причём, насколько я понимаю, даже сам покупал билеты. Приходил, болел, делился своими переживаниями.
Чтобы не оставлять без байки совсем, она будет всё равно немножечко про хоккей. Дело идёт по эфиру. Мы что-то рассказываем, комментируем матч, и как-то разговор заходит о том, как тренер отдаётся работе. И Сергей Наильевич подхватывает, заводится и говорит, что вот до утра на базе, в кабинете Виктора Васильевича Тихонова горел свет. Он там готовился, не спал. Ну я в эфире, чтобы перевести всё в шутку, говорю: «Сергей Наильевич, вы-то откуда знаете, что до ночи? Я не понял». Он говорит: «Роман, я вам в перерыве расскажу». И, собственно, мы заканчиваем, и в перерыве я его спрашиваю. «Ром, у нас на базе туалет на улице был. Я пописать вышел, возвращаюсь, а у Тихонова свет горит». — Для вас баскетбол — это спорт номер один? Или уже нет? — Нет. Опять же, здесь мы объективны и понимаем, что футбол – это футбол, лёгкая атлетика – королева спорта, шахматы – это шахматы, а баскетбол – это не шахматы, тут думать надо. Но это очень важная часть моей жизни. И всё, по большому счёту, всё хорошее, что со мной произошло, произошло благодаря баскетболу. И глупо это отрицать. Я люблю баскетбол, но, допустим, играть в хоккей мне в последнее время больше нравится, чем играть в баскетбол. Так что здесь очень сложный вопрос. Предупреждая следующий, что вот мне больше нравится: баскетбол или хоккей? Вот будет у вас двое детей, я тоже буду спрашивать, кто вам больше нравится: сын или дочь. И вы тогда поймёте меня, наверное. Поэтому нет, не является. Но, безусловно, является важной частью моей жизни. Что мне теперь, разорваться? Есть же ещё баскетбол 3х3! (смеётся)
— Кстати, прониклись им? — Абсолютно. Я его ненавидел всегда. У меня была асфальтовая болезнь, потому что я всегда играл по принципу «ничей мяч – мой мяч». А начиналось всё это на асфальтовых площадках. И со всем этим я минуты через три уже истекал кровью из всех возможных конечностей, и мне это очень не нравилось. Потому что зарастало всё это очень долго. И сейчас я немножечко завидую современным игрокам в 3х3, потому что и контакт другой, и покрытие интереснее, ну и система соревнований, и судейство ого-го. Тогда-то судили по-другому: нет крови – нет фола. Сейчас да, это жёстко, да, это вам не пять на пять. Но при этом ты смотришь на организацию турниров, на то, какие условия там ребятам создают, на то, с каким интересом и энтузиазмом берутся за организацию таких событий на местах. Если бы в моё время было так, я бы, наверное, и как игрок относился к этой разновидности значительно лучше.
— Давайте раскроем тему для читателей, которые не знают историю про Тима Данкана и учёбу в Америке. Как вы попали в Уэйк-Форест? — Это вообще долгая история. Рассказывать её – это немножечко обижать людей, которые этим занимались и вложили в это душу, но не учли ряда критических обстоятельств. Изначально была идея очень хорошая. В МГУ с Уэйк-Форестом (частный исследовательский университет в США. — примечание) давно существовала практика обмена студентами. Причём на различных уровнях и дисциплинах. Обменивались студентами с гуманитарных факультетов, математиками, физиками. И в один прекрасный момент появилась идея – а давайте поменяемся спортсменами! А какими спортсменами поменяться с американцами? Ну, конечно, баскетболистами. И на теоретическом уровне это была совершенно прекрасная идея. Но есть два момента: американские баскетболисты из университета Уэйк-Форест явно не горели идеей ехать в нашу прекрасную страну, играть в трёхзальном корпусе на первенстве университетов. Может быть, факультета, если вам повезло попасть на факультет журналистики. Вот бы они офигели вообще с того зала. Там Тим Данкан (чемпион НБА учился в Уэйк-Форесте. — примечание), наверное, мог бы и до потолка допрыгнуть. Второй момент. На голубом глазу меня туда отправляли учиться по обмену на полгода. Не учли очень важного обстоятельства – никакие студенты по обмену не имеют права даже находиться в зале в тот момент, когда там тренируются команды NCAA. Я был молод и глуп, я этим вообще не заморачивался. Как прилетел, сразу начал ходить за своим деканом, говорить: «Познакомьте меня с тренером». В итоге через две недели меня познакомили с тренером. Тренер такой: «Ну окей, из России приехал какой-то дебил-энтузиаст». Он мне всё показал, рассказал. «Вот, смотри, это наша арена, это наша раздевалка, вот здесь мы играем». Это, говорит, фиговый зальчик, и показывает зал на территории кампуса тысячи на три зрительских мест. «Мы здесь тренируемся, и здесь девчонки играют. А у нас в городе арена». Я проезжал мимо этой арены, там вместимость больше «Мегаспорта». Для студенческой команды… Но сейчас не об этом. Он мне всё это показал, ну и всё, собственно. «Спасибо, расписаться, может быть, где-нибудь?». Я говорю: «А когда тренировка?». «В смысле?». Говорю: «Ну я студент из России по обмену, приехал, чтобы играть здесь в баскетбол». Он такой: «Воу-воу, парень, полегче». И мы, собственно, с ним засели за вот эти талмуды. Я проникся этой пронзительной жизненной мудростью, что мне нужно стать полноценным студентом. Вот и всё. Вот и кончилось лето. Поэтому история, конечно, милая, захватывающая. Но из-за того, что я отнёсся к этому как к какому-то весёлому приключению изначально, а люди, безусловно, всё делали из самых лучших побуждений, но не особо вдавались в подробности, всё получилось так, как получилось. Идея со спортивным обменом заглохла. Но опять же повторюсь, это было весело. Было интересно. — Сколько раз в неделю вы занимаетесь спортом? Хоккей, баскетбол, ещё же был когда-то гандбол. — Ну гандбол пока, к сожалению, мы поставили на паузу. Мы слишком долго пытались обыграть команду белорусских журналистов и так вложились в эту историю, что, когда наконец выиграли, видимо, показалось, что всё. Мы выиграли свою Олимпиаду и, как легендарные «Битлз», распались незамедлительно. Но желание есть подвигаться. Так что проект просто стоит на паузе.
Баскетбол да, реже, но я связываю большие надежды со следующим сезоном. Что легендарный Wake the Forest (так называется команда представителей СМИ. — примечание) в одной любительской московской лиге возродится и продолжит шевеления на паркете, назовём это так. Плюс раз в неделю хоккейная тренировка с «Роспрессой». Завтра мы уезжаем в город Бобров в Воронежской области, где схлестнёмся с тамошней командой. Ну и по утрам я хожу в парк, бегаю по чуть-чуть. Но вряд ли это можно считать каким-то полноценным занятием. Так, пробегу трёшечку-пятёрочку и всё. В общем, стараюсь двигаться каждый день, но по факту в неделю потренироваться по-серьёзному, часа по полтора-два, получается раза три. К сожалению. Хотелось бы больше.
— Такое ощущение, что вас стало меньше в информационном поле. Вы раньше оставляли комментарии по разным событиям в разных социальных сетях, сейчас комментариев меньше. — На самом деле меня никогда особо и не было много в медиапространстве, потому что я как-то не считаю себя готовым высказываться по всем случаям жизни. И уж совершенно не хотелось бы оказываться в ситуации, когда просят: «А вот прокомментируйте вот эту ситуацию». Я готов делиться своим видением с близкими людьми, друзьями, родственниками, коллегами. В мире достаточно много информационных поводов, и, если я буду высказываться по каждому, я, наверное, буду не очень успевать жить. Опять же, хорошо, что можно высказаться, но потом же людям захочется дискуссии. А на это уже реально не хватает времени. — Переходя к баскетболу, хочется вспомнить серию ЦСКА — «Зенит». Вы её, кажется, всю отработали? — Кроме одного матча в Петербурге. Самого крутого, с двумя овертаймами.
— Это был четвёртый матч. Что останется в памяти? Была ли эта серия особенной? — Это была лучшая финальная серия в истории. Всё. Первая серия до четырёх побед и сразу семиматчевая. Перед первой игрой, когда у нас было включение до эфира с коллегой Андреем Беляевым, мы сошлись на том, что очень хотелось бы, чтобы эта серия запомнилась. Чтобы мы о ней говорили через год, через два, через три, и не только по причине того, что это надолго серия с таким уровнем исполнителей и таким набором легионеров. А получилось-то вообще наилучшим образом. Мы говорили, что хотелось бы увидеть семь матчей, но даже предположить не могли после второго, после этой сумасшедшей победы в двух овертаймах, что серия реально пройдёт всю дистанцию. Поэтому, когда игрался седьмой матч, я шёл как на праздник. Мне было абсолютно всё равно, кто там победит, как победит. Я понимал, что сейчас будет чудо. Сейчас мы будем смотреть самый крутой баскетбол этого сезона в рамках нашего чемпионата. Я очень рад, что так вышло.
— Чего не хватило ЦСКА? Казалось, что мы уже как-то привыкли говорить, что ЦСКА невозможно обыграть в серии. — Сил! ЦСКА невозможно было обыграть в серии, когда у них было 15 игроков в составе, из которых 12 попадали в заявку на матчи, из которых девять принимали в нём самое активное участие, а ещё трое сидели на лавке и понимали, что, если их выпустят, они выйдут и разорвут. Потому что уровень желания, мастерства и мотивации там был зашкаливающий. А в этом плей-офф мы увидели, как Димитрис Итудис играл ротацией в шесть-семь человек. И как бы мы ни говорили о том, что ну это же мотивация, это же ЦСКА, для которого не бывает никакого места, кроме первого, что это всего один матч, когда нужно выложиться полностью и пойти по домам. Как Владимир Семёнович спел: «Воля волей, если сил невпроворот, а я увлёкся».
И когда вот этот костяк вывез четыре матча на зубах, 3-1 вёл, они уже были пустые. Они уже больше не могли. Они вычерпали себя до дна и не получили помощи ни от тренера, который искал бы какие-то варианты и пути выхода из этой ситуации, ни, соответственно, от запасных, которые, да, появлялись на площадке, но помочь основе не смогли. И вот в этом главная причина, на мой взгляд. Потому что в пятом-шестом матче Паскуаль задействовал всех игроков. Просто всех. И ни один из тех, кто выходил на площадку в форме «Зенита», не был в той игре пассажиром. Тренеры часто говорят, что сложно в игре использовать больше восьми-девяти человек. Потому что размазывается рисунок игры, времени не хватает и так далее. Слишком много приходится менять. Но человек задействовал 12 игроков, и ни один из них ничего не испортил. И какие ещё после этого искать причины поражения? Их, безусловно, ещё больше, но вот это прям лежит на поверхности, бросается в глаза. — Согласны с мнением, что это тренерская победа Паскуаля над Итудисом? — Абсолютно. Он использовал чуть ли не в три раза больше вариантов пятёрок на площадке. У человека были варианты на любой случай. Я уверен, даже больше, чем на любой. И ещё не все мы увидели. Потому что Майк Джеймс вон недавно написал, что у Хави Паскуаля есть комбинации на все случаи жизни. Тут без разговоров. И то, что Паскуаль остался, это очень серьёзный аргумент в пользу того, что и в следующем сезоне мы будем отмечать чемпионство Петербурга.
— Вы предрекли вопрос. Паскуаль остался, а Итудис — нет. Это удивление? — Нет. Я считаю, что ничего удивительного в этом нет, потому что в любом случае Димитрис работал уже очень долго. И явно уже как-то тяготились и игроки Димитрисом, и Димитрис своей необходимостью постоянно выживать во враждебной для него среде. Я не имею в виду руководство клуба. Но болельщики Итудиса не очень жаловали в последнее время, да и, собственно, профессиональная общественность постоянно держала его в таком творческом непокое. И отсюда такие достаточно острые, нервные пресс-конференции. С учётом того, как поменялась ситуация, не было смысла никакого тянуть из него все жилы, заставлять перестраивать коллектив. Тем более что он привык решать другие задачи с другим набором инструментов. Поэтому то, что ушёл Димитрис, это абсолютно логично.
Паскуаль остался. Тут, конечно, финансовый момент сыграл очень серьёзную роль. С другой стороны, ты живёшь в прекрасном городе, красивейшем. К тебе относятся великолепно – руководство, болельщики. У тебя замечательная команда. У тебя есть возможность вписать себя в историю. Ну куда ему срываться? У тебя отличная зарплата, которую, положа руку на сердце, при всём желании в Европе мало кто даст. А если и даст, то скрепя сердце и уволив кого-то из тех тренеров, кто имеется сейчас. Так что это будет интересно. Ну и это гарантия для людей, которые в текущей ситуации неохотно поехали бы в Россию, но прекрасно понимают, что работать с Паскуалем – это знак качества. И в любом случае это пригодится. Так что можно не сомневаться, что в Петербурге в этом сезоне будут лучшие легионеры из тех, которых не разберут команды Евролиги и Еврокубка.
— Понятно, что суперигроки к нам не поедут. Удивляет ли вас пассивность? Особенно ЦСКА. Казалось, что уж ЦСКА кого-то да заманит. — Заманили Самсона Руженцева. Уже неплохо. Ты берёшь такого молодого игрока, явно намереваясь дать ему возможность реализовать себя. И потом, загружать ростер какими-то иностранными людьми, с которыми нужно делиться мячом, которым нужно находить игровое время, которых нужно делать лидерами команды, наверное, тоже не совсем правильная политика. Я не удивлён.
Опять же я не думаю, что текущая ситуация, связанная с переездом, с этим бесконечным бомжеванием, прям предполагает строительство суперклуба. Думаю, что сейчас действительно пойдёт откат и крен в сторону воспитания российского костяка, благо такая возможность появилась. Поэтому по ходу сезона там будут решать проблемы усиления, если они будут возникать. Потому что уж что-что, а селекция в ЦСКА действительно идёт круглый год. Там великолепная совершенно Наталия Фураева (вице-президент по спортивной работе. — примечание), которая смотрит баскетбол больше, чем мы с вами вместе взятые. Причём она смотрит не так, как мы, иногда даже для удовольствия, а чисто по работе. Если потребует ситуация, у неё через 15 минут будет готов список людей, с которыми она будет вести переговоры и которые усилят ЦСКА, если это потребуется. — Лига ВТБ сильно изменилась — ушли иностранные команды, пришли новички. Есть ли оптимизм в связи с этим или это временная история? — Оптимизма у меня нет, потому что нет качественных исполнителей на столько команд. Радостно лишь потому, что многие российские ребята получат шанс. Они не могут его не получить в силу того, что количество рабочих мест увеличилось. И клубы молодые. Я не очень верю, что в «Самаре» сразу всех настраивают попадать в плей-офф и там проходить первый раунд. Нет. Я думаю, у Сергея Базаревича, который, кстати, любит и умеет работать с молодыми игроками, будет возможность дать им почувствовать этот элитный баскетбол, чему-то научиться. Ну и к МБА тоже какие вопросы? Если они проиграют 10 матчей, ну кто из нас бросит в них камень? Да никто. С другой стороны, зная руководителей этого проекта, они это прочитают и подумают: «Кто, мы? 10 матчей проиграем?». Да они сами на площадку выйдут и будут там убиваться. Поэтому как болельщику это, наверное, не очень интересно. Как специалисту это интересно прям до дрожи, потому что новое – это всегда какая-то надежда и маленькая вера: а вдруг получится? Вдруг это будет паровозик, который смог. Поэтому ничего такого сверхъестественного я от дебютантов не жду. Я даже не уверен, что они попадут в плей-офф. И «Самара», и МБА. С другой стороны, это вызов, это приключение, за которым мне будет очень интересно следить. — Три российских наставника вернулись. Мы говорили об игроках, которые получат шанс, но Пашутин, Карасёв и Базаревич уже его получили. — Конечно, за них радостно. Потому что тренеры высокого уровня. Да, есть у них свои моменты, которые не позволяют им нанести себя на карту европейского тренерского ремесла. Но тем не менее. В рамках нашей страны глупо отрицать, что это люди, которые в разное время работали с национальной командой, которые показывали результаты, проводили какие-то большие матчи, которые было приятно смотреть. И они действительно оставили след. Очень хочется, чтобы за ними появился ещё кто-то. Чтобы появились какие-то российские тренеры – дебютанты Единой лиги. Будем надеяться, всё придёт.
— Будете скучать без Евролиги? — Конечно. Ну а как! Евролига – одно из самых интересных соревнований в последние годы. Ты смотришь хайлайты игр, когда много матчей на дню, и все не успеваешь посмотреть, и почти в каждой игре концовки, какие-то сумасшедшие броски с центра поля и ещё что-то. Это то, ради чего люди смотрят баскетбол. Ты никогда не знаешь, чем всё закончится. Ты не бросаешь смотреть матч, если там «+16» в пользу кого-то. Ты всегда понимаешь, что есть шанс, что всё перевернётся и победит совсем не та команда. И, конечно, остаться без такого конкурентного баскетбола, без такого котла, в котором варились сразу три российские команды в последние годы, это очень серьёзная потеря. И последствия этого будут сказываться ещё достаточно долго.
— Комментировать клубные турниры действительно сложнее, чем матчи сборных? Чисто эмоционально. — Не скажи. Опять же, Евролига – вопросов нет. Это конкурентное соревнование. Были проблемы, когда уехали почти все легионеры из лиги ВТБ. Тогда в первом матче после того, как в марте возобновился чемпионат, «Локо» и «Астана» выдали что-то около 41:6 после первой четверти. Класс, всю жизнь мечтал комментировать такие интересные матчи! (улыбается)
А сборная… У нас сборная – это команда, которая со времён Дэвида Блатта, как по мне, не даёт тебе скучать. Это команда, которая не даёт застояться твоей сердечной мышце, которая тебя бодрит. Она не может ни у кого выиграть без приключений, но не бросает грести, даже когда всё горит синим пламенем. И за это ребятам, которые находят время, желание и здоровье ехать в эту команду и бороться на любом уровне, только респектище и уважушище. Спасибо им за это. Здесь вопрос не уровня мотивации и заинтересованности, а вопрос конкуренции. Если это баскетбол, который держит в напряжении, игра, которая совершенно непонятно чем закончится – работается соответственно. Да, когда ты комментируешь сборную, ты эмоционально заряжен и настроен на какую-то эфемерную поддержку сборной своей страны. Но, повторюсь, ещё интереснее становится, когда ты комментируешь матч и не хочешь, чтобы он заканчивался. Пофигу, что тебя начинают ругать: «Вот, комментатор болел за этих». Окей, комментатор болел. Комментатор болел за то, чтобы это продолжалось. Вот и всё. Просто интереснее комментировать напряжённые, конкурентные матчи. А кто играет – нет разницы.
— Вспомнился чемпионат Европы в Мадриде. Почти 15 лет прошло! Вы были с командой «от» и «до». Всё помните так же свежо? Как часто вспоминаете? — Вспоминаю применительно к количеству лет, которые прошли. Вот вы сейчас сказали – 15. Я так начал отматывать плёнку… Боже мой, 15 лет! Да, офигеть. Но не сказать, что об этом я так часто вспоминаю, потому что были и другие яркие события. Не только спортивные, но и вообще жизненные, во-первых. Во-вторых, как там Смородская в своё время сказала: «10 лет лузерства не отмечают». Так и тут хотелось бы, чтобы были поводы всегда. Хотелось бы побеждать-побеждать-побеждать и не скатываться в воспоминания о том, что вот 15 лет назад выиграли чемпионат Европы. Безусловно, это такое яркое событие в моей жизни, и в первую очередь в жизни ребят, которые добились этого. Мне просто повезло быть там, увидеть это своими глазами. Ребята своими руками, потом, кровью и слезами сделали счастливой страну. Ту её часть, которая знает, что такое баскетбол и вообще с какой стороны кольца мяч нужно забрасывать. К сожалению, крайне узок круг этих людей. Поэтому воспоминания приятные, но нужно двигаться дальше, двигаться вперёд. — Как бы вы охарактеризовали то, где сейчас находится российский баскетбол? Или об этом не стоит говорить, пока мы вне международного контекста? — Мы сейчас на банке. И очень хочется надеяться, что в каком-то обозримом будущем мы с этой банки слезем и вернёмся в оборот. Ситуация предполагает какую-то перестройку философии клубного профессионального баскетбола. Глупо создавать спортивную команду, не надеясь добиться какого-то высокого результата, но, с другой стороны, не стоит в угоду этого результата приносить какие-то совершенно невероятные жертвы – и финансовые, и кадровые и так далее. Клубы в большинстве своём жили сегодняшним днём и не задумывались о том, для кого они это делают и что будут иметь через 5-10-20 лет, в какой-то более-менее отдалённой перспективе. Очень круто, что в Краснодаре открыли свою академию и она уже давала выхлоп даже в этом плей-офф. Там Щербенёв, Мартюк и другие ребята не довезли до медалей, но вышли, рубились на этом уровне и получили такой опыт, который они бы не получили вообще никогда и нигде. С другой стороны, они показали, что готовы выступать на этом уровне. Значит, что-то в этой академии делают правильно. И через какое-то время, да, иностранцы не поедут, но мы будем понимать, что краснодарская академия будет готовить нормальных пацанов, у которых перед глазами будет пример их старших товарищей, которые будут тянуться, совершенствоваться, расти. И там, дай бог, выбираться в НБА. Очень сложно сейчас предположить, что будет повальный спрос на российских баскетболистов в Европе. Остаётся ехать туда, в лучшую лигу мира, и показывать, что российский баскетбол жив.
— Вопрос вне контекста. Знаете ли вы самую горячую тему в баскетбольном отделе «Чемпионата» за последние полгода? — Нет. — Это Бриттни Грайнер. Ей проигрывает любая тема. Это немножко расстраивает. Её люди готовы обсуждать, а баскетбол — нет. Вас это расстраивает или вы понимаете, почему так происходит? — Баскетбол – очень сложная игра. Гораздо проще обсудить, что вот, человек, тем более такой яркий, как Бриттни Грайнер, попадается на том, что ввозит гашишное масло, и по этому поводу на дыбы становится президент США. И здесь мы ступаем на территорию, где на любой кухне у нас найдётся множество экспертов – по международному уголовному праву, геополитике и так далее. И рассуждать всерьёз о том, что процент попадания трёхочковых у Стефа Карри с ведения значительно ниже, чем после изоляций… Проще поговорить о том, что ребята по ту сторону большой атлантической лужи загнивают. Меня расстраивает подход. Меня вообще расстраивает этот кликабельный мир, когда во главу угла ставится количество комментариев, просмотров. Все немножко помешались на этих цифрах. — Даже телевидение всегда берёт проценты и доли для оценки популярности той или иной трансляции. В этом плане баскетбол 3х3, например, неожиданно выстрелил во время Олимпиады, став одним из самых рейтинговых видов спорта в России. — Самая рейтинговая трансляция. Это опять же к разговору о том, что никто не ожидал, а они выстрелили. Понятно, что рейтинг вырос и взорвался на волне результата, который показали команды. Но, с другой стороны, они показали потенциал этого вида спорта и то, что люди, которые не интересовались баскетболом, оказались вполне себе в состоянии оценить это и проникнуться игрой 3х3. Костя Генич восторженно реагировал на выступление российской команды, разражаясь большим количеством постов. И Артём Батрак, наш хоккейный гуру, был в безумном восторге. И сейчас вот он комментирует хоккей 3х3 и частенько отмечает, что баскетбол 3х3 уже ого-го, на Олимпийских играх, а вот доедем ли мы до такого уровня – пока не очень ясно. Вот оно, чудо, которого массовый зритель не очень ждал. Но, с другой стороны, за этим чудом стоит пятилетняя кропотливая работа департамента баскетбола 3х3. Да, в кабинетах завоевали вот эту путёвку для мужской сборной России на Олимпиаду. Но, как говорится, мало прочитать регламент, его нужно ещё и понять. Люди пять лет вели планомерную работу на всех фронтах. И когда она вознаградилась вот этим выступлением, что ты чувствуешь? Ничего, кроме радости за этих людей и за то, что в этом мире тот, кто трудится, обязательно вознаграждается.