Член исполкома Международного союза биатлонистов Джим Каррабре дал большое интервью, в котором уличил в махинациях бывших руководителей IBU Андерса Бессеберга и Николь Рёш, а также рассказал о допинге в российском биатлоне. По его словам, отечественные деятели разработали собственную модификацию ЭПО в попытке избежать наказания.
28 января Международный союз биатлонистов (IBU) сделал важное заявление по делу о коррупции, фигурантами которого главным образом стали бывший президент федерации Андерс Бессеберг и экс-генеральный секретарь ведомства Николь Рёш, и опубликовал отчет возглавляемой Джонатаном Тэйлором независимой комиссии, выступившей с обвинениями в их адрес. Бессеберг в свое время был одним из тех, на ком держался весь IBU. 75-летний норвежский чиновник возглавлял федерацию с 1993 по 2018 годы и, вероятно, работал бы на этой должности и дальше, но из-за скандала вынужденно покинул свой пост. По данным комиссии IBU, Бессеберг участвовал в сокрытии допинг-проб российских биатлонистов и брал за это взятки в виде больших денежных сумм, дорогих драгоценностей и прочих материальных благ. В частности, в отчете указано, что в России чиновнику якобы в качестве подарка предоставляли услуги проституток.
Сам же Бессеберг и Рёш на данный момент наказания еще не понесли — следствие пока еще продолжает расследование громкого дела. Обвиняемые в коррупции чиновники до сих пор никак не прокомментировали отчет комиссии IBU, а их адвокаты подчеркивают, что этого не произойдет вплоть до завершения проверок. Пребывают в молчании и другие бывшие и нынешние представители руководства ассоциации. Однако один из них — Джим Каррабре — все же согласился на интервью с норвежским изданием VG, в котором рассказал и о странных действиях Бессеберга и Рёш, и о допинговом скандале в российском биатлоне.
Имя канадского специалиста, к слову, также фигурирует в отчете комиссии IBU: на всех 220-х страницах документа оно встречается 156 раз. Каррабре является членом исполкома IBU с 2006 года, а в периоде 2002 по 2018 год также возглавлял медицинский комитет союза. На сегодняшний день он руководит и медицинской клиникой в Миннесоте. О подозрительной деятельности Бессеберга и Рёш Каррабре намекал еще несколько лет назад, в 2014 году. Тогда он подчеркивал, что руководство IBU стало все больше и больше игнорировать его, а также скрывать некоторые данные. В своем новом интервью Каррарбе вспомнил случай, который произошел за год до зимних Олимпийских игр — 2014. В частности, канадец отправился в Сочи, чтобы поучаствовать там в переговорах по антидопинговой работе, однако, по его словам, Николь Рёш пыталась всячески помешать этой поездке. Так, тогдашний генеральный секретарь IBU солгала канадскому специалисту, заявив, что гостиниц со свободными номерами в городе уже нет, а также написала ответственному за организацию данных командировок сотруднику IBU письмо, в котором указала, что «Каррабре не сможет путешествовать из-за некоторых обстоятельств, возникших в последнюю минуту».
«Они просто не хотели, чтобы я был в Сочи», — уточнил Каррабре.
Комментируя подобное отношение к собственной персоне со стороны руководства IBU, канадский специалист подчеркнул, что причиной этому могли стать годы его работы в ведомстве, в течение которых он все чаще задавал Бессебергу и Рёш крайне неудобные вопросы и упрекал руководителей в особом отношении к России.
«Андерс и Николь считали, что мы слишком много времени и внимания уделяем проверке российских биатлонистов на допинг. Я в ответ утверждал, что 95% случаев употребления запрещенных веществ в нашем виде спорта приходится именно на россиян, а значит, они должны быть проверены с тем же усилием», — заявил Карребре.
VG, что интересно, к этому высказыванию добавил примечание из отчета о расследовании коррупции в IBU, в котором имеется ссылка на заявление Всемирного антидопингового агентства (WADA) от ноября 2015 года, когда в России как раз и возник громкий допинговый скандал. Так, Бессберг критиковал позицию WADA, которая, по его словам, «уделяет слишком много внимания России, не проводя тех же проверок в отношении других стран, где подобные проблемы с допингом также присутствуют».
«Оглядываясь на прошлое, я могу сказать лишь то, что все висело на волоске. Да, Андерс сделал много хорошего для мирового биатлона в начале своего правления в IBU, но в какой-то момент все пошло не так. Некоторые могут рассердиться из-за того, что я говорю, но это мое мнение, мои мысли. Правление IBU контролировалось непосредственно Бессебергом и некоторыми его союзниками. Вся власть находилась в их руках. Бессеберг заставлял Рёш делать то, что было угодно именно ему, и Николь не противилась этому. Остальные же поддерживали это безобразие, потому что им было комфортно на их должностях. Нет, я не из тех, кто испытывает ненависть к Бессебергу. Как человек Андерс мне нравится, и мне очень жаль, что он столкнулся с этими проблемами. Но в то же время я разочаровался в нем», — отметил Каррабре.
В WADA активность канадского специалиста без внимания не оставили и в 2015 году обратились к нему за подробностями о сомнительных и подозрительных результатах допинг-тестов ряда российских биатлонистов, чьи анализы в конечном счете по неизвестным причинам IBU признал недействительными. Каррабре, отвечая на это, указал на Рёш, отметив, что образцы крови, взятой у одного российского победителя Игр-2014, показали «заоблачный уровень гемоглобина». По всей видимости, речь шла о Евгении Устюгове, завершившего карьеру в 2014 году. Сам биатлонист неоднократно утверждал, что аномалии его анализов крови являются причиной лишь генетической мутации, а повышенный уровень гемоглобина для его организма был нормален, что в 2018 году эксперты IBU и признали. Однако после нескольких лет расследования, которое уже было даже завершено, но впоследствии неожиданно возобновлено, Устюгова все же обвинили в нарушениях антидопинговых правил и аннулировали все его результаты с января 2010-го по конец сезона-2013/14, в том числе лишив его золотых медалей Олимпиад в Ванкувере и Сочи.
«Этой схемой откровенно воняло. После 2010 года я стал чувствовать себя обманутым. В IBU были люди, которые слишком долго сидели и приобрели необоснованно много власти. Тот же Бессеберг должен был подать в отставку намного раньше. Впрочем, хорошо, что со временем на все это пролился свет»,— отметил Каррабре.
Продолжая разговор о допинге в российском биатлоне, он сделал особый акцент на периоде с 2007 по 2009 год, когда отечественные биатлонисты регулярно добивались высоких результатов. Уже тогда, по словам канадского специалиста, он заподозрил россиян в допинговых махинациях. Так, Каррабре подчеркнул, что поспособствовал дисквалификации трех российских биатлонистов, которые были уличены в применении допинга на этапе Кубка мира в шведском Эстерсунде в декабре 2008 года. Тогда положительные допинг-пробы были обнаружены у чемпионов мира Екатерины Юрьевой, Альбины Ахатовой и Дмитрия Ярошенко. Член исполкома IBU этот момент назвал поворотным в его работе в Международном союзе биатлонистов, после чего он почувствовал сопротивление со стороны Бессеберга, Рёш и других руководителей ведомства. Также, указывая на допинг в российском биатлоне, Каррабре и вовсе обвинил отечественных спортсменов в применении рекомбинантного эритропоэтина (ЭПО) и уточнил, что в России даже якобы создали новую модификацию данного вида допинга. Сам специалист, по его признаниям, долго не мог открыть допинговые дела против россиян, но позднее синтетический ЭПО у отечественных биатлонистов выявила уже аккредитованная лаборатория, что дало ход расследованию.
«Мы откровенно чесали в затылке, потому что нам приходилось проверять россиян всеми возможными способами. Представьте себе, однажды я как-то раз сказал одному русскому о том, что они, по всей видимости, употребляют какой-то сильный допинг, на что в ответ услышал: «Вы никогда не узнаете, что мы делаем». Вот прямо так мне и сказали! И нет, это не было похоже на шутку, тот человек был абсолютно серьезен. Русские были слишком уверены в себе и думали, что их никогда не поймают. После множества неудачных попыток я связался с одной неаккредитованной лабораторией, где обнаружил, что допинг-пробы, взятые у россиян, содержали две разные молекулы ЭПО. Один был натуральным, другой — синтетическим. На первый взгляд они выглядели идентично, так как весили одинаково. Но затем я понял, что мы имеем дело с новым видом допинга. Русские разработали собственный ЭПО!» — отметил Каррабре.