Как живёт Хохфильцен в ожидании третьего этапа Кубка мира
На стадионе в Хохфильцене жёстко фиксируются любые передвижения, а забронировать жильё в непосредственной близости от него возможно только при наличии всех необходимых документов. При этом сдавать ПЦР-тест требуется каждые три дня. Тем не менее в небольшом австрийском городке царит праздничная атмосфера в преддверии старта третьего этапа Кубка мира по биатлону, а все преисполнены оптимизма. Даже экс-наставник сборной России Вольфганг Пихлер, который теперь помогает шведским конькобежцам и женской команде по прыжкам с трамплина.
Первое впечатление от Хохфильцена — зима. Волшебная, сказочная, со всеми присущими этому времени года атрибутами: густым непрекращающимся снегопадом, многосантиметровыми шапками снега на ветвях и строениях, буксующими авто и сугробами, сугробами, сугробами, которые на глазах продолжают расти вдоль дорог. Для биатлонистов свежий снег — это всегда определённая проблема, однако повстречавшийся на стадионе экс-тренер сборной России Рикко Гросс, ныне курирующий национальную команду Австрии, пожал плечами.
«Это всего лишь зима. Абсолютно нормальная для здешних мест. Ну да, прогнозы не предполагали столь сильный снегопад, но он случился. Ничего страшного в этом я не вижу. Завтра снега быть не должно, а это значит, что при нынешней влажности трасса хорошенько закатается и не будет никакой разницы, в какой группе отправляться на старт — в первой или последней», — оценил погоду наставник.
Хохфильцен — это всегда прекрасная организация. Стадион базируется на территории войсковой части, поэтому здесь всегда всё по-армейскому чётко: дисциплина, уборка территории, работа всех сопутствующих служб и даже количество заготовленных на зиму и щедро засыпанных снегом дров. Казарменные поленницы столь обширны, что не понять, то ли они являются средством экономии электроэнергии, то ли обязанность по заготовке и укладке несёт чисто воспитательную функцию.
Нынешний Хохфильцен — наверное, первый за время пандемии по-настоящему суровый этап в плане дисциплинарных требований. Всего месяц назад Австрия жила в достаточно льготном режиме: носить маски требовалось только в продуктовых магазинах, повсеместно работали кафе и ресторанчики, причём далеко не во всех спрашивали предписанный правилами QR-код. Локдаун поменял всё. Например, хозяевам тирольских пансионов (а это, считайте, всё население горной Австрии) категорически запрещено расселять у себя туристов.
Забронировать жильё нам удалось, лишь убедив хозяев в том, что на руках имеются все разрешительные документы: аккредитация на соревнования, то есть официальное подтверждение, что ты прибыл в страну по служебным делам, свидетельство о прививках, ПЦР-тест, проходить который нужно каждые три дня. Собственно, сама аккредитационная карточка тоже претерпела изменения: дни, когда человек может быть беспрепятственно допущен на стадион, отмечены обычным шрифтом. Далее идут красные кружки, напоминающие владельцу о необходимости вовремя сдать очередной тест.
«В Эстерсунде такого не было, а вот сейчас — увы…» — прокомментировала нововведения Бригитта Бентеле, бессменный секретарь IBU, отвечающий за работу аккредитационного центра. По иронии судьбы третий этап Кубка мира пришёлся точнёхонько на три последних дня локдауна: в понедельник страна возвращается к привычной предрождественской жизни и ждёт этого с колоссальным нетерпением.
Ну а пока положение самое что ни на есть военное. На стадионе жёстко фиксируются все передвижения. На входе в пресс-центр сканер пишет на экране: Go. На выходе получаешь: Out. Процедура не меняется, даже если выходишь из рабочей зоны прессы всего на пару минут. Ровно такой же контроль возле двери, ведущей в кафетерий. Несколько проще тем, кто находится на стадионе: тренерская биржа отделена от остального мира двухметровой санитарной зоной в виде пустого коридора, огороженного невысокими заборчиками, однако общению это не препятствует. Скорее наоборот: общая осадная реальность по-человечески сплотила народ. Так, по крайней мере, кажется со стороны: все машут друг другу, расспрашивают о делах, делятся новостями.
Настроение у народа приподнятое: Хохфильцен после вечно ночного промозглого Эстерсунда воспринимается празднично, а кроме того, спортсменов здесь ждёт на редкость удачная в плане компактности программа: два спринта, две гонки преследования, две эстафеты. Всё это уложено в три соревновательных дня, и, как это обычно бывает до начала соревнований, все преисполнены оптимизма.
Австрийцы предвкушают победу Лизы Терезы Хаузер, которая на текущий момент обладает жёлтой майкой лидера, но ещё ни разу в карьере, что удивительно, не побеждала дома. Норвежцы надеются на то, что вот-вот обретёт форму их главная надежда — Тириль Экхофф, и вовсю каламбурят на тему, что раз уж Хохфильцен — это такое место, где биатлонисты впервые видят солнце, звезда Экхофф должна непременно здесь тоже взойти.
Ну а мужская интрига традиционно связана с норвежско-шведским противостоянием: королём спринта в Эстерсунде дважды стал Себастиан Самуэльссон, но жёлтую майку лидера из Швеции при этом увёз норвежец Ветле Шостад Кристиансен. Насколько активно сумеют вмешаться в медальные разборки представители России, пока неизвестно, но старший тренер мужской сборной Юрий Каминский заметил, что ждёт золота. Правда, не уточнил, идёт ли речь только о мужской эстафете или о личных гонках тоже.
Ещё один экс-российский тренер — Вольфганг Пихлер, приехавший в Хохфильцен из Рупольдинга (44 км напрямик через горы или 65 км по горному серпантину на авто) в четверг был едва ли не самой заметной на стадионе фигурой. Известный специалист общался со всеми подряд: с русскими, немцами, норвежским французом Зигфридом Мазе, шведскими тренерами, которых время от времени консультирует по текущим проблемам...
Признался, когда я выловила его возле пресс-центра, что к биатлонистам он нагрянул скорее по дружбе, поскольку служебная необходимость, а именно контракт с Олимпийским комитетом Швеции, подразумевает сотрудничество не столько с биатлонистами, сколько с конькобежцами и женской командой по прыжкам с трамплина. Ну а поскольку к Играм в Пекине те и другие готовятся близ Рупольдинга, то служба требует отправляться назад, не дожидаясь начала соревнований в Хохфильцене. На вопрос, не скучает ли тренер по тем временам, когда он сам стоял на бирже с подзорной трубой, Вольфганг расплылся в улыбке.
«Не представляете, с каким нетерпением я ехал сюда, чтобы поскорее увидеть друзей. Всё-таки пандемия заметно лишила нас нормальной жизни: мой брат Клаус даже пошёл учиться, после того как в прошлом году сложил с себя полномочия мэра Рупольдинга. Сейчас ездит в Зальцбург слушать курс по теологии, а я вот выбрался на биатлон. Мы так классно пообщались с коллегами, но знаете… как раз находясь здесь, я очень остро ощутил колоссальную внутреннюю свободу от того, что больше не тренер. Поэтому и домой уезжаю без сожаления», — ответил Пихлер, а потом, выдержав паузу, заговорщицки подмигнул: «Мы-то, настоящие болельщики, знаем, что биатлон лучше всего смотреть дома по телевизору!»