«Обидно, что не могу реализовать себя на международных стартах». Интервью одной из самых быстрых биатлонисток России

Екатерина Носкова хочет зарубиться с лыжницами и не боится допинг-контроля. Екатерина Носкова с начала сезона уверенно держится в топ-3 рейтинга СБР и общего зачета Кубка России. Долгое время она не могла стабилизировать стрельбу, но в межсезонье сильно прибавила благодаря работе в группе Артема Истомина и Виталия Норицына. На третьем этапе Кубка России в Тюмени Носкова заняла третье место в спринте, закрыв все мишени. Тогда Екатерина очень обрадовалась такому результату, сказав, что стреляла «ноль» больше года назад. На следующий день в преследовании она чисто прошла четырех огневых рубежа и ехала к победе, но в финишном створе начала радоваться раньше времени и не заметила, как со спины накатила Динара Алимбекова, которая в итоге вырвала золото по итогам фотофиниша. Чему эта история научила Носкову? Чем так крут тренер Артем Истомин? Как Екатерина чувствует себя в отсутствие международных стартов и почему не боится допинг-контроля? Обо всем этом она рассказала в интервью «Матч ТВ». «СЛЕЖУ ЗА КУБКОМ МИРА, НО НЕ ВСЕГО ГОНКИ СМОТРЮ В ПРЯМОМ ЭФИРЕ» — Как вам уровень организации соревнований в Рыбинске и в России в целом, учитывая, что этот сезон проходит без международных турниров? Вам есть с чем сравнить, вы участвовали в Кубке IBU и Кубке мира. Где организация лучше, и в чем нам нужно прибавлять? — В целом хочу отметить, что организация соревнований в России на высоком уровне. Есть какие-то недочеты в каждом регионе, где-то морозы были нам помехой, из-за чего отменяли гонки. Но это претензии не к организаторам, просто стечение обстоятельств. В Увате были камни на трассе, но организаторы по максимуму постарались их убрать. Везде свои нюансы. В Уфе, например, с питанием было так себе. Есть определенные проблемы, на которые все обращают внимание. В целом считаю, что в России, особенно в этом сезоне, все на очень высоком уровне, трассы готовят хорошо, к качеству лыжни нареканий никаких нет. — Рыбинск раньше регулярно принимал этапы Кубка мира по лыжам. Там знают, как проводить соревнования международного уровня. Если сравнить этот этап Кубка России с предыдущими, выше ли он по качеству? — Наверное, да. Видно, что люди не первый раз принимают соревнования высокого уровня. Атмосфера очень располагает, люди очень добрые, всегда подскажут и помогут, душевно находиться здесь. — Следите за тем, что происходит на Кубке мира? — Не все гонки смотрю, но за результатами всегда слежу. — Победительница гонки преследования в Рыбинске Ксения Довгая говорила мне в интервью, что следит за результатами, ей важно знать время лидеров и на него ориентироваться — понимать, как бежит мировая элита, чтобы от нее в дальнейшем не отстать. — На время много факторов влияют — скольжение, разный снег, разный рельеф трасс… Невозможно так напрямую сравнить: я бегу тут семь минут, а они там шесть, поэтому проигрываю им минуту. Это вряд ли. Так не работает. Слежу, конечно, кто там в топе, но не все гонки смотрю в прямом эфире. «С ЛЫЖАМИ СТАЛО СЛОЖНЕЕ, НО СЕРВИСМЕНЫ ХМАО ЕЗДЯТ ЗА НИМИ В ЕВРОПУ» — В связи с санкциями, как у вас сейчас с инвентарем? Вчера видел, как Евгений Гараничев обменивался мнениями с другими ребятами, показывал свои новые лыжи и хвастался вот, мол, это оригинальный «Фишер». Винтовки российские у нас есть, а вот с лыжами беда. — Да, стало сложнее. Но отмечу, что у нас в команде ХМАО прекрасная сервис-бригада, которая делает все, чтобы у нас были лучшие лыжи. Ездят сами в Европу, закупают лыжи, качество великолепное и прекрасная смазка, жалоб никаких нет. — В последние годы в биатлонной команде были вечные проблемы: то структур нет, из-за чего катаются на базовых лыжах, то просили штайншлифт-машину на чемпионат мира у лыжной сборной. Сейчас как с этим? Структуры есть или на базовых катаетесь? — Эту шлифт-машину для биатлона так и не приобрели, как я понимаю. Но в предыдущие пару сезонов не слышала, что были большие проблемы с лыжами. Видимо, наш сервис нашёл свои структуры, возможно, это какие-то ручные накатки. Участвовала на Кубке IBU и скажу, что с лыжами уже не было проблем. — В этом плане вас можно назвать техническим гиком? Или чисто по ощущениям ориентируетесь — «эти едут, эти не едут»? Вникаете в технические нюансы? — Не скажу, что сильно разбираюсь, но, когда нужно обкатывать лыжи, ориентируюсь на ощущения. Эти под ногой лучше едут, эти на выкате, каждую пару по-своему чувствую. «ИСТОМИН ГОВОРИЛ, ЧТО ЕСЛИ ВЯЛЬБЕ ДАСТ ДОБРО, ТО МЫ СМОЖЕМ ПОУЧАСТВОВАТЬ В ЛЫЖНОМ ЧЕМПИОНАТЕ РОССИИ» — Концовку прошлого сезона вы провели на Югорском марафоне. Насколько часто участвуете в подобных соревнованиях, и что вам дал этот опыт? — Это был мой первый марафон. Каждый год хотела в нем принять участие, но он почти сразу же после чемпионата России проходит. Так получалось, что там отдавала все силы, и у меня уже не было такого запала бежать марафон. Всегда приводили в восторг люди, которые после чемпионата России бежали еще и в Югре. Думаешь: откуда у вас столько сил, ребята?! Весной по завершении чемпионата поняла, что не набегалась и еще что-то готова пробежать. Как раз был марафон, решила попробовать себя. Финишировала четвертой. Там разборки у нас в финишном створе были, немножко уступила сопернице. Н в принципе довольна своим местом и выступлением. Прочувствовала, что это такое. Абсолютно другая дистанция, не похожая ни на что в биатлоне. У нас есть, конечно, марафоны, 34-35 километров, но это все со стрельбой, по рельефам бежишь. Лыжный марафон весь по равнине, там нет шансов где-то подышать и отдохнуть, работаешь все 50 километров. — Вы встретились на трассе с Натальей Непряевой и говорили в интервью, что даже пытались за ней держаться. Насколько это удалось и насколько это вообще реально, учитывая ее лыжный бэкграунд и ваш биатлонный, там все-таки немного другие скорости? — Первые 25 километров не то чтобы шла плотно за ней, но она была в зоне видимости. Было очень много людей, и поработать в упор за Натальей не получилось. Круг был 25 километров, и перед вторым многие ушли на финиш, потеряла ее из поля зрения. Как-то так получилось, что мое отставание стало быстро расти. Мне за десять километров до финиша сказали, что иду четвертой, до третьего места тридцать-сорок секунд. Начала отыгрывать разрыв, догнала соперницу, интересная получилась гонка. Мне понравилось бежать марафон. Думаю, в этом году повторю этот опыт. — Среди биатлонного пелотона вы выделяетесь скоростью. В гонке преследования в Рыбинске у вас было семь промахов, но вы пришли третьей. Минус один промах и, скорее всего, второе место. Не было желания заявиться на лыжные старты? Раньше без рейтинга биатлонистов не пускали, а сейчас процедуру заявки упростили. — У меня есть такое желание, и вроде как сейчас это в процессе обсуждения. Наш тренер Артем Истомин говорил о том, что Елена Валерьевна Вяльбе даст добро, то мы поучаствуем в чемпионате России в Тюмени. Надеюсь, что так и случится, было бы очень интересно проверить себя в спринте и разделке. «ИСТОМИН ОТДАЕТСЯ СВОЕМУ ДЕЛУ ПОЛНОСТЬЮ. СТАРАЕТСЯ КОНТРОЛИРОВАТЬ ВСЕ» — Перед сезоном Юрий Каминский скептически высказывался по поводу того, как молодой тренер Артем Истомин справится с большим количеством топовых спортсменок, которые оказались в его группе. В чем заключаются сильные качества Истомина, и оправдан ли этот скепсис в отношении него? — Как показывают результаты, он вполне справляется со своей работой. По итогам первой половины сезона получается, что около 60-70 процентов медалей, может, чуть меньше, у нашей команды — группы Истомина-Норицына. Артем Евгеньевич отдается своему делу полностью и требует такого же отношения от своих спортсменов. Старается контролировать все, все мельчайшие детали: технику, питание, режим, очень много всего. Первое время нам было сложно подстроиться под него, потому что он держал под своим контролем абсолютно все. Едешь на тренировке, и у тебя нет вариантов расслабиться вообще нигде — тут нога не так стоит, тут руку неправильно держишь, такие рабочие замечания. Просто едешь по трассе, и начинает кипеть голова от того, что нужно постоянно быть сконцентрированной на работе, не давать себе слабину на тренировках. — Если правильно помню, Истомин в 24 года пришел в штаб национальной команды. Уже тогда это воспринимали со скепсисом, потому что у нас в стране есть старая школа тренеров. Молодых воспринимают так: «Он нигде не бегал, ничего не добивался, как он может быть тренером?» Хотя сейчас это совсем необязательно, можно идеально знать физиологию и биохимию, не выходя на трассу на крупных стартах. Правильно понимаю, что Истомин как раз из той когорты въедливых гиков, которые разбирают все до мелочей? — Все верно, но он не с улицы пришел, сам в прошлом был биатлонистом. Бегал и знает, как это делается. Как идти по трассе, как стрелять, он представление имеет. Очень хорошо разбирается во всех биохимических процессах. Иногда начинает объяснять нам что-то, разговаривает терминами, и мы не всегда понимаем, приходится переспрашивать, говорим: «А можно по-русски, пожалуйста?» После этого он перестраивается и старается донести до нас информацию более понятным языком. — Можно сказать, что под руководством Истомина вы прибавили в понимании своего организма и самочувствия? Раньше от наших биатлонистов зачастую можно было слышать: «Я не понимаю, что со мной происходит». У вас лучше с этим? — Думаю, что лучше начала понимать себя и проводить анализ: если плохое самочувствие, то почему, что могло на это повлиять? Начинаю копаться в этом, что-то меняю, совместно улучшаем мое внутреннее состояние. В этом плане считаю, что сделали большой шаг вперед. — При этом вижу, что отношения в группе Истомина между спортсменами суперпозитивные. Сплошное веселье, все друг друга любят, уважают и так далее. В тех же лыжах у нас Большунов с Устюговым рубятся, друг друга завалили в Красногорске. В биатлонной сборной Италии конфликт, Виттоцци и Вирер вообще не разговаривают. Неужели у вас все настолько замечательно, никто не раздражает, нет какой-то внутренней борьбы? — У нас очень дружная команда, за всю карьеру не припомню такой обстановки в сборной России. Очень приятно находиться и тренироваться в такой атмосфере, нет дополнительного негативного эмоционального влияния. Когда внутренний климат в команде хороший, это на самом деле помогает показывать хорошие результаты. Летом у нас были очень тяжелые сборы, тренировки. Если бы мы еще внутри команды имели какие-то не очень хорошие взаимоотношения, все было бы сложнее. «В РАУБИЧАХ БУДЕТ ЗНАКОМСТВО С РОСТОВЦЕВЫМ» — Что произошло в межсезонье, после которого пошел такой прогресс в ваших результатах? Вы и раньше здорово бежали, но со стрельбой не ладилось. А в этом сезоне чисто отстреляли в Тюмени, стабильно идете топ-3 тотала Кубка России. — В прошлые сезоны я достаточно хорошо выглядела ходом, но не могла совладать со стрельбой. Наверное, там были и технические ошибки, и психологическое давление. Сама на себя давила: почему не могу стрелять, как так? Конкурентоспособна ходом, но не попадаю не стрельбе, сама себя угнетала этим. В этом сезоне, спасибо Виталию Викторовичу (Норицыну, — прим. Матч ТВ), мы нашли ошибки в стрельбе, которые мешали мне. Они были чисто технического характера. В декабре у меня получилось несколько гонок пройти в ноль, и считаю, что для меня это достойный прорыв. Сейчас нахожусь немного в лучшей физической форме по сравнению с декабрем, но пока не могу совместить скорость с точностью. Очень стараюсь и надеюсь, что на следующих стартах у меня получится это сделать. — Мы помним таких биатлонисток как Анфиса Резцова, Уши Дизль, Дениз Херрманн…. Они прибегали на огневой рубеж, закрывали глаза, а там — попадут, то попадут. Потом быстро бежали на штрафные круги и старались разматывать всех ходом. Не было такого желания — отпустить эту ситуацию и просто бежать еще быстрее? — Надо понимать, что сейчас почти невозможно в спринте отыграть три круга, это надо на полторы минуты быстрее бежать. Надо быть лучше, чем Йоханнес Бе, который отыгрывает ходом сорок секунд. Ну, правда, нельзя так! Чтобы войти в топ, нужно и точно стрелять, и быстро бежать. — На третьем этапе Кубка России, насколько помню, вы пробежали спринт без промахов. Радовались тогда, что отстреляли чисто впервые более чем за год и поблагодарили Виталия Норицына за работу. Какие нюансы он подсказал по стрелковой части? — Много работы велось. Мы искали причину, которая приводила к неточным выстрелам именно в гонках. Потому что на тренировках я всегда хорошо стреляю, а в гонке не получалось реализовать это. Причиной стало то, что у меня высокая скорость оружия. На тренировках хватает концентрации и устойчивости, чтобы остановить прицел на мишени и сделать выстрел. На гонках оружие двигается еще быстрее, потому что выше пульс, выше уровень ответственности за промахи. Остановка была очень маленькая, не успевала дожимать курок. Летом работали именно над этим моментом, чтобы я медленнее заходила в мишень и контролировала это. — Слышал разговоры о том, что в России мало специалистов по стрельбе. Был Леонид Гурьев, который много лет работал в сборной, и у него все плюс-минус точно стреляли. Павел Ростовцев работал три сезона, с ним тоже был определенный прогресс, который пропал после его ухода. Сейчас он вернулся. Он как-то контактировал с командой, вам его представляли? — Еще нет, но, насколько знаю из СМИ, в Раубичах это должно произойти. У нас там будет знакомство, какое-то общение. — Как думаете, если вы обратитесь к Ростовцеву за советом по части стрельбы, он поможет? Есть вообще такое желание? Или вы доверяете Истомину и Норицыну, третье мнение не нужно? — Думаю, что он мне не откажет. Но сейчас работаю со своими тренерами, полностью им доверяю. Если возникнут какие-то вопросы, в первую очередь обращусь к Виталию Викторовичу и Артему Евгеньевичу. «ДЛЯ ВСЕХ ХОРОШО, ЧТО ДИНАРА АЛИМБЕКОВА ВЫСТУПАЕТ С НАМИ. ОНА ВХОДИТ В ТОП КУБКА МИРА» — В Тюмени был курьезный момент — ваш фотофиниш с Динарой Алимбековой. Когда вы вроде уже выиграли, но оказалось, что нет. Чему вас научил этот момент? Какую реакцию тренеров услышали после финиша и какие выводы для себя сделали? — Это такая двоякая ситуация. Сначала порадовалась, потом поняла, что не выиграла, из-за чего огорчилась. Потом опять порадовалась, что четыре «нуля» первый раз в жизни стрельнула. Такие качели эмоциональные были после финиша: вроде бы была рада, счастлива, но ложка дегтя присутствовала в банке с медом. После гонки зашла в вакс-кабину, увидела тренеров и думала, что они меня сейчас поздравят. Но Артем Евгеньевич такой: «И че это было?» Ответила: «Спасибо за поздравление». Как-то немного обиделась на него, что он сначала не поздравил, а был недоволен моим финишем. Его понимаю, конечно. Ведь это глупая ошибка с моей стороны — не до конца доработала, рано начала радоваться, подняла руки, а Динара в этот момент накатила. Это научило меня всегда бороться до финишной черты, если ты не оглянулся и не увидел, что соперники реально далеко. Я этого не сделала, смотрела боковым зрением и в районе метра за спиной ее не увидела. Подумала, что ну, наверное, все, я выиграла. А там еще буквально пару толчков нужно было сделать. — Если представить, что вы бежите четвертый этап эстафеты, и вам предлагают взять флаг, возьмете или дотолкаетесь до финиша? — Надо оценивать расстояние все-таки. Ошибка была в том, что я не оглянулась и не посмотрела, доверилась своим ощущениям. Насчет флага, если будет большой отрыв, обязательно возьму его. — Как строится соперничество с белорусской командой? Все сейчас в одной лодке, все в сложной ситуации, при этом белорусы здорово у нас выступают: и выигрывают, и очки берут. — Да, у Белоруссии сильная команда, они это доказывали и на этапах Кубка мира. Вообще для меня, да и для всех, кто сейчас бегает, в сложившейся ситуации очень хорошо, что Динара выступает с нами. Она входит в топ биатлонисток на Кубке мира, и мы можем ориентироваться по ней. Сильная спортсменка, сильнее нас во многих компонентах. Особенно это бросается в глаза на стрельбище: Динара быстрее и точнее стреляет, в этом компоненте однозначно превосходит нас. Однако не скажу, что она на голову сильнее нас, мы можем составить ей конкуренцию. Наверное, внутри себя ты понимаешь, что можешь бороться со спортсменкой топ-уровня Кубка мира. Это приносит большое удовлетворение. «ЕСЛИ ОСТРАНЕНИЕ ПРОДЛИТСЯ БОЛЬШЕ ДВУХ ЛЕТ, МНОГИЕ СПОРТСМЕНЫ БУДУТ ИСКАТЬ СЕБЯ В ДРУГОМ МЕСТЕ» — Сейчас есть мнение, что отстранение от международных стартов дает возможность развиваться нам самим внутри. Юниоры и молодежь бегают на одних стартах со спортсменами топ-уровня в лыжах и биатлоне, имеют возможность смотреть на них, брать пример и подтягиваться к ним. Вы согласны с этим? Или все-таки без Кубка мира и без международного соперничества сложно развиваться и искать мотивацию? — Наверное, для молодых спортсменов это плюс. В плане того, что они бегают с основой. Обычно это происходило только на одном старте в сезоне — чемпионате России, который был не сильно показателен по результатам. А тут на протяжении всего сезона ты можешь бежать с лидерами, и для молодежи это очень хорошая проверка. А нам, скажу за себя, сложно находить мотивацию. Так получилось, что этот сезон мы не бегаем на международном уровне, но это для меня был один из самых сложных сезонов в плане подготовительного периода. Мы очень сильно увеличили объем нагрузки, очень большую работу проделали, и в некоторые моменты было сложно это все выполнять. Потому что делаешь и думаешь: для чего я это делаю? Как-то находила в себе силы, общалась с тренерами, родными и близкими, моя семья очень меня поддерживает, спасибо им за это. То есть хочу расти как спортсмен, могу отследить свою динамику. Ну и все, что выполнила этим летом, при подготовке к сезону, оно дало результат. Продвинулась и в функциональном плане, и в стрелковом. Все было не зря, и это, наверное, главное. Но насколько хватит мотивации дальше, пока сказать сложно. — Понимаю, что вам обидно. Вы проделали такую большую работу, у вас произошел определенный скачок в результатах, но вы не можете реализовать свой потенциал на международном уровне, показать себя. — Да, это крайне обидно. — Еще один сезон, на мой взгляд, наш спорт как-нибудь проживет. А когда начнется переваривание друг друга, мы сбавим в результатах, не хватит эмоциональной заряженности. В лыжах Большунов с Непряевой на голову выше всех, там невозможно сохранить этот уровень. Как вы думаете, если отстранение продлится, не будут ли спортсмены менять гражданство или завершать карьеры? Кому-то проще зарабатывать деньги в какой-то другой сфере. — Соглашусь с вами, что сезон, может быть еще два, мы сможем на внутренней конкуренции выехать и ждать, что нас все-таки допустят. Если это продлится дольше, и никаких перспектив допуска не будет, то, наверное, многие спортсмены будут искать себя где-то в другом месте. «Я ЧИСТА, БЕРИТЕ ДОПИНГ-ПРОБУ ХОТЬ КАЖДЫЙ ДЕНЬ» — Давайте к более позитивным моментам. Сейчас плотный сезон, гонки идут одна за другой. Получается, что восстановление — это ключевой аспект. Как восстанавливаетесь вы, сделали шаг вперед в этом плане? Стало ли ваше восстановление разнообразнее и интереснее? — Да, безусловно. Хотела бы отметить, что в этом сезоне с нашей командой начал работать реабилитолог Илья Яковлев. Когда он приезжает к нам на сборы, на соревнования, мы проводим разные комплексы. Они бывают и разминочные, и восстановительные. Если у тебя какие-то травмы, он пытается с ними поработать, чтобы они тебя не так сильно беспокоили. В плане восстановления этот момент отмечу, а все остальное — как и раньше: массажи, бани, лимфодренажные штаны мы используем. Также в этом сезоне больше внимания начала уделять растяжке, разные виды растяжки пробую. Сон, еда, конечно же. — Провел два дня на семинарах РУСАДА в ноябре, и у меня сложилось мнение, что внимание к допинг-контролю в стране резко выросло. Строже стали сами допинг-офицеры. Вы прочувствовали на себе перемену этого настроения? Как общаетесь с допинг-офицерами? Они вас вообще не пугают? — Нет, а что мне бояться? Я чиста, берите допинг-пробу хоть каждый день, не жалко. — Мы знаем, что бывают разные случаи: загрязненный спортпит, кто-то попил не из той бутылки. У вас нет паранойи на этот счет? В биатлоне после всех скандалов люди не стали более настороженными? — Не наблюдала такого, чтобы настолько серьезно относились, не пили из чужих бутылок. Это ведь даже правильно с точки зрения гигиены, чтобы не заразиться, сейчас все болеют. У меня такой паранойи точно нет, и если принимаю какие-то препараты, это 100 процентов проверенные через доктора и систему лекарства. Всегда есть какой-то риск, но думаю, что он сведен к минимуму. «СОЗДАНИЕ НАШЕГО ТЕЛЕГРАМ-КАНАЛА Я ПРОСПАЛА» — Последний вопрос про ваш совместный телеграм-канал с Натальей Гербуловой, Елизаветой Каплиной, Алиной Кудисовой и Настей Гореевой. Как пришла эта идея, где черпаете вдохновение для постов и как собираетесь развиваться? — На самом деле создание этого канала я благополучно проспала. — Вас просто поставили перед фактом? — Нет, у нас был выходной, я спала. Девчонки поехали в кафе утром на завтрак. Как-то у них это все закрутилось, они решили завести канал. Просыпаюсь, они мне пишут: завели канал, туда уже посты выкладываем. Говорю: «В смысле, а я?» Наташа добавила меня в админы, и мы начали развивать канал. У нас нет, кажется, каких-то определенных тем, просто в моменте возникает: «Давай снимем? А давай снимем!». Кто-то решит пост какой-то написать, напишет. Мы это обычно не обсуждаем, все происходит на уровне: захотелось — сделали. Бывает, что у нас нет ни у кого желания и настроения, и несколько дней канал не обновляется. А бывает, за день очень много историй, постов, там кипит жизнь. — Есть известный канал «Круги на полях», который комики сделали. Они переговаривались там в кружках, видеосообщениями. У вас не было такой идеи: один день кружками друг с другом пообщаться? — Мы делаем это не в канале. Возможно, было бы прикольно, но, наверное, это слишком лично будет. — Можно же с публикой поделиться подколами, небольшими внутряками… — Этим мы делимся, когда позволяет время, чтобы это не отвлекало от тренировок и соревнований. — Как тренеры к этому относятся? — Негативных отзывов они не оставляли. Даже иногда присутствуют в нашем телеграм-канале.