«Мага приходил в себя и терял сознание». Исмаилов-старший – про работу в такси, армию, Минеева и Шлеменко

Прекрасные истории от Рамазана Исмаилова, старшего брата Магомеда Исмаилова. Рамазан Исмаилов старше Магомеда Исмаилова на несколько лет и в отличие от брата большую часть жизни занимался не борьбой, а боксом. Это не помешало Рамазану развить в себе главную семейную черту и остаться мощнейшим собеседником. — Мухаммад рассказывал, как вы спарринговали, когда были подростками: вы были талантливее и сильно напрягали его на домашних тренировках. — Да, я пропускал много в то время. Тренировок, имею в виду. Мог месяц-два ходить, потом по полгода не ходить. Какие-то результаты у меня были, а выдающихся — нет. Помню, закрывался в комнате, брал Магомеда, включал музыку на магнитофоне, и мы тренировались. Играла «Юв ма хоу, юв ма со…» (показывает, как все жители России показывают песню «You’re my heart, you’re my soul» группы Modern Talking. — «Матч ТВ»). Кассета час играет, значит я час тренируюсь. Он бил, я пробовал что-то делать: сбив контратаки какие-то. Иногда ставил его на стул, чтобы он был повыше ростом. На тренировках было полегче после таких домашних заготовок. — А вы больше кикбоксингом или боксом занимались? — В детстве больше боксом. У Малышева в Нижнем Тагиле. Боксировал на областных турнирах в категории до 38 кг. Потом мы переехали, пошел в секцию кикбоксинга в Махачкале, в клуб «Атлант». Какое-то время вообще тренировался у Нурипаши Талибова (тренер Альберта Селимова и Артура Бетербиева. — «Матч ТВ»), у нас серьезная была школа бокса в Каспийске. — Что вы выигрывали? — Два-три раза чемпионат Дагестана по кикбоксингу. В полуфинале один раз случай был — мне коленом попали, выбили зубы, и я дальше уже не мог боксировать, стал вторым. Суровые чемпионаты были: без шлемов, без кап. На Кубке Европы в Ужгороде стал вторым из-за рассечения в финале. На общем Дагестане по боксу прошел два круга, но потом снялся — надо было боксировать против Руслана Хаирова, а это парень с нашего зала, для нас он как старший брат, был в олимпийской сборной. Записи боев у меня остались в старом телефоне. Помнишь, были такие телефоны, «грибок» назывались? — Вы мастера выполнили? — Там документы надо было какие-то собирать для этого, а я не стал, поэтому мне мастера официально так и не дали. Вообще у меня лучше всего результаты шли в армии, там я на зоне России боксировал, на общую Россию отбирался. Служил во внутренних войсках, в ВДВ дивизии, в Пскове тренировались у Василия Игнатьевича. Там и тренировки почти не пропускали, и питание было нормальным, в воду бром, видимо, добавляли, потому что у тебя никаких дурных мыслей не было. — Почему много тренировок пропускали? — Работал. В охране стал работать, на дискотеках еще до армии. В «Савое» работал, место у нас такое. Мы и с Магой вместе работали. Был у нас такой клуб «Цеппелин» — там эпизод случился. В час ночи клуб закрывался. Трое парней не выходят. Говорят: «Пять минут»… Потом еще «пять минут», и еще, и стоят. Девочка и три пацана. Два здоровых и один такой — гиена… «ме-ме-ме». Мухаммад с одним уже сцепился, я понимаю, что драка может быть, но сам-то уже повзрослее. Я Мухаммада успокаиваю, и с парнем, который с Магой говорил, начинаю матом разговаривать. Он на меня: «Уа-а-а! Пойдем выйдем!». Я говорю, ну пойдем. Они выходят, я их матом посылаю и закрываю дверь. Все, я свою работу сделал, из клуба их вывел. Они в непонятках. Мага тоже. Они орут: «Э! Вещи верни наши». Уже просто ха-ха ловят стоят, девушка их, по-моему, там осталась, а я их за дверь вывел и все. Я говорю: «Э! Пошел ты». Момент в чем — мне хотелось это все без конфликта решать, без драки. Видимо, Всевышний уже дал разум. Мухаммад до сих пор «ха-ха» ловит с этой ситуации. — Мухаммад говорил, что у вас дядя был серьезный человек? — Это брат мамы. Дядя у нас чабан, у него три тысячи овец, грамоты есть. Лучший пастух Карабудахкентского района. Но он очень интересовался спортом: как? что? покажи, что умеешь. А когда взрослые спортом интересуются, тебя же это тоже заряжает. — Дядя из села Гели, про которое Мухаммад рассказывает? — Да, Гели - мамино село. У нас так вышло, что мы мамин язык, кумыкский, знаем лучше, чем аварский. Кумыкский — легкий язык, на нем раньше в Дагестане почти все могли говорить, как на русском сейчас. Если я в Турцию поеду, мне неделю-две, и я уже смогу с турками разговаривать. Даже таджиков мы чуть-чуть понимаем. — Мухаммад рассказывал, что в детстве чуть-чуть поправился на плюшках со сливками. — Конкретно этого не помню. Они с мамой в тот момент в Москве жили, а я в Махачкале. Мне мама первое время даже деньги отправляла. Около 4 000 рублей. Это хорошие деньги были, я уже учился к тому моменту в политехническом на специальности «информатика и управление вычислительными машинами». У меня однокурсник есть, Марат Абасалиев, он сейчас директор двух больших IT-компаний (выпускник «Сколково», работает в сфере онлайн-платежей. — «Матч ТВ»). Я до второго курса учился, а потом решил зарабатывать: охрана, такси. Помню, что был момент, я в Москву приехал, а Мухаммад уже такой окрепший стал, борьбой занялся, думаю: ух Магашка, что с тобой такое, уже моего роста, коренастый. — Вас долго не было в углу у Маги. А почему так получилось? — А я жил в Махачкале, таксовал, тренировался, шла своя жизнь. Он же на тот момент выступал за копейки, и меня ему отрывать от работы — ради чего? Он готовился у нас в зале, когда дрался против Тибилова (2015 год), с боксерами работал. Хотели его даже на чемпионат Дагестана заявить, очень хорошо получалось. А когда гонорары у него посерьезнее пошли, он начал меня звать для помощи в тренировках. Я его секундировал с первого боя с Минеевым (2018 год). И даже когда он к первому бою с Минеевым готовился, я просил меня не снимать. Я этого не понимал, думал, что это такое вообще, говорил: «Э-э, моросишь, что ли?! Не снимай, да, меня. Не выкладывай». — Существует легенда, будто вы какое-то время в тюрьме провели? — Какие-то глупые моменты были, могли задерживать, но я не был судим никогда, срока у меня не было. — То есть вы пришли из армии и просто занимались боксом для себя и таксовали? — Боксировать приходил только в дни спаррингов, хотя мне говорили, чтобы я боксом серьезно занимался. Было даже такое, что я в детскую группу ходил, просто, чтобы школу бокса повторять. Мне говорили, чтобы я на боксе оставался, но я начал пробовать какие-то деньги зарабатывать и таксовал, да. Вставал после утреннего намаза в четыре утра, до часа работал. Ложился спать до 16, потом в Каспийск отвозил детей, сам ехал в зал и после тренировок еще таксовал. У меня была Лада Калина, потом мне дядя помог купить Ладу Гранту. Я на ней проехал 370 тысяч километров. И только на 280 тысячах поменял прокладку на двигателе. Квасом занимался — квасный бизнес хорошо шел. Купил две бочки, и квас продавал. Потом продал эти бочки так же, как и купил, за 25 тысяч каждую. — Сколько в такси можно было зарабатывать до появления Яндекса и Убера? — У меня в день выходило 2000-2500, это хорошие деньги были для того времени. Я когда главному тренеру сборной Дагестана по боксу говорил, сколько зарабатывал, он говорил: «Э-э-э, так может мне бросить это все и тоже начать таксовать». — Были плохие районы, куда нельзя было ездить? — Такого не было. Были люди, по кому я чувствовал, что они хотят меня кинуть. Причем кидали и женщины, и мужчины. Вообще у нас по религии принято думать о людях хорошее, то есть я, конечно, должен считать, что меня не кинуть хотели, а у людей что-то произошло непоправимое. Мужики могли говорить: «Сейчас поднимусь и тебе вынесу деньги». Был случай, парень поднялся в квартиру. Слышу, что там перепалка с тещей идет: бам-бум, крики. Стучу в дверь, она открывает: «Ты что хочешь?!» Она-то думает, что я какой-то друг его. Я объясняю, что водитель, что он не оплатил. Она орет: «Да это вообще аферист!» В итоге он мне деньги отдал и прямо помню, как он сказал: «Вот ты продуманный». — Сколько могла быть самая дорогая поездка? — В Астрахань — 7 000 рублей. — Дрались хоть раз? — У меня молоток был вот тут [возле двери водителя], потому что несколько конфликтов было. Я им не собирался никого бить, просто зачем мне в голову получать, если что-то случится? А его достанешь, и люди понимают. Отвез клиентку в Хасавюрт в банкетный зал, она попросила забрать ее через пару часов. Когда надо было забирать, я перепутал банкетные залы, вернулся в другой. Спрашиваю, как найти нужный. И парень уже из второго банкетного зала садится в машину ко мне, начинает показывать. Потом выходит. А у меня в машине лежал миск (благовоние на масляной основе. — «Матч ТВ»), и я понимаю, что его нет. И получается, что этот молодой парень, подвыпивший, решил его стянуть. Видимо, душок у него появился. Я у него прямо из рук его забрал, а он в машину ко мне садится и не выходит. Раза три я его попросил из машины выйти, не понимает. Получилась у нас драка. Побил я его. Он пошел, позвал на помощь, и с банкетного зала уже бежит толпа, человек семь, я к машине отбежал, сел в нее, взял молоток и вышел на них. И они уже тогда: «Э-э-э, мужик, успокойся». И я им объяснил, что у меня он миск украл, он не прав. Говорю им, что молоток у меня просто, чтобы им объяснить. — То есть молоток для обороны хорошо работает? — Молоток — хорошая вещь, но лучше газовый баллон иметь. Сейчас я на новый уровень вышел — правда, свои баллончики подарил жене и ребенку, но, если неадекватный, зачем я свою жизнь и его жизнь буду опасности подвергать. — Вы себе завели аккаунт в соцсетях в октябре 2019 года. Почему так поздно? — Увидел, что Мухаммад на это внимание обращает, что подписчики у него, что рекламу у него покупают, что какая-то суета, и объяснили мне. Мухаммад Мирзоев, тренер нашей команды, меня зарегистрировал, сказал, что поможет вести. Говорю: «Давай попробуем». — У вас сейчас есть понимание, что, если бы ваш брат не завел социальные сети, он бы мог драться дальше за 100-200 тысяч рублей, просить у кого-то бои и все в таком роде. — Ему тоже это подсказал наш сосед, Эседулла, Мухаммада ровесник. Помню, что он ему говорил: тебе нужны соцсети, тебе надо развиваться. Мага сначала закрытый профиль сделал, потом ему посоветовали открыть. — Какая у вас тактика была на первый бой с Минеевым? — Помню, что я Мухаммаду говорил — нам нужно подключить тайскую школу бокса, потому что он ногами бьет много, чтобы мы могли ноги перехватывать, переводить. И помню, он говорит, — Э! Рамазан, я борец, я его схаваю. — Точно так будет? — Точно, я это сделаю, потом это сделаю. Но я хотел, чтобы мы в неделю раза два ходили в зал тайского бокса. Перед третьим раундом я увидел, что он чуть загнанный и попросил его отдать эти пять минут. Просто на ногах походить. Мы даже в зале такую работу делали — восстановиться на ногах, когда ты просто минуту ходишь, делаешь обманные движения, дергаешь, но силы экономишь. Вроде третий раунд, он переждал, восстановился, и дальше, я считаю, что четвертый раунд брат забрал. — А что про второй бой сказали бы? — Перед вторым боем Мухаммад переболел короной, был период, когда он два раунда не мог в зале нормально отработать. И в какой-то момент он буквально обманул меня, не знаю, как он смог… В общем мне уже Мухаммад Мирзоев говорил, что надо сняться с боя, я тоже так думал, но мы договорились сделать контрольный спарринг. Он два раунда провел с Бейбулатом Исаевым, это кикбоксер такой серьезный. Потом две минуты перерыва, он снимает большие перчатки, надевает «крабы» и еще три раунда борется с Ибрагимом Магомедовым. И он этот спарринг на 10/10 отработал просто. Я ему сказал: «Если ты в 70% от этого с Минеевым подерешься, мы этот бой заберем». Что он сделал в спарринге, как он так отработал, я не знаю. Это он знает. — Ваш брат сейчас говорит: «У меня в ММА остались неоконченные дела, мне надо порешать один вопрос». Это про третий бой с Минеевым? — Не знаю. Мне кажется, им не нужен третий бой с Минеевым. Все, надо дальше идти своей дорогой. Мухаммад по двум раундам свой класс тоже показал, просто непобежденных людей нет. Минеев для Мухаммада очень удобный боец, и там ничего такого нет. У него кислородный баллон хороший и все. Мага его во втором раунде даже в нокдаун отправил, Минеев подкосился, и два боковых от Мухаммада просто в сантиметре от него пролетели. Если бы один попал, все по-другому было бы. Камил хочет этот бой по боксу сделать, но мы за это не говорили вообще, это Камила тема. Я вот слышал, что Камил там сказал, что Минееву надо одну руку привязать к телу, и тогда у них будет равный бой с Магой. Я бы такое предложил — пусть Минеев с Дуродолой проведет бой без завязанных рук и тогда будет видно, кто и что может. — Какую бы оценку вы ему за защиту от борьбы поставили? — За волю к победе и функционалку ставлю пять. А за все остальное поставил бы три. Нам борьбу ставил Гаджимурад Мутиев, очень серьезный тренер, много фишек дал, Мухаммад что-то из этого использовал. — Вы вели прямой эфир во время второго боя и там у вас такие эмоции, что на это правда очень тяжело смотреть. Вы его удалили в итоге, потому что сами не хотите увидеть? — Конечно. Это такие эмоции — там уже мозг у меня не работал, можно сказать, не было такого, чтобы я как тренер работал. Я там как брат был. Наверное, другие должны были выкинуть полотенце, остановить бой. Там же после боя было сложно, потому что Мага приходил в себя и терял сознание. Он там два раза приходил в себя и отключался, это очень плохо было. Помню, как звал врача и думал плохое, потому что он вроде открывает глаза и опять уходит. Мысли были, что я брата могу потерять. — Он всегда выходит в суппортах на коленях — это потому что по религии нельзя, чтобы колени видели, или от операций последствия? — У него же шорты обычно закрывают колени. А эти вещи, чтобы колено не болело. Сейчас он с Иличем дрался, мы эти штуки приспустили чуть-чуть. Договорились, что, если колено будет болеть, поднимем опять. Насчет Илича хотел сказать — многие пишут комментарии, что Илич будто бы бой продал. Я так скажу, этот «продал бой» чуть не нокаутировал Магу, во втором раунде был эпизод, где он чисто в челюсть попал. Нравится кому-то или нет, но я так скажу — почему с Роем Джонсом соперники переставали бить? Потому что за все в ответ прилетало. И так же тут — Илич после каждого удара пропускал в ответ. Вот почему это так смотрелось, а не потому что Илич слабый. — Объявленный гонорар за Илича 30 миллионов рублей. Я вспоминаю, как Мухаммад говорил, что ночевал в машине, а вам мама отправляла деньги. Был конкретный момент, когда вы поняли, что спортивная карьера брата теперь приносит достойный доход для семьи, что все было не зря. — Мага мог бы и не ночевать в машине, если бы он просто был рядом с родителями. Или мог бы со мной работать в Махачкале на охране, на автоматах, но ему хотелось самому чего-то добиться в Москве, и он поехал. Я, наверное, после первого боя с Минеевым, когда он несколько миллионов заработал, подумал: «Молодец! Все четко!». Тогда кстати и у мамы бизнес пошел, у нее сейчас кафе на Щербинке, все неплохо, все работает. Рекламировать не хочу просто. — Самое вкусное, что есть в кафе у мамы? — А вот то, что она сама готовит. Когда она туда приходит, там в разы все вкуснее. Она же в садике в Нижнем Тагиле была поваром, технологом. И ей это хорошо дается. У нее в кафе хинкал, курзе, армянские блюда, азербайджанские блюда, все «разностороннее» такое. — Как думаете, что для вас приготовит Александр Шлеменко. — Жду, что Шлеменко, как говорят, восстанет из пепла. Без шуток сейчас. У него был простой большой, и он пока не может вернуться, но он на сильных соперников хорошо настраивается, мощные бои проводит. — Готовите что-то специальное под его бэкфист? — Специальное — нет. Просто, когда я Маге держу лапы, я ему могу в любой момент бэкфист ударить. Один раз, два, три, десять и он на двадцатый раз начинает его читать и начинает понимать, что с ним делать. Он привыкает к этому. Вот когда я по нему не смогу попасть бэкфистом, значит он будет к нему готов.