25 лет своей жизни Александр Алехин провел в эмиграции и считался врагом советской власти, хотя сам никаких высказываний против советского строя не допускал. Жизнь Алехина — это победы и поражения, революции и войны, удары по репутации и борьба с алкоголизмом. Алехин воевал против гитлеровской Германии и был автором антисемитских статей. Его считал предателем родины и собственный брат, но он все равно стремился домой. Его талисманом был кот по имени Чесс (от английского chess — шахматы), которого Алехин даже брал на турниры, включая чемпионские матчи. Через 70 с лишним лет после его смерти не до конца выяснены и ее обстоятельства — нелепая случайность, последствия болезней или заговор? Александр Алехин — первый представитель русской шахматной школы, ставший чемпионом мира. Алехин родился в Москве в семье воронежского дворянина и дочери богатого текстильного фабриканта, с семи лет пристрастился к шахматам — как и старший брат Алексей. Занимаясь шахматами, Алехин не забывал про учебу: закончив престижное училище правоведения в Санкт-Петербурге, он получил чин титулярного советника и был назначен в Министерство юстиции. К 1914 году 22-летний Алехин считался одним из сильнейших гроссмейстеров России, заняв третье место на представительном турнире в Санкт-Петербурге — после чемпиона мира Эмануила Ласкера и следующего обладателя короны Хосе Рауля Капабланки. Современники вспоминали, что Алехин именно тогда заявил, что будет играть в матче за корону с Капабланкой, хотя кубинец станет чемпионом мира лишь через семь лет — после окончания Первой мировой войны. Сам Алехин в 1916 году добровольцем отправился на фронт, был командиром отряда Красного Креста. Дважды был контужен, но в госпиталях продолжал играть шахматные сеансы — поддерживая свой высокий уровень игры. Покинуть Россию помогла женитьба После окончания войны Алехин собрался штурмовать шахматные вершины. Наступало время Капабланки — кубинец побеждал на одном турнире за другим, показывая практически безошибочную игру. Алехин бы готов дать ему бой, но после революции попросту перестал играть — выезжать за границу, где кипела шахматная жизнь, не было возможности, а Советской России было не до шахмат. В итоге Алехину помог случай — знакомство со швейцарской журналисткой Анной Рюгг, которая была активисткой Коминтерна (там Алехин работал переводчиком, блестяще владея несколькими языками). В 1921 году молодой паре позволили выехать на родину жены, и Алехин получил возможность легально находиться за границей. По сути, русский шахматист представлял Советское государство не считаясь эмигрантом — такое положение дел Алехина вполне устраивало. Не размениваясь на политические заявления, он просто играл в шахматы, в том числе и против Капабланки. Кубинцу Алехин постоянно проигрывал, но к 1927 году, когда получил шанс сыграть с Капабланкой за чемпионский титул, он уже был готов к этой вершине. Алехин был противоположностью кубинца, который отличался очень точной игрой, почти не проигрывал, но при этом был далек от творчества. Алехин считал, что шахматы должны прежде всего дарить радость — ему и зрителю. Он играл комбинационно, но вместе с тем очень точно, и нашел-таки уязвимое место у Капабланки. Большинство соперников уступали кубинцу еще в дебюте или в середине партии, Алехин же доводил дело до эндшпилей, где благодаря подготовке и чувству позиции был безупречен. Победа в Буэнос-Айресе Матч Алехина и Капабланки состоялся в Буэнос-Айресе — с сентября по ноябрь 1927 года. По тогдашним правилам матч был "безлимитным": соперники играли до шести побед одного из них, и ввиду высокого класса шахматистов поединок затянулся на 34 партии. Алехин победил со счетом 6:3, заставив соперника остановить часы в первой же партии, хотя ранее никогда Капабланку не обыгрывал. Чемпионский титул изменил в жизни Алехина почти все. К тому времени он давно жил во Франции и считался своим в эмигрантской среде, но до поры до времени это не вызывало никакой реакции в СССР. При этом победу Алехина широко отмечали в Париже, что было воспринято не иначе, как белогвардейская пропаганда. Эмигрантская пресса широко растиражировала некоторые слова Алехина; говорил он их или нет — большой вопрос, но в СССР сомнению они не подвергались. В итоге Алехину, по сути, был закрыт путь на родину, и, увлеченный шахматами, он не делал ничего, чтобы приблизить ее. Однако в 30-е годы стала возрождаться советская шахматная школа, и молодые шахматисты, среди которых выделялся будущий чемпион мира Михаил Ботвинник, не могли не учиться на партиях Алехина. Далекий в те годы от политики, сам Алехин был не против поделиться опытом, да и позиция СССР в его отношении смягчалась, хотя уже было очевидно, что он покинул родину навсегда. В 1935 году Алехина наконец ждали дома — выступить на международном турнире в Москве, да и он сам был не прочь приехать. Но на пике славы у него возникли серьезные семейные проблемы, которые решались при помощи алкоголя. Дважды защитив чемпионский титул в матчах с гроссмейстером из Германии Ефимом Боголюбовым, Алехин неожиданно проиграл голландцу Максу Эйве. Человеку очень упорному, впоследствии ставшему президентом Международной федерации (FIDE), но шахматисту отнюдь не выдающемуся. Алехин себя не обманывал — проиграл он из-за абсолютной недооценки соперника и скомканной из-за выпивки подготовки к матчу в Зандворте. Следующие два года Алехин посвятил реваншу с Эйве, где шансов у соперника уже не было. Алехин вернул себе титул, однако упустил возможность побывать на родине. Тем не менее Алехину удалось договориться о чемпионском матче с Ботвинником — он мог пройти в СССР в 1939 году, но помешала война. Антисемитские статьи Посчитав себя должным новой родине, Алехин добровольцем пошел во французскую армию, однако после ее быстрого поражения стал искать возможности покинуть оккупированную страну. Чтобы получить разрешение уехать из Франции, Алехин даже согласился на некоторое сотрудничество с Германией, что в итоге серьезно сказалось на его репутации. В марте 1941 года в парижской немецкоязычной газете были опубликованы антисемитские статьи за подписью Алехина под общим названием "Еврейские и арийские шахматы". Суть написанного в том, что "арийские шахматы" построены прежде всего на яркой комбинационной игре, тогда как шахматистам-евреям присущ оборонительный стиль, построенный на выжидании ошибок соперников. Сам Алехин позже доказывал, что написал статьи под давлением, к тому же самые радикальные идеи были дописаны редакторами и ему не принадлежат. В оригинале Алехин лишь критиковал партии первых чемпионов мира — евреев Вильгельма Стейница и Ласкера, которые играли в ином, чем сам Алехин, ключе. Как бы то ни было, Алехин получил возможность выехать на турнир в Испанию, где и остался, впоследствии перебравшись в Португалию. К тому времени Алехин был женат на вдове британского чайного плантатора — американке Грейс, однако она не стала покидать юг Франции, и Алехину пришлось продолжить сотрудничество с Германией, чтобы защитить ее от возможных репрессий. Алехин несколько лет играл в турнирах, организованных нацистами, что впоследствии привело к бойкоту. В 1945 году сразу несколько известных шахматистов, включая Эйве, заявили, что не сядут за одну доску с "пособником нацистов". Приглашения Алехину были в итоге отозваны… Алехин, которому было уже за 50 лет, фактически выпал из шахматной жизни, хотя оставался чемпионом мира. Естественно, встал вопрос и о лишении его чемпионского звания, и он был вызван на заседание FIDE во Францию. Неожиданно Алехин получил поддержку из СССР, где стали активно продвигать к чемпионскому титулу Ботвинника. Алехину матч с советским гроссмейстером также был выгоден, учитывая, что после победного окончания войны содействие СССР могло помочь ему сохранить титул. Смерть на португальском курорте Но 25 марта 1946 года, через день после объявления FIDE о проведении его матча с Ботвинником, Алехин скоропостижно скончался в своей гостинице на португальском курорте Эшторил — за столом с расставленными фигурами. Официальной причиной считается смерть от удушья — Алехин ел во время подготовки к матчу и подавился куском мяса. По другой версии, он умер от остановки сердца, ослабленного болезнями и употреблением алкоголя. Существовала и конспирологическая версия об отравлении советскими агентами — дескать, в СССР решили таким образом приблизить Ботвинника к титулу, попутно отомстив Алехину за предательство и сотрудничество с фашистской Германией… Как бы то ни было, Алехин стал первым и последним на данный момент шахматистом, который умер, будучи чемпионом мира. А Ботвинник в 1948 году в Гааге победил в турнире претендентов и стал-таки первым советским обладателем шахматной короны. После себя Алехин оставил с десяток книг, в основном с записями и комментариями собственных партий. Обучаться по ним могли лишь шахматисты достаточно высокого уровня, на новичков книги Алехина не были рассчитаны. В книгах приводятся и многочисленные партии Алехина, сыгранные "вслепую", — он был одним из лучших в истории шахмат в этом виде, проводя сеансы на десятках досок против достаточно сильных противников. Алехин был похоронен в Эшториле, но через десять лет по желанию вдовы Грейс его прах был перезахоронен в Париже, на кладбище Монпарнас. На церемонии присутствовала делегация из СССР — несмотря на все, на родине его продолжали считать своим, пусть Алехин и выступал на шахматных олимпиадах в составе сборной Франции. Евгений Трушин
