Вячеслав Самодуров поставил балет "598 тактов"

Премьера одноактного балета на музыку Карла Филиппа Эммануила Баха прошла на сцене Александринского театра, идеально вписавшись в его прекраснейшие интерьеры эпохи классицизма.

Самый успешный из невеликих Бахов, Карл Филипп Эммануил, принадлежит чуть более раннему времени - барокко. Но хореографа Самодурова, в последние годы работавшего с новейшей, написанной специально для него музыкой, вдохновляла явно не искусствоведческая скрупулезность. Художник-постановщик спектакля Елена Трубецкова полностью расчистила сцену для танца - начинавшая работать с Самодуровым как танцовщица, она как никто понимает важность пространства для его хореографии.

Оформлением служат лишь канделябры и стулья, стилизованные под старину, но не скрывающие современного происхождения. И даже они не являются стационарными, то появляясь на сцене, то ретируясь перед тайфуном танца. Их движением руководят лакеи в пудреных париках и камзолах, но эти люди сами воспринимаются как часть декорации. Танец отдан группе в телесных комбинезонах с открытыми ногами. Эта униформа, кочующая в последнее время из одного балета Самодурова в другой, на самом деле органична для его хореографии. С одной стороны, она позволяет абсолютную телесную свободу, с другой - ни на секунду не отвлекает. Нужно обладать апломбом, чтобы так безапелляционно сфокусировать внимание на танце, его траекториях и линиях, ритме и структуре, на качестве движения артистов.

Как, выхватив тело из штопора пируэтов, заставить его двигаться без потери темпа? На этот раз исследование осложнено куртуазными играми

На труппу Театра Якобсона хореограф явно мог положиться: "Озорные частушки", год назад положившие начало сотрудничеству, с тех пор обрели свободу изящного хулиганства - в этом можно было убедиться благодаря тому, что их поставили первым отделением в вечере премьеры. Судя по драйву, с которым артисты представляли "598 тактов", и этот балет со временем найдет свое легкое дыхание. Он, традиционно для Самодурова, поставлен как испытание: кажется, хореограф ищет предел физических возможностей человеческого тела и его сопротивляемости законам природы: может ли танцовщик, пролетев полсцены в большом прыжке, тут же сменить траекторию? Получится ли, подхватив балерину в рыбку, безостановочно перетечь в следующее движение? Как, выхватив тело из штопора пируэтов, заставить его двигаться без потери темпа? На этот раз исследование осложнено куртуазными играми. Никакой жеманной кучерявости - но то руки на мгновение вздохнут, будто в сарабанде, то тело чуть сложится в менуэтном полупоклоне, то самодуровский perpetuum mobile замрет на целую секунду, чтобы обозначить старинную пантомиму. Нам намекают на свидание, на любовную игру, на разрыв и расставание? Прежде чем успеет промелькнуть мысль об опасных связях, девятый вал движений уносит партнеров в разных направлениях, создавая новые комбинации. Хореограф, кажется, иронизирует над нашим стремлением зафиксировать мгновение и везде заподозрить любовное настроение. Его скорее увлекает идея созвучия своих хореографических металлоконструкций четкой архитектуре барочной музыки, сама идея прорастания прошлого в настоящем.

Вероника Стерхова, Галина Михирёва, Мария Репетиева, Кирилл Вычужанин, Вячеслав Спильчевский и Гасан Аллахвердиев с отвагой воплощают идеи хореографа. Стиль петербургских танцовщиков отличается от екатеринбургских и пермских артистов, на которых сформировался почерк Самодурова. В них нет цельнокройной мощи и стальной энергии уральцев, вместо них они предлагают хореографу юношеский задор и неожиданную для него деликатность. Сами же они открывают для себя бесценную смелость быть собой. Очень хочется, чтобы это новое ощущение распространилось и на встроенную в программу вечера хореографию Леонида Якобсона (легендарный цикл "Роден"). Именно он когда-то начал создавать не отвлеченные опусы для идеальных моделей, а хореографию, добиравшуюся до души исполнителя и не боявшуюся показать ее сложность. Чтобы сегодня она не теряла своей актуальности, ей нужно новое дыхание и новая энергия, которую не привыкли отдавать старому классику.

Справка "РГ"

Еще одну премьеру Вячеслава Самодурова в этом сезоне покажет Большой театр - балет в трех актах "Буря". В тандем с хореографом вошли его проверенные соавторы композитор Юрий Красавин, дирижер Павел Клиничев, сценограф Алексей Кондратьев и художник по свету Сергей Васильев. Над костюмами работает Игорь Чапурин.