В Японии французы ходили за «Спартаком» по пятам

30 лет назад красно-белые играли в полуфинале Кубка европейских чемпионов Дабы рассказать читателям о полуфинальном матче «Спартака» с «Марселем» в Лужниках, редакция «Советского спорта» впервые в моей футбольной репортерской практике решила создать бригаду из пишущих и снимающих журналистов. Чтобы последить за закулисьем, в том числе. На это дело отрядили меня. Во-первых, я мог общаться на французском, во-вторых, еще с 80-х стал делать интервью из раздевалки сборной СССР после отборочных матчей, что, конечно, запрещалось фактически, но на деле охранники частенько закрывали глаза на мои проникновения туда, куда не следовало. Причина была проста: тогда наша газета была единственным оперативным спортивным источником новостей, репортажей, интервью в таком объеме. И утром те же охранники Лужников, в чем они потом сами признавались, с интересом читали репортажи из раздевалок. Перед игрой с «Марселем» приехал задолго до игры, поднялся в ложу прессы. Практически никого нет, кроме каких-то людей, похожих на представителей правоохранительных органов, но в штатском. Несколько раз проверили пропуск в ложу прессы, а я оглядывался по сторонам, намереваясь найти хоть какую-то информацию. И тут в ложу стал подниматься сам Бернар Тапи вместе с несколькими сопровождающими. Все французы. Я приблизился к ним, чтобы послушать или подслушать, так будет вернее, о чем они станут говорить. Тапи подошел к телефонному аппарату, который был на первом ряду, поднял трубку, ничего не понял и положил обратно. Я стоял уже совсем рядом, улыбнулся и Тапи неожиданно спросил меня: «я могу позвонить?». «В Марсель? Вряд ли. Это скорее для местного пользования и для нашей прессы. А международную связь подсоединят позднее, как обычно», - ответил я. Тапи что-то буркнул под нос, типа – «бесполезно» и процессия медленно стала спускаться вниз, в подтрибунное помещение. Почему я задержался в ложе и сразу не пошел за ними – не помню. Но, когда тоже стал приближаться к тоннелю, откуда обычно выходят игроки, услышал какой-то шум. Подошел к охраннику: что-то случилось? Охранник был незнакомый и готов был уже отогнать меня куда подальше. Но тут я увидел человека из охраны, обычно работающего на стадионе. Быстро отошел к нему: «что там за шум?» «Да тут сейчас этот Тапи с телевизионщиком чуть не подрался. Первый раз такое вижу. Один подходит с камерой, другой с микрофоном и что-то спрашивают. Тапи ему в ответ что-то свое сказал и ударил вроде. То ли по камере, то ли по лицу, тоже не понял, охрана быстро всех окружила, а французские журналисты загалдели. О чем – не понял. Они же по-французски начали кричать». На следующее утро я узнал из репортажей многочисленных представителей французских СМИ, а приехало их более 250, что конфликт действительно случился и Тапи якобы объяснил свой поступок провокационным вопросом со стороны представителя прессы. А в ложе прессы французские коллеги опять стали интересоваться темой: купил «Марсель» и конкретно Тапи спартаковцев или нет? В конце-концов, пришлось ответить одному из них в шутку, что при мне никто никому никаких денег не передавал. Зато у французов своих версий было с избытком. Называли даже фамилии посредников, которые якобы участвовали в этой «сделке». Мол, один из них согласился за 250 тысяч французских франков решить все вопросы. А когда Тапи узнал об этой цене, то даже рассмеялся: всего-то? Действительно тогда в переводе на доллары эта «сделка» стоила бы менее 40 тысяч долларов. Услышав такие рассказы, я даже спросил сидевшего рядом со мной старого знакомого из «Экип»: «а сам футбол уже никого не интересует?». Тот рассмеялся и сказал: «У нас большая бригада, я об игре пишу, как и большинство, но есть и те, кто ищет детали вокруг матча…». Да. Футбол на самом деле интересовал и очень, потому что ложа прессы была переполнена и только некоторых моих коллег волновала темы подкупа со стороны Тапи. Нет, не всей команды соперника: каких-то отдельных игроков. Мнения разделялись, однако, когда спартаковские защитники совершали ошибки, а уж тем более такие, что приводили к голам, что, согласитесь, в футболе обычное дело, мои некоторые соседи загадочно улыбались: мол, а что мы говорили? Но никаких доказательств никто так и не нашел, хотя во Франции выдвигали всевозможные версии и позже. Думаю, что одной из причин этого было большое желание уличить Тапи в нечистоплотности в очередной раз. Это получилось сделать чуть позже с помощью свидетелей и правоохранительных органов, но та история к матчам со «Спартаком» уже никакого отношения не имела. Другое дело, что французы продолжали даже в день игры в Лужниках выяснять цель поездки спартаковцев в Японию, поскольку на их взгляд выглядела она совсем нелогичной и ломающей весь ход подготовки к играм в полуфинале. Все-таки дальний перелет туда и обратно за несколько дней до матчей с «Марселем» вряд ли мог принести пользу команде. В нашей прессе, впрочем, я не помню тогда каких-то специальных материалов на эту тему. Говорили между собой, что это чисто коммерческая поездка, а позднее стали уже упоминать и о некоей идеолого-политической подоплеке: президент Горбачев должен был отправиться с официальным визитом в эту страну, так что «Спартак» был якобы послан ради укрепления дружеских связей. Хотя эта версия и могла рассматриваться, однако в таком случае странным выглядела история с переносом матчей чемпионата страны, на которых настаивали спартаковцы. Из-за подготовки к играм с «Марселем» спартаковское руководство попросило перенести пару матчей чемпионата страны. Федерация футбола поначалу отказалась это делать и грозила красно-белым двумя техническими поражениями. В том числе и с киевским «Динамо» - принципиальным соперником спартаковцев в то время. В конце-концов, все закончилось переносом игр, штрафом на 200 тысяч рублей, что для того времени было немаленькой суммой. Руководил федерацией в ту пору Вячеслав Колосков, которому я и позвонил, чтобы узнать: как же так могло случиться, что «Спартак» ехал в Японию «поддержать» Горбачева, а команде не давали возможности перенести какие-то пару матчей? Колосков ответил коротко: «Я в политические игры никогда не играл. Никакой политической подоплеки в той истории не присутствовало. А вот коммерческие цели? Ну, тогда каждый выживал, как мог…». И с этим нельзя не согласиться. На дворе начинались 90-е. В Японии французы ходили по пятам за «Спартаком» и фотографировали их даже с коробками купленной видеотехники. Потом эти фото попали и на страницы нашей прессы. В «Советском спорте», в частности, опубликовали перепечатку из «Экипа»: Игорь Шалимов, в руках которого японские покупки. Немного позже, когда Шалимов уже играл за рубежом, я встретил его в Шереметьево. И за то небольшое время, что оказалось у нас в ожидании самолетов в разные концы Европы, я все же не мог его не спросить: обиделся он или нет на ту фотографию? Все-таки для 1991-го это было для наших газет делом необычным. Игорь неохотно буркнул: «написали так, как будто бы это я всё себе купил! Что-то помогал друзьям нести. Все покупали, что тут такого…». И то правда. А «Марсель» в те годы действительно выглядел очень хорошей командой, в которой играли Папен, Боли, Аморос, Тигана, Уоддл, Абеди Пеле, Веркрюисс... Впрочем, весьма приличные игроки сидели и в резерве, а такая звезда, как Кантона вообще не вошел в заявочный список. Ни в Москве, ни в Марселе. С новым главным тренером - известным Раймоном Гуталсом отношения у него сразу не заладились. Состав спартаковцев в свою очередь также выглядел внушительно. К тому же после победы над «Реалом» красно-белые действительно представляли из себя серьезную силу в Европе. Хотя, когда после матча в Москве Гуталса спросили о том, не хотел бы он взять к себе в команду кого-то из спартаковцев, тот уклончиво и дипломатично ответил: «у меня своих звезд достаточно, иногда не знаешь, кого поставить в состав, а кого оставить в резерве… В поединке в Москве по сути все решила пятиминутка в первом тайме, когда Папен и Абеди Пеле забили по мячу. После перерыва Шалимов один мяч отыграл, но вышедший на замену Веркрюисс сделал счет 3:1. Победа гостей на фоне неплохой в целом игры спартаковцев, за исключением частых ошибок защитников красно-белых, выглядела вполне закономерной. В Марселе чуда не случилось – 2:1 в пользу хозяев поля. «Олимпик» вышел в финал, но… Ожидаемого триумфа в финале не получилось. Команда Бернара Тапи неожиданно для многих уступила «Црвене звезде». Наконец в 1993-м мечта Тапи сбылась: марсельский клуб стал лучшей командой Европы, победив в Лиге чемпионов. Он сам к тому времени получил пост министра городов в правительстве Франции, но потом все покатилось под откос. Вскрылась история с договорным матчем в Лиге1, началось расследование, свидетели стали давать показания не в пользу Тапи. Так начали вскрываться многие истории того, как к сильной в принципе команде из Марселя победы подчас приходили до того, как команда выходила на футбольное поле. Тапи посадили на пару лет, наказали крупным штрафом, а клуб был сослан во второй дивизион. Эра Тапи бесславно закончилась. Что касается «Спартака», то Олег Романцев в том же 1993-м вместе с красно-белыми дошел до полуфинала Кубка кубков, где уступил бельгийскому «Антверпену». Но за время работы Романцева в клубе спартаковцы восемь раз становились чемпионами России, а до того еще успели победить в первенстве СССР, трижды – в Кубке страны. И в Европе спартаковцы однажды еще раз добрались до полуфинала Кубка УЕФА– весной 1998 года, уступив там итальянскому «Интеру». Вот такая была команда и таких успехов она добивалась. Фото: fckrasnodar.ru