Защитник «Рубина» Георгий Зотов – о «Спартаке», «Локомотиве», конфликте на Востоке Украины, Сёмине, Божовиче, Слуцком
Побывал в «Спартаке» и «Локо», но только сейчас с «Рубином» впервые в жизни претендует на еврокубки.
До 2014 года миграция футболистов между Россией и Украиной носила максимально интенсивный характер. После Крыма и Донбасса она приняла одностороннюю направленность – с запада на восток. Между тем именно в соседней стране сибиряк Зотов впервые сыграл в высшем дивизионе. И это далеко не единственный примечательный факт в биографии опытного защитника «Рубина».
Вот ещё несколько:
Об этом и не только мы поговорили на сборе казанского клуба в турецком Белеке.
На старте карьеры Зотов прошёл через два «Спартака» — новосибирский и московский. В столице играл с Макеевым, Яковлевым и однофамильцем Александром
— Ник в «Инстаграме» Goga54rus – отсылка к номеру региона? — Да, 54 – это автомобильный код Новосибирска, а Гогой меня папа называет. Для одноклубников я – Зот. — Как ты в 16 лет попал из новосибирского «Спартака» в московский? — По 1990 году рождения играли на первенство России в Крымске. Меня включили в состав сборной Сибири, сформированной на основе красноярского «Енисея». Не сказать, что выступили супер, кажется, даже из группы не вышли, но после возвращения домой папа сказал, что есть предложение из Москвы, от «Спартака». Спросил: «Поедешь?» — Дара речи от радости не лишился? — Нет, но я был домашним мальчиком. Даже не гулял – только на тренировки ездил. Поэтому решение в 16 лет уехать далось нелегко. Но в итоге всё сложилось неплохо. Думаю, если бы остался, такой карьеры у меня не вышло бы. Из Новосибирска можно было попасть разве что в «Сибирь», а тут – «Спартак». — Как устроился в столице? — Клуб выстроил удобную систему: снимал квартиры на 3-4 ребят и одну маму. Она состояла в клубе на ставке и фактически была нам нянькой – готовила, убирала. Благодаря этому мы избежали многих проблем адаптации, чувствовали себя как дома. — К тренировкам дубля подключали? — У «Спартака» было две резервные команды – одна в первенстве дублирующих составов, другая – в КФК. Выпускной год всегда играл за вторую, и я тоже. Макеев, Максим Григорьев, Саня Зотов, Пашка Яковлев чаще в дубль привлекались, но периодически к нам подключались, когда из основы в молодёжку легионеров спускали.
В «Локо-2» одноклубниками Георгия были легендарные «железнодорожники» — Дроздов, Нигматуллин, Бузникин. И совсем юный Джикия
— Почему всего на год в «Спартаке» задержался? — Я не попал в дублирующий состав, и тут появился вариант с «Торпедо». Их вторая команда тоже выступала на КФК. Полсезона отбегал там и перешёл в «Локомотив-2». Полгода доиграли по любителям, а уже на следующий сезон поднялись в ПФЛ. В итоге на четыре года задержался в «Локо». — В «Локомотиве-2» ты застал легендарных людей – Нигматуллина, Дроздова, Бузникина. Какими запомнились? — Очень интересное было время. Помимо перечисленных в команде было много ветеранов – Ляпкин, Саркисян, Саня Черкес. Каждый нам, молодым, передавал какой-то опыт. — Дроздов, несмотря на внешнюю суровость, потрясающий рассказчик. У вас травил байки? — На восстановлении, в парной вечно рассказывал истории. У нас и тренеры – Харлачёв и Пашинин – были мастерами по этой части. Всегда весело было. Запомнилась байка про сборную тура. Показываешь жене газету: «Вот, вызвали», а сам едешь на денёк куда-нибудь в баню расслабиться с друзьями. И прокатывало!
— Каким был Джикия в 17-18 лет? — Таким же, как сейчас. Бойчуган, за каждый мяч боролся на всех тренировках. Было видно, что из него получится футболист. На поле дерзкий, а в жизни – весёлый парень. Будто два разных человека. — У тебя шансов подняться в первую команду не было? — Наверное, нет. Из нашей команды за четыре года к тренировкам основы подключали всего двух человек – Артура Саркисова и Саню Криворучко, вратаря. Даже Джикию не брали. А потом «Локо-2» возглавил новый тренер, взявший курс на обновление состава, и я оказался слишком старым для команды. В 21 год.
На главной арене Евро-2012 «Металлург» получил от «Динамо» 1:9. Зато в Донецке взял реванш – больше там в футбол не играли…
— Получается, до вышки добрался лишь в 23 года и только на Украине. — Да, моя первая высшая лига была украинской. — Ты у Ташуева поиграл в четырёх клубах. Был его любимцем? — Не знаю. Но раз я у него был в четырёх командах, значит, что-то он во мне видел. Наверное, нравилась моя игра. А я был не против нашего сотрудничества. — О Ташуеве говорят как об очень необычном тренере. Тебя удивлял? — Ташуев предельно чётко формулирует свои требования. А ещё запомнился приседаниями со штангой на предсезонках и в сезоне. Там был и полный присед, и полуприсед. Серьёзные веса – за 100 кг. Но всех поголовно не заставляли это делать. Кто не был предрасположен к такого рода нагрузкам – освобождался. Плюс регулярно выполняли прыжковую работу – олений бег и ускорения в горку градусов 30. На первых сборах ноги постоянно «гудели». — Как ты попал в донецкий «Металлург»? — Из Новокузнецка я перешёл к Сергею Абуезидовичу в «Салют». Но вскоре в Белгороде начались большие проблемы с финансированием – еле-еле доиграли сезон. Когда Ташуев позвал за собой в Донецк, я согласился. По его инициативе «Металлург» выкупил меня, тысяч, наверное, за 200 долларов. Сумма небольшая, но с неё пацанам в «Салюте» хотя бы по одной зарплате дали. Мне-то там всего за три месяца задолжали, а многие ребята приличные суммы потеряли. Клуб развалился, и стребовать долги оказалось не с кого – к сожалению, обычная история для России. — В «Металлурге» Мкртчян и Селюк тогда заведовали? — Я общался с сыном Мкртчяна – он постоянно на базе присутствовал. Со старшим даже не пересекался, а Селюка там вообще не видел. — Один из первых матчей в УПЛ – 1:9 в Киеве. Что это было? — Первый тайм мы проиграли 1:2, а во втором просто развалились. На 45-й минуте у «Металлурга» удалили игрока, после чего нас просто растоптали. Залетало всё! Как сейчас помню: 11 ударов, 10 в створ, 9 голов. Почти 100-процентная реализация. В Кубке динамовцам мы более достойно проиграли – всего 2:3. А в последнем матче в Донецке выиграли – 2:1.
Конечно, киевский «Олимпийский» произвёл впечатление – большой, красивый. Тогда в Украине вообще много классных арен появилось – в Харькове, Днепре, Донецке, Львове – к Евро-2012 настроили.
Жёны некоторых одноклубников принципиально общались с российским легионером только по-украински
— В Донецке тебя застало начало волнений на Востоке Украины. Как это выглядело? — Появились люди в камуфляже, типа ОМОНа. Ходили, патрулировали улицы. Постепенно ситуация становилась всё хуже и хуже. В центре города начались митинги, на выездах из города установили блокпосты. Закрыли аэропорт – из-за этого ко мне не смогла жена прилететь. Последние два месяца я оставался один на съёмной квартире. Когда «Металлург» отправлялся на последние игры сезона, в Днепр и Киев, база ещё принадлежала клубу. Позже её заняли местные ополченцы. — Случались ситуации, когда действительно страшно было? — Когда закончился чемпионат, все русские, кто был в «Металлурге» (я, Безлихотнов, Каретник, тренеры), покинули Украину. Из Донецка выбирались через четыре или пять блокпостов. На каждом тормозили, проверяли документы. Сидели и думали: пропустят, не пропустят? Неприятно было. На машине добрались до Днепра и только оттуда улетели в Москву. Вещи из Донецка – обувь, одежду – мне потом на сборы «Анжи» в коробках переправили. — Ощутил изменение отношения украинцев к себе? — Были случаи. Когда командой собирались, жёны местных футболистов иногда разговаривали со мной на украинском языке. Принципиально. Под конец мы и сами понимали: нужно уезжать.
Сёмин «зачехлил» Зотова после игры с ЦСКА. Из-под него Фернандес забил единственный гол
— У Сёмина ты сыграл совсем немного — против почти родного «Локо» (1:3) и ЦСКА (0:1). Какие воспоминания остались от сотрудничества с ним? — Я перешёл в «Анжи», когда команда ещё в ФНЛ была. После выхода в Премьер-Лигу Юрия Палыча назначили главным тренером. Тяжёлый для меня год был – не всё получилось. Он мне давал шансы, но я ими не воспользовался. В «Анжи» была очень высокая конкуренция на позиции – кроме меня ещё Ещенко, Тигиев и Агаларов. Ошибаться было нельзя. Я не справился, маленько затушевался. — Единственный гол у ЦСКА забил твой «клиент» Фернандес. — Да, и как раз с моего фланга. Прошла диагональ за спину, а я не среагировал вовремя. После этого меня и заменили, уже в перерыве. — Палыч предъявлял? — Конечно. Он всегда кричал, когда ему что-то не нравилось. После ЦСКА я надолго присел на лавку.
— В «Анжи» уже было понятно, что дело к развалу идёт? — Даже намёка не было, что всё развалится. Платили вовремя, всё делалось для футболистов. — Жили в Дагестане? — В Каспийске. Кто-то в гостинице жил, я квартиру снимал. Все – с семьями, детьми. Там очень хорошая набережная, парк – можно было выйти, погулять. Всё спокойно было.
От Халка Зотов «отлетал, как от стены», но выключил-таки его из игры. Ташуев хвалил
— В «Кубани» тебе повстречался не менее импульсивный тренер, чем Сёмин. Петреску разносил раздевалку? — Ну да, очень эмоциональный, своеобразный тренер. Неважно, как сыграли – всегда найдёт, за что напихать. На бровке постоянно стоял, орал, на тренировке мог предъявить. Энергия от него исходила мощнейшая. Только с результатами у нас совсем не заладилось. Собрали почти всех лидеров из других клубов ФНЛ, а слепить из них единую команду не получилось. Долго не могли выиграть, ничьи катали. Естественно, Петреску нервничал. — Ташуев как-то хвалил тебя за противодействие Халку. Тяжело пришлось с таким громилой? — Я считаю его одним из лучших легионеров в российском футболе. Естественно, с ним тяжело играть. Огромный по фактуре, мощный парень. Когда идёт с мячом – тяжело отобрать. Врезаешься в него, как в стену. Но с такими мастерами – только интереснее. Играя с ними, ты и сам развиваешься. С Дзюбой тоже сложно приходилось. Он и так огромный, а рядом со мной казался ещё больше – не подобраться. Надо что-то придумывать – на опережение играть, вытыкать мяч внизу. К каждому противнику можно найти подход.
— У тренера Тихонова ощущался колоссальный игровой бэкграунд? — Тихонов — молодой, перспективный тренер. Уверен, что у него и в новом качестве всё получится. Но вообще быть хорошим игроком и тренером – это не одно и то же. Нагельсман вообще не играл в футбол, а стал одним из лучших в профессии. По Тихонову, конечно, видно, что великий футболист. Иногда Андрей Валерьевич злился на тренировке: вы же профессионалы – почему не можете точно навесить с углового или со штрафного? Сам-то он 9 из 10 подач точно в голову делал. — Ты побывал в ФНЛ с пятью разными командами. Анализировал эти качели? — Так выходило. Везде разные истории. С «Анжи» мы сразу вышли в Премьер-Лигу, а, допустим, с «Кубанью» — вылетели, хотя ничто вроде бы не предвещало развала команды. С «Крыльями» выпали из РПЛ, но на следующий год вернулись. — Прошлый сезон ты начал в Самаре, но уже после второго тура переехал в Оренбург. Почему? — В «Крыльях» было много игроков на мою позицию, и тут поступило предложение «Оренбурга». Переговорив с тренерами, руководством, пришли к выводу, что для меня будет лучше перейти туда за игровой практикой. Столько тактических занятий, как у Федотова, у меня никогда прежде не было. Очень серьёзное внимание уделяет теории. — Правда, что Божович почти не практиковал теоретических занятий? — Да, у него было немного тактики – обычно только один разбор в предыгровой день. Божович делал упор на практику. Он тоже хороший тренер – просто у него своё видение. Если у многих тренеров тяжёлая предсезонка, то у Божовича были очень изнурительные тренировки в сезоне, между играми.
Зотов пять раз заходил в ФНЛ и только в 31 год наконец попал в команду, претендующую на высокие места в РПЛ
— Тебе 31 год, а ты ещё ни разу не играл в еврокубках. Есть надежда, что с «Рубином» наконец исправишь это недоразумение? — Так получается, что в Премьер-Лиге до сих пор боролся в основном за выживание. А в «Рубине» сейчас собралась очень хорошая команда с сильным тренером и качественным составом. Сложился идеальный возрастной баланс талантливой молодёжи и ребят постарше. Видно по потенциалу и по игре, что можем зацепиться за еврокубки, и, конечно, нам этого очень хочется. Особенно – мне. 31 год – пора бы уже. — Слышал, что в команде над тобой подшучивают: «Выбрось рельсы». — Ха, есть такое. Я же по бровке туда-сюда бегаю, вот ребята и шутят: «Выбрось рельсы, поверни куда-нибудь, в центр». — Слуцкий ловит иногда? — Леонид Викторович любит пошутить. Каждом человеку найдёт индивидуальную подколку. На второй день моего пребывания в команде подошёл: «А ты знаешь такого журналиста Диму Егорова?» Говорю: «Ну слышал». Слуцкий смеётся: «Копия! Одинаковые». Когда Дима приезжал к нам на сбор, нас вместе сфотографировали. И правда похожи.
— Кого в команде чаще всех подкалывают? — Всех понемногу, но больше всех, наверное, Хвиче достаётся. Он по-русски не очень хорошо говорит. Особенно смешно в его исполнении слово «кувырок» звучит – «кувырёк».
