Большое интервью с Сергеем Карасёвым — про судейство, спорные правила, Лигу чемпионов и чемпионат мира по футболу

Сергей высказался о Fan ID и Лиге чемпионов, а ещё подсказал, как правильно трактовать единоборства.

Сергей Карасёв – самый известный футбольный судья в стране. Как минимум среди действующих. Вот уже больше года он не работает на международных матчах, как и другие арбитры из России. Недавно он заявил, что уже не вернётся к международным матчам. Теперь он объяснил своё решение и сделал важную оговорку, при которой он всё-таки сможет продолжить. Высказался и по другим громким темам.

Для удобства мы сделали кликабельную навигацию с подзаголовками:

Однажды решил самоутвердиться за счёт крика

– Вас называют лучшим российским судьёй из действующих. Что чувствуете, когда так говорят? – Это приятно. А если ещё и коллеги так отзываются, то вдвойне. Никогда не гнался за статусом. Просто старался работать, хотя ошибки случались. Нужно было находить контакт с футболистами, руководством и остальными.

– Как нужно общаться с руководством? – Так, как ты хочешь, чтобы общались с тобой. Я считаю себя культурным человеком. Никогда не перехожу на оскорбления. Меня трудно вывести из себя.

– Считается, что вы крайне спокойный. Всегда таким были? – Нет. Раньше эмоций было ещё меньше. Совсем флегматик. Меня невозможно вывести на конфликт. Всегда всё решал иначе. Никогда лишний раз с кулаками не прыгал. Хотя в детстве бывало, что дрался.

– А когда последний раз кричали? – Давно. Решил самоутвердиться за счёт крика в начале карьеры. То ли Первая, то ли Вторая лига – не помню. Всегда же есть игрок, который начинает проверять судью. Когда ещё лицо новое, а футболисты – опытные. Через это всё судьи проходят. Каждый выстраивает свою норму поведения. Кто-то за счёт карточек больше. Я же старался лишний раз их не показывать. Понятно, если тебе в лицо кричат – это недопустимо, а иногда футболисты так, чуть-чуть себе позволяют за спиной. Пытался с человеком нормально поговорить, но не получалось. Приходилось на том же языке общаться.

– И как? – Иногда понимали.

Иногда общается с игроками на «ты», а иногда на «вы»

– Топ-3 судьи РПЛ на сегодня? – Не хочу никого называть, но вы можете просто глянуть, кого назначают на топовые матчи. Топ-5 или в топ-6 – это те арбитры, которые работают на матчах между «Спартаком», «Зенитом», «Динамо», «Локомотивом», ЦСКА. Получают назначения одни и те же пять-шесть человек.

– Это проблема? – Нет. Хотя понятно, что хотелось бы больше. Нагрузка иногда выпадает тяжёлая. Бывает, что одного судью несколько туров подряд назначают на топ-матчи.

– Вам уже помогает работать ваш статус? – Есть такое, футболисты относятся с уважением, с пониманием. Последние годы нет вообще никаких проблем с ребятами. Когда выхожу на поле, они меня видят и понимают, что сегодня всё должно быть хорошо.

– Они сами об этом говорят? – Иногда говорят, иногда шутят с долей правды. Отношения уже не такие, что судья – это человек, который карает. Сейчас уже, скорее, товарищеские. Любую ситуацию можем разрешить без скандалов, без лишних карточек. Я могу их успокоить или они меня.

– Успокоить вас? – Иногда у меня на лице может быть что-то такое. Начинают: «Серёг, тихо-тихо-тихо. Всё нормально».

– Общение обычно строится на «ты» или на «вы»? – Я общаюсь на «вы» со всеми, кого не знаю. Даже если это молодые футболисты. Ну а если мы с игроками друг друга знаем сто лет, то общаемся на «ты».

– А если к вам незнакомый игрок обратится на «ты»? – Смотря как обратится.

– «Серёг, ну не было же фола». – Нет проблем. Вообще, возраст на поле неважен. Значение имеет уважение. Оно и в жизни так. Хотя как раз в жизни мы не можем обратиться к незнакомому на «ты».

– Ваш авторитет позволяет более уверенно общаться с начальством? Спрашивать о вещах, про которые 10 лет назад не заикнулись бы? – Мы всегда всё обсуждаем. Если у меня проблемы со здоровьем, то я могу сказать. Если какие-то нюансы беспокоят, то спрошу. Тем более когда плеяда наших заслуженных судей закончила, то меня в коллективе назначили в совет действующих арбитров. Это не что-то официальное. Просто при необходимости могу поговорить с начальством.

– О чём именно? – Например, когда какие нормативы нам лучше поставить. В этом совете не только я. Есть и Безбородов. В руководстве же сидят бывшие судьи и понимают, что нам нужно. Иногда что-то поменять в нашу пользу по житейским нюансам. Условно – лучше на сборе отсудить не сегодня, а завтра, чтобы было время подготовиться. Также, например, нас привлекали, когда готовили учебные материалы и видео, которые мы изучали на сборе.

Всех арбитров раздражает одна и та же вещь

– Тяжело сдерживаться, когда и футболисты предъявляют, и трибуны скандируют, и директора клубов себе всякое позволяют? – Умение справляться с эмоциями – отличительная черта топ-судей. Если в игре кричать или, не дай бог, позволить себе оскорбление в ответ, такое может попасть в эфир, и карьера закончена. Раньше эти вещи случались – общались на повышенных тонах, но это никуда не выходило, потому что никто ничего не снимал. Я видел разные вещи. И вроде ничего такого, нормальный мужской разговор. Предъявили друг другу и разошлись, но сейчас уже так нельзя – порывы надо контролировать. Особенно тяжело эмоциональным судьям, которые только пришли. Я общался с такими арбитрами – у них внутри идёт борьба. Кто смог подавить эмоции, взял себя под контроль, тот перешёл на следующий уровень. Не все же спокойные, как я.

– При каких вещах тяжелее всего сдерживаться? – Несправедливая критика – это главное для всех арбитров. Когда говорят чёрное, хотя там белое. И всё это ещё разносится. Вот такое вызывает отрицательные эмоции. Вроде отсудил хорошо. Потом смотришь видео, всё нормально, и думаешь: «Может, со мной что-то не так?» Начинаешь разговаривать с инспектором, коллегами, руководством. Всё хорошо, но отзывы негативные. Отвечать на это всё равно никогда не буду. Это не наше дело.

– Сейчас есть ряд экспертов, которые оценивают судейство: блогер «Алё, рэф», экс-судья Игорь Федотов, журналист Александр Бобров. Чьи оценки наиболее адекватны? – Я всегда ориентируюсь на мнение людей, которые были большими судьями. И на тех, кто до сих пор в профессии – инспектирует матчи, следит за тенденциями и изменениями в правилах. Если говорить о журналистах и блогерах, то никого не хочу обидеть, но я эти мнения не воспринимаю. Честно, стараюсь поменьше читать эту информацию. Если попадается на глаза, то пролистну и пойду дальше. Я в профессии почти 30 лет и могу сам себя оценить. Если мне нужна консультация, то могу спросить коллег, которым доверяю.

– Часто спрашиваете их мнение? – Иногда нужно себя перепроверить. Постоянно самому смотреть и себя убеждать – неправильно. Блогеры сейчас стали частью шоу. Каждый может говорить, что хочет. И ему за это особо ничего не будет. Никакой ответственности не несут. Пишут, формируют мнение – кому-то такое нравится. Тем более сейчас на эпизоды реагируют быстро. Начинает разноситься, люди доверяют. Ну хорошо, нет проблем. Просто я бы призвал всех доверять мнению профессионалов.

– Случился какой-то скандальный эпизод. Болельщикам хочется понять, где судья прав, а где нет. От тех, кто сейчас работает в судействе, комментарий сразу редко получишь. – Совершенно верно. Этот информационный вакуум заполняют люди, которые сами никогда не судили. Я даже не знаю, что они объясняют верно, а что нет. Я обращаю внимание на мнение профессионалов, которые знают современные трактовки. Весь вопрос в том, как заполнить этот информационный вакуум.

– Журналисты были бы не против общаться с вами и другими судьями после матчей. – Сейчас система сдвигается с мёртвой точки. Посмотрим, что будет дальше. Я за открытость. Я бы с удовольствием объяснил какие-то моменты.

– Оставите блогеров без работы? – Они люди интеллектуальные – найдут, о чём писать. Чем быстрее будет доходить до болельщиков и клубов правильная информация, тем лучше. Особенно из первых уст. Это то, чего все ждут. Не знаю, как оно будет, но движение действительно пошло.

Всё-таки допускает, что вернётся к международным матчам

– Вы больше не судите международные матчи. Такое сказывается на мотивации? – Точно нет, потому что я люблю свою работу. Это ведь сначала было хобби, а потом стало профессией, за которую я получаю деньги, обеспечиваю семью. Чем больше буду судить, тем лучше. Считаю, что умею это делать хорошо. То, что нас не зовут на международные матчи – это я уже пережил.

– Тяжело было? – Да. Морально неприятно. Только-только пошёл на взлёт. Прошлый сезон был весьма плодотворным. Один из лучших у меня. Когда мы отсудили Суперкубок, то думали: «Всё! С сентября будем работать на значимых матчах Лиги чемпионов, на плей-офф. Может, замахнёмся на какой-то из финалов. Опять же Катар». Но случилось то, что случилось. Первые месяцы думали, что всё быстро закончится. К лету поняли, что всё. Для нас это было в прошлом. Успокоились.

– Недавно вы сказали, что ваша международная карьера на 100% закончена. Зачем вы такое сказали? Если весной всё закончится, а летом вас позовут на отборочные матчи Лиги чемпионов или Лиги Европы, то неужели вы откажетесь? – Дело не в том, что я звонил в ФИФА и говорил, что заканчиваю карьеру. Такого, конечно, не было. Речь о том, что всё так развивается, что быстро не разрешится. Говорил только с этой точки зрения. Я оцениваю обстановку как здравомыслящий человек. Прекрасно понимаю, что ничего не закончится через месяц или через полгода. Мне исполнится 44. Пройдёт ещё год – будет 45. И что дальше?

– А почему в 45 лет не поехать на еврокубки, если позовут? – Потому что эти два года место не будет пустовать. Есть конкуренция. Если человек без игр, без топовых матчей, то на него сложно рассчитывать. Вообще, я мыслю позитивно. Даже иногда верю в чудеса. И оно, надеюсь, произойдёт.

– Тогда почему сказали, что международную карьеру завершили на 100%? – Я от своих слов не отказываюсь. Просто можно чуть перефразировать. Я на 100% уверен, что этого не случится. Хотя если позовут, то, конечно, не откажусь. Хочу, чтобы всё закончилось быстрее, тогда будет шанс. Я вообще не понимаю, как это будет – ситуация новая. Если произойдёт чудо, то маленькие шансы ещё есть.

– Решение ФИФА можно считать дискриминационным? – Это же политика. И тут далеко не только меня коснулось.

– Кто из российских судей со временем мог бы заменить вас в списке арбитров, которых зовут на большие международные матчи? – Тяжело сказать. За последние пять лет было всего три бригады, которые звали на еврокубки. Речь про судей из первой корзины. Мы уже не очень юные. Сейчас не очень понятно, кто именно из молодых может заявить о себе. Тяжело прогнозировать в таких обстоятельствах. Не готов кого-то выделить, но могу сказать, за кого мне крайне обидно.

– За кого же? – За Сергея Иванова. Он находился рядом с Лигой чемпионов – уже вот-вот. Мог попасть в ротацию на следующий чемпионат Европы или мира. Хороший судейский возраст, хороший опыт, ему доверяет руководство УЕФА, а тут бац – и всё. Ладно я, всё-таки уже судил. Конечно, неприятно, но воспринимаю иначе. А ему… Я с ним даже не стал разговаривать на эту тему. Не хочется лезть в душу.

Нет турнира лучше, чем Лига чемпионов. Европейская, а не азиатская

– В какой-то момент РФС был близок к тому, чтобы уйти в Азию. Мы примерно представляем, что это могло значить для клубов и болельщиков. А что это значило бы для судей? – Без понятия. Если бы это был свершившийся факт, то нам что-то объяснили и мы бы стали получать информацию от коллег из Азии. Контакты есть – можно было бы расспросить.

– А вообще эти новости вас, скорее, пугают или вдохновляют? – Просто новость и новость. Не более.

– Неужели вам всё равно, где судить – в европейской или азиатской Лиге чемпионов? – Нет, стоп. Мы понимаем, что Лигу чемпионов в ближайшее время судить не будем. Пошли разговоры про Азию. Как руководство решит – так и будет. Лично я, конечно, хотел бы работать на матчах Лиги чемпионов. Все хотят быть там.

– Спор будто бы между тем, нужно ли пораньше начать в азиокубках или позже, но в еврокубках. – Я не могу выбрать путь. От мнения арбитра что-то зависит?

– РФС стоит прислушиваться ко всем: болельщикам, игрокам, тренерам, судьям… – Руководство лучше знает политическую обстановку. У них больше информации, они в контакте с ФИФА и УЕФА. От нас тут мало что зависит – и от судей, и от футболистов. Но если вы спрашиваете меня о соревнованиях, то лучше турнира, чем Лига чемпионов, для меня просто нет. Там все звёзды выступают. Я судил матчи ЛЧ и скучаю по ним. У меня от гимна турнира идут мурашки по коже. Я ребёнком записывал на кассеты VHS хайлайты с голосом Юрия Альбертовича (комментатора Розанова. – Прим. «Чемпионата»). Это уже в крови. Один раз посмотрел Лигу чемпионов, и ты ей болеешь.

Пустые трибуны в России мешают и судьям тоже

– Теперь Fan ID работает на всех стадионах чемпионата России. Посещаемость рухнула. Судьям проще работать, когда меньше давления с трибун? – Любой судья скажет: чем больше болельщиков, тем лучше. В идеале – полный стадион. Мы бывали практически на всех топовых аренах. Какая атмосфера на полном «Камп Ноу»! А если бы он бы пустой?

– Вы же работали при пустых трибунах? – Впервые я отсудил матч без зрителей ещё до пандемии. Встречались Болгария и Чехия, когда трибуны закрыли из-за поведения болельщиков в игре с англичанами. Я вышел на стадион, где эхо, и это было ужасно. У судей и футболистов другие эмоции, другой кураж. Словно товарищеский матч. Это неприятно и как-то не по-футбольному. Чувствуешь себя не на своём месте.

– Уже прочувствовали, насколько сектора опустели? – У нас вообще редко бывали полные стадионы. Мы в России к этому привыкли. Стадионы не ломились, мягко говоря. Да, сейчас стало ещё меньше зрителей. Надеюсь, будет больше. Хочется, чтобы было как во многих странах: футбол – праздник, семьями ходят, абонементы из поколения в поколение передают. Верю, что мы к этому однажды придём.

Разбираем, в каких случаях трактовки действительно размытые

– Понятно, что у судей бывают разные манеры работы и даже разные допуски единоборств. Но почему по-разному оценивают жест, имитирующий жёлтую карточку? В половине случаев за него игрокам дают предупреждение, а в другой – нет? – Случаи разные бывают. Где-то вдалеке футболист сидит на земле, поднял руку и что-то показал за долю секунды. Ты должен показывать жёлтую, только когда уверен. Если игрок подбегает к тебе и в лицо показывает этот жест, требуя наказать соперника, то каждый судья даст жёлтую за такие эмоции. Но мало случаев, когда футболисты делают этот жест с какой-то агрессией. Футболисты же умные. Сядут вдалеке, поднимут руку, и поди знай, выпрашивал он жёлтую или нет. Тонкая грань.

– Жест, когда указательными пальцами рисуют прямоугольник в воздухе, имитируя VAR. За такое тоже наказывают? – Зависит от того, как показать. Одно дело, если с улыбкой: «Рэф, ну глянь». Другое дело, когда с явным несогласием. Это прописано. Если делают агрессивно, то, конечно, нужно наказывать и игроков, и тренеров.

– Иногда футболисты после фолов отбрасывают мяч на три метра и получают жёлтую, а иногда выбивают на чужую половину поля, и за это наказаний нет. – Тут нужно понимать, чего хотел игрок.

– Как правило, потянуть время. – На самом деле, бывают странные ситуации. Футболист отбрасывает мяч, хотя его команда проигрывает. Бывает, и что футболист бьёт по воротам одновременно со свистком. Давать жёлтую автоматически нельзя. А вот если идёт 90-я минута, команда побеждает и соперник хочет быстро ввести мяч, а игрок даже на сантиметр сдвинет, то очевидное неспортивное поведение. Иначе и трактоваться не может. Если не дать карточку в таком эпизоде, то 100% начнётся конфликт. При 5:0 ситуация выглядит уже иначе. Судья ведь чувствует, что хотят сделать футболисты – это и есть понимание игры.

– По правилам фолы в штрафной и центре поля – одинаковые в плане допуска борьбы. При этом мы видим, что на деле это не так. При подаче угловых вообще чуть ли не MMA начинается. – Вы могли заметить, что последнее время руководство стало от нас требовать, чтобы мы больше позволяли играть. Сейчас уже и в середине поля не свистят за какую-то борьбу руками за позицию. Не каждый толчок – нарушение правил. Говорят, что у нас много фолов, но я люблю следить за статистикой. Средний показатель в лигах – 18–22 фола за матч. Мы находимся в этом диапазоне. А чем выше планка единоборств, тем меньше разночтений по трактовкам в штрафной и в центре поля. А ещё нужно обязательно работать с футболистами.

– Что это значит? – Профилактика. Подходить к ним в штрафной перед стандартами. Напоминать, что есть VAR, что ничего не скрыть – футболисты об этом иной раз забывают на эмоциях.

– Ещё одна вещь. Нападающий в офсайде перекрывает обзор вратарю в момент удара, но не касается мяча. В каких-то случаях гол отменяют, а в каких-то нет. Вроде бы зависит от расстояния нападающего до вратаря, но никто не понимает, какое расстояние допустимо. – Очень тонкая грань. Тут вообще тема отдельной лекции. Расстояние действительно не прописано. Нужно понимать, что делает этот игрок, зачем он туда пришёл…

– Был ли умысел перекрыть обзор? – Да. Многие так делают. Не знаю, отрабатывается ли это на тренировках, но сейчас тренеры продумывают всё до мелочей. Раньше говорили, что футболисты не знают правил. А сейчас все настолько подкованы, что используют пограничные моменты в своей тактике. Могу сказать одно: если человек перекрывает обзор, находясь прямо у ворот, то это офсайд. Но чем дальше он стоит, тем меньше вратарю перекрывает угол обзора.

В финале ЧМ-2022 тоже засчитал бы гол при 13 аргентинцах на поле вопреки правилам

– Если бы вы были в финале ЧМ-2022 и аргентинцы забили гол при 13 футболистах на поле – засчитали бы? Вроде по правилам нужно было отменять. – Прежде всего, этого никто не заметил бы в тот момент.

– VAR, наверное, мог. – Понимаю, но с ума сходить не нужно. Да, в правилах такое есть, но мы тогда должны и вратаря в каждой игре наказывать за удержание мяча больше шести секунд. В каждом матче будут по одному-два таких свободных удара. Нормально будет? Не уверен. Или возьмём ауты. Человек на полметра сдвинулся с места – наказывать? То же самое со свободными ударами после офсайдов. Часто мяч на несколько метров отодвигают. Если обращать внимание и на это, то мы станем роботами-фиксаторами. Дойдёт до маразма. Все скажут, что судьи не дают футболистам играть, а болельщикам – смотреть.

– Кстати, о маразме. Почему многие нововведения аккуратно тестируют на небольших турнирах, а гигантское добавленное время появилось сразу на ЧМ-2022? – Да, попросили добавлять больше, если футболист долго празднует гол. Или если врачи вышли оказать помощь, то могли задержать игру не на одну минуту, а дольше. Если из-за травмы потеряли три минуты, то столько и надо компенсировать. Насколько я понял, многие просто восприняли слишком буквально. Это ведь происходило, скорее, в первой части турнира – потом компенсированного времени стало меньше.

Фанаты убеждены в предвзятости судей, но при встрече всегда доброжелательны

– В футбольном судействе часто меняется руководство. Как вы бы охарактеризовали недавний период Хачатурянца? – Я бы не стал говорить о руководителях. У каждого из них своё видение, что-то хорошее, что-то плохое, свой путь. Я в этой ситуации подчинённый.

– За последнее время матчи РПЛ перестали судить арбитры с именем: Матюнин, Еськов, Вилков, Лапочкин. Это хорошо или плохо для судейства? – Конечно, плохо. Опытные судьи, провели по 100 матчей и вдруг пропадают по каким-то причинам. И речь не только о тех, кого вы назвали. Многие закончили не из-за возраста. В самом соку, полноценная боевая единица, и что-то случалось – это трагедия. Человеческая трагедия. Всю жизнь этим занимался, а потом закончил.

– Вы общаетесь с этими арбитрами? – С кем-то да, с кем-то нет. С кем-то больше, с кем-то меньше.

– Как себя чувствуют арбитры, с которыми вы на связи? – Сложная тема. Даже трудно слова подобрать, потому что начинаешь через себя пропускать. Просто остаться без любимой работы, без средств. Надо думать, куда устраиваться, а у тебя трое или четверо детей. Лишиться всего в одночасье – ужасно.

– Среди болельщиков регулярно возникают подозрения насчёт коррупции в судействе. Кто-то может подумать, что раз убрали, то кто-то наверняка в чём-то замешан. Фанаты могут в этом видеть не ужас, а благо. – Этой темы не хочу касаться, потому что я многое не знаю. Понятно, что к судьям всегда относились в негативном ключе: если ошибка, значит, специально. Но этого уже давно нет. Пережитки.

– Совсем ушло? – Поверьте, никакой нормальный судья не будет нарочно ошибаться. Эти ошибки – чисто человеческие. В наш век футбол снимают 100 камер, есть VAR и всё остальное. Если есть неточности, то это обычные человеческие ошибки. Когда поставили дополнительного судью за ворота, то казалось, что теперь будет меньше недосмотров. Но человеческий фактор существует. И в кабинке VAR он тоже есть. Бывает, что картинку не нашли или технические моменты, а люди всё равно думают, что всё специально.

– И что с этим делать? – Мы должны поменять отношение с годами. Может быть, поколение пройдёт. Болельщики переживают за свои клубы. Если есть решение против их команды, если есть ошибки, то фанаты убеждены в предвзятости. Хотя сколько я встречал людей на улицах, никто не предъявляет.

– В лицо сложнее, чем в комментариях под статьями. – Ладно в лицо. Могли бы просто крикнуть издали, но нет такого. Смотрят, смотрят, а потом подходят и говорят от души: «Сергей, приятно вас видеть. Я болельщик такой-то команды. Ждём вас на наших матчах».

Судьи переживают из-за того, как быстро девушкам-арбитрам дают финалы

– Как вы относитесь к девушкам-арбитрам? – Нормально. Просто их не будет много, ведь необходимо сдавать нормативы. Это физически тяжело и удаётся единицам. В каждой стране не так много настолько выносливых девушек. Где-то есть одна, две, три… У нас тоже есть. Когда они будут судить в поле на матчах РПЛ, мы не знаем.

– Но это случится скорее через 2–3 года или 10–20 лет? – Смотря чего хотят руководители. Вот девушка сдаёт нормативы. Ей дают топовые матчи женской лиги – разбирается. Ей дают матчи ФНЛ-2 – разбирается. Значит, можно попробовать ФНЛ. Тут либо пойдёт, либо нет. Если появляются проблемы, то стоит взять паузу и остаться в ФНЛ-2. Никогда не знаешь, когда и у кого сложится. Девушек не так много, поэтому прогнозировать сложно.

– Признайтесь, среди мужчин-арбитров есть скептицизм? – Единственная вещь, которая не то чтобы напрягает… Просто арбитрам-мужчинам тяжело воспринимать, когда есть топовые судьи, но финал получает девушка. А они этого финала ждали всю жизнь. Работали на очень приличном уровне, но не имеют ни одного финала. Тут появляется девушка, прошёл год или два, и ей уже дают финал. Никто об этом не будет говорить, но все переживают. Я же вижу, когда мы общаемся. От таких вещей никто не прыгает от радости. И тут неважно, идёт ли речь про Европу или Россию. Это дело всей моей жизни. Я в Европе, кроме Суперкубка, ни на один финал не был назначен.

– На матче ЧМ-2022 пару секунд против французов играли 12 австралийцев. Девушка-судья Мукансанга позволила зайти дополнительному игроку. Насколько та ошибка может сказаться на тенденции с продвижением девушек? – Не думаю, что скажется. Это могло произойти с каждым независимо от пола. Хотя когда это случается на чемпионате мира, то это, конечно, интересно.

Помогает Андрею Будогосскому, у которого проблемы со здоровьем

– Вы ведь учились у Андрея Будогосского? – Да, заканчивал Школу молодого арбитра, которую основал Андрей Дмитриевич. Три года там учился начиная с 1999-го. Мы там написали дипломы в 2002-м. Это был первый выпуск, из которого до сих пор в РПЛ судят, помимо меня, главный судья Женя Турбин и ассистент ФИФА Дмитрий Мосякин. Так получилось, что мы все 1979 года рождения.

– Те три года обучения сильно помогли вам добиться того, что есть сейчас? – Одни самых важных в моей карьере. Я ведь начал судить ещё до этого – с 1995 года, но только тогда впервые попал на сборы.

– Где проходили? – В Анапе. У нас были товарищеские матчи, много теории, которой раньше не занимался. Потом поймал себя на мысли, что судил по-игроцки. Каких-то нюансов просто не знал. Не представляю, как разобрался бы, если бы у меня случались некоторые эпизоды. А тут всё чётко по полочкам объясняли, показывали клипы. Уровень института или школы, где системно учат. Вплоть до физических нагрузок, как правильно тренироваться, разбор матчей на видео. В конце 90-х такое впечатляло молодых ребят.

– Слышал, что сейчас у Будогосского есть проблемы со здоровьем. – Да, тяжёлая ситуация. Стараемся помогать как можем.

Судьи на сборах в Турции столкнулись с землетрясением. А если оно случится во время игры?

– Перед рестартом РПЛ вы были на сборах в Турции. Землетрясение и вас немного затронуло? – Я проснулся в отеле от того, что кровать – ходуном. Даже на время не посмотрел, думал, куда бежать. Мне потом сказали, что это случилось в районе 4:15 ночи. Сначала сквозь сон не понял, что происходит, но за 30 секунд ничего не закончилось. Сразу возникла мысль, что это землетрясение. Думал, что сейчас врубят сирену и будет эвакуация. В голове держал, где у меня лежит паспорт. Пока просчитывал, что ещё взять и выскочить, за минуту всё затихло. Просто уснул дальше.

– А утром? – Все вышли на зарядку со словами: «Что это было?» Кто-то вообще не заметил – спал как убитый. Хотя большинство, конечно, проснулось.

– Это первое ваше землетрясение? – Кажется, однажды уже было, но я даже не помню где. Хотя такое, чтобы кровать шаталась, точно впервые.

– Кстати, что должен сделать судья при землетрясении во время матча? – Приостановить игру и решить, что делать дальше. Это уже обсуждается с делегатом матча. Если есть основания предполагать, что будут ещё толчки, то лучше закончить и доиграть на следующий день. Жизни людей важнее всего. Форс-мажорные обстоятельства отдельно прописаны в регламенте.

Как-то раз Карасёв судил матч РПЛ, забыв карточки!

– Часто шутят, что судья забыл карточки. Понятно, что такого не бывает, но у вас были какие-то смешные косяки? – Так я и забыл карточки как-то раз.

– Серьёзно? – Да. Матч «Динамо» – «Анжи». В Химках играли.

– Как это произошло? – Я всегда ношу два комплекта карточек. Так всегда учили. Спереди в кармане лежат рабочие карточки, а сзади в шортах – запасные. Я их никогда не вытаскивал, сколько судил. В этом просто не возникало потребности. А тут я не положил карточки. Мне нужно удалить игрока, я – в карман, а карточек нет. Я – в другой карман, а там тоже нет. У меня паника.

– Как выкрутились? – Я сказал резервному. Он уже был готов нести мне на поле. Это было бы смешно и вообще странно. А у меня холодный пот, футболисты вокруг собрались. Стою и думаю, как быть. А потом вспомнил, что у меня есть запасные в заднем кармане. Я про них абсолютно забыл, потому что никогда не приходилось ими пользоваться. В результате нормально удалил игрока. Вот поэтому судьям и говорят, что нужно два свистка и вообще всего по два комплекта.