«Хиддинк мне говорил, чтобы никогда не оставлял ключ от тренерской со стороны коридора». Интервью Андрея Гордеева

Душевный разговор о спортроте, том самом «Анжи» и нынешней сборной России. Карьеру главного тренера Андрей Гордеев начал в 34 года — в подмосковном «Сатурне». О команде из Раменского и других клубах, а также тренерской философии и футбольных байках обладатель Кубка России в составе московского «Динамо» рассказал в интервью «Матч ТВ». — Ваш день рождения пришелся на удивительную дату — 1 апреля. Как распознать шутки в удвоенном количестве? — Постоянно разыгрывали. Как-то на заре моей карьеры в «Динамо» раздался звонок на домашний телефон. Человек представился журналистом и попросил дать интервью. Ага, думаю, я только в основу попал, а уже интервью хотят. Ну и ответил, что устал от розыгрышей, мол, давай, гуляй, дядя. И что ты думаешь? В газете выходит мой комментарий (смеется). Еще Гус Хиддинк говорил, что никогда нельзя оставлять ключ от тренерской со стороны коридора: «Меня один раз в «Челси» закрыли, я на тренировку не мог выйти». Он предположил, что так пошутили футболисты. — Вы Бескова успели застать в «Динамо»? — Нет-нет. Константина Ивановича в клубе уже не было. Я в дубле оказался, когда главным тренером первой команды был Адамас Соломонович Голодец. — Легендарная личность. Баек наверняка на целую книгу наберется? — Их много, всех и не вспомнить. Очень теплые воспоминания у меня остались о том времени. У Адамаса Соломоновича не было любимчиков, ко всем относился одинаково. Помнишь, как в фильме «Брат-2» Данила покупал машину в Нью-Йорке? Вот примерно в такой интонации Голодец и говорил: «Вы меня спрашиваете, будет вторая тренировка, не будет? Я вам говорю: будет одна. Одна утром и одна вечером». По утрам постоянно нам вычитывал какие-то тексты из газет. У него была железная дисциплина. «У меня две замены. Одна — крайнего полузащитника на 15-20-й минуте второго тайма. Вторая — тактическая. В конце матча». Или: «Ты должен выйти где-то в шпагате, где-то в подкате, где-то с дополнительным усилием, где-то забить, где-то отдать. Понял?». — «Понял». И ты думаешь: чего сделать? (смеется). Еще с Гусевым интересная история. Голодец говорит: «Андрей, я тебя поселю с Роланом, ты на него должен оказывать хорошее влияние». Ага, на Ролана и хорошее влияние (смеется). Помню встречу с ним уже после того, как ушел в «Анжи». Зашел в офис «Динамо», иду на остановку, а рядом Адамас Соломонович, который постоянно ездил на трамвае: «Андрюша, здравствуй. Видел твои матчи, молодец». Это была целая плеяда потрясающих людей, преданных своему делу. — Динамовские генералы что из себя представляли? — Мы с ними не пересекались. Но Голодец говорил команде: «Меня вызывали туда, мы пришли, открывается шкаф — выходят двое. Потом шкаф закрывается и никого нет». В раздевалку на тот момент люди в погонах не заходили. Тогдашний президент Николай Толстых был авторитетным руководителем, ничего подобного при нем не было. — А как же накачки, что «отправим в армию в ЦСКА, если будете плохо играть»? — Так у нас своя спортрота на Черкизовской была, мы все служили там. Так что постоянно грозили отправить служить. Правда, никто не прибегал к подобному, но зато это было действенно. Сразу вспоминаешь, как принимал присягу и жил там, думаешь: только не туда. — Сколько провели на плацу? — Недели две. Хотя кто-то и месяц пробыл. Я рядовым был, когда нам Сергей Степашин вручал бронзовые медали. Тогда еще учился в институте, а общий армейский стаж — год. Эх, мы тогда бронзу брали, Кубок России выигрывали. Все ждали еще больших успехов, а вон оно как обернулось. Всё равно переживаю за «Динамо», хорошо, что появился один хозяин у клуба, а то это двоевластие раздирало постоянно. Верю, что успехи не за горами. *** — Кто быстрее станет чемпионом после «Зенита»: «Спартак», «Динамо», ЦСКА, кто-то другой? — Объективно «Зенит» намного впереди всех, но всё может произойти в этой жизни. Мне нравится, как развивается «Динамо», у клуба есть стратегия, задел, финансовая независимость. Хиддинк как-то рассказывал о работе в «Реале». Старт сезона вышел невнятным, президент вызвал к себе. Они выпили по чашечке кофе, говорили обо всем — о погоде, интересах Гуса, но не о футболе. То есть босс «Реала» позвал только для того, чтобы проверить, что у тренера всё хорошо в личном плане, а не копаться в его футбольных делах. — Давайте тогда и поговорим о вашей тренерской карьере. Последним клубом, где вы работали самостоятельно, был «Форте» из Второй лиги. Что это за клуб, который вы возглавили в первый год его существования? — Очень интересная работа. Столкнулся с руководителями, которые знали, чего хотят в футболе, с самого начала был создан клуб уровня профессиональной футбольной лиги, выстроена отличная инфраструктура. Удалось построить команду, с каждым годом она становилась сильнее. За что спасибо президенту Александру Денисову. Когда работаешь с людьми, увлеченными футболом, всегда интересно. Твоя задача как тренера — мысли и идеи руководства воплотить на футбольном поле. Конечно, определенные сложности возникали. Мы дискутировали по тактике, составу, стратегии, но руководители никогда не лезли в мою работу. И чем больше будет таких команд, как «Форте», тем лучше будет российскому футболу. Так что хочется пожелать клубу процветания и побед. — Чуть ранее вы тренировали «Урожай», впоследствии вернувший себе историческое имя «Кубань». Это был вызов? — И здесь я могу сказать только положительные слова. Мне повезло, что удалось поработать с Любомиром Кантонистовым. На тот момент он был спортивным директором, а сейчас стал генеральным директором, с чем я его поздравляю. Мы создали хорошую команду и коллектив, который со временем решил задачу — вышел в Первую лигу. К этому результату наш тренерский штаб приложил руку. Так что остались приятные воспоминания от работы с Кантонистовым. Он давно находится в клубе, отлично знает все процессы, сам играл на серьезном уровне. Думаю, у него есть все качества для того, чтобы вырасти в сильного руководителя. Многие критикуют руководство «Кубани», но я вижу, что у людей, стоящих за клубом, есть неподдельный интерес в его развитии. Команда любима в регионе, у нее огромная армия болельщиков. «Кубань» — это бренд, и для тысяч людей она навсегда в сердце. — Каково было приходить в клуб, который потерял статус флагмана кубанского футбола? — Никогда не думал об этом. Рад, что удалось найти общий язык с руководством и футболистами. Никакой конъюнктуры не было. На тот момент команда из любительской превращалась в профессиональную. Мы создали команду профи, которая встала на рельсы. Тот же Нури Абдоков здорово сейчас играет, один из лучших бомбардиров Первой Лиги, с теплотой к нему отношусь. Азамат Гурфов, Макс Сидоров, да много ребят, которые начинали еще с нами. Основа зарождалась благодаря той работе. Хочется пожелать успехов команде и клубу. Знаю, что им сейчас трудно, но предпосылки для возвращения на былой уровень в российском футболе у «Кубани» есть. — Абдоков — один из лидеров гонки бомбардиров в Первой лиге. Выходит, нужно поверить в человека в нужный момент? — Да. И игроку надо верить в себя, развивать качества. Мы это увидели, он это понял. Пусть знает, что он всегда на карандаше. Нури — парень с характером. Иногда характер может помешать, но без эмоций нет футбола. Он не боится соперников, это хорошо. Я всегда говорю, что сложные ребята — это отличные спортсмены. Я поработал в «Анжи» звездных лет. С ними жутко просто работать на футбольном поле. Они сами раздвигают твои рамки. Но только при одном условии: если понимают, что ты сам от них хочешь. Они не приемлют фальши, в первую очередь предъявляют требования к себе, и не дай бог ты дашь то, что не приносит пользу команде. Ты должен соответствовать их уровню в работе. Либо ты не имеешь права на существование в этой команде — тебя задавят авторитетом, перестанут воспринимать. *** — От Это’о и Роберто Карлоса остались подарки? — Память от совместной работы, фотографии. В Турции Самюэль приезжал к нам на сборы в «СКА-Хабаровск», мы ему баночку икры дальневосточной подарили. — Были у него в гостях в знаменитой квартире на 1000 квадратных метров? — В «Москва-Сити» он жил. В гостях был не у него, а у физиотерапевта «Анжи», он жил несколькими этажами ниже Это’О. — Кучеряво жили… — «Анжи» тогда был суперклубом. Сулейман Керимов не жалел средств и времени. Было что-то удивительное, футбольная сказка. Гаджиев, Красножан, Хиддинк соответствовали уровню того клуба. Все внесли свою лепту в становление того «Анжи». — Рене Меленстен? — Никогда не забуду выражение Германа Ткаченко: «К нам едет лучший питч-коуч в мире!». Но столкнувшись с тем, когда нужно было принимать свои решения, получилось то, что получилось. Ты можешь быть хорошим помощником, разбираться в футболе, в тактике, упражнениях, но самое главное — управлять командой, оседлать диких скакунов под названием «звезды» своей харизмой и верой. Об этом писали Фергюсон, Адвокат, Венгер. Возможно, Меленстен так и остался лучшим питч-коучем в нашей памяти. — Русскому футболисту гаркнул — он сделал. Иностранец может и брыкнуться. Верно? — Расскажу лучше о таком эпизоде. Один из футболистов ударил по бутылкам воды, что те разлетелись в разные стороны. Мы бы на него наорали, оштрафовали. А Хиддинк сказал: «Самюэль, поговори со своим другом, кажется, он ведет себя излишне эмоционально». И всё, конфликта нет. Тренер решил вопрос одной фразой. Казалось, это просто, но воспринимается сложно. У нас тренер всегда был царем и богом. В «Динамо» бы тебя за такое на нижнее поле отправили на недельку, где баба Валя чай заваривала (смеется). *** — Часто слышим, что руководство ищет тренера под свою философию, но уже через несколько месяцев происходит отставка. Почему так происходит? — Такое часто бывает, потому что футбол — это, прежде всего, результат. Нет его — нет философии и задач. А это всё хорошо, когда ты подкрепляешь работу результатом. Как правило, все эти разговоры второстепенны, это больше обертка для главного — для результата. Да, нужно работать на перспективу, определять задачи, цели и стратегию, но, в первую очередь, надо понять, что тренер управляет командой. Когда есть управление командой, синергия, тогда дальше ты навешиваешь определенные задачи. Но и тут руководителю всегда нужно действовать аккуратно. Вроде бы Леонид Слуцкий говорил, что важно, чтобы руководитель видел совместную работу с тренером, при этом аналогичное касается и тренера, чтобы он доносил какие-то моменты до босса. Горячих точек соприкосновения много, у нас это как сталелитейный цех. Важно, чтобы решения не принимались на эмоциях, должен быть диалог, а не монолог. — Тренер оказывается внутри команды и понимает, что его наработки здесь не сработают. Как быть? — Мне нравился Отто Рехагель в этом плане. Бесчастных рассказывал о своем разговоре с ним: «Володя, ты знаешь, я люблю, как играет «Спартак». Это очень здорово. Но ты знаешь, что тебе нужно делать, помнишь, чему тебя учили, когда нападающий из створа ворот не убегает? Здесь в «Вердере» надо к угловому флажку бежать, зарабатывать стандартное положение, ведь у нас по статистике два угловых — это гол. А у меня сзади стоит линия обороны — 34, 35, 36 лет». И вот так они второе место в Бундеслиге занимали. Да, философия философией, но надо четко понимать, на что способна твоя команда. В первую очередь, чтобы был результат. Когда в отрыве от реально происходящих дел начинаешь философствовать, то ничего хорошего как правило не происходит. — Ваша философия какая? — Всегда стремлюсь к тому, чтобы команда понимала, чем она занимается на футбольном поле. Понимание — это определенные правила. Когда они есть, когда есть что спросить и потребовать с футболистов, то всё зависит от них. В мире нет одинаковых команд, но когда есть понимание, ты можешь видоизменять требования, которые рождают дисциплину. Это не жесткие схемы, это общее понимание того, что мы хотим. Футболисты должны знать, что делать на каждом участке поля в той или иной ситуации, не принижая и не удушая их индивидуальные способности. — Есть спартаковский стиль футбола, есть армейский, динамовский. Вы какого придерживаетесь? — К какому-то стилю не привязывался бы. Мне больше нравится играть во владение, с мячом. Мне нравится что-то создавать на поле, важно, чтобы игроки понимали, о чем мы говорим. И тогда можно ждать хорошего контакта и результата. — Футболисты сначала не верят в свои возможности, но постепенно видят, что у них получается. Это будет уже другая команда? — Совершенно верно. Часто сталкивался с таким. Когда получается у команды в целом, получается и у каждого в отдельности. Как только не идет у команды, ключевые индивидуальные показатели практически у всех падают. Руководители клуба часто обращают внимание на статистику. Так вот, когда эти показатели всё время находятся в определенной плоскости и растут, тогда ты вне зависимости от результата можешь понимать, что работа проделана прилично. Но в любом случае результат будет главенствующим. *** — Валерий Карпин говорит: есть результат, никого не волнует игра, нет результата — припомнят всё. — 100%. Хочется поддержать сборную и Валерия Георгиевича. Во всем, что он делает, видна мысль. В сборной архисложно добиться нужного футбола. У нас сейчас происходит изменение состава, нет официальных матчей. Обязательно нужно встречаться и играть, показывать, что сборная у России есть. Пусть эти игры невнятные и невыразительные, но мы видим новую команду, которая до сих пор не сформирована. Есть хорошие требования тренера, хороший контакт с командой и управление футболистами. Надо научиться верить в команду, ждать. Я вижу позитивные моменты, пусть не хватает взаимодействия в обороне и много брака. Команда выходит с листа и играет, и что мы хотим от нее? Важно заглядывать на шаг вперед. Карпин собирает команду, подбирает ее по кирпичику. — Из положительного в матчах с Ираном и Ираком что увидели? — Самое главное — провели эти игры. Я бы их назвал просмотровыми. Увидел, что есть контроль над игроками, хороший отклик в команде. Не хочу оценивать игры здесь и сейчас — это будет неправильно по отношению к тренерскому штабу и ребятам. Да, нервничали, суетились в каких-то эпизодах, но видно, что команда хочет на футбольном поле. Для футболистов эти матчи — приличный шаг вперед. А дальше будут рост и движение. Сами игроки говорят о положительной стороне этих сборов. — Кажется, сегодня Карпин — единственный человек, который может работать в сборной, он говорит с командой на одном языке. — Да. У него есть харизма, умение общаться на их языке. Он понял это. Раньше у нас как было? Главный тренер на тебя рявкнет, и мы были сильно зажаты и сконцентрированы на результате, натянуты как струна, в автобусе музыку нельзя было включать. Сегодня всё меняется — жизнь, молодежь. Где-то видели мемасики в сборной, шутки и смех, но за всем этим кроется большая дисциплина. И эта грань в сборной на хорошем уровне. Подобное удавалось Слуцкому. Так что мне приятно смотреть на нашу сборную, пусть и работы непочатый край. — Карпин не стесняется называть себя клоуном и обезьяной, но видит грань между шутками и работой. Слуцкий же в последние годы ушел больше в медийное направление. Вам чья роль ближе? — Всё меняется. Леонид Викторович ищет себя, меняет род деятельности. Кто знает, куда качнется вектор развития игры? — Если надоест быть тренером, найдет себя на ТВ? — Думаю, что не надоест. Тренеры — люди деятельные. Наша работа — 24/7 круглый год, а когда ты без клуба, то сидишь и не понимаешь, чем заняться, что опасно для близких (смеется). И ты начинаешь находить себя в другом — кататься на лыжах, играть в хоккей. Иначе вокруг всё будет кипеть. — Слуцкий не КВНщик? — Нет, он большой тренер. Проработал столько времени на высоком уровне. Хорошо, что не замыкается, а старается донести свое видение до всех. Хочу привести в пример Гаджи Муслимовича Гаджиева, который поддерживает академию в Махачкале, является президентом «Динамо» — он передает свой опыт и видение футбола. А Слуцкому респект и уважуха, пусть продолжает, но все мы ждем его на тренерской скамейке. *** — В России две грани — всё плохо и всё хорошо. Был Станислав Черчесов в сборной — ему говорили, что очень строгий, не уважает никого. Пришел Карпин — что ты шутишь, давай жестче. — Нет универсального поведения. Ты можешь быть жестким и тебя будут нормально воспринимать, можешь быть весельчаком и уметь управлять людьми. Важно, чтобы были взаимные отношения между тренером и игроком. Мне часто говорили: «Львович, ты мягко относишься к игрокам». Приглашал прийти на тренировку и посмотреть. У нас всегда порядок, дисциплина в быту и на поле. Футболисты знают, что за всем этим стоят четкие требования. Ты можешь кричать, но дивидендов подобное не принесет. Только контакт пропадет с командой. — Министр спорта в отношении Карпина выступил жестко. Ваше мнение? — Нам всем надо в чем-то определиться, но не всегда это удается. Когда человек говорит, что думает — это хорошо. Хуже, когда он этого не говорит. Не надо никого ни к чему принуждать. Самое ценное — возможность человеку делать свой выбор. Все мы патриоты. Карпин часто ходит по лезвию со своими высказываниями, но мы все в такой ситуации — работа у нас такая. Главный тренер всегда под прицелом. — А если бы он сказал, что держится за место в сборной? — Что бы это изменило на футбольном поле? Это было бы большим лицемерием. Так что не надо делать акцент на этом, это конфликт на ровном месте, да и конфликта тут нет. *** — Тренеры не защищены никем: пригласили — уволили. Может, руководители должны тоже лицензии получать? — Я бы оставил как есть, но лишним лицензия не будет, не повредит. Будет ли прок? 0,002%. Сделал бы иначе: босс несет ответственность за тренера. Позвал и уволил — уходишь с тренером, разделяешь неудачи. Тогда ты будешь ценить работу тренера. А в последнее время тренер — некий стрелочник, от которого легко отказаться. Фантастические отступные как у Моуринью — это не для всех, зачастую тренер уходит бесплатно. — «Анжи», «Сатурн», «Мордовия», потом юношеская сборная, затем клубы низшей лиги. Ваша карьера идет по нисходящей? — Не соглашусь. Я люблю футбол и свою работу. Когда тебе предлагают работу, не думаю, что надо ждать. Столкнулся с одним тренером, он говорит: «Предложили возглавить команду, но ей сейчас играть со «Спартаком». Подожду этот матч». Я ему: «Ты сумасшедший?». Надо приходить и, как хороший повар, шинковать и перчить. Даже если два матча проиграл, у тебя команда уже изменилась. Да, возможно, мне стоило держать какую-то планку в РПЛ. Но тогда я рисковал просидеть годами без работы. Вот у меня родственник 12-летний приехал в гости, говорит: «Шалимова знаю, этого знаю, а Гордеева не знаю». Предложил ему открыть интернет. Видели бы вы его удивление (смеется). Может, я не медийный? Николай Николаевич Ковардаев позвонил, предложил работу в «Торпедо». Я не сомневался, пошел помощником. Не чураюсь предложений, важно открывать что-то новое в футболе. Я бы свой путь не променял ни на что. Если сравнить тренера Гордеева в «Сатурне» и Таганроге, то это два разных специалиста. Гордеев уровня «Форте» — это тренер Премьер-лиги в ПФЛ, а Гордеев времен «Сатурна» в РПЛ — тренер начинающий, но в элитном дивизионе. — В Раменском вы работали уже при губернаторе? — Да. Борис Всеволодович Громов говорил: «Андрей, с тобой можно подписывать контракт на всю жизнь». Но ситуация была такой, что всё изменилось — с деньгами были сложности. Бухгалтер убежал с миллиардами заграницу, это было финансовым и имиджевым ударом по клубу. Нам удалось сохранить команду на полгода, несмотря на финансовые сложности. Долги до сих пор отмечены на бумагах. — Тот «Сатурн» мог замахнуться на медали? — При должном подходе — да. Но нас изнутри раздирали многие вещи, сложно было управлять коллективом, где была задержка зарплат. Мы свою работу сделали — оставили команду в РПЛ. Но, к сожалению, случилось то, что случилось. — Из того миллиарда долгов сколько рублей ваших? — Прилично. Зарплата за полгода, наверное. Эти деньги уже не вернуть, клуб признан банкротом. Я потом ездил к нотариусу, когда был конкурсный управляющий. Мне около 15 тысяч рублей выдали (смеется). Но зато воспоминания хорошие остались. *** Прямые трансляции матчей МИР РПЛ и Кубка России смотрите на федеральном канале «Матч ТВ» и тематических каналах холдинга, а также сайтах matchtv.ru и sportbox.ru.