Его называли Фрида. На «Газпром-Арене» отметили столетие легенды «Зенита». ХРОНОГРАФ-2024

Перед матчем с «Оренбургом» на «Газпром-Арене» болельщики могли познакомиться с выставкой, посвященной полузащитнику «Зенита» Фридриху Марютину, блиставшему в составе ленинградской команды в 50-е годы. Ему 7 октября исполнилось бы 100 лет. На выставке представлены архивные фотографии и документы. Она будет открыта для посещения на всех домашних матчах «Зенита» в этом году.

В энциклопедиях и справочниках местом рождения Марютина называется Астрахань. Только, как в свое время рассказал он сам в интервью «Спорт уик-энду», появление на свет произошло на грузовой барже, курсировавшей по Каспийскому морю между Астраханью и Баку. Отец будущего футболиста был убежденным коммунистом, и имя новорожденного выбирала партийная ячейка на специально созванном собрании. «Владимиром, правда, не нарекли, но хорошо хоть не Карлом!» - с улыбкой заметил Марютин. Играть в футбол он начал в Подмосковье, куда перебралась семья. Первой командой стал «Зенит» из Калининграда. Сейчас этот город, где расположен центр подготовки космонавтов, носит имя Королев, а до войны москвичи по привычке часто называли его Подлипки. Там Марютин окончил ФЗУ и всю войну проработал на военном заводе в Свердловске токарем. В свободное время играл за местную команду «Калининец», представлявшую ДСО «Зенит». «После завершения футбольной карьеры даже хотел пойти работать по полученной в юности специальности, - признался в давнем интервью Марютин. - Только за те годы, что провел в футболе, техника шагнула далеко вперед. Взглянув на станки с программным управлением, понял, что отстал в токарном деле лет на сто. Пришлось пойти по тренерской стезе». В 1946 году тогдашний нарком оборонной промышленности, а впоследствии министр обороны СССР Дмитрий Устинов, который со времен работы директором ленинградского завода «Большевик» не просто болел за «Зенит», но и курировал его, распорядился провести во Фрунзе (ныне это столица Кыргызстана - Бишкек) турнир с участием команд своего ведомства. На него приехали представители ДСО «Зенит» со всех уголков СССР. Главной задачей этого турнира было найти новобранцев, способных усилить ленинградскую команду. Ведь в Бразилии их тогда не покупали. Приглянулся тренерам Марютин, который уже 3 мая 1946 года дебютировал за ленинградскую команду в гостевом матче против мос­ковского «Торпедо». Игравший на позиции полусреднего нападающего (при модной тогда системе дубль-вэ форвардов в составе было пять) техничный и хитрый Марютин сразу же стал любимцем болельщиков, прозвавших его Фрида. Ну, не Энгельсом же было называть футболиста! Точные передачи, которые следовали после остроумных финтов, ставили в тупик оборону соперников. При этом Марютин и сам мог завершить атаку, забив в 233 официальных матчах 54 гола. В 1952 году его включили в состав олимпийской сборной СССР. «Готовились мы серьезно, - вспоминал Марютин. - Еще зимой всех кандидатов вызвали на сборы в Москву. Там тренировались в динамовском манеже. Нам сразу дали понять, что подготовка будет долгосрочной. Даже разрешили приехать с женой и сыном. Весной переместились на Черноморское побережье Кавказа». Там в одной из игр Марютин получил травму и уехал лечиться в Ленинград. Но даже набрав форму, ни о какой Олимпиаде уже не думал. И вдруг телефонограмма: «Срочно выезжайте в Москву». После товарищеской игры против румынской команды зенитовца всё же включили в состав олимпийской сборной. Он принял участие в легендарном матче против югославов, в котором наша команда, проигрывая - 1:5, сумела сравнять счет и добиться права на переигровку. Правда, на ставшую роковой повторную встречу тренер Михаил Якушин зенитовца не поставил, а после поражения - 1:3 - Олимпиада для советских футболистов завершилась. «Если говорить объективно, то югославы были сильнее, - признался Марютин. - Они и опыт международных встреч имели, а мы лишь за несколько месяцев до Олимпиады сыграли пару матчей против «братьев по социалистическому лагерю». К тому же в первой игре у нас выпал левый фланг, куда отрядили меня и Константина Бескова. Мы же никогда на этих позициях не играли! В переигровке и удача была на стороне югославов. Один гол они забили с пенальти после совершенно не оправданной игры рукой Анатолия Башашкина. Еще один - после рикошета». В СССР поражение от югославов, которых в ту пору именовали не иначе как представителями «преступной клики Тито-Ранковича», восприняли болезненно. Правда, весь гнев спортивного и политического руководства обрушился на футболистов ЦДКА, а зенитовцев (кроме Марютина в Хельсинки играл голкипер Леонид Иванов) репрессии не коснулись. Их даже включили по итогам сезона в список «33 лучших футболистов СССР», что тогда считалось почетной наградой. «Лауреатам выплачивали тогда премии по 3000, 2500 и 2000 рублей в зависимости от номера в списке, - вспоминал Марютин. - А у рядового игрока основного состава команды мастеров оклад был 1400. Правда, еще и премии платили, которые зависели от сборов за проданные билеты. Футболисты были кровно заинтересованы в зрителях, и даже на рядовые матчи собиралось больше болельщиков, чем сейчас на встречах лидеров РПЛ. «Зенит», игравший на вмещавшем 100 тысяч человек стадионе им. Кирова, находился в привилегированном положении». В список «33 лучших» футболистов СССР Марютина включали трижды, В 1954-м ему было присвоено звание заслуженного мастера спорта. И в том же 1954-м он получил тяжелейшую травму, сказавшуюся на карьере. «Фактически меня спас от инвалидности московский профессор Ланде, - рассказывал он. - Сейчас такие операции делают на потоке, а в 50-е годы все зависело от ювелирного мастерства хирургов». Уже не столь результативного Фриду держать в «Зените» не захотели, и он перешел в ленинградский «Авангард», который позже выступал под названием «Адмиралтеец». В первый же сезон в новой команде Марютин помог ей добиться повышения в классе. «Адмиралтеец» получил право выступать в группе «А», как тогда назывался элитный дивизион. Очень долго заслуженный мастер спорта Марютин в Ленинграде жил в коммуналке. Отдельную квартиру получил незадолго до завершения ­карьеры. Его звали на гораздо лучшие условия в московские клубы (особенно активен был главный тренер «Торпедо» Виктор Маслов), но он хранил верность своему городу и своему клубу, которым стал для него «Зенит». Уйдя из большого футбола, Марютин тренировал команды мастеров, а затем вместе со своим одноклубником Борисом Левиным-Коганом стоял у истоков СШОР «Зенит», воспитавшей огромное количество игроков ведущей команды города. Даже выйдя на пенсию, уходить из футбола Марютин не хотел. Устроился на работу сторожем на базу «Зенита» в Удельном парке. Легендарного футболиста не стало 10 сентября 2010 года. Он похоронен на Смоленском кладбище. Борис ХОДОРОВСКИЙ.