Леонид Аблизин: Раньше на отбор в «Динамо» приходили 10 тысяч ребят, а сейчас только 100

Ассистент главного тренера молодежной сборной России Леонид Аблизин – о своей работе, проблемах детско-юношеского футбола и стартующем в марте чемпионате Европы.

ПАЛКА, ВЕРЕВКА И ШОКОЛАД

– Мы уже рассказывали читателям о том, как распределен функционал в молодежной сборной, поэтому, пользуясь случаем, хотелось бы узнать о вашем направлении чуть подробнее.

– Выполняю все функции ассистента главного тренера. Один из моментов – организация тренировочного процесса, работа с группой игроков в зависимости от направленности занятия. Вместе с тем, я довольно контактный человек, поэтому мне легко сходиться с игроками, тем более что с большинством из них мы прошли длинный шестилетний путь от юношеских сборных до молодежной команды и отлично знаем друг друга.

– Что еще входит в ваш функционал?

– Это обычная ассистентская работа – анализ, нахождение истины в наших спорах по тренировочному процессу, составу и другим основным вопросам. За все отвечает главный тренер Михаил Галактионов, который дает установки, а мы их реализуем.

До практической работы идет обсуждение тренировочного плана, в котором расписывается, кто из тренеров за какой объект отвечает. По завершении занятия вместе садимся и обсуждаем увиденное. Понятно, что главенствующая роль у Михаила Михайловича, но могут быть нюансы, на которые мы можем акцентировать внимание.

– На что обращаете внимание во время тренировок?

– На все, но прежде всего – на качество выполнения тех задач, которые мы ставим, и самоотдачу. Качество работы на тренировках зависит от технического, физического и морального состояния футболистов. При необходимости взаимодействуем с ними при помощи жесткого голосового воздействия, если штаб видит, что требуется такая ситуация.

– Все футболисты разные, в том числе антропометрически…

– Поэтому и собираемся перед тренировками, чтобы индивидуализировать этот процесс. К каждому нужен свой подход. Поэтому Михаил Михайлович не один, а нас целый тренерский штаб. По завершении тренировок анализируем увиденное. Бывает, по несколько часов. Исследуем данные тренера по физподготовке и медико-биологические данные, которые получаем. Основываясь на этом, строим дальнейшую подготовку.

– Представим, что до матча три дня.

– Это большой пласт работы. Наши задачи – изучение соперника, его сильных и слабых сторон. Исходя из этого, подбираем упражнения, которые помогут нам реализовать выбранную тактику на матч.

– 24 марта стартует молодежный чемпионат Европы, где нашим первым соперником будет сборная Исландии. Давайте на ее примере смоделируем тренировочный день.

– Изучению этой команды мы посвятили огромное время. Это очень организованная, дисциплинированная, упертая команда, которая ни по каким показателям не отходит от своей линии. Значит, будем выбирать упражнения, которые позволят не только разрушить стройность их системы, но и нам самим реализовать тот стиль игры, который мы отрабатываем и прививаем команде. Это, прежде всего, атакующие действия – в какую наиболее слабую точку надо бить. Как расставляться, как взаимодействовать, какие комбинации использовать, чтобы нарушить стройность исландской команды. Как это будет воплощаться, покажет игра, но наша задача – прогнозировать и моделировать.

Сначала анализируем имеющиеся данные, затем доносим до игроков на теоретических занятиях и, наконец, приводим эти идеи в жизнь в ходе тренировочного процесса.

МОЛОДЕЖНЫЙ ЕВРО-2021 – ФИНАЛ ЦИКЛА ДЛЯ ИГРОКОВ 1999 Г.Р.

– Что меняется за день до матча?

– В это время общая стратегия переходит непосредственно в тактическую реализацию. Определяется состав игроков, которые наилучшим образом могут реализовать задуманное. Анализируется их состояние. Выбираются те, кто заменит выбывших, если кто-то вдруг получил травму.

– Часто ли расходятся ваши взгляды с Галактионовым на основной состав?

– Нечасто, потому что все-таки он подбирал тренерский коллектив… единомышленников. Ненавижу это слово. В свое время, когда вас еще не было, в «Литературной газете» на юмористической полосе вышла статья, где говорилось о том, что проходил чемпионат роботов – все матчи закончились со счетом 0:0. Потому что одни просчитывали атакующие варианты, а другие их вычисляли и противодействовали. Так что само определение единомышленников звучит, как будто мы в армии – единоначалие, единая форма и так далее.

Конечно, идут споры, но Михаил Михайлович так подобрал коллектив, что стратегически мы похоже смотрим на футбол. Можем обсуждать нюансы, но и их не так много, потому что уже есть выработанная линия поведения, взгляд на игроков, футбольная стратегия. Например, в конкретной зоне у соперника будет играть быстрый техничный игрок, и мы обсуждаем, кто из наших футболистов сможет лучше ему противостоять – приводятся доводы за одного кандидата и за другого, а Галактионов подытоживает эту дискуссию.

– Если посмотреть составы на последние матчи, можно увидеть, что каркас у команды уже сложился.

– Конечно, должна быть стабильность.

– То есть дискуссионных позиций не так много?

– Верно.

– И Роман Евгеньев, условно, играет всегда.

– Надо учитывать, что молодые футболисты прогрессируют с разной скоростью, и в их росте периодически происходит остановка, тогда как другие, наоборот, прибавляют. Поэтому в каждый отдельный момент времени надо определять, кто лучше на сегодняшний день.

Для этого тренерский штаб ездил на турецкие сборы клубов РПЛ. Там тоже проходил анализ, кто в каком состоянии находится. На основании этих данных и тех матчей, которые футболисты успеют провести в ближайшее время, будем определять тех, кто получит вызов на чемпионат Европы. Главенствующий принцип – спортивный. Очень важно, чтобы футболист играл в своем клубе и пребывал в хорошей форме.

– Много играть за клуб принципиально важно?

– Конечно. Мы знаем возможности и значимость каких-то футболистов для команды. Они могут пропустить один-два-три матча, но мы знаем их игровое влияние на различные ситуации в команде, поэтому все равно можем привлечь, но в основном главенствует спортивный принцип: играешь – значит достоин вызова.

– В этом плане вам повезло. Несколько лет назад на премию «Первая пятерка» не могли набрать пятерых кандидатов.

– На сегодня все объективно, на мой взгляд. Мы ведем этот возраст уже шесть лет, и основная масса ребят, с которыми мы работаем, начиная с U17, видит цель, прогрессирует и играет в РПЛ.

– В этом есть заслуга и вашего тренерского штаба. Например, воспитанник «Краснодара» и защитник «Млады Болеслав» Алексей Татаев в интервью «Советскому спорту» отмечал, что Галактионов сильно помог ему в развитии. За счет чего удается помогать прогрессу футболистов в ситуации, когда видишь их по пять дней в месяц?

– Важно убедить их в правильности стратегической линии, выбранной тренерским штабом в целом и Михаилом Галактионовым в частности. А убедить можно, только добиваясь результата. Бывают ситуации, когда тренеры где-то убеждают, а игроки не видят отдачи. Вот здесь все совпало – и выбранная правильная линия, и привнесение ее в игру, и достижение результата. Наверное, ребята это почувствовали. Как следствие, призовое место на чемпионате Европы в 2015 году, достойное выступление на чемпионате мира в Чили, выход на молодежный Евро-2021.

НА ЕВРО-2015 СБОРНАЯ РОССИИ СТАЛА REDMACHINE

– На чемпионате Европы 2015 года наша юношеская сборная взяла бронзовые медали. Что для вас стало самым ярким моментом?

– Считаю, ключевым стал четвертьфинал с Англией (1:0). После этой встречи европейские аналитики стали называть нас Красной машиной, а все изданиях писали – RedMachine. Футболисты и тренеры полностью отдались этой игре. Вместе мы сделали то, чего хотели. Этот матч оставил яркие впечатления и, самое главное, положительные эмоции. Благодаря этой победе мы вышли в полуфинал, гарантировали себе бронзовые медали и пробились на чемпионат мира.

– А на чемпионате мира в Чили?

– Там мне запомнилось, что ведущие команды Европы, как и мы, не пробились в четвертьфинал. Прежде всего Франция и Германия, которой мы проиграли в полуфинале Евро. Впечатлили хорваты, сыгравшие так, как мы против Англии (сборная Хорватии дошла до четвертьфинала, где уступила будущему финалисту команде Мали – прим. ред.).

Сколь сильное, столь и неоднозначное впечатление оставила Нигения – бессменные чемпионы мира в U17. Они подавляли все остальные команды за счет неимоверной физической готовности, выглядели сильнее всех по любому показателю.

Я человек спокойный, но эмоциональный. И после того, как я увидел результаты гендерного теста – по пять человек от команды привозят в поликлинику, где просвечивают и проверяют кости… Не может на таком уровне человек превосходить всех остальных в скорости, силе, выносливости. Это касается всех африканских команд. Тогда ходила байка о том, что в Нигерии только раз в три года дают свидетельство о рождении. Вне зависимости от того, когда ребенок родился – вчера или три года назад.

Очень сильное впечатление оставили южноамериканские команды – по скоростным качествам, техническому оснащению.

– Почему в 1/8 финала того ЧМ нам не удалось пройти Эквадор (1:4)?

– Они были физически сильнее, быстрее и технически оснащеннее. И, конечно, выбили из колеи два первых гола (к 17-й минуте россияне проигрывали со счетом 1:2 – прим. ред.), пропущенные из-за наших ошибок. Они были посильнее, хотя считаю, что все же не на голову.

– Удивляет, что речь не о Бразилии или даже Чили, а об Эквадоре.

– Кстати, на том чемпионате мира аргентинцы не выиграли ни одного матча. Казалось бы, нонсенс. После вылета из турнира сборные сразу отправляют домой. И вот мы после 1/8 финала в аэропорту встретились с французами. Пообщались с их тренером, в том числе Михаил Галактионов. Он спрашивает: «Какие выводы для себя делаете?» Француз отвечает: «Меня поразила физическая одаренность южноамериканских футболистов».

Это тренер команды, в которой ввиду определенных социальных моментов физически слабых игроков не может быть в принципе. Чили – футболисты небольшого роста, но у них феноменальная способность к передвижению, скоростные качества, выносливость... Великолепная команда была. В чем причины? Раннее созревание, другая климатическая зона. Нам по сравнению с ними надо было дорасти. Европейцы тоже ничего не могли сделать, в финале Нигерия обыграла Мали.

В США НЕ ОТКРЫВАЕТСЯ ШКОЛА БЕЗ БАССЕЙНА И ЗАЛА НА 3 ТЫСЯЧИ МЕТРОВ

– На юношеском уровне видна разница футбольных школ – европейской, латиноамериканской и так далее?

– Конечно.

– В 2006 году юношеская сборная России U17 под руководством Игоря Колыванова выиграла чемпионат Европы. Тогда все отмечали одно качество – командную игру… И на Евро-2015 все говорят, что мы были сильны командно.

– Естественно. Поэтому мы и начали разговор с создания определенного эмоционального фона у футболистов, создания коллектива игроков, общности целей. Наша сильная сторона – командный дух. Вероятно, он прививался с 1917 года.

– То есть индивидуально сильных футболистов у нас…

– … маловато. Согласен с тем, что сверхвездочек – когда пришел на поле и сразу его увидел – стало меньше. Работая в динамовской школе (Аблизин работал тренером в СДЮШОР «Динамо» с 1980-го по 2011 год – прим. ред.), застал еще Игоря Колыванова, Андрея Кобелева, Равиля Сабитова, Андрея Чернышова, Игоря Симутенкова, Костантина Сарсанию. Кроме последнего, все доросли до уровня сборной. Сейчас не могу сказать, что такие индивидуально яркие футболисты появляются регулярно.

– Что изменилось?

– Сложно сказать. Более 30 лет проработав в юношеском футболе, регулярно задаю себе риторический вопрос. Почему в то время, когда была нехватка мячей и спортивной экипировки и некачественные поля, появлялись звезды, а сейчас идеальные поля, практически нет вопросов к материально-технической базе, а таких игроков нет?

В то время работали тренеры, которые не обладали теми знаниями, которыми обладают их коллеги сегодня. Появились новые методы обучения, инновации, внедренные в наш футбол, исследования – медицинские, медико-биологические. Почему так получается? Не нахожу ответа на этот вопрос.

Вижу единственную причину – ушел двор. Это не главенствующий фактор, но один из. Живу в районе Речной вокзал, это довольно спортивный район – ЦСКА, «Динамо» и так далее. Рядом с домом очень много великолепнейших спортивных площадок, и они практически пустые. Очень мало вижу детей, гуляющих и играющих без родителей. Рядом стоит мама или бабушка. Понимаю, что другое время и социальная позиция в стране. И все же.

При мне на отбор в динамовскую школу в сентябре на Малую арену приходило до 10 тысяч ребят, а сейчас если приходят 100 человек, уже хорошо. Выборка несравнима. Раньше Симутенков, чтобы попасть в школу, отбирался среди 10 тысяч мальчишек, а сейчас уже не отбор, а набор.

И градация топовых школ, которые готовят игроков для клубов РПЛ, и школ, которые занимаются соцпроектом… Должна быть грань какая-то, а у нас она стирается. Что сюда пришли 50 человек, что туда.

– Раньше, когда на отбор приходили по 10 тысяч, мы брали количеством, а теперь, когда этого преимущества лишены, проигрываем в эффективности Чехии и Нидерландам, которые меньше по населению, размеру страны и ресурсам. В чем наш недостаток?

– Помимо всего прочего – в качестве подготовки. Я сам прошел все стадии в юношеском и молодежном футболе и не могу сказать, что у нас бездарные тренеры. Нет такого, что мы плохо работаем, но слишком большое влияние оказывает социальная среда. Дети отошли от спорта.

В этих вопросах много от философии, но вот вам пример. В США не открывается муниципальная школа без бассейна на 25 метров и зала на 3 тысячи метров – для футбола, бейсбола и так далее. Вот сейчас говорят: «Давайте введем третий урок физкультуры». У меня друзья работают учителями физкультуры в общеобразовательных школах, поэтому знаю, что третий урок отменили и ввели урок астрономии. Нужна астрономия? Бесспорно. Но какому проценту школьников она пригодится во взрослой жизни? А физкультура пригодится всем.

Четыре обязательных предмета в Англии – футбол, крикет, легкая атлетика и еще какой-то. И для девочек, и для мальчиков. Поэтому там футбол – религия, и к футболистам такое уважительное отношение. Мы вместе занимались в секции, наш товарищ стал футболистом, и мы ходим на него смотреть.

У ИТАЛЬЯНЦЕВ ТОЖЕ КРИЗИС – ВСЕ ДЕТИ В ГАДЖЕТАХ

– По сравнению с временами Симутенкова у детей стало больше развлечений.

– И не только у нас! Разговаривал с итальянцами. Они говорят: «У нас кризис в такой же степени, как и у вас в России. Он выходит из школы, гаджет не выпускает. Они все сейчас там». Это социальное явление. Мир движется, в этом есть положительная сторона, но и отрицательная тоже.

– Как футбол может перестроиться, чтобы на равных конкурировать с гаджетами?

– Первое. Должна быть государственная программа на всех уровнях по пиару здорового образа жизни и занятий физкультурой и спортом. Второе. Качественное обучение футболу в спортивных школах. Надо улучшать обучение на порядок. Хотя я защищаю тренеров, понимаю, что не во всех школах работают так, как надо. И, может быть, не те люди.

Я застал золотое время детско-юношеского футбола. В «Динамо» тренерами работали Юрий Кузнецов, Владимир Ильин, Геннадий Гусаров. Все они были выдающимися футболистами. А Гавриил Качалин был завучем в динамовской школе – человек-легенда. И управленческий аппарат. Виктор Царев, который знал, что и как поставить, был директором школы.

Может, они не обладали теми научными знаниями, которые есть сейчас, но большой опыт игры и любовь к своей профессии и детям, которых воспитывают, играли ключевую роль. Всем нужна зарплата, но это не было главенствующим в их мотивации. Поэтому они умели доходчиво доносить до ребят правильные идеи. А сейчас многие воспринимают эту работу, как средство зарабатывания денег без любви к своей профессии.

– В России есть невероятно эффективная школа «Чертаново», где вы работали до последнего времени. В чем ее уникальность?

– Выстраивать систему надо по вертикали. В первую очередь, здесь суперменеджмент в лице Николая Ларина и Дмитрия Поляцкого, создавших прекрасные условия. Второй момент – это максимальные возможности для творчества тренерского состава. Обсуждение с руководством присутствует, но никакого давления сверху нет. Тренер творит, и я по себе знаю, что это дает очень большой всплеск. И отношение всего персонала – не только тренерского – способствовало росту футболистов. Здесь есть командный, семейных дух. Отсюда командные результаты и индивидуальные – игроки потом играют в РПЛ.

А еще отмечу, что в «Чертаново» именно отбор, а не набор. Причем игроков никогда не бросают, всегда стараются довести до конца. Это тоже очень важно.

– Можно перенести этот опыт на другие школы?

– Я начал с руководства…

– … а они уникальные руководители.

– Поэтому с них и начал. Будем искать, вырастим в нашем коллективе.

ТАКИХ СИЛЬНЫХ ВРАТАРЕЙ, КАК МАКСИМЕНКО И САФОНОВ, НЕ БЫЛО ДАВНО

– Вы озвучили тему переписанных футболистов. А сами в России с таким явлением сталкивались?

– Конечно. Сейчас это встречается реже. Мы уже отошли от этого. Естественно, я против такого явления, но раз уж на то пошло, пусть этот переписанный хотя бы заиграет. Но когда он занимает место нормального игрока и потом нигде не играет, а нормальный не получил свой шанс, вот это беда.

– Когда был пик переписанных игроков? В 1990-х?

– Знаете, сейчас больше акцентируется внимание на проблемах футболистов, родившихся после августа. Я застал такой момент. Вот вам самый яркий пример – Сергей Овчинников. Я его тренировал вместе с Гусаровым. Он родился в ноябре 1970-го, а у меня была команда 1971 года, и в ней несколько человек играли 1970-го после августа. И были нечистоплотные люди, которые использовали в своих командах игроков 1970-го года, родившихся до августа. Это было распространенное явление. В южных наших республиках этот момент был.

– Сейчас периодически всплывают слухи, что Магомед-Шапи Сулейманов может быть переписанным.

– Не верю в это. Мы с ним общаемся, он нормальный человек. Он не похож на человека более старшего возраста. Я видел переписанных юниоров на турнирах, там были дядьки с бородами.

– Кого считаете самыми прогрессирующими футболистами в молодежной сборной?

– Вообще очень не люблю говорить об игроках индивидуально, но лично мне очень нравятся наши вратари Матвей Сафонов и Александр Максименко. Давно у нас не было столь сильных вратарей в таком возрасте. А еще есть Денис Адамов и Иван Ломаев, которого я тренировал еще в «Чертаново».

Почему обращаю на это внимание? У меня в детско-юношеской команде вышли три вратаря, игравшие на уровне РПЛ. Это Овчинников, Аристид Панайотиди, который был вторым под Александром Филимоновым, и Альберт Щукин, который играл в «Черноморце» и «Нижнем Новгороде». Вот из одной команды вышли три сильных вратаря. Казалось бы, двое имеют меньше игровой практики, но все равно у них сложилась карьера.

ЗАКОН ТРЕХ «Н»

– Зимой на сборах удалось увидеть многих кандидатов на поездку на чемпионат Европы?

– Не всех. Из-за пандемийных сложностей не смогли попасть в страны, где введён локдаун, а команды, приехавшие туда на сборы, жили в изоляции. Но большинство посмотреть удалось. Дай бог, чтобы у них все получилось и обошлось без травм.

– Когда тренерский штаб окончательно определится с теми, кто поедет на Евро?

– В середине марта надо будет уже официальную заявку подавать. Сейчас самое важное – качество игры в первых трех-четырех весенних матчах, и чтобы обошлось без травм.

– Список кандидатов велик?

– В сборной не должно быть шараханий – стабильность важна. Кандидаты – те люди, которых мы уже знаем. Да и как вводить в сборную новые лица? Не притертых к ребятам игроков. Первое. Как они будут себя чувствовать в новой обстановке? Второе. Восприятие нового человека ребятами, прошедшими вместе большой путь и попавшими в финальный раунд чемпионата Европы. Это важный психологический момент. Поэтому большой ротации не будет. Даже если по форс-мажорным обстоятельствам не получится кого-то вызвать, вместо них придут те, кто уже в команде были.

– Грубо говоря, на две трети заявку на чемпионате Европы вы уже представляете?

– Да.

– Чего ждете от турнира в плане игры нашей команды?

– Есть закон трех «н»: «Нет ничего невозможного». В свое время с Валерием Георгиевичем Газзаевым это обсуждали – если не ставить высокие цели, невозможно ничего добиться. Можно не добраться до заветных целей, но их надо ставить. Есть масса причин, которые не позволят нам выполнить задачи – игровые, нашу готовность, количество травмированных. Ситуации бывают различные, но приложить все усилия, чтобы пройти максимально далеко, надо.

Как-то проводили теорию перед чемпионатом Европы. И Михаил Михайлович задает вопрос: «Леонид Алексеевич, может, у вас есть, что добавить?» А я в свое время два года с отцом (он был военным) жил на Кубе. И спрашиваю: «А вот как считать Кубу? Это Латинская Америка или страна Карибского бассейна? Я был уже на Кубе и хотел бы побывать в Латинской Америке». И Алексей Татаев, с которым мы очень близки по духу, встал и ответил: «Алексеич, будем!» Мы вышли и сделали результат.

Так и тут – хочу поучаствовать в плей-офф европейского первенства.