Как один из лучших советских фехтовальщиков едва не погиб во время поединка на Олимпиаде в Москве
Командный турнир по фехтованию на Олимпийских играх 1980 года едва не закончился трагедией. В полуфинале 21-летнего советского спортсмена Владимира Лапицкого тяжело ранил польский соперник. Клинок сломался во время атаки и пронзил рапиристу грудь. Без своего фаворита сборная СССР проиграла в финале французам, а после турнира победители пришли навестить раненого спортсмена и подарили ему золотую медаль. После выздоровления Лапицкий завершил спортивную карьеру, и товарищи по команде потеряли его из виду. Кто-то говорил, что он пристрастился к алкоголю, другие рассказывали о загадочной гибели олимпийского призера. Как несчастный случай сломал жизнь одному из лучших советских фехтовальщиков — в материале «Ленты.ру».
История Владимира Лапицкого обычно остается в тени трагедии другого советского фехтовальщика, олимпийского чемпиона Владимира Смирнова, который погиб во время чемпионата мира 1982 года в Риме. Тогда рапира немца Маттиаса Бера сломалась во время атаки, проткнула маску соперника и на 14 сантиметров вошла ему в голову. Смирнов несколько дней пробыл в реанимации, подключенный к аппаратам жизнеобеспечения, но спасти его не удалось. Спортсмену было 28 лет. Мир был потрясен.
После смерти Смирнова Международная федерация фехтования изменила требования к экипировке спортсменов: появились костюмы из прочнейшей ткани кевлар, под которые теперь требовалось надевать защитные нагрудники. Маски и клинки стали создавать из сверхпрочных материалов, лицензированных федерацией. Изменились также требования к прогибу клинка и нагрузке на кончик рапиры или шпаги. И эти шаги действительно оказались эффективны — они спасли от гибели или инвалидности не одного атлета.
Однако многие эксперты сходятся в том, что и трагедии в Риме можно было избежать, будь руководство федерации чуть бдительнее. Менять требования к экипировке стоило еще двумя годами ранее, после московской Олимпиады. Там во время командного турнира тяжелое ранение прямо на дорожке получил 21-летний Лапицкий — другой советский рапирист. Это, кстати, произошло на глазах у Смирнова, как раз через несколько дней после его победы на Играх. Лапицкий выжил чудом.
О Лапицком известно не так много. Он родился 18 февраля 1959 года в Гродно, фехтованием занялся в минском «Динамо», быстро стал показывать высокие результаты и попал в сборную Союза. В 1978-м в составе команды взял бронзу на чемпионате мира в Гамбурге, а в 1979-м в Мельбурне — золото. После этого вошел в сборную для участия в домашней Олимпиаде. Амбиций на личную медаль за ним не замечали, зато в командном первенстве шансы были высокие. Его товарищами по сборной, кроме Смирнова, были Александр Романьков и Сабиржан Рузиев.
После того как в индивидуальном первенстве чемпионом стал Смирнов, а бронза досталась Романькову, уверенность экспертов и болельщиков в успехе сборной сильно окрепла. Одним из главных соперников советских рапиристов в командном турнире считалась сборная Франции: Дидье Фламан, Паскаль Жольо, который и проиграл Смирнову личное золото, Брюно Бошри, Филипп Бонен и Фредерик Пьетрушка (выступали под флагом Международного олимпийского комитета; официальная делегация не приехала из-за бойкота Игр частью капиталистических стран — прим. «Ленты.ру»). По персоналиям это была одна из самых звездных сборных мира, хотя командных успехов французы добивались не всегда. «Пьетрушка, Фламан — чемпионы мира в личных соревнованиях, крутизна», — описывал соперников Романьков. С французами сборная СССР предсказуемо встретилась уже в финале.
А вот в полуфинале фехтовать выпало с поляками — Адамом Робаком, Богуславом Зыхом, Марианом Сыпневским и Лехом Козеевским. Это тоже была крепкая команда, постоянный претендент на медали самых престижных соревнований. Впрочем, полякам, как и французам, не хватало стабильности: двумя годами ранее они стали чемпионами мира (не фехтовал тогда только Козеевский — вместо него был Лешек Мартевич), а на предолимпийском мировом первенстве вовсе не попали на пьедестал. Так что на домашних Играх для советских спортсменов прогноз был благоприятный.
Встреча с Польшей была назначена на 26 июля, соревнования проходили в спорткомплексе ЦСКА. Лапицкий проводил один из последних полуфинальных поединков (Sputnik.by пишет, что соперником советского спортсмена в роковой схватке был Зых, однако ряд авторитетных источников, в том числе The Washington Post и портал «Команда России», указывает, что советский спортсмен фехтовал против Робака. Это подтверждает и архив SR/Olympic Sports — прим. «Ленты.ру»).
Как вспоминала корреспондент Гостелерадио и «Комсомольской правды» Татьяна Колчанова (Елисейкина), все произошло очень быстро. В самом начале поединка Робак атаковал Лапицкого, а тот проводил ответный прием, который на языке фехтования называется «горбушка» (атака, выполняемая в прыжке, — прим. «Ленты.ру»). Советский спортсмен разворачивался, и в этот момент у поляка сломалась рапира. Двигаясь по инерции, обломок воткнулся в бок Лапицкому. Клинок попал в мягкие ткани и вышел из груди. Робак замер в исступлении.
«Все участники Игр помнят этот страшный момент. Обломок клинка противника пробил ему грудь в районе сердца. На трибуне раздался нечеловеческий крик. Кричала Наталья, жена Лапицкого (Наталья Цыганкова — советская гандболистка, двукратная чемпионка мира, призер Олимпийских игр 1988 года — прим. «Ленты.ру»)», — рассказывала Колчанова. Советский спортсмен рухнул на дорожку, где мгновенно появились врачи с носилками. На месте они сняли с рапириста верхнюю часть костюма, а рану его попытались заткнуть ватой и бинтами. По воспоминаниям очевидцев, крови было очень много. Спустя несколько минут его уже несли к машине скорой помощи, которая дежурила на турнире.
На сайте The Washington Post тоже сохранился репортаж с тех соревнований. Журналист Барри Лордж писал: «Лапицкий чуть не проиграл нечто большее, чем спортивное соревнование. После ранения очень долго не было информации о его состоянии. Советский пресс-секретарь заявил, что сердце 21-летнего фехтовальщика не было повреждено, но "по-видимому, был задет кровеносный сосуд". Врач от Международной федерации фехтования сказал, что у спортсмена нет признаков внутреннего кровотечения».
Позднее подтвердилось, что ранение действительно не смертельно, хотя сломанная рапира и прошла в трех миллиметрах от сердца. Спортсмен родился в рубашке, объясняли врачи. «Лапицкому повезло. Клинок скользнул по ребрам и не задел ни одного жизненно важного органа», — писала корреспондентка «КП». А Романьков пояснял: «Если бы ребро не зацепило, было бы без вариантов...»
Соревнования приостановили, но не отменили, а место Лапицкого в команде занял шпажист Ашот Карагян, который был запасным по регламенту. В полуфинале удалось добиться победы. «Володю увезли в больницу, а встреча продолжалась. Наши рапиристы еле довели ее до конца, победив на грани человеческих сил», — описывала Колчанова. А вот финал против французов советские спортсмены проиграли. Отсутствие Владимира, как объяснял Романьков, было фатальным. Карагян обладал, понятно, не совсем подходящей техникой, так что рассчитывать приходилось мало на что.
«Он не мог толком ничего сделать, единственное, что мы от него требовали — уколы. Чтобы, если количество побед будет равное, у нас был перевес по уколам. Мы-то, рапиристы, каждого знаем как облупленного, знаем, чего бояться... Не получилось. Если бы не ранение Володи, золото взяли бы без разговоров», — замечал Романьков. Серебро Лапицкому, разумеется, передали.
Как и обещали врачи, Лапицкий довольно быстро поправился. Правда, в спорт больше не вернулся — сначала просто не тренировался, а потом травмировал ахиллово сухожилие и объявил о завершении карьеры. Отчасти из-за этого данных о том, как сложилась судьба рапириста дальше, очень мало. Он пропал со всех радаров и ни разу не общался с журналистами. Со слов жены, после инцидента Владимир стал все чаще употреблять спиртное, к которому и раньше был неравнодушен.
Бывший фехтовальщик зарабатывал мелкой торговлей и часто ездил с Цыганковой по соревнованиям — в одной из таких поездок из-за алкоголя между ними и произошел разрыв. Гандболистка вспоминала: «В одной игре мне разбили нос и травмировали руку. Пришла домой вся израненная. А он там уже никакой. Хотя завтра надо было уезжать за товаром — тогда все какой-то коммерцией занимались. Вот я и сказала: поезжай и не возвращайся. Было понятно, что его уже ничто не исправит».
Наталья оказалась права — Лапицкий уже не пытался вернуться к нормальной жизни: «В Ростове он по пьянке разбил машину, дела покатились под откос. И потом, как мне рассказывали, он, по сути, уже бомжевал...». Интервью Цыганковой — едва ли не единственный источник информации о судьбе спортсмена. Есть версия, что историю Лапицкого как не самую образцовую в СССР скрывали намеренно, по крайней мере журналистка «КП» замечала, что писать о нем было не принято.
В 2017 году Романьков в интервью Pressball.by заявил, что его бывшего товарища по команде не так давно убили, но подтверждений этому нет. «Сбросили с высотки. Опять же — по разговорам, мы его могилу не видели», — рассказал он в довольно будничной манере. По словам олимпийского чемпиона, это похоже на правду, потому что Лапицкий по характеру был тем человеком, который легко мог попасть в подобную ситуацию.