«Называю свои мизинцы сарделечками. Танцующие вратарские пальцы». Откровенный разговор с Эльвирой Тодуа

Многолетний лидер женского ЦСКА и сборной России — об ожиданиях перед Евро-2022, травмах, абхазском языке и многом другом. «В России все работает лучше, если добавить громкости» Поддержала Овчинникова, поскольку волновалась за Акинфеева Дважды сломанный нос и год выступлений в гипсе Почему не сложились отношения с Игорем Шалимовым? С женщинами Григорян деликатный Что помешало уехать играть в Европу? Сказать по-абхазски «девять тысяч девятьсот девяносто девять» — свернуть язык в трубочку, прошипеть, просвистеть и издать еще несколько удивительных звуков, причем одновременно «Шашечки» на МКАДе при скорости 200 км/ч — Тяжело входить в очередной сезон, которых у вас уже больше 20? — Первый сбор, никуда не денешься. У нас такой тренер (Александр Григорян. — «Матч ТВ»), что выдал программу на отпуск и предупредил: «Дело ваше, как отдыхать, но начну предъявлять с первой тренировки». Сказал — сделал: поумирали в Сочи, в Турции, надеюсь, будет полегче. — Штрафуют вас за лишний вес? — Штрафов пока не было, но взвешивают. Все вроде бы в норме, а вот если у кого-то в лишку пойдет, возможны варианты. — Вратари в этом смысле на особом положении? — Только в том, что к ним более пристальное внимание. Есть у вратарей предрасположенность к лишнему весу, по многим знакомым знаю. Я, слава богу, держусь в одной поре. — В июле пройдет женский чемпионат Европы. В нашей группе — вторая в мировом рейтинге Швеция, а также Нидерланды и Швейцария, которые тоже котируются выше 25-й России. Страшно? — Против всех играла, никто не страшен. Противостоять можно любой команде, если в кондициях. Матч с Данией в отборе на ЧМ-2023 показал, что борьба на равных не проблема, вопрос в том, выдержим или нет. В первом тайме ни в чем не уступали датчанкам, грандиозных проблем у меня в воротах не было. Минуты с 65-й подсели, ну, и додавили они нас физикой. Ничего страшного, в ответном домашнем матче учтем. — И все же немки или американки, если на них попасть, видятся непроходимыми. — Для кого-то так, а я бы им заранее три очка не отдала. Сильные, но не настолько, чтобы бояться. Просто у них уровень чемпионата и подготовки другой, а в целом соперник как соперник. — На сборах в комнате одна живете? — Из-за ковида селимся по одной, а так вообще вдвоем. — Считается, что вратарям перед матчами требуется уединение и погружение в себя. — Это не про женский футбол. — Психология вратаря-женщины отличается от мужской? — В спортивном плане вряд ли, но все же разные. Да и нет у женских клубов возможностей оплачивать лишние гостиничные номера. Мы не паримся на этот счет, спокойно живем по двое. Я коммуникабельная, в себя не ухожу перед играми, предпочитаю потрещать, посмеяться. — Вы и на поле коммуникабельная, достаточно громкая. Согласны? — Есть такое. — Попадались те, кто громко вам отвечал? — Конечно. На Юлю Мясникову, например, бесполезно орать, на нее как наедешь, так и съедешь, выдаст в ответ. Она из Казахстана, а они такие, прыткие. Но все зависит от ситуации. Если кричу по делу, встречных возмущений нет, с пониманием относятся. — Сортируете, на кого шуметь, на кого нет? Или выдаете, что накипело, а там хоть трава не расти? — Все индивидуально. Расчет не на то, чтобы выпустить пар, а на ответную реакцию и командную пользу. Вот Маша Алексеева у нас в ЦСКА от крика, наоборот, потеряется, к ней нужен свой подход. Форма обращения всегда зависит от происходящего, без видимых причин не наезжаю. В целом же в России лучше работает, если добавить громкости, знаю по опыту. — Когда слово не помогает, подкрепляете действием? — Категорически против этого, не дай бог. И никому не советую. Эмоции должны выплескиваться в игре и никогда не переходить на личности, не превращаться в рукоприкладство. — Футбол есть футбол — стычки наверняка случаются. — Драк нет, если вы об этом. Недопонимание бывает, но чисто футбольное, тренировочное. За цивилизованные рамки не выходим. — Когда из ЦСКА ушел Сергей Овчинников, вы поддержали его в Instagram фразой: «Как так, я вообще не понимаю». Не прилетело по клубной линии? — За что должно было прилететь? — За нарушение корпоративной этики. — Не думаю, что вынесла сор из избы. Выразила в личном аккаунте личное отношение к человеку, это не протест, а поддержка. Действительно не понимала, не знала, как и все, внутренней кухни. Видела, какое взаимопонимание наладилось у них с Акинфеевым, переживала, что смена тренера вратарей может сказаться на Игоре. К счастью, не сказалась. И Иваныч вроде справился. — Женский футбол и травмы: тема, насколько знаю, вам близка. — Можно и так сказать. Шесть операций на плече и локте, плюс по мелочи то, что к травмам не отношу. Сшивали хрящевую ткань, так называемую «губу». Сейчас ничего критичного нет, кроме небольшого дискомфорта в плече. Кто делал операцию Банкарта, тот знает: плечевой сустав — штука сложная. Рука постоянно в активном режиме, тем более правая, рабочая. Ничего, ловлю мячи. Иногда поднывает, реагирую на температуру и смену погоды, но серьезных проблем, спасибо врачам, не испытываю. Последняя операция — удаление гланд, из-за которых мучили бесконечные ангины, болела по два раза в месяц. Год назад перенесла коронавирус, с тех пор, тьфу-тьфу, здорова. — Проблемы с плечом накопились или стали результатом неудачного эпизода? — Упала в прыжке, отбивая мяч. Плечо выдавилось. — За травмы вы не считаете, видимо, пальцы, уже не столько женские, сколько вратарские. Привыкли? — Издержки профессии. Мизинцы свои называю сарделечками. Танцующие пальцы. — Надеваете вечернее платье, высокие каблуки, идете в свет. Народ косится? — Не обращаю внимания. Мне в перчатках, что ли, ходить? Да, вывернутые, девять раз поломанные, год не снимала гипс. Сломала палец перед ответной игрой с Португалией в отборе на чемпионат Европы, и что, истерить? Если бы заморачивалась, к психиатрам попала бы давно. — Пальцы страдают от мяча или от ног соперниц? — Всегда по-разному. Иногда попадет неудачно, в другой раз из-под ног выгребаю — наступят, прокрутят шипами с хрустом. Сустав уже хрупкий, ему много не надо, зацепят, и привет. — Если ситуация требует, идете на мяч руками, а не ногами? Себя не жалеете после того, что было? — Я вратарь старой школы, научили бросаться на мяч руками — так и делаю. Хотя большинство сейчас включает ноги, вижу и диву даюсь. Для меня это неправильно. Вратарь в принципе славится бесстрашием, с советских времен так заведено. — В матче с португалками вы ведь играли в маске? И именно в той игре вас вернули в сборную после долгого перерыва. — Все так. — Больно это — не понимать, за что вывели из состава? — Для любого спортсмена болезненная ситуация, все хотят играть в сборной. Не понимала, но верила в лучшее, спасибо Юрию Красножану, что вернул в команду. — Почему Елена Фомина перестала вам доверять? — Каждый тренер видит состав по-своему, не могу его за это осуждать. Если чересчур себя накручивать, можно голову сломать. Я просто работала, ждала своего шанса. Хорошо, что дождалась. — Несмотря на маску и перелом пальца. — В феврале прошлого года сломала на сборах нос. Спустя месяц сняла маску и в первый же день снова сломала. С сотрясением мозга. Подготовка скомкалась, а в палец мне уже перед ответной игрой прилетело. Поскольку опыт большой, всегда держу при себе импортный пластиковый гипс. Кладешь в горячую воду, наматываешь — имитирует обычную гипсовую повязку. Натянула поверх перчатку, мизинец не сгибался, но никто не заметил и не понял в игре. Год так отыграла, потом зажило. — Не понял — год в пластиковом гипсе? — Периодически меняла. Пластик со временем затирается, вихрюшки всякие появляются, надо перематывать. К тому же палец худел, болтался. Врач сборной Анна Волкова много про это знает, помогала менять. — Неужели палец не заживает за год? — Он же хрустальный после гипса. Плюс постоянно в работе. Прилетают крученые мячи, пальцу много не надо. Пробовала снять — хрустнул в том же месте. Хватит, думаю, экспериментов, похожу в гипсе до конца сезона. — По количеству травм вы в общем ряду или рекордсменка? — Футболистов без травм не встречала. Но если сравнивать, я в тренде, пожалуй. По числу повреждений, требующих операции, даже для профессионального спортсмена — перебор. — Жалеете себя? Плачете порой? — Плакать в принципе не привыкла. Выбрала такой вид спорта, такое амплуа, куда деваться? Это же не шахматы, хотя там тоже можно голову свернуть. Стараюсь ровно относиться. Случилось и случилось, думаю о том, как побыстрей восстановиться. — Вы не раз снимались для глянцевых журналов. Прятали пальцы? — Тогда они были еще не настолько кривые. Руки Виталия Кафанова видели? Когда смотрю на его пальцы, начинаю думать, что и меня с возрастом ожидает подобное. Надеюсь, вывернутся все же не до такой степени. Сейчас мой мизинец кривенький, коленчатый, пережатый колбаской, слежу за его судьбой. Можно будет сделать коррекцию, но захочу ли еще несколько операций? Наверное, нет, если не потребуется для обычной жизни. Сниму наросты, и хватит. От проблем с этим делом даже тейпы не спасают. Прилетит, и пальцы врассыпную: разрыв фаланги, суставной капсулы, отрывной перелом, деформация. — Может, из-за рук на фотосессии реже стали звать? — В основном времени не хватает. Иногда сама отказываюсь, советую обратить внимание на молодых. А то спрашивают людей про женский футбол, и они называют либо меня, либо Коваленко с Карповой, то есть тех, кто медийно раскручен. Чтобы наш вид спорта развивался, хорошо бы знали не только нас. Надо показывать народу и других, в футболе много фотогеничных девчонок. — Вы конфликтный человек? — Ничуть. Тембр голоса у меня звонкий, слышно хорошо, но неуживчивой себя назвать не могу. — Спросил к тому, что был тренер сборной, с которым вы не нашли общего языка, — Игорь Шалимов. Можно назвать те ваши отношения конфликтом? — Не нашли общего языка — не совсем верно. О причинах промолчу. Со всеми тренерами всегда находила рабочий контакт, пусть этот случай останется исключением. — Расхождения были человеческого или футбольного свойства? — Нефутбольного, скажу так. — За долгую карьеру вас наверняка звали в Европу. Почему не уехали? — Звали много раз и в разные клубы. Но в начале 2000-х все было сложней, чем сейчас. Футболисты не имели агентов, найти их контакты клубы не могли, запросы приходили в федерацию футбола. Прежнее руководство считало, что отъезд за границу усложняет вызов в сборную России, в женскую по крайней мере. Какие-то предложения до меня просто не доходили, когда постарше стала, узнала. А потом не отпустила «Россиянка», хотя был прямой контакт с «Лионом». Французов я полностью устраивала, но турнирное положение клуба диктовало свои условия. Похожая картина с «ПСЖ»: бывший тренер «Россиянки» Фарид Бенстити позвал в Париж и получил отказ. У меня действовал контракт, одного желания было недостаточно. Случались предложения поскромнее, из «Брондбю» или «Умео». Не принимала из-за уровня: играть за непрофессиональную команду, не зная языка, казалось менее привлекательным, чем чемпионат России. — Если отмотать назад, уехали бы? — В «Лион» и «ПСЖ» да, в Скандинавию — нет. — У российского женского футбола единственный весомый титул: победа на чемпионате Европы 2005 года в категории U-19. — Ковалась в том числе этими ручками. — Не маловато, если говорить о популяризации? — Согласна, спорт развивается, когда есть результат. В 2005-м у нас была очень крутая команда, 1985–1987 годы рождения урожайные для российского женского футбола. Большинство девочек — лидеры, с характером, за счет чего и выиграли чемпионат Европы. Экипировку получали раз в три года, из бонусов только суточные, никаких премиальных. Из стимулов — огромное желание играть и доказывать. Александр Шагов, помощник главного тренера Валентина Гришина, сказал тогда: «Вы не понимаете, что вписали себя в историю лет на 100. Вряд ли ваши сменщицы выиграют молодежный чемпионат Европы раньше этого срока». В принципе, пока подтверждается. Хочется, чтобы не выросло в тенденцию, но что есть, то есть. — Алсу Абдуллина уехала в «Челси». Добрый знак? — Она уже не в юниорском возрасте, но за Алсу приятно. Пусть у нее все сложится в Европе, для России это трансфер, стимулирующий развитие. Развивайтесь и покоряйте мир, перед нами в свое время не было таких примеров. — В конце сентября женский ЦСКА снова возглавил Александр Григорян. Обогатился с тех пор ваш лексикон словечками типа «вандерфульно»? Или даже покрепче? — Честно говоря, в нашей команде Александр Витальевич намного более деликатен, чем в мужском футболе. Может, он там в другом образе, не знаю. Бывает, применит доходчивый эпитет, но не из грубости, а чтобы мы быстрей думали и догоняли. Вообще, разница между Григоряном-2019 и -2021 колоссальная. Стал намного спокойнее, рассудительнее, не только я заметила. Что уж с ним произошло, не мне судить, но нет никакого дискомфорта и никаких слов, которые мелькают порой в мемных видео. — Вряд ли в женском футболе можно кого-то ввести в ступор соленым словцом. — На эмоциях все бывает, только продиктовано это спортивными причинами, а не общей атмосферой. В целом известная лексика в России не всегда вредна. И даже наоборот, иногда действенна. Как эликсир. Не складывается, не получается, а обложат, и пошло-поехало. Не могу найти этому объяснения, но работает! Сильный тренер и не должен быть аленьким цветочком, действенные методы убеждения, уверена, есть в любой спортивной команде. — Видел в сети объявление о продаже армейских клубных значков с вашим изображением. Хорошо продаются? — Разошлись полностью. Звонил человек, который занимается их производством, сказал удивленно: раскупили даже быстрей, чем топов мужской команды. Собирается штамповать новую партию. — Принимали участие в разработке дизайна? — Специально не просила, но мне прислали макет. Понравилось. — Встречались когда-нибудь с верховными боссами ЦСКА, например, с Максимом Орешкиным? — С ним нет, а Евгений Гинер приезжал и на матчи, и на чемпионские банкеты. Романа Бабаева видим еще чаще, регулярно играет с коллегами в футбол на стадионе «Октябрь». С самыми главными акционерами встречаться, наверное, и ни к чему, у них другие задачи, другой уровень. — Вы уроженка Абхазии с грузинской фамилией. Если захотите приехать на родину, пустят? — У меня мегрельская фамилия, если быть точной. Абхазы, грузины, мегрелы — все мы дети Кавказа и очень похожи в этническом смысле. Но я знаю, где родилась — в абхазском городе Ткуарчал. Для меня это самое главное. Когда спрашивают, к кому я себя отношу, отвечаю, как есть, чтобы не заострять. Считаю, что мы одна нация, всех уважаю, остаюсь сама собой. Конечно, ничего хорошего между абхазами и грузинами в свое время не произошло. Но это не значит, что надо ненавидеть людей из-за национальности. Не лезу в политику, ко всем народностям отношусь нормально. — Ваш город — Ткуарчал, а не Ткварчели? — Одно на абхазском, другое на русском. Въезжаешь в город — написано Ткуарчал. — Говорите по-абхазски? — Нет. Уехали, едва мне исполнилось шесть. Проучилась в школе две недели, и пришла война. Отдельные слова понимаю, не более. Но знаю, что из трех языков абхазский самый сложный. Мегрельский самый простой. — Правда, что в абхазском алфавите всего шесть своих букв, остальные русские? И что многие слова получены прибавлением к русским аналогам буквы «а»? Амагазин, аресторан и тому подобное? — Примерно так, если нет абхазских слов, обозначающих то же самое. Точнее на этот вопрос ответил бы отец, который знает абхазский, мегрельский, грузинский, английский, иврит и русский. Но в произношении абхазский точно самый сложный. Вымолвить «девять тысяч девятьсот девяносто девять» сможет только истинный абхазец, потому что придется свернуть язык в трубочку, прошипеть, просвистеть и издать еще несколько удивительных звуков, причем одновременно. Я слышала. Понять, что сказали, неподготовленному человеку невозможно. — Знаете семьи, потерявшие дома и родину только потому, что у них была не та фамилия? — Таких много. Наша семья, наверное, тоже в списке. Политики не спрашивали народ, который не хотел всего этого, кто слушает простых людей в подобных случаях? Мы перебрались под Новочеркасск к друзьям родителей, которые прислали нам денежку на поездку в обычном почтовом конверте. Папу взяли работать на ГРЭС, и мы остались. Из вещей два чемодана, статус — беженцы. — Причина отъезда — неабхазская фамилия? — В первую очередь здоровье брата. Из-за блокады города не было горячей воды и отопления, все в доме, включая постели, стало влажным, Абхазия все-таки субтропики. Олег заработал хронический бронхит, задыхался. Пришлось уехать в более сухой климат. Брат поправился, занимался футболом. — Знакомы с известными футбольными абхазами? — С очень многими: Ахриком Цвейбой, братьями Аджинджал, Бесланом Гублия, Джемалом Губазом. Футбол в республике жив, Роман Хагба и другие футбольные люди поддерживают детские школы, Абхазия выигрывала чемпионат мира для непризнанных территорий — Кубок ConIFA. — Ваше любимое абхазское вино? — Очень ровно отношусь к вину и цитрусовым, может, потому что оттуда родом, не считаю экзотикой. Знаю, что есть три типа вина — мужское, то есть более крепкое, женское, чаще всего полусладкое, и молодое играющее, которое пьешь, как компотик, а потом встаешь, и уносит. Но настоящее абхазское вино не купишь в российских супермаркетах. Это уже франшиза, дистрибьюторство. За настоящим нужно ехать как минимум на границу Абхазии или брать с завода в самой республике. — Доведется играть против сборной Грузии — поедете? — Почему нет, я же представляю Россию. Там не все просто: отцу, например, приходилось предоставлять на границе свидетельство, где указано, что он родился в Абхазии, потому что в паспорт вписан район, контролируемый Грузией. Если в документе есть грузинские штампы, тоже могут не впустить. Но у меня два паспорта, русский и абхазский, свободно приезжаю на родину. — Как отметили свои 100 матчей за сборную? — Ударной работой. От РФС наградили футболкой с надписью «100 матчей», что-то вроде бы должно прийти из УЕФА, но пока не пришло. Хотелось бы, все-таки рубеж. Будет, что поставить дома на видное место. — У вас есть агент? — Был, теперь не нужен. Из ЦСКА уходить не планирую. — Говорят, у вас особые отношения с машинами и скоростью. Подтвердите? — В молодости любила погонять, потом пришло понимание, что это не шутки. После некоторых моментов, случившихся на дороге, изменила отношение. Спасибо, что спортсменка, скорость реакции выручила. Расхотелось быть заложницей ситуации. — На чем гоняли? — На спортивном «Лексусе». Сейчас та же марка, очень ее люблю, но модель повыше, поспокойнее, особо не погоняешь. — Раньше клали стрелку, дрифтовали? — В «шашечки» играла на МКАДе при скорости 190-200. — Несмотря на печальный пример Вениамина Мандрыкина? — Гордиться тут нечем, но было, к сожалению. Могла метнуться из крайнего левого в крайний правый, и наоборот. Потом мозги встали на место, хорошо, что ничего не случилось. — Сейчас увидите перед собой свободное шоссе — «тапку» не вдавите? — Могу ускориться, объехать ряд машин, но с «шашечками» завязала. С возрастом пришло знание: средние скорости потока и лихача равны, но последний рискует гораздо больше. — Вы на всю жизнь в футболе? — Честное слово, не знаю. Футбол во мне засел очень глубоко, наверное, пересилит, даже если попытаюсь отклониться. Но ясных сценариев нет. Играю, стараюсь заниматься одним делом. Два сразу хорошо не получатся. — Дети есть в ваших планах, простите за личный вопрос? — Естественно. Врачи говорят: после 35 рождаются самые талантливые, так что у меня все впереди. Определенно хочу детей, но скажу по секрету: я еще нужна в женском футболе. Сейчас кого-нибудь в топчики по-быстрому выведем, и со спокойной душой начну заниматься прямыми женскими обязанностями.