Дмитрий Кагарлицкий — о «Северстали», СКА, ЦСКА, ВХЛ и целях на сезон

Лучший бомбардир команды из Череповца прошлого сезона продлил контракт с родным клубом ещё на один год. Накануне старта «регулярки» КХЛ Дмитрий Кагарлицкий дал обстоятельное интервью корреспонденту «Чемпионата», в котором рассказал о личных целях, интересе СКА, отношении к деньгам и вспомнил победу на ЮЧМ-2007. «В КХЛ возможно повторить путь «Нэшвилла» — С каким настроением подошли к новому сезону? — В принципе настроение неплохое. Обидно, что проиграли на турнире памяти Н.Г. Пучкова «СКА-Нева». Все, конечно, говорят, что находились под нагрузкой, но пора уже это отпустить. Мы строим командную игру. Победы в период предсезонки придали уверенности перед первыми матчами «регулярки». Считают, что наша команда готова на 100 процентов. — Какую игру от вас требует Александр Гулявцев? — Всех планов раскрывать не буду. Тренерский штаб даёт нам схему и установку на игру, главное — её не нарушать. Первые матчи получились скомканными, потому что в коллективе есть новые ребята, у нас практически все звенья поменялись. Нужно было время, чтобы найти взаимопонимание и привыкнуть к новой схеме. После победы над «Йокеритом» на турнире в Петербурге тренерский штаб сказал, что мы на 80-90 процентов выполнили установку на игру. Если будем продолжать в том же духе, то всё у нас получится. — Довольны предсезонкой? Действительно это самое тяжёлое время для хоккеистов? — Думаю, что самое тяжёлое — это финал плей-офф (смеётся). Но если говорить о летней подготовке, то первые две-три недели — это самое непростое время. Хотя если ты пришёл после отпуска в хорошей форме, готовым к большим нагрузкам, то всё нормально переносится. Надо понимать, что начало предсезонки — это утренние тренировки часа по три, а потом столько же времени вечером. Но это хоккей, наша жизнь, мы уже привыкли. Из года в год идут такие сборы, даже когда по вторым командам играли, но там только ещё тяжелее было. — Вы в какой форме вышли из отпуска? — Я всё лето занимался. На какое-то время с женой уезжали на отдых, но и там продолжал бегать, держать себя в форме. Потом тяжело возвращаться к работе, так что летом не позволяю себе полностью расслабиться. — Какую цель поставили перед «Северсталью» в этом сезоне? — Задача – выход в плей-офф. Сейчас в Череповце собрался боеспособный коллектив. Думаю, место в восьмёрке даже не обсуждается. А плей-офф — дело непредсказуемое, там может произойти всё, что угодно. В НХЛ «Нэшвилл» с последнего места дошёл до финала, так что возможно всё. — Разве в КХЛ возможно повторить путь «Нэшвилла»? — Почему нет? Это одна игра, все люди сделаны из одного мяса, так что всё возможно. Думаю, сюрпризы будут. — Ставите личные цели в этом сезоне? Например, набрать больше 50 очков? — Конечно, хотелось бы набрать 50 очков, но это не стоит на первом месте. Я три года в «Северстали», и мы так и не попадали в плей-офф. Это очень огорчает. Первым делом хотелось бы попасть в плей-офф, а кто сколько очков наберёт — не так принципиально. Если мы попадём в плей-офф, то болельщики простят, если я наберу хоть 10 очков (улыбается). — В роли лидера вам комфортно? — Я не капитан, был только в позапрошлом году. В этом сезоне капитан Николай Стасенко. Я хотел бы стать лидером, но в нашей команде каждый может им стать. Главное, чтобы мы выигрывали, а остальное уже непринципиально. У нас каждый может в раздевалке встать и сказать что-то важное в нужный момент. — Как выбирают капитана в «Северстали»? — Тренерский штаб принимает решение. «СКА не был во мне заинтересован» — Хотели бы пойти по пути Вадима Шипачёва, Павла Бучневича и из родного клуба перебраться в СКА, а затем в НХЛ? — В «Вегас» или «Рейнджерс»? Неплохо так (смеётся). Если бы руководство СКА выходило на меня, то это один разговор. Но предложений не было. — В прошлом сезоне вами разве не интересовался СКА? — Каждый год ходят такие слухи. Насколько я знаю, никакой правды в слухах о СКА не было. Петербуржцы не были заинтересованы во мне. Не то чтобы я сплю и вижу, что надо перейти в СКА. Такого нет, а где я буду в следующем году — непонятно. У нас много клубов в лиге. В данный момент я нахожусь в Череповце, это мой родной город, я его люблю и люблю «Северсталь». Ни секунды не жалею, что здесь остался. Я очень хочу добиться успехов со своей родной командой. — По окончании прошлого сезона у вас заканчивался контракт с «Северсталью» и вас активно сватали в другие команды. Почему остались в Череповце? — Много причин, почему я продлил контракт. Осталось некое чувство неудовлетворённости от того, что мы правда много работали, но никак не смогли попасть в плей-офф. Многое не получалось, но очень хотелось добиться результата. Летом у меня появилась уверенность, я понял, что у нас в этом сезоне будут огромные шансы и мы можем преподнести сюрприз. Есть ещё, конечно, ряд причин, но не хотел бы их касаться. — Финансовая сторона вопроса сыграла ключевую роль? — Если честно, у меня были и поинтереснее предложения. — Была информация, что вам пообещали в «Северстали» зарплату в 80 млн рублей в год. Насколько эта цифра близка к истине? — У меня в контракте есть пункт о неразглашении зарплаты, я не имею права обсуждать суммы. — От других клубов предложения были выше? — Да, были выше. — Изначально речь шла о годичном контракте или клуб предлагал соглашение на более длительный срок? — «Северсталь» предлагала контракт на три года, но я решил остаться на один. Не скажу, что я гнался за уверенностью на три года, для меня в принципе годичное соглашение — мотивация, теперь надо выкладываться на тысячу процентов. Но это не значит, что если бы на три подписал, то первые два года валял дурака. Это не так. Дома с женой решили, что нам комфортно на год остаться в Череповце, может, через год ещё решу остаться, никто не знает. «В школе «Северстали» выращивают игровичков» — Вы, Шипачёв, Чудинов, Бучневич, Киселевич — воспитанники «Северстали». За счёт чего в Череповце появляется так много крутых хоккеистов? — Раньше череповецкая школа была сильнее, чем сейчас. Наши команды всегда выходили в финалы детских турниров. Сегодня «Северсталь» редко побеждает. Тренеры у нас в Череповце замечательные, выращивают игровичков. Сейчас есть талантливые ребята, Даня Вовченко — будущее череповецкого хоккея. 17-летний защитник Андрей Хабаров проявляет себя здорово. Ребята перспективные, всё у них впереди. — Кто вас привёл в хоккей? — Меня на каток привели родители. Старший брат занимался хоккеем и мне хотелось пойти по его стопам. Начал кататься с ребятами 1985 года рождения, где брат занимался. Потом сам попросился к тренеру команды 88-го года, хотя я сам 89-го. Начал на год раньше заниматься и пошли результаты. — Брат не расстраивался, что у вас повыше результаты сразу пошли? — Нет, вроде бы. Брат в 17 лет завершил карьеру из-за здоровья, но остался в хоккее. Детей тренирует, магазин с хоккейной одеждой держит. — Вы лицом его хоккейного магазина выступаете? — Да он сам справляется, но я захожу к нему частенько. — По улицам Череповца можете пройти незамеченным или сразу выстраивается очередь из болельщиков? — Я ещё ничего не выиграл, чтобы стать легендой. Звёзды у нас — это Вадим Шипачёв, Максим Чудинов. За Пашей Бучневичем больше дети следят, которые НХЛ интересуются. На улице частенько меня узнают, но нет такого, что проходу не дают. Болельщики у нас адекватные, максимум — подойдут, автограф попросят. — Известно, что в Череповце непростая экологическая обстановка. Как это влияет на повседневную жизнь? — Я вырос в этом городе, так что не чувствую дискомфорта. Об этом лучше спросить ребят, которые приезжают из других регионов. Да, экологическая проблема есть, но я в этом городе прожил почти всю жизнь и не замечаю её. — Новички, легионеры «Северстали» не жалуются? — Надо у них спросить. Сергей, вам как в Череповце в плане экологии? — обратился Дмитрий к вратарю Сергею Магарилову, стоявшему неподалёку. — Я же из Воскресенска, так что Череповец — курорт для меня, — улыбнулся голкипер «Северстали». — Вот видите. Все ребята адекватные, всем довольны. Я правда никогда не замечал сильных выбросов, голова с утра не болит, не кашляю. Мне всё нравится, а вот иностранцы в интервью часто говорят, что в Череповце делать нечего. — Действительно нечего? — Всё у нас есть — рестораны, кинотеатры. Конечно, не Москва и не Петербург, но можно найти, чем себя занять. Во время сезона и времени особо нет на развлечения. Я по ресторанам не хожу, стараюсь кушать дома. «В «Крыльях» денег не платили, ребят из квартир выселяли» — В 2007 году вы выиграли золото ЮЧМ, с тех пор россияне не могут подняться на первое место. Ощущаете себя каким-то особенным? — Прямо особенным вряд ли. Но каждый год смотрю юниорский чемпионат мира, хотелось бы, чтобы ребята уже наконец-то выиграли. Какое-то проклятие легло. Интересный случай произошёл в 2007 году. Главный тренер юниорской сборной Мисхат Фахрутдинов обещал побриться налысо, если мы выиграем золото. Мы победили, а он не побрился. После этого никто и не занимает первое место. Так что Фахрутдинова надо заставить сменить причёску. — Общаетесь с ребятами по той сборной? — Не особо, раньше часто общались с Никитой Филатовым, вспоминали вместе победу. Из Череповца на том ЮЧМ был только Макс Чудинов. Когда видимся с ним, всегда общаемся. — Как на вас повлияло золото юниорского чемпионата? Многие ваши партнёры по сборной сразу же пробились в основы клубов, вам же потребовалось пять лет, чтобы пробиться в КХЛ. — Не скажу, что много ребят пробились в КХЛ. — Вячеслав Войнов два Кубка Стэнли выиграл. — Слава — понятно, но это скорее исключение. Из той сборной на высоком уровне заиграли единицы. Мне потребовалось много времени, чтобы попасть в КХЛ, но не всем дано сразу из юниорского хоккея во взрослый перейти. Нет в этом ничего страшного. — Вы много выступали в ВХЛ. В какой команде были самые жуткие условия? — В «Крыльях» денег не платили полгода. До сих пор не выплатили. Поначалу чего-то ещё давали, а потом всё. В Рязани были очень хорошие болельщики, в Клину мы в плей-офф два раунда прошли. В хоккей игралось хорошо, бытовые условия — это уже другой вопрос. Но ничего страшного, хоккей же важнее. — Как жили полгода без зарплаты? — Приходилось выживать. В Москве это, конечно, не так просто делать. Как-то крутились с ребятами, когда только начались задержки, понимали, что всё будет плохо. Не тратили деньги, хоть на еду хватало. Некоторых из квартир выселяли, в столице платить за жильё — недешёвое мероприятие. Многие разъехались, сезон доигрывали в три звена. Меня не отпустили во время сезона. Было и прошло, а на следующий год я в КХЛ уехал, мне повезло. — Чем запомнились годы в «Донбассе»? — Была очень хорошая команда. Я пришёл ближе к концу «регулярки», нам чуть-чуть не хватило до плей-офф, буквально пары очков. А на второй год я получил травму в третьем матче и почти весь сезон пропустил. Был готов сыграть к плей-офф, но начались волнения, второй раунд Кубка Гагарина играли уже в Братиславе. В Донецке не разрешали играть. Если бы не война, то «Донбасс» мог бы и «Лев» пройти. Но иностранцы в этих условиях чувствовали себя некомфортно, не понимали, что происходит. Мы, русские, хотя бы что-то знали, руководство объясняло, а легионерам было страшновато. — Успели из Донецка вещи вывезти? — Мы с другом спокойно всё вывезли на машине, не было никаких блокпостов. Сейчас я не знаю, как там обстановка. — Глава федерации хоккея Украины Анатолий Брезвин говорил, что, если бы не сложная политическая ситуация, вы бы в 2014 году приняли украинское гражданство. Сожалеете, что в итоге не получилось? — Предложение от сборной Украины было, но я не планировал его принимать. Я патриот своей страны, я выиграл юниорский чемпионат мира со сборной России. Я люблю свою страну, мне было бы сложно сделать такой шаг. Я не могу променять свою страну ни за какие деньги. «Не могу разбрасываться деньгами направо и налево» — Вы как-то очень резонансно высказались об истории футболистов с шампанским: «Это деньги Мамаева и Кокорина, захотят – пусть хоть сожгут». Сколько был у вас самый большой счёт в ресторане или ночном клубе? — Я не хожу по ночным клубам. Никогда не оставлял таких больших счетов в заведениях. Да и денег столько не было у меня. Я достаточно щепетильно отношусь к ним, потому что сам не из богатой семьи. Не могу разбрасываться деньгами направо и налево. Что касается ребят, то это их деньги, и это их личное дело, что с ними делать. Они же их не украли. — На что вы легко тратите деньги? — На подарки жене. Люблю супруге сюрпризы устраивать. — Помните, куда потратили свою первую зарплату? — Первую зарплату получил ещё в 16 лет — три тысячи рублей. В хоккее заработал, но куда потратил — не помню. Может, поужинать сходил. — Что для вас самое важное в жизни? — Семья. Сейчас это самое важное в моей жизни. — Сколько лет себя видите в хоккее? — Было бы здорово до 40 поиграть (улыбается). Сейчас клубы берут курс на омоложение, так что сложно будет. Сколько бог даст, столько и проиграю. Рано уходить не собираюсь, сил полно. Мне хоть и 28, а чувствую себя лет на 20. Пока буду приносить пользу, буду выходить на лёд, обманывать никого не собираюсь. «Нет никакой злости ни на СКА, ни на ЦСКА» — Чего хотели бы достичь в карьере? — Хотелось бы в сборную России попасть. Сейчас модно говорить: «Остался в России, чтобы поехать на Олимпиаду». Можно сказать, что я остался в Череповце, чтобы поехать на Олимпиаду (смеётся). Не знаю, возьмут меня или нет. Зовут меня, конечно, туда не сильно, но у меня будет пара месяцев, чтобы обратить на себя внимание. Кубок Гагарина — тоже мечта. Ради него мы все играем в КХЛ. — Как вы считаете, если шанс у кого-то кроме СКА и ЦСКА выиграть кубок? — Шансы есть всегда. И не важно, что у них по шесть звеньев, а у нас всего четыре. Мы и в четыре звена неплохо выглядим. «Северсталь» будет биться до последнего. — Действительно для всех клубов сейчас ЦСКА стал мощным раздражителем, который все будут ненавидеть? — Почему сразу ненавидеть? Я знаю многих ребят из ЦСКА, хорошо к ним отношусь. Они же не виноваты, что им сделали такие предложения. Пусть ребята играют, а победит сильнейший. Нет никакой злости ни на СКА, ни на ЦСКА. Бывают предложения, от которых не отказываются. — Вы бы пошли в ЦСКА, если бы вам предложили солидный контракт, но не гарантировали место в составе? — Я нигде не боюсь конкуренции, мне не страшно. Если говорить про любой клуб, не стал бы отказываться от контракта в команде с высокой конкуренцией.