Кирилл КОРЕНЬКОВ: Многие решения Пучкова нам представлялись тогда шалостью или капризом. Но оказалось, что он опередил время

В первой части интервью бывший голкипер СКА 1980-1990-х, который сейчас работает в академии ХК «Ак Барс», рассказал о выборе Евгения Белошейкина, творчестве Николая Пучкова и тоталиризме Бориса Михайлова.

Сказали, когда научишься играть в обороне, доверим место в воротах

- Кирилл, когда поняли, что станете вратарем?- Можно сказать, с самого детства шел к этому. Мне еще совсем маленькому бабушка голы забивала. Правда, когда пришел в команду «Волна» Московского района, обижался, что не было вратарской формы, другой мальчик стоял в воротах. Меня поставили защитником, сказали, когда научишься играть в обороне, доверим место в воротах. А когда уже в СКА перешел, то сказал, что хочу быть только голкипером - другое амплуа меня не интересует. - В СКА сразу разглядели ваши перспективы?- Это, как всегда, дело случая,. Мне повезло, что на моему пути появился Николай Георгиевич Пучков. Он был тогда гостренером СССР, контролировал всю хоккейную ситуацию в нашем городе. Николай Георгиевич проводил с нами занятия на катке, на «Фонтанке»: были я, Женька Белошейкин, другие ребята. Для меня, конечно, именно Женя был великолепным примером, который в 20 лет уже добился всего. Огромный талант, я был с ним близко знаком. - У вас же профессиональная карьера тоже началась очень рано. - Да, дебютировал за СКА в 1984 году, в 16 лет. Получилось случайно, приехали играть с рижским «Динамо» и меня выпустили на лед, провел несколько минут в последнем матче сезона. - По союзным временам очень ранний дебют, в таком же возрасте только Третьяк за ЦСКА дебютировал. - Да, как часто получается, оказался в нужное время в нужном месте. Где-то удачно выскочил, чуть повезло, где-то удачно сыграл. Так и пошло, кто-то увидел, взял на заметку. Постепенно пошло нарастание всего происходящего. Помимо таланта надо всегда иметь и какой-то фарт, если говорить простым языком. - Кстати, когда Белошейкин рядом занимался, не чувствовали на его фоне своей ущербности?- Нет, никогда. Он старше меня был на два года, но я всегда себя считал конкурентоспособным в любой ситуации. В принципе, и тренерский коллектив поддерживал. Хотя у нас с Борисом Петровичем Михайлов отношения были не очень легкие. Но именно он все равно меня первым взял в первую команду, совсем молодым. Хотя от него и Владимира Петрова часто доставалось на орехи - даже за то, чего не совершал.

В СКА Белошейкин вернулся, чтобы доигрывать карьеру

- Насколько близко вы общались с Белошейкиным, когда он вернулся из ЦСКА и у него начался непростой период в жизни?- Конечно, когда Евгения убрали из ЦСКА, - это для него был серьезный удар. Парень он очень амбициозный. Стало заметно, что в Питер он уже приехал, не зарабатывать себе авторитет и не стараться помочь ребятам, а так сказать, доигрывать, дорабатывать свою карьеру. В принципе, все, кто был в команде и тренерский коллектив, старались ему помочь. Но вот такая сложилась тяжелая ситуация. Люди сами выбирают, чего в жизни хотят. Женька сделал такой выбор. И один Бог ему судья. - Есть мнение, что ему не хватало в обыкновенной жизни характера, и тут даже огромный талант не помог?- Неправда. Могу сразу сказать, что это стечение обстоятельств. Можно сломать, убить любого человека. Прожив 53 года, я это видел много раз. Когда одна ошибка накладывается на другую, потом начинают наворачиваться еще какие-то жизненные проблемы. Наверное, где-то друзья не смогли поддержать. На самом деле, у Жени был один из самых сильных характеров, которых я видел в своей жизни.- Даже так? - Повторю, эта трагедия - стечение обстоятельств. Не нашелся ему в тот момент человек, который мог бы стать альтернативой происходящему. Если бы встретился, Евгений мог бы перебороть ту ситуацию, которая сложилась в его жизни. Просто все смешалось в одну кучу, и человек не смог справиться со своими проблемами. Да, и кто-то другой вряд ли бы справился.- Ему пытались как-то помочь? Есть много информации, что он в последние годы сначала появлялся в команде, потом исчезал, прогуливал форму. - Так как это был мой друг, я просто не хочу говорить о нем в таком тоне. Происходило подобное или нет - пусть судят другие. Я только считаю, что это был его конкретный выбор. Хотя у него имелся миллион вариантов, даже после того, как вернулся из ЦСКА. Он уезжал в НХЛ - в «Эдмонтон». И там имелось возможность задержаться, провел две неплохие игры.

Быков и Захаркин переформатировали наш хоккей

- Белошейкин - самый талантливый вратарь из тех, кого вы видели?- Однозначно, да. Такого таланта я просто ни у кого не видел. Он выходил и творил чудеса в воротах, в ситуациях, когда другой человек бы просто умер. - Какой пример перед глазами стоит? - Да, хотя бы его дебют за СКА в чемпионате СССР против московского «Динамо». Парень в 17 лет, не игравший нигде, кроме «молодежки», выходит и останавливает одну из сильнейших команд Союза. Это, кстати, к разговору о его характере - ему было без разницы с кем играть, для него не существовало авторитетов. Как у Виктора Цоя поется: «способен дотянуться до звезд, не считая, что это сон». Белошейкин дотянулся! Правда, жалко, что такой короткий срок жизни ему был отмерян.- Еще одна личность, сильно на вас повлиявшая, Пучков. - Да, Николай Георгиевич.- Что в нем было такое необыкновенное? - Первое - подход к человеку. Он в каждом видел личность. И ставил ее во главу угла. Даже в ущерб коллективу - ведь мы обычно формируем команды под задачи тренеров. То, что он рассказывал как тренер, я сейчас стараюсь переформатировать и применять в своей работе. Считаю, что некоторые его подходы будут в тренде еще не один десяток лет. - То есть, он на большой срок опередил время. - Да, так и есть. Я, между прочим, был свидетелем прихода в СКА Игоря Захаркина и Вячеслава Быкова. Видел, как они тоже переформатировали наш хоккей: отменили сборы и стали проводить нормальный тренировочный процесс, которым невозможно замучить человека. Помню, сколько камней в тот момент полетело в их огород. Захаркина, кстати, знаю с 16 лет, они меня с Михайловым и взяли в главную команду. Игорь Владимирович еще один человек, который сформировал меня. Сначала, как хоккеиста вместе с Пучковым, а во взрослом возрасте уже помог пересмотреть свои отношения к тренерскому делу.

Для Михайлова существовало одно мнение - его как главного тренера

- Понятно, что Пучков такая грандиозная личность, человек-космос. Насколько вы его понимали или не понимали с человеческой точки зрения?- Я только после 30 лет стал понимать, чего он хотел и к чему стремился. Многие решения были очень неординарными. А нам казались смешными. Они воспринимались как какая-то шалость, каприз мэтра. Или даже бред. Но время показало, что за этим было будущее. А Пучков его просто предвидел. - Какой яркий пример можете привести?- Он мне в свое время сказал: «Кирилл, ты начнешь себя чувствовать тренером, когда диалог будет исходить не от тебя, а от твоего подопечного. Когда он станет задавать вопросы. Тогда будешь считать свою задачу выполненной». И я стараюсь этого добиваться уже будучи тренером. - С Михайловым у вас отношения были сложные. В чем возникали противоречия?- Теперь я, конечно, понимаю, почему это возникало. Борис Петрович вырос в тоталитарной системе. Поэтому, в отличие от Пучкова, у Михайлова существовало одно мнение - мнение главного тренера. И оно всегда правильное. Но некоторые с этим не хотели соглашаться, и я иногда тоже. - Бунтовали?- Больше внутренне (смеется). Но в воспитании меня, как личности, может, Михайлов и дал какой-то толчок, чтобы я стремился к чему-то большему. Стал думать головой и строить уже свою тренерскую карьеру. А если бы его не было, не исключено, занялся бы чем-то другим после окончания карьеры. Так что я к нему тоже отношусь с благодарностью.

Во время турне СКА по США мне предлагали там остаться

- У вас была возможность поиграть за океаном? -Помню, после весеннего турнира вторых сборных на приз «Ленинградской правды» меня признали лучшим вратарем. На это обратили внимание заокеанские селекционеры. Потом поехали со СКА в турне по Америке - это был 1991 год - и с предложением остаться ко мне приходили уже в номер, а после матча - в раздевалку. - Что тогда остановило, все рушилось, спортсмены уезжали?- У меня ребенок только родился. Бывший форвард СКА Сергей Пушков до сих пор надо мной смеется. Мол, дурак, сейчас бы жил в шоколаде! Но тогда я, правда, испугался. Дочка была маленькая. Плюс, мы еще были воспитаны в СССР, и отношение было немного другое к гимну, флагу, родине. Поэтому, я и принял такое решение, о чем не жалею. Конечно, какие-то амбиции есть и сейчас, хотелось бы поработать в КХЛ, но на данный момент такая возможность не представляется. По крайней мере, в серьезном клубе, ставящем высокие цели. Поэтому на данный момент задача растить молодых, талантливых ребят, за которыми будущее. - В СКА у вас были постоянно сильные конкуренты за место в воротах. Чувствовали когда-нибудь, что точно заслуживаете играть, но вам не доверяли?- Конечно, если ты хочешь чего-то добиться, всегда должно быть чувство, что ты сильнее всех. Но иногда обстоятельства сильнее. Тем более что рядом всегда находились сильные оппоненты: Валера Иванников, Максим Соколов, Алексей Марьин потом приехал. Таким не стыдно и уступить. Но, думаю, эти вратари, могут сказать в мой адрес, что я, действительно, создавал им серьезную конкуренцию. Но, естественно, все могло сложиться намного лучше, в этом есть и моя доля вины. Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.