Удивительная история из карьеры Павла Буре, как он играл под номером 96

Годы, проведённые не со знаменитой «десяткой» на спине, Павел вряд ли хочет вспоминать. А ведь на смене цифр настаивал он сам.

Павел Буре не всегда носил свою легендарную «десятку». В своих первых матчах в ЦСКА на его спине было число 12, которое в детстве любил сам форвард. 10-й номер, который в хоккее не имел такого значения, как в футболе, Буре получил в сборной от Виктора Тихонова.

«Да, Виктор Васильевич выдал мне его в сборной СССР. Тогда номера никто не выбирал, всё решал тренер. В детстве у меня был, по-моему, 12-й. А было время — наверное, после гибели Валерия Харламова, — когда у нас в школе лучшему игроку выдавали футболку с 17-м номером. Вообще-то он был «закрыт», но, если хорошо играл, в качестве поощрения мог его получить» — рассказывал снайпер в интервью «Спорт-экспрессу».

В сентябре 1991-го Буре переехал на другой континент и захотел как-то отметить это событие — например, своим номером. Впервые форвард оказался в Америке 6 сентября — по американским правилам эта дата записывается как 9/6. Соответственно, этот номер и захотел взять Буре.

Однако против этого выступали генменеджер и главный тренер Пэт Куинн, который был довольно консервативным человеком и решил, что такой номер будет слишком сильно выделяться. В этом плане Буре уступил своим партнёрам по великой несостоявшейся тройке — вряд ли вы забыли, что Могильный и Фёдоров носили №89 и №91. Да даже Крис Дрэйпер, которого до перехода в «Детройт» никто не знал, в «Виннипеге» имел на спине цифры 92. С «десяткой» на спине Буре провёл четыре прекрасных сезона, за которые забросил 174 шайбы (больше было только у Бретта Халла), играл в финале Кубка Стэнли, в котором драматично уступил, а ещё за это время у него случился надлом в отношениях с менеджментом. О его причинах можно прочитать отдельно.

В июле 1995-го «Ванкувер» провернул громкий обмен и заполучил Александра Могильного, который увёз с собой из Баффало, и 89-й номер. После этого сопротивляться желанию Буре смысла уже не было — Куинн разрешил надеть ему желанные «96». Смена застала врасплох даже мать форварда, которая незадолго до этого приобрела три джерси с «десяткой».

«Я очень хотел поменять кое-что и у меня прекрасные чувства перед этим сезоном», — говорил в тренировочном лагере Буре. Однако в одном из предсезонных матчей прилетел тревожный звоночек: за две минуты до конца игры с «Калгари» Русская Ракета чуть не сломал палец.

Буре, как известно, не был мягким игроком (вспомните только историю с Шейном Чурлой) — вот и в матче с «Флэймз» он решил постоять за себя после фола от тафгая соперника Рона Штерна. Однако удар форварда прилетел прямо в шлем соперника — палец на правой руке неестественно выгнуло. «Меня чуть не вырвало, когда я это увидел. На миг показалось, что карьера закончена», — сказал сам Павел. Однако врач «Ванкувера» смог выправить палец вручную, и через неделю Буре сыграл в первом матче сезона.

Сезон этот, увы, продлился для Буре лишь месяц. 9 ноября в гостевой игре с «Чикаго» форвард получил разрыв «крестов» после силового приёма защитника Стива Смита. Хоккейный мир и весь Ванкувер были шокированы. «Это как если бы Паваротти потерял голос или Брайан Адамс разучился играть на гитаре», — писал колумнист одной из газет Ванкувера.

Врач «Ванкувера» говорил местной прессе: «Это могла быть травма, ставящая под угрозу всю карьеру. Но Павлу лишь 24, он молод, возможно, является одним из самых физически развитых спортсменов в мире. Поэтому мы ожидаем полного восстановления».

Для команды потеря Буре тем более была шоком. Как за полгода до травмы писал автор Sports Illustrated: «До прихода Павла местные фанаты звёзд даже не нюхали. Они никогда не видели игрока, который мог забивать каждый раз, когда касался шайбы». Но «Кэнакс» и без Буре вышли в плей-офф — Могильный во второй раз в карьере набрал больше 100 очков, став лучшим бомбардиром команды.

Павел пропустил весь сезон, но был готов к следующему. Осенью 1996-го состоялся первый в истории Кубок мира. Для сборной России, как известно, он был испорчен уже на стадии подготовки, когда звёздные энхаэовцы и ФХР снова устроили свару, обвиняя друг друга во всех грехах. Но Буре на турнире не сыграл — и снова из-за травмы.

В первом матче после возвращения на лёд (товарняке с финнами) Буре забил с передачи Могильного. Однако уже через неделю в предпоследнем выставочном матче с США Павел получил травму после силового от Брайана Литча. Буре доиграл матч до конца, набрал одно очко, но ночью почувствовал боль. Оказалось, что Литч отбил форварду почку — этому важному органу ничего не угрожало, но турнир пришлось пропустить.

А новый сезон для Буре получился чуть ли не худшим в карьере. В декабре 1996-го газета Province возмущалась: «Павел Буре, чёрт подери, куда ты пропал?». Русская Ракета к тому моменту имел 9+11 в 24 матчах — но все ждали от одного из лучших снайперов лиги голов. Недоволен был и главный тренер Том Ренни, который провёл встречу с игроком, который и сам был разочарован своей игрой.

Буре в том сезоне чаще попадал в прессу из-за скандалов и невероятных слухов. В ноябре ESPN назвала давнего партнера Буре Анзора Кикалишвили представителем русской мафии — хоккеисту пришлось отбиваться от вопросов медиа. Через месяц он встретил в местном ресторане звезду «Секретных материалов» Дэвида Духовны с 21-летней подружкой. Как сообщала городская пресса, он якобы довёл её до слёз вопросом «Что ты в нём нашла?», на что актёр ответил: «Ну почему надо вести себя как говнюк?». Буре эти слухи отрицал.

Хотя Павел бросал по воротам так же часто, как и раньше, процент реализации бросков в том сезоне был худшим в карьере — 8,7%. При своей привычной реализации он мог бы выйти на очередной чемпионат с 50 голами, но не смог доиграть регулярку до конца — да, снова помешала травма.

3 марта 1997-го Буре не смог доиграть матч с «Колорадо» после силового от защитника Аарона Миллера. Как потом сказал прессе хоккеист, сам силовой не был тяжёлым, но это было последней каплей: весь сезон Буре беспокоила боль в спине, а потом и в груди, и в шее, и в руках. «Ванкувер» на момент травмы своей главной звезды уже отставал от зоны плей-офф, а без Буре не попал в плей-офф впервые за семь лет.

Через полгода неожиданно для всех Буре вернул свою «десятку» перед первым матчем сезона, избавившись от проклятого числа 96, приносившего только неудачи. И сезон для Русской Ракеты получился отличным — 50 голов, 0 пропущенных игр и незабываемый перформанс в Нагано. Как тут не поверить в мистику? Кажется, можно всерьёз говорить о том, что часть карьеры Павлу испортила смена цифр на спине.

Для самого Буре тот сезон оказался последним в Канаде. Летом в «Ванкувер» перешёл Марк Мессье, который смог продавить назначение своего любимого тренера Майка Кинэна — а уже он разогнал почти все остатки команды-финалиста-1994. Это окончательно испортило отношения Буре с менеджментом — он потребовал обмена и перешёл во «Флориду». В «Пантерз» Буре носил «десятку» и тоже был невероятен.

А вот последние два сезона в НХЛ в форме «Рейнджерс» пришлось провести с №9 — любимая цифра была занята уважаемым тафгаем Сэнди Маккарти. «Девятку», впрочем, до Буре раньше носил любимец местной публики Адам Грейвз, который даже дал разрешение русскому хоккеисту её носить. Но отрезок в «Рейнджерс» получился коротким и неудачным — там великого снайпера окончательно добили травмы.