Первый в истории СССР хоккейный матч, как это было, «Фихте», начало канадского хоккея в СССР
После матчей с немецким «Фихте» в Союзе решили, что этот вид спорта на отечественной земле не приживётся.
В СССР канадский хоккей, пожалуй, не уступал по популярности футболу и значительно опережал все остальные виды спорта. И это несмотря на то, что пришёл в нашу страну он с большим опозданием: хоккей с шайбой как вид спорта оформился в 1870-е годы, а в Советском Союзе, как известно, в него заиграли лишь после Великой Отечественной войны. Впрочем, первый опыт этой игры советские спортсмены получили несколько раньше – в 1932 году, когда провели несколько матчей с немецким спортивным клубом «Фихте». Этот факт не столь известен, так что уместно рассказать об играх поподробнее. Тем более сегодня подходящий повод: ровно 90 лет назад, 24 февраля 1932 года, была сыграна первая из них.
Начнём с предыстории. Первые идеи попробовать канадский хоккей на советской земле относятся к 1927 году, когда в журнале «Известия физической культуры» была опубликована статья, посвящённая канадскому хоккею. Автор, скрывавшийся под псевдонимом «Я. Ш.», резонно писал, что не следует судить о незнакомом нам доселе виде спорта по публикациям в прессе или кадрам кинохроники: нужно устроить несколько показательных матчей, а лучше — послать делегацию специалистов на игры зарубежных команд. В начале 1928 года в самом первом номере журнала «Физкультура и спорт» («ФиС») известный теоретик футбола Михаил Ромм (двоюродный брат другого Михаила Ромма, выдающегося советского кинорежиссёра) публикует обстоятельную статью, посвящённую сравнению русского и канадского хоккея. Не могу удержаться от удовольствия процитировать кусочек статьи, чтобы читатель смог по достоинству оценить стиль.
«Именно этот невероятный темп выдвигается сторонниками канадского хоккея как аргумент, долженствующий доказать его преимущество над бенди [русским хоккеем].
Но разве ценность спортивной игры определяется только её темпом? Почему в таком случае не перефасонить на тот же лад футбол, хоккей на траве, регби и другие командные игры?
От этой односторонней оценки, от этой погони за темпом веет скверным американизмом, который нам незачем заимствовать».
В отличие от Я. Ш., Ромм выступает слишком категорично: не видев вживую ни одного матча по хоккею с шайбой, он делает решительный вывод о преимуществе русского хоккея, основываясь главным образом на поверхностном теоретическом сравнении составов команд.
«Нет никакого сомнения в том, что канадский хоккей несравненно однообразнее и беднее тактически, чем бенди, трое передовых [форвардов] не могут создать и половины тех тактических комбинаций, которые создают пять человек; игра двух защитников при отсутствии полузащиты будет основана почти исключительно на индивидуальных действиях».
Преимущество по части техники Ромм также отдаёт бенди, полагая, что «круглый мяч легко поднять в воздух, в то время как резиновая шайба идёт почти только по льду».
Несмотря на «приговор» Ромма, в декабре 1930 года «Физкультура и спорт» возвращается к вопросу: в статье, опубликованной «в порядке обсуждения», сравнение русского хоккея с канадским проводится уже не в контексте тактики и техники игры, а с организационной точки зрения. Автор, подписавшийся как «Канадец», перечисляет преимущества хоккея с шайбой: к ним он, в частности, относит сравнительно малое число игроков (значит, проще собрать цеховую или заводскую команду) и небольшие размеры площадки, что упрощает её подготовку. И вскоре вопрос, казалось бы, сдвигается с мёртвой точки. 17 ноября 1931 года «Вечерняя Москва» пишет:
«В Москве работает много иностранцев, среди которых есть немало спортсменов. Они знакомы с разными видами зимнего спорта, неизвестными нашим физкультурникам, например, с канадским хоккеем.
Группа иностранцев, работающих в Москве, изъявила желание показать эту игру и познакомить московских физкультурников со всеми её правилами».
Две недели спустя газета добавляет подробностей:
«Хоккеисты готовятся. В этом сезоне многим из них предстоит овладеть новым для СССР видом спорта – канадским хоккеем.
Иностранцы-спортсмены, работающие у нас на предприятиях, будут учить наших физкультурников этому виду спорта. Инвентарь уже заказан. 15 коллективов изъявили желание изучать канадский хоккей».
Казалось бы, вопрос решён, и уже зимой 1931-1932 годов в СССР должен появиться новый вид спорта. Однако после этого новости, посвящённые освоению канадского хоккея, исчезают со страниц прессы. Появляются снова они лишь в феврале – однако уже несколько в ином контексте. В марте 1932 года в Советском Союзе проходил 5-й республиканский (всероссийский) зимний праздник – такие праздники, проводившиеся в 1920–1930-е годы, в каком-то смысле являлись предтечей зимних Спартакиад народов СССР. В те годы Советский Союз не участвовал в международном спортивном движении: наши атлеты не принимали участия в Олимпийских играх, чемпионатах мира и прочих международных турнирах. Однако говорить о полной изоляции было бы неверно, поскольку практиковались нерегулярные встречи с зарубежными спортсменами – в основном представляющими Красный спортивный интернационал (КСИ) или Интернационал социалистического рабочего спорта: по идеологическим соображениям контакты с представителями «буржуазных» спортивных организаций не поощрялись. Иногда такие встречи носили характер товарищеских, а иногда иностранцев приглашали для участия в тех или иных всесоюзных соревнованиях. Позвали их и на зимний праздник 1932 года, к которому решили приурочить несколько показательных матчей в канадский хоккей. В качестве соперника была выбрана сборная команда немецкого спортивного клуба «Фихте», входившего в ассоциацию «Красный спортивный союз» – крупнейшую организацию КСИ за пределами Советского Союза.
Немцы прибыли в Москву 22 февраля. Накануне «Вечерняя Москва» писала:
«Приезд в Москву рабочей спортивной команды Германии ожидается завтра. В её составе – 18 человек. Из них 10 хоккеистов, 3 лыжника, 1 лыжница, конькобежцы и 1 прыгун на лыжах. Все они – члены красных спортивных клубов Берлина, Дрездена, Риксдорфа и др. городов Германии».
«Известия», правда, приводили немного другие сведения:
«Делегация состоит из 19 человек хоккеистов и конькобежцев; все приехавшие, за исключением одного студента, – рабочие».
Впрочем, точная численность и состав немецкой команды сейчас не так уж важны. Интереснее здесь другое – упоминания о «красных спортивных клубах» и профессии спортсменов. Их следует рассматривать как характерную примету времени: в годы, когда в СССР ещё господствовали идеи непримиримости к мировой буржуазии, очень важно было подчеркнуть принадлежность наших гостей к рабочему классу и их членство в «правильной», «красной» команде.
Немецкие хоккеисты провели три матча с московскими командами. Первая игра состоялась 24 февраля с командой ЦДКА. Играли на армейском стадионе в парке ЦДКА (ныне – Екатерининском). Немцы проиграли со счётом 3:0: в каждом из периодов по шайбе забросил Владимир Веневцев. Позже он вспоминал:
«Мы, армейцы, выехали в обычной форме [для русского хоккея]: в шароварах, под которыми на ногах были футбольные щитки. Только клюшки у нас были для канадского хоккея: их нам подарили гости… Мы, конечно, с правилами канадского хоккея не были знакомы, их нам огласили перед самой встречей. О том, как мы их «освоили», напоминает такой случай. Я швырнул шайбу по воротам, она застряла у вратаря на груди. Бросился к нему, крюком пытаясь выковырять шайбу. За это меня оштрафовали. Зато понял, что не всё дозволено в канадском хоккее».
Как видим, планы, анонсированные газетами в конце 1931 года, не реализовались: ни инвентаря (как будто бы уже заказанного!) советские хоккеисты не получили, ни с правилами их никто заранее не ознакомил – не говоря уже про тренировки. Конечно, поначалу новая игра оказалась для них довольно непривычной.
«Когда мы начали игру на таком поле, я, честное слово, схватился за голову. Только разгонишься – и уже бортик. Тогда они у нас были в четверть метра высотой. Но, как резко ни тормозили, каждый раз при сильном разгоне приходилось перепрыгивать через бортик, чтобы не упасть. Потом, конечно, пообвыкли».
Впрочем, это не помешало московским игрокам продемонстрировать своё превосходство. Веневцев пояснял:
«Я очень легко с ними играл, как столбы обводил. По скорости они проигрывали ужасно. Мог забросить ещё больше, попадал всё время во вратаря. Техники не хватало канадской».
Через день, 26 февраля, на том же стадионе состоялся второй матч: на этот раз немцев принимала сборная команда Москвы. И снова соперник оказался повержен с сухим счётом: разные издания приводят результаты 7:0 и 6:0 (второй кажется более вероятным). Наконец, 6 марта, как раз в дни республиканского зимнего праздника, на стадионе завода «Серп и Молот» состоялась вторая игра сборной Москвы с «Фихте». Кстати, в этом матче принимал участие известный футболист и хоккеист, будущий капитан московского «Спартака», а позже спортивный функционер Андрей Старостин. И снова немцам не удалось забить: игра окончилась со счётом 8:0, несмотря даже на то, что им противостояла, скорее, вторая сборная города: все лучшие столичные хоккеисты были задействованы во встрече чемпионата РСФСР по русскому хоккею с командой Ленинграда.
События давно минувших дней нередко со временем обрастают легендами. Матчи с «Фихте» не стали исключением: на многих интернет-ресурсах, включая и вполне серьёзные, повторяется рассказ о том, что трём играм с «Фихте» предшествовали ещё две предварительные, закрытые, которые якобы проходили без зрителей: «присутствовали лишь солдаты, несколько милиционеров, преподаватели и комсорг Московского института физкультуры». Счёт этих игр впечатляет: якобы сначала сборная Москвы обыграла немцев 13:0, а затем московское «Динамо» добилось ещё более крупной победы – 17:3. Однако к этому рассказу следует относиться исключительно как к легенде: ведь о таинственных закрытых матчах ничего не сообщает пресса того времени – при этом много рассказывая о трёх настоящих матчах. Представляется крайне маловероятным, чтобы газеты ни словом не обмолвились о столь крупных победах советских команд. Кроме того: как мы помним из публикации в «Вечерней Москве», немцы прибыли в Москву 22 февраля, а уже 24-го состоялся их матч с ЦДКА. «Впихнуть» между 22-м и 24-м числами ещё две игры физически невозможно. Дополнительным доказательством вымышленности рассказа о закрытых матчах служит тот факт, что легендарный динамовец Михаил Якушин, который, по легенде, был участником одного из них, отчего-то ничего не помнил о своём участии в таком историческом событии. В своих мемуарах «Вечная тайна футбола» Якушин писал:
«Как играют в хоккей с шайбой, я впервые увидел в Париже в январе 1936 года (на самом деле речь идёт о матче Франция – Великобритания 28 декабря 1935 года. – Прим. автора), во время поездки во Францию футбольной сборной Москвы».
Итак, игр было всего три. Они закончились, и немцы уехали домой. Что же было дальше? Вскоре после матчей журнал «ФиС» подвёл их итоги, припечатав канадский хоккей:
«Игра носит сугубо индивидуальный и примитивный характер. Игра весьма бедна комбинациями и в этом смысле не выдерживает никакого сравнения с «бенди»… На вопрос, следует ли у нас культивировать канадский хоккей, можно ответить отрицательно».
Каким бы нелепым ни казалось сейчас резюме «ФиС», оно было в каком-то смысле справедливо. Дело в том, что «Фихте» являлся откровенно слабым клубом. Командная тактика у немцев фактически отсутствовала: при входе в зону игроки просто бросали шайбу по воротам. Учиться у них нашим хоккеистам было нечему, что с полной очевидностью продемонстрировал и счёт всех трёх игр. Так что по завершении тех матчей вполне уместно было бы произнести фразу, сказанную Николаем Озеровым 40 лет спустя совсем по другому поводу: такой хоккей, который продемонстрировал «Фихте», нам действительно был не нужен…
Возможно, пригласи тогда спортивные чиновники какой-нибудь серьёзный клуб из Канады или Чехословакии вместо «Фихте», хоккей с шайбой произвёл бы большее впечатление на наших игроков и специалистов. Но что было, то было. После разгромной публикации в «ФиС» вопрос с канадским хоккеем был на некоторое время снят с повестки дня. Правда, раз в несколько лет к нему возвращались: известные футбольные тренеры Константин Квашнин и Михаил Козлов в своих публикациях настаивали на необходимости наладить выпуск инвентаря и наконец-то освоить канадский хоккей, а в 1936 году даже состоялся товарищеский матч между командами общества «Локомотив» из Воронежа и Ельца.
В начале 1938 года московский комитет по делам физкультуры и спорта, наконец, обязал каждый из шести клубов, выступавших в первой группе чемпионате столицы по хоккею с мячом, выставить со второго круга команду по хоккею с шайбой. Однако это постановление не было выполнено; лишь московские динамовцы начали регулярные тренировки под руководством известного специалиста Михаила Товаровского. Тем не менее дело сдвинулось с мёртвой точки: начались консультации со специалистами по вопросам изготовления инвентаря, в институте физкультуры им. П. Ф. Лесгафта был проведён методический сбор по канадскому хоккею… Однако до 1941 года к организации регулярных соревнований так и не приступили. А потом, понятно, стало не до того. И всё же вскоре после окончания Великой Отечественной Советский Союз заиграл в хоккей с шайбой: совсем недавно, в декабре, исполнилось 75 лет с начала первого чемпионата СССР.
Но это – уже другая история. При подготовке публикации использовались материалы форума хоккейных статистиков им. Виктора Малёванного и сайта «Красная Машина».