Антропов — о Торонто: выхожу на лёд, начинается свист, и я такой — что вообще происходит?
Бывший нападающий НХЛ Николай Антропов, сейчас работающий тренером по развитию в «Торонто Мэйпл Лифс», рассказал о драфте и о первых годах в Торонто.
«До 13–14 лет вообще не знал об НХЛ. Моей целью было попасть в русскую Суперлигу. Мой клуб перевели в низший дивизион, потому что мы были из Казахстана. Так что я хотел попасть в Суперлигу, теперь это КХЛ.
Я ничего не знал об НХЛ, об агентах, зачем вообще они нужны. В 16–17 лет перед драфтом мне стали звонить агенты. Причём звонили ночью из-за разницы во времени. Папе вставать в пять, у нас однокомнатная квартира, телефон разрывается, агенты звонили каждую ночь. Говорили друг о друге — с тем не сотрудничай, он тупой. В общем, в итоге я выбрал агента, и однажды он сказал, что через две недели мы едем на драфт. А я даже не знаю, что такое драфт. Он не поверил, потом объяснил, что там выбирают игроков в НХЛ. Я сказал — ну ладно, как скажешь. Агент сказал взять с собой костюм, а у меня и костюма-то нет!
В общем, прилетел в Торонто, агент купил мне костюм, и мы поехали в Баффало на драфт. Сижу там, полный стадион, вообще не врубаюсь, что происходит. Первым номером был Лекавалье, передо мной выбрали девять игроков, я хотя бы разобрался, что должен делать. Но не ожидал, что меня выберут десятым, я даже не знал, что такое первый, второй раунд. Агент рассказал, что меня, наверное, выберут в начале второго раунда. И вот называют моё имя под десятым номером. По крайней мере, я уже знал, что надо выйти на сцену, поприветствовать фанатов, надеть джерси. Такие воспоминания о драфте, я вообще был без понятия, что это такое.
Поехал в Москву, отыграл там год, потом уехал в «Торонто». Теперь-то я уже знаю, что первый раунд — это огромное давление, особенно в «Торонто», хоккейной Мекке, где ты под микроскопом. Но тогда я даже не знал, что обо мне говорят и пишут. Первые три года я не знал, что обо мне говорят, поэтому, видимо, и продержался в «Торонто» девять лет. В первые два года у меня было две травмы, мне чинили «кресты» на обоих коленях. Это сейчас я знаю, что тогда писали, что зря меня взяли на драфте. Если бы тогда всё это знал, наверняка бы чувствовал давление. Меня критиковали, 100%. Болельщики радовались, если меня не ставили в состав. Потом ввели буллиты, и я молился, чтобы тренер не ставил меня на них. Однажды он назвал моё имя. Выхожу на лёд, и 19 тысяч зрителей меня освистывают. Выхожу на лёд, начинается свист, и я такой — что вообще происходит? Огромное давление. Потом, если в основное время была ничья, начинался овертайм, я забирался в дальний конец скамейки и прикрывал спину, только чтобы тренер меня не заметил и не вызвал», — сказал Антропов в американском подкасте Cam&Strick.