Судейство в КХЛ, спорные моменты, почему удалили Ротенберга, помеха вратарю, отсутствие, интервью с Алексеем Анисимовым
Алексей Анисимов проанализировал работу судей, разобрал самые резонансные моменты сентября и рассказал, задевает ли его личная критика.
Начинается второй месяц регулярного чемпионата Континентальной хоккейной лиги сезона-2023/2024. Позади остался сентябрь, который ознаменовался множеством ярких и запоминающихся матчей. Резонансные и обсуждаемые решения на старте нового сезона КХЛ принимали и представители 24-й команды чемпионата – арбитры. Многие судейские решения вызвали большую дискуссию среди хоккейной общественности, и теперь настало время ответов.
На эти и многие другие вопросы о качестве и общих принципах работы судей в эксклюзивном интервью «Чемпионату» ответил главный арбитр КХЛ, член Совета директоров Лиги Алексей Анисимов.
«Нормальная температура по больнице. За исключением некоторых моментов»
— Прошёл первый месяц сезона, и уже можно делать промежуточные выводы — насколько довольны качеством судейства на старте чемпионата? — По истечении месяца можно сказать, что довольны. Есть какие-то моменты, требующие улучшения. Но в общем не может не радовать, что молодые арбитры и те ребята, которые в прошлом сезоне имели большую нагрузку, справляются со своим количеством матчей. Наверное, ещё рано подводить итоги, но в целом нормальная температура по больнице. За исключением некоторых моментов.
— Есть ли у вас конкретная планка относительно того, какое количество матчей проводящие первый/второй сезон в КХЛ главные судьи могут получить в начале своей карьеры в Лиге, или здесь всё зависит от качества их работы? — Предварительно перед сезоном расписывается количество игр, которое должен отсудить тот или иной арбитр. У них в контрактах прописано минимальное количество матчей, которое необходимо отработать, чтобы получить свои деньги.
Что касается молодых арбитров, то для них мы тоже планируем определённое количество игр. Давайте примерно скажем, что планируем по 10 матчей. Повторюсь, что это пример, а не конкретно этот сезон. Но вот есть четыре молодых арбитра, и на них приходится по 10 игр, потому что за один-два матча проверить судью невозможно. И если мы понимаем, что кто-то из них идёт получше и у него лучше получается, то он может получить и 12, и 14, и даже 16 матчей. А если мы видим по прошествии пяти-шести матчей, что кто-то пока не полностью не справляется на этом уровне, то его два матча можем перекинуть или на более опытного арбитра, или на этого молодого арбитра. Поэтому определённое количество матчей на судью у нас всегда зашивается в программу.
Мы идём таким подходом. Но, как показывает практика, из молодых судей всегда кто-то выстреливает, и такой арбитр получает на один-два матча больше относительно той планки, которую мы планировали ему дать. Молодые судьи быстрее схватывают методические вещи и просто быстрее вырастают. Но у всех по-разному.
— Если затронуть персоналии: таким арбитрам, как Глеб Лазарев, который ранее проделал огромный путь в КХЛ в роли лайнсмена, сейчас проще вливаться в лигу, чем тому же Александру Дударову, ранее вообще не работавшему на таком уровне? — Смотрите, почему сейчас проще работать Лазареву и Никите Шалагину? Мы их знаем и понимаем, что от них ожидать. Знаем их поведение и что им можно положить в голову. А те ребята, которые не проходили с нами как лайнсмены, они для нас новы. Это первое.
Но есть и такой момент. Им как проще, так и тяжелее, потому что от них есть и определённый уровень ожидания. Здесь медаль с двумя сторонами. Но в плане быта и общения Лазареву намного проще, потому что он всех знает. Полтора-два года его не было в КХЛ, и сейчас он вернулся в лигу.
— И его все знают, не только коллеги-судьи, но и игроки и главные тренеры. — Конечно. Тут дело даже не в судьях, а в игроках. Пока нового арбитра узнают хоккеисты и тренерские штабы, проходит определённая часть времени, и это тоже немаловажная история.
— Как оцените старт чемпионата, если говорить в целом о лиге? В одном из летних интервью вы говорили, что хотели бы видеть вверху турнирной таблицы команды с небольшой платёжной ведомостью. Значит, сейчас всем довольны как один из руководителей лиги? — Наверное, все довольны, что у нас опять более непредсказуемый чемпионат, чем в прошлом году. Все с этим согласны. Это именно то, чего лига пыталась добиться, и то, что больше всего нравится болельщикам.
Ещё летом понимал, что именно так всё и будет, но к этому вопросу всё-таки нужно вернуться в конце октября и посмотреть на тот период времени. К концу ноября будет сыграно почти 50% матчей, и тогда картинка более конкретная и весомая. У нас и в прошлом сезоне некоторые клубы в сентябре были на первых местах, а потом провалились. А конец октября – это уже серьёзная отсечка.
А что касается того, доволен или недоволен, то можно порадоваться за коллег в хоккейном цехе, которые могут выдавать прекрасный уровень хоккея, обладая не такой большой платёжкой. Это же хорошо и только приветствуется. Я не болею ни за один клуб. Но если бы я был простым болельщиком, не имевшим отношения к КХЛ, то очень сильно радовался бы.
«КХЛ получила нужный эффект от новых правил. Они помогают развитию хоккея. Есть ещё пара задумок»
— Можно ли уже делать выводы, насколько удачно сработали новые правила, внедрённые вами в межсезонье? Желаемый эффект от нововведений получен? — Да, конечно. Мы получили нужный эффект. Правило, когда игрок не может находиться в трапеции за воротами больше определённого времени, уже работает. Никто не стоит за воротами. На ура принято правило, когда команда, играющая в большинстве, начинает период в зоне атаки. Это всем очень зашло.
Также мы продолжаем подгонять игроков, чтобы матчи проходили быстрее. Всегда есть определённые нюансы. Но те два правила – это кардинальные вещи, которые помогают развитию хоккея и его движению вперёд. Мы делаем акцент на атакующем хоккее, который, поправьте меня, если это не так, сейчас является трендом лиги. Сейчас уже практически все пытаются играть в атакующий хоккей, мало кто – в оборонительный.
— Можете ли раскрыть секрет, о каких нововведениях в правилах думаете с прицелом на новый сезон? Может быть, лично у вас есть какая-то смелая идея, которую вам хотелось бы реализовать, но ещё не знаете, как на неё отреагируют клубы? — Есть ещё пара интересных задумок – от простых до тех, которые действительно могут принести пользу. Немножко рано их анонсировать, потому что на данный момент мы только в кулуарах обсуждаем их среди коллег.
Но давайте расскажу об одной приземлённой и часто обсуждаемой вещи. Всегда нужно обращать внимание на те моменты в правилах, сопровождаемые большим количеством остановок, мешающим динамике игры. Я сейчас говорю не о такой технической вещи, как просмотры. Там тоже есть определённые вопросы, и мы думаем, как их решить.
Одна из историй заключается в покидании шайбы зоны атаки/зоны защиты. В правилах это называется конечная зона. Может быть, можно попробовать на предсезонном турнире или в МХЛ не останавливать игру в тех случаях, когда шайба попадает в сетку в конечной зоне и затем падает на лёд. Я говорю о моментах, когда или вратарь её туда отбивает, или она попадает туда после броска и рикошета от клюшки защитника, а не о тех эпизодах, когда из средней зоны попадают в сетку.
— Продолжать игру, и соответственно, если будет забит гол в такой атаке, то он будет засчитан? — Да, просто продолжать игру. Кроме тех моментов, когда шайба полностью покинула пределы льда. Но это влечёт за собой изменение правил, потому что надо разбираться с выбросом шайбы. Если обороняющийся игрок выбрасывает и шайба остаётся в сетке, то это две минуты, если она возвращается на лёд – тогда ничего.
Тут очень много нюансов. И когда идёт обсуждение изменений правил, то всё раскладывается на пункты. И всегда нужно анализировать, что повлечёт одно, второе, третье. Одно дело – просто продекларировать, а другое – понять последствия нового правила.
«Хоккеисты в КХЛ стали играть чище. Это наша общая заслуга»
— Уже не первый год видим общую тенденцию в КХЛ, когда на старте сезона раздаётся большое количество удалений, а дальше всё постепенно нормализуется. От чего это зависит? Судьи в первых матчах немного перегибают или игроки по мере продвижения чемпионата лучше адаптируются к правилам и становятся всё ответственнее на льду? — Думаю, что это больше игроки привыкают, потому что всё же начинается с предсезонных турниров. На старте сезона ещё много сил и эмоций, а потом приходит осознание, что в меньшинстве матчи не выигрываются. Поэтому и удалений становится меньше. Если вы посмотрите на плей-офф, то чем дальше по раундам, тем чище хоккей. Так и здесь. По началу сезона действительно год за годом происходит такая история, так уже лет 20, а дальше игроки приспосабливаются.
К тому же всегда есть методические вещи. В этом сезоне стало намного меньше такого понятия, как «пиджаки». Мы стали с этим бороться, и люди перестали обниматься и цеплять соперника и уже привыкли к правилу. Сейчас история с задержками практически сошла на нет, как и с толчками клюшкой. Хоккеисты видят и понимают, что всё это карается.
— При этом сейчас практически не видим в КХЛ удалений до конца матча («5+20»). Обратил внимание, что если есть возможность, то арбитры стараются обходиться просто «пятёркой». Даже в тех моментах, где они раньше давали бы «5+20». Это общий тренд, который идёт от вас и от руководства КХЛ, чтобы не удалять игроков до конца встречи? — Это не какой-то тренд. Мы декларировали командам, менеджерам и руководителям, что только судья выбирает степень нарушения – «5» или «5+20». Есть «5+20», и они были в этом сезоне, но с чем мы столкнулись в прошлом сезоне? У нас был такой момент с ударом коленом или атакой в голову, что две минуты слишком мало, а до конца матча – слишком много. Была пограничная история, в которой нам не хватало «пятёрки». Сейчас у судей появилась такая опция, и всем стало немного полегче. Надо смотреть глубже и также понимать, что игроки – молодцы. Они перестали валяться и выпрашивать… Выпрашивать, наверное, – не самое правильное слово. Перестали всем своим видом…
— Показывать, как им больно. — Да, что им больно и что это тянет на большой штраф. Все понимают, что есть определённая степень воздействия на игрока, после чего если судья понимает, что для него это «пятёрка», то её он и даст. Понятно, что в прошлом сезоне при выборе «2» или «5+20» судья выбирал «5+20», но сейчас с появлением «пятёрки» просто по правилам стало больше именно таких штрафов.
Всё-таки удаление до конца матча – очень серьёзное нарушение, которое приводит и к дисциплинарным вещам. А вообще, у нас есть такая статистика: за последние семь лет количество больших штрафов – «5+20» – в лиге заметно снизилось. Хоккеисты стали играть чище. И это наша общая заслуга, как судей, так и игроков, и руководителей.
«Как шутит одна из дочерей: «Хоккей забрал у нас папу»
— С введением перекрёстного со второго раунда плей-офф много разговоров ходило об усложнении логистики для клубов из-за перелётов, но ведь и судьям теперь придётся летать ещё больше. Для людей, ответственных за их назначения, процесс работы в плей-офф усложнится? — На самом деле для нас вообще ничего не изменилось. Наши арбитры и раньше работали на Дальнем Востоке, а потом возвращались на Запад. Это для хоккеистов некоторых команд будет сложной историей, если клуб с Дальнего Востока или из Сибири пройдёт в плей-офф, а у нас всё по-прежнему. Если попадает дальневосточный клуб в плей-офф, то собирается судейская бригада и едет туда работать, а потом возвращается на Запад и судит здесь. Тут нет ничего нового.
— Насколько часто вы сами летаете на матчи КХЛ и по какому принципу подбираете игры для личного просмотра? Это должна быть центральная встреча игрового дня или, наоборот, работа молодого арбитра, который только-только начинает свою карьеру в лиге? — Рабочая неделя строится таким образом, что я больше стараюсь смотреть начинающего арбитра, по которому нужно сформировать понимание – забираем мы его в КХЛ или не забираем. Если не еду смотреть его лично, то смотрю его другим способом. В среднем за день не смотрю меньше двух матчей. Как шутит одна из моих дочерей: «Хоккей забрал у нас папу» (улыбается).
Потом обязательно просматриваю нарезку, подготовленную «комнатой видеопросмотров». Помимо принятия решений, там ещё есть специалист, вырезающий определённые моменты из каждого матча. Я эти моменты просматриваю и на следующий день связываюсь с директором Департамента судейства. Проставляем: было нарушение или не было. Делаем анализ, что произошло, и на основании этого выносится премирование или депремирование судей. Также работаем по тем запросам, которые приходят к нам из клубов по тем или иным моментам. Это уже отдельная история Судейско-экспертного комитета.
Конечно, если в Москве проходит топовый матч, то стараюсь его посещать, если в это время не работает арбитр, начинающий карьеру. Бывает, что мы даём топовые матчи арбитрам второго эшелона, чтобы проверить их именно в регулярке – могут они подхватить уровень или не могут. Всегда каждому нужно давать шанс. Да, где-то это рискованно, но мы не можем вывозить все топ-матчи только на топ-арбитрах. Мы даём судье три-четыре знаковых матча за сезон и смотрим, как он с ними справляется. Такой матч посещаю я или директор Департамента судейства. Приблизительно так всё и строится.
Что касается командировок, то в этом году их у меня стало чуть меньше. Но документально отчётов всё равно большое количество, и всегда можно проследить за работой арбитра по инспекторской карточке. Если же история совсем интересная, то я сяду и даже в нерабочее время начну отсматривать матч или попрошу «военную комнату», чтобы мне сделали нарезку отдельных моментов.
— Как у вас выстроена коммуникация с Рене Фазелем, который возглавил Судейско-экспертный комитет? Насколько часто общаетесь с ним? — Это совершенно независимый комитет, к которому я не имею никакого отношения. КХЛ произвела большую трансформацию, на которую мы сами пошли, потому что понимали, что есть такой запрос. В этом комитете нет сотрудников лиги.
И я общаюсь только на уровне, когда, допустим, было установочное совещание для членов СЭК, то там я доводил до них изменения в правилах и определённые методические вещи. Всё, что обновляется по мере чемпионата, мы им присылаем и также доводим до их сведения. Только в этом и заключается взаимодействие.
Конечно, мы можем с ними общаться. Но всё, что касается их работы и их подхода, это не моя стезя и не мой уровень компетенции. У меня есть свой блок, которым я занимаюсь. А у СЭК свой блок. Это разделённые функции, и это было сделано специально, потому он и является независимым.
«Мне очень жалко вратарей, но какой смысл ходить на хоккей, если будем играть 0:0?»
— Одной из самых дискуссионных тем в первый месяц чемпионата стала помеха вратарю или её отсутствие, когда атакующий игрок проталкивает шайбу в ворота в тот момент, когда голкипер пытается её накрыть. И тут мы видим разные решения. Гол Джиошвили в дерби со «Спартаком» засчитан, гол Фирстова в ворота «Витязя» засчитан, а гол «Северстали» в ворота СКА отменён. Вы можете объяснить принципиальную разницу в подходе к принятию решения в этих вроде бы похожих, но в то же время разных моментах? — Вы сейчас просто забираете хлеб у Владимира Гучека из программы «Судейская» (смеётся). Он всегда очень сильно переживает и даже телеграм-канал на эту тему завёл. Но, конечно, я могу всё объяснить и то же самое говорил и в этой программе. В чём заключается разность моментов. Давайте пойдём по порядку.
— Гол Джиошвили. — Игрок «Динамо» делает первое движение в шайбу. Он не совершает движения в экипировку вратаря. Это надо просто понять. При принятии этого решения «военная комната» руководствовалась историей, что если бы Джиошвили сделал первое движение в экипировку вратаря – в данном случае в щиток или ловушку, если бы он прижал ей шайбу, – то, конечно, такой гол был бы отменён.
Здесь шайба лежала между ног у Патрика Рыбара, и Джиошвили первым движением не провозит щиток вратаря. Если «клюшка – щиток – шайба» – такой гол отменяется. Если первое движение идёт в шайбу, а затем уже происходит контакт с экипировкой – такой гол засчитывается. В этом и заключается отличие от других моментов.
В этом эпизоде всё просто: первое движение идёт в шайбу – шайба не прижата – это гол. Понятно, что была борьба, и, конечно, кому-то то, что мы пытаемся найти возможность засчитать шайбу, не нравится. Но сейчас такая тенденция, поэтому мы так рассуждаем.
Посмотреть видео можно на официальном сайте КХЛ. Права на видео принадлежат ООО «КХЛ».
— Гол Фирстова. — Другая история, и это тяжёлый момент. С одной из камер видно – лежит щиток и лежит шайба – движение игрока «Торпедо» направлено в шайбу, и уже через неё дальше продавливается щиток. Я понимаю, что это довольно тяжело понять простому болельщику. Но действие хоккеиста направлено в шайбу, а через шайбу щиток провозить можно. Вот и всё.
Такие голы есть. За счёт физической силы можно через шайбу продавливать щиток. Вы можете сказать, что вот сейчас все начнут так делать. Но это редкий момент, потому что правильно сделать это очень тяжело. Как правило, в шайбу не попадёшь, зато попадёшь в щиток.
Посмотреть видео можно на официальном сайте КХЛ. Права на видео принадлежат ООО «КХЛ».
— Отменённый гол Степанова. — Нападающий «Северстали» играет в щиток вратаря и увозит его, не играя в шайбу. Вот и вся разница. С профессиональной точки зрения, кто понимает, тот очень быстро всё это схватывает. Болельщикам здесь тяжеловато разобраться.
Посмотреть видео можно на официальном сайте КХЛ. Права на видео принадлежат ООО «КХЛ».
— В программе «Судейская» вы каждый раз подчёркиваете, что общий стандарт работы арбитров и «военной комнаты» заключается в поиске возможности засчитать шайбу, а не её отменить. Но вам не жалко вратарей, которые являются такими же участниками матча, как и полевые хоккеисты? С этим подходом им объективно стало сложнее спасти свою команду. — Мне очень их жалко. Правда. Искренне это говорю. Но давайте определимся – не только я, но и все руководители лиги и клубов – мы по какому вектору будем двигаться? Если поступит сигнал: «Всё, это безумие. Давайте защищать вратарей», так это сделать несложно. Тогда любой контакт будет фиксироваться, а гол – отменяться.
Только давайте пойдём от обратного. Вы представьте, что во всех этих моментах взятие ворот не будет засчитываться. Мне кажется, что тогда уже болельщики начнут негодовать и станут говорить, почему всё подряд отменяется. Какой смысл тогда на хоккей ходить? Будем играть 0:0. Во всём должна быть золотая середина. Мы же не отходим от принятых постулатов. Просто это всё надо рассказывать и объяснять.
Да, может быть, здесь мало одной «Судейской». Может быть, нам надо вернуть разъяснения от Департамента судейства. Но мы каждый год говорим, что все резонансные моменты стараемся оперативно отрабатывать на сайте. В регулярке это сделать тяжелее, но в плей-офф мы каждый момент выкладываем на сайте.
Года три назад мы объясняли все моменты, согласно языку правил. Потом поняли, что простому обывателю это не заходит. Тогда стали простым человеческим языком объяснять, почему принято то или иное решение. И всем это нравится. Пошли таким путём, и в следующем плей-офф всё будет происходить точно так же. При возникновении резонансного момента будем выкладывать разъяснение на сайте.
«КХЛ всегда идёт по пути открытости. Мы готовы объяснить любой момент»
— Вы сами затронули вопрос разъяснения моментов. В этой связи нет ли у вас мысли пойти по пути ваших футбольных коллег и, например, после каждой игровой недели на официальном сайте лиги выкладывать разбор самых обсуждаемых судейских решений? — Футбол и хоккей – два разных самодостаточных вида спорта. Практика выбора моментов за неделю была на сайте. Но надо просто понимать, о каком усмотрении мы говорим. Если мы начнём собирать моменты на своё усмотрение, тогда болельщики будут обвинять нас в том, что мы берём только те эпизоды, которые выгодны нам.
Мы же хотим объяснять многие истории, и тут нужно всё правильно разделить. Мы всегда идём по пути открытости и никогда не закрывались. Всегда готовы объяснить любой момент. И опять же вы просто сравните количество матчей в футболе и хоккее.
— В футболе восемь матчей в туре, а в хоккее может проходить до 10 матчей в один игровой день. — Ну конечно. Мы с вами уже сыграли больше 10% чемпионата, в ноябре – будет 50%. У коллег прошли выходные, и они могут спокойно всё выложить и рассказать. А у нас что было в понедельник, то в пятницу, скорее всего, уже и не вспомнить. За исключением каких-то отдельных эпизодов. Это тоже немаловажно. Наверное, есть смысл разбирать на сайте один-два-три момента, которые не попадают в программу «Судейская», чтобы не главный арбитр, а Департамент судейства объяснял и рассказывал, как и что происходит.
«Ротенберг показывал на монитор. Так делать нельзя. Это две минуты»
— Один из моментов, который как раз запомнился всем – это удаление Романа Ротенберга в матче с «Сибирью», когда СКА остался втроём. Расскажите, что он сделал не так в тот момент и за что именно он получил две минуты штрафа? — Давайте так. У нас правила едины для всех. Там история такова, что Роман Борисович показывал на монитор, чего нельзя делать. Мы говорили всем – и тренерам, и хоккеистам – что открыли куб и видео для показа моментов. Это было специально сделано для открытости. Но мы сразу же всех предупредили: «Коллеги, не надо рассказывать судьям, указывая на монитор или какой-то гаджет, что им надо идти и смотреть момент». Так делать нельзя. Это карается двумя минутами.
Этим правилом мы пытаемся дать понять хоккеистам, что всё сами увидим и не надо за это переживать. Указывать судьям на моменты и давить на них в том числе через монитор – нельзя. Вот и вся история. Не более того. Поэтому мы и судьям сказали перед началом чемпионата, что если кто-то начинает указывать на монитор, то сразу же давайте за это две минуты.
— Дана ли установка судьям жёстче реагировать на поведение игроков/тренеров на лавке и быть смелее в раздаче дисциплинарных нарушений за мат, как это произошло в случае с Бренданом Лайпсиком в том же матче СКА и «Сибири»? — Тут нет какой-то установки. Просто есть линия поведения, выработанная за 30 лет, если не больше. Если игрок ведёт себя таким образом, он должен получить штраф. Правила меняются, и в разное время за подобное поведение давали разные штрафы. Когда-то давали 10 минут, сейчас же всё начинается с двух минут, а потом – до конца. Ведёшь себя таким образом? Получаешь две минуты. И в данном случае это не установка, а просто норма правил.
«Шайба, заброшенная после свистка, не может быть засчитана. В матче «Спартака» и «Сочи» допущена методическая ошибка»
— Из матча «Спартака» и «Сочи» хоккейная общественность узнала о новом правиле, согласно которому может быть засчитан гол, когда шайба пересекла линию ворот уже после судейского свистка. Но в этой игре арбитры неправильно трактовали правило и допустили ошибку, официально признанную Департаментом судейства КХЛ. Что пошло не так в том моменте? — На самом деле, это не новое правило. Оно действует уже второй год, и мы рассказывали о нём – и командам, и болельщикам – просто с таким ещё никто не сталкивался. Давайте говорить простым языком. Шайба, заброшенная после свистка, не может быть засчитана. Вот это самая простая история. Всё. На этом тему можно закрывать.
Новое правило же гласит: если произошёл прямой бросок, шайба ушла из виду, арбитр даёт свисток, и далее шайба в результате прямого броска выкатывается из-под вратаря и через секунду оказывается в воротах, то вот такой гол будет засчитан. Подчёркиваю важный момент – речь идёт о прямом броске, а не о добивании. Вот в чём заключается правило.
Не знаю, зачем кто-то начал всё это переворачивать. Если следует свисток, то игра остановлена, потому что если мы начнём засчитывать шайбы после свистка, то это будет совсем другая и совершенно неправильная история. В данном моменте допущена методическая ошибка.
Посмотреть видео можно на официальном сайте КХЛ. Права на видео принадлежат ООО «КХЛ».
— Тот матч судили одни из самых опытных и авторитетных арбитров КХЛ – Евгений Ромасько и Константин Оленин. Как технически вышло, что они запутались в таком очевидном эпизоде? — Да они не запутались. Просто судья посчитал, что этот момент попадает под новое правило, а коллеги не смогли его убедить, что это не так. И у меня в карьере такое бывало. Человеческий фактор и методическая ошибка.
Судья понимает, что принял неправильное решение. В любом случае, даже если бы он этот гол не засчитал, то всё равно была допущена методическая ошибка, потому что он потерял шайбу из виду и рано дал свисток. Bad luck. Другое дело, что в правилах написано: если теряешь шайбу, то обязан остановить игру. Но это уже другая история.
«Иностранные арбитры — не манна небесная. Гигантской пропасти с нашими у них не было»
— Один из лучших арбитров долгого времени в КХЛ Роман Гофман второй год подряд работает за пределами нашей лиги. Вы пытались его вернуть в это межсезонье? — Это же его решение. Зачем мы будем его возвращать?
— А если он в будущем изъявит такое желание? Дверь в КХЛ будет для него открыта? — Живу сегодняшним днём. У нас достаточное количество арбитров, которые работают на определённом уровне. Давайте вернёмся к истории. В 2016 году из лиги ушли шесть опытных арбитров, включая меня, Анатолия Захарова и других. Все тоже переживали, но это всегда шанс подняться на новый уровень для других ребят, что мы и увидели в прошлом сезоне. Сейчас в КХЛ более чем достойная конкуренция.
— Вынужденная потеря лигой иностранных арбитров как-то повлияла на уровень судейства или молодые россияне достойно смогли их заместить? — Ощущалось до октября прошлого года. Когда психологически готовишь людей на одно количество матчей – это одна история. Тогда арбитр понимает, что ему нужно хорошо отработать 30 матчей. А когда ему автоматически прилетает 40–45 встреч, и среди них топовые, тогда они растут. И тот, кто смог подхватить знамя, тот и вырос. После октября ситуация выравнялась.
У иностранных арбитров был хороший уровень, но надо понимать, что они — не манна небесная. Не было такого, что эти судьи были на голову выше наших. Были российские топ-судьи, были иностранцы и были наши уровнем чуть-чуть пониже. И гигантского разрыва между ними, к счастью, не было. Если б между ними была пропасть, тогда мы бы сильнее ощутили их уход. А получилось так, что их уход способствовал переходу российских арбитров на новый уровень. И, наверное, для российской школы судейства так даже лучше.
— По вполне очевидным причинам сейчас в КХЛ нет арбитров из Латвии и Чехии, как и вообще иностранных арбитров, за исключением единственного белоруса Максима Сидоренко. Но почему нет ни одного судьи из Казахстана? — Мы не просто следим за арбитрами из Казахстана, а постоянно находимся на связи с их национальной федерацией. Два раза в год посещаем семинары и вместе с Михаилом Карпушиным рассказываем и показываем им моменты. Там реально вырос уровень судейства за последние три года. Им задали определённый методологический уровень. Они посещают сборы арбитров Высшей лиги и судят матчи ВХЛ.
И мы ждём не дождёмся, когда там по своему уровню вырастут арбитры. И мы им сказали, что если кто-то вырастет, то, независимо от возраста, мы сразу же заберём его к себе. Не стесняясь всегда говорю и вам скажу, что это действительно хорошая цель для казахстанских арбитров. Я искренне только рад буду им помочь. Там есть талантливые ребята, которые подрастают, и им совсем чуть-чуть не хватает.
«Первый правильный шаг, который могла бы сделать ИИХФ — это допустить наших судей. Судья — он и в Африке судья»
— Сейчас не только сборная России не может выступать на международном уровне, но и наши лучшие судьи остались без работы на чемпионатах мира. Для них это сильный моральный удар или они спокойно к этому относятся? — Не спокойно, а философски. Другой вопрос — в чём мы отличаемся от других видов спорта. Уровень проведения нашего внутреннего чемпионата таков, что на чемпионатах мира методологически наши арбитры свой уровень не поднимут. Это просто обмен опытом и возможность повариться в международной обстановке.
Если говорить о деньгах… Раньше, если возвращаться ещё в 90-е, когда там платили в иностранной валюте, то в курсовой разнице были хорошие деньги. Сейчас история такая, что, когда сборные России и Беларуси перестали играть на чемпионатах мира и вместо них добавились другие команды, уровень турнира очень сильно упал. Я никогда не буду говорить плохо о своих коллегах. Вы сами посмотрите и оцените уровень турнира и уровень судейства.
Поэтому наши арбитры спокойно к этому относятся и понимают, что рано или поздно мы туда вернёмся. Другой вопрос, в какое время и какое поколение туда вернётся. Там же всё подводят под олимпийский цикл. Перед тем как нам отрезали международные турниры, наши арбитры туда ездили — и получили прекрасные оценки. И на них там сильно рассчитывали. И в моём понимании Международная федерация хоккея всегда декларировала, что судьи не имеют принадлежности к странам. Даже если вы берётесь за какую-то страну, то судья – он и в Африке судья. Какая разница, из какой он страны?
Даже в футболе с течением какого-то времени пришли к тому, что в Москве может судить москвич. У нас в КХЛ такое давным-давно было принято. Судья – профессионал, и место его прописки не влияет на качество работы. Поэтому я считаю, что первым правильным шагом, который они могли бы сделать – это допустить наших судей на чемпионаты мира. Я вообще не вижу в этом проблемы, тем более что это пул судей ИИХФ.
— Несколько топ-арбитров КХЛ постепенно приближаются к возрастному лимиту в 50 лет, по достижении которого они должны будут завершить карьеру. Такое же правило было установлено и в футболе, но на примере Владислава Безбородова мы видим, как в РПЛ ради одного из их лучших судей это правило немного пересмотрели. Вы в КХЛ готовы пойти по этому пути и, например, сохранить для лиги Сергея Кулакова, которому уже 49? — Я лично знаком с Владом Безбородовым. Дай бог ему здоровья, и, мне кажется, что если с этим всё будет в порядке, то он и до 60 может судить (смеётся). Это моё личное мнение, потому что я знаю, в какой физической форме он находится.
Тесты, которые сдаёт Сергей Викторович Кулаков, и его уровень позволят ему судить и после 50. Но мы живём сегодняшним днём. Посмотрим, как он отработает нынешний сезон. Он же ещё и приближается к 1000 матчей за карьеру. Но его самого потихоньку начинает привлекать уже инспекторская история. Сейчас не хочу забегать вперёд. Пройдёт сезон, и после этого мы будем думать, что с этим делать дальше. Хотя в целом мы неоднократно декларировали, что у нас будет можно судить после 50 лет, если входишь в категорию топ-арбитров и судишь большое количество матчей плей-офф.
Но мы должны понимать, что хоккей становится всё быстрее и атлетичнее. Я боюсь, что со временем — не сейчас — как бы возрастной ценз ещё больше не упал, потому что хоккей реально становится очень быстрым. И потом, если разрешать судить до 55, то в этом случае не будет притока в лигу молодых арбитров и не будет кадровой смены, а кровь нужно обновлять. Люди должны приходить и получать игры, а когда средний возраст будет вырастать, а потом, не дай бог, по здоровью они все начнут заканчивать, а у нас за ними никого нет. Нужно думать и о будущем.
«Критика в мой адрес? У меня нет времени, чтобы реагировать на такие вещи»
— Вы сами давно перешли на руководящую должность, хотя по возрасту сейчас находились бы в самом расцвете. Хоть раз пожалели, что так рано завершили карьеру? — Надо честно говорить: в первый год я жалел об этом. Он был самым тяжёлым для меня в плане переломного момента. Это можно сравнить с тем, когда игрок завершает карьеру и становится тренером. Ситуация один в один. Во-первых, было морально тяжело. Во-вторых, у меня были определённые сомнения, особенно в сентябре-октябре, когда я очень сильно переживал, никому не показывая, даже родным и близким.
В тот момент я находился в золотом возрасте, когда уже есть опыт и ещё остались силы. Золотой возраст – это от 35 до 45 лет; знаешь, как не делать лишние шаги и куда нужно смотреть. И в таком возрасте, совсем не руководящем, я перешёл на эту работу. Сейчас-то уже восьмой сезон идёт, а в первый год меня тянуло на лёд.
Меня отрубило примерно к 1 января, когда я понял, что те шаги, которые мы наметили и стали делать вместе с ещё одним руководителем, они начали приносить плоды. Тогда я понял, что нужно продолжать следовать выбранному вектору, развивать его и здесь приносить пользу.
— В последнее время заметно выросло количество нападок персонально в ваш адрес со стороны различных экспертов. И даже некоторые ваши бывшие коллеги выступают с акцентированными наездами. Как относитесь к подобному? — Вы знаете, эмоции – это то блюдо, которое подают холодным. Нельзя распыляться на какие-то вещи, иначе тебя не хватит на работу. Это первое. И второе – нужно работать. Времени, чтобы на всё это реагировать, у меня просто физически нет. Тут на семью-то его иногда не хватает, а ещё и на такие вещи распыляться. Если есть определённые вещи, то им дадут оценку, но это буду не я.
