Ржавый гвоздь или «ошибка» омоновцев. Трагические судьбы. Поколение 70-х
«Спорт уик-энд» продолжает цикл материалов о советских хоккеистах, которым не посчастливилось достойно завершить свой путь, либо же он оказался слишком коротким, а его конец - трагическим. Сегодня речь пойдет речь двух звездах поколении 70-х, которых ждал короткий век.
Силком в ЦСКА
Сергей Капустин был одним из главных звезд советского хоккея на стыке 70-80-х. Его детство прошло на далеком севере, в Коми АССР, в городе Ухта - краю нефтедобытчиков, где зима десять месяцев в году. Сергей пропадал на катках почти постоянно, и уже в 18 лет он стал игроком основного состава «Крыльев Советов», который возглавлял Борис Кулагин. Перспективный форвард выделялся на площадке своими габаритами, которые никак не вязались с тем, с какой легкостью и быстротой он передвигался по льду. Сборная от него тоже никуда не делась. К 1977 году он уже был олимпийским чемпионом и двукратным чемпионом мира. Естественно, что Виктор Тихонов, возглавивший ЦСКА и сборную СССР, захотел его видеть у себя. Имелся план по усилению конкуренции внутри своей команды: к уже сформировавшейся тройке Петрова он планировал добавить сочетание Капустин - Жлуктов - Балдерис.Но затаскивать в армейский клуб Капустина пришлось насильно. Он категорически не желал покидать «Крылья», которые фактически дали ему путевку в большой хоккей. В итоге, не дождавшись добровольного согласия Капустина, руководство армейского клуба включило административный ресурс и призвало его в армию сроком на два года. В нарушение всех правил, ведь у Сергея, как у игрока сборной, была официальная отсрочка от службы. Пользу их звено сборной и ЦСКА принесло немалую, добыв еще две победы на чемпионатах мира. Но на Олимпиаду в Лейк-Плэсиде Капустин не поехал из-за травмы колена, может, его и не хватило для победы. После трехлетней командировки в ЦСКА Капустин вновь вернулся к тренеру, который открыл ему дорогу в большой спорт. Правда, Кулагин в тот момент возглавлял уже «Спартак». В первом же сезоне он набрал 63 очка в чемпионате СССР, установив личный рекорд результативности. Но тот год был также омрачен горем в семье Капустина: летом 1980 года погиб его сын Сергей - из-за неправильной и несвоевременной медицинской помощи.Тогда форвард хотел завершить карьеру, не находил в себе силы продолжать играть. Уговорила жена. Если бы это произошло, серьезный удар был бы нанесен не только по «Спартаку», но и по сборной. Тройка «красно-белых» Шалимов - Шепелев - Капустин была до Игр в Сараево второй по силе в «Красной Машине». Только с Олимпиадой Капустину опять не повезло.
«Торговать фамилией» не захотел
Зимой 1984-го Капустин числился железобетонным кандидатом на поездку в Югославию. В течение длительного сбора в Новогорске смотрелся замечательно. Но дня за два до оглашения состава сам постучался в тренерский номер:«Чувствую, не до конца восстановился после травмы паха. Мало ли что, полетит нога на Олимпиаде. Не могу подвести команду. Вычеркивайте меня из списка», - вспоминал тот короткий разговор сам Капустин. Обманывать он не любил.Завершал игровую карьеру нападающий в Австрии. А переход к обычной жизни выпал у Сергея на мутные 1990‑е. К тому времени он уже закончил ВШТ, но диплом не гарантировал обязательную работу в команде мастеров. Да и сам бывший хоккеист не мог переступить через себя. Объяснял: «Какое я имею право что-нибудь игроку запрещать, если сам в свое время нарушал режим? И как буду контролировать хоккеиста, если ему доверяю?»Ему предлагали стать «свадебным генералом», использовать «свою фамилию» для решения проблем в кабинетах больших начальников. Даже бандитские группировки хотели видеть его своим «представителем». Но совестью Сергей торговать не привык. А семью все равно требовалось кормить, поэтому он подрабатывал грузчиком, занимался частным извозом, брался за любую работу. Многие бывшие товарищи сразу отвернулись, считали несолидно общаться с таким человеком. «Спартак» сделал попытку помочь - отыскал для него в администрации клуба какую-то должность. Но олимпийского чемпиона это не заинтересовало. Единственной отдушиной оставались игры за ветеранов. Трудно сказать, как сложилась бы судьба звездного форварда дальше, но его жизненный путь перервался уже в 42 года.Весной 1995-го он решил искупать в пруду и порезал руку о ржавый гвоздь. Травма показалась мужчине пустяковой, он не спешил обращаться к врачу, но когда на руке начали появляться темные пятна, стало понятно, что медлить уже нельзя. Началось воспаление. Поднялась температура. Заражение крови, подозрение на гангрену. Врачи оказались бессильны.Впрочем, есть и другая более «жесткая» версия смерти Капустина, которой придерживаются его бывшие одноклубники. Оказавшись в больнице, он начал вырываться, и омоновцы, дежурившие там, стали его избивать, не имея понятия, что перед ними звезда советского хоккея. Приняли за наркомана, которые в те годы часто воровали «препараты» в медицинских клиниках. Потом даже вскрытие не проводилось и доказать ничего не удалось.
Его боялись заокеанские профессионалы
Если судьба Капустина была связана с тренером Кулагиным и тремя клубами, то еще один значимый игрок 70-х, вратарь Александр Сидельников, в сумме 17 лет отдал «Крыльям» - с 1967-го по 1984-й. Удивительная по нынешним временам верность одному клубу. Впрочем, у него вообще была уникальная даже для тех лет судьба. Хоккеем начал заниматься только в 12 лет, а вратарем стал в 17, случайно уже в команде мастеров - тренеры обнаружили у центрального нападающего отличную реакцию. Шесть лет ему понадобилось, чтобы с нулевой отметки добраться до сборной, в 1973 году он уже стал чемпионом мира. Многие считали Сидельникова только сменщиком Третьяка, ведь в матчах за сборную его выпускали либо на заведомо слабых соперников, либо в те моменты, когда первому номеру нужна была передышка и отдых.Но в некоторые сезоны он выглядел даже лучше нынешнего президента ФХР. Отлично, к примеру, провел сезон 1973/74, когда «Крылья» стали чемпионами Союза. Как и турне профсоюзной команды против НХЛ в 1976 году.Отличительной чертой Сидельникова была агрессивная игра на выходах. Ведь клюшкой он владел не хуже нападающих - детские и юношеские годы в «поле» не прошли даром. Своей смелостью буквально поразил канадцев. Подъезжать к воротам Сидельникова энхаэловцы побаивались - могло ведь и прилететь.Впрочем, таким же ершистым вратарь, которого за пышную рыжую шевелюру прозвали «Костром» или просто «Рыжим», был и с тренерами. Особенно не сложились у него отношения с Тихоновым. Виктор Васильевич, возглавивший национальную команду в 1977 году, не видел в 27-летнем вратаре, ставшем за год до этого олимпийским чемпионом Инсбрука, даже дублера Третьяка. Узнав, что в сборной он больше не нужен, Сидельников на эмоциях хотел даже завязать с хоккеем. Ситуацию усугубляли и участившиеся травмы, следовавшие одна за другой. Конец карьеры, казалось, был очень близок. Но после двух лет лечения Александр сумел восстановиться, и повесил коньки на гвоздь только в 1984 году, в 34, став легендой «Крыльев Советов». А вот послеигровая часть карьеры у «Костра» не сложилась. Закончив Высшую школу тренеров, работал с молодежью в «Крыльях». Но, как часто бывает, отсутствие адреналина, компенсировалось горячительными напитками. Закончилось все это тем, что его даже перестали пускать в родной Дворец спорта в Сетуни, чтобы не подавал дурной пример детям.Иногда «Костру» удавалось взять в себя руки, остановиться, но затем вновь случались срывы.В 2003 году он поехал с другом отдыхать в Архангельскую область, в Холмогоры. Видимо, там опять сорвался, сердце знаменитого вратаря остановилось в 53 года.Игорь ГУРФИНКЕЛЬ.
