Алсу Абдуллина вернулась из Челси в Россию, интервью про Чертаново, Англию, Локомотив и женскую сборную России

Рассказала, почему не переставала плакать две недели.

Мы долго ждали этого разговора, потому что 23-летняя Алсу Абдуллина – главная футболистка России прямо сейчас. В декабре 2021 года она внезапно уехала в «Челси», а сейчас вернулась в «Локомотив». И встретилась с нами. Алсу рассказала, как попала в футбол, через что прошла в «Челси» и почему начала писать стихи.

– Как и многие девочки, я просто начала играть с парнями во дворе. Меня сподвиг брат, который на два года старше. С ним провела всё детство: летом – футбол, зимой – хоккей. Так с пяти-шести лет. Никого из мальчиков не смущало, что я с ними играю. Все знали, что я с братом. Да и вообще, мы изначально все вместе дружили.

– Посёлок Актюбинский находится в 300 км от Казани. Какие там условия для игры в футбол? – Простой двор. Поле с бугорками, трава высокая, отсюда и футбольная техника. Был ещё стадион, но там поле тоже не очень хорошее. Да и не могу сказать, что у нас была какая-то суперкоманда.

– Каково сейчас возвращаться в Актюбинский? – Спасибо посёлку, что мной гордится. Даже повесили баннер при въезде – моя фотография и надпись «Алсу Абдуллина – в «Челси». И мне, и моим родителям приятно. Маленькие мальчики и девочки фотографируются со мной. Всегда приятно возвращаться домой. Там успокаиваешься после московской суеты, где постоянно шум машин. А у нас ещё и банька, кот, собака…

– Ты была единственной девочкой в посёлке, которая играла в футбол? – Да. При этом у меня ещё была короткая причёска, и меня постоянно путали: это девочка или мальчик играет? Однажды мы поехали в лагерь, и я стояла в очереди куда-то. Ко мне обратились: «Эй, мальчик». Я повернулась и ответила, что я – девочка. И тут у меня пошли слёзы. Меня так обидело! Даже позвонила родителям и сказала, чтобы меня забрали из лагеря. Помню была дискотека, и брат в центре танцует, а я в углу плачу. Ушла домой – брат потом ещё меня успокаивал. Мне дали ноутбук, чтобы я смотрела фильм и отвлеклась. Затем уже приехали родители и забрали меня. Не представляю, как я смогла жить в интернате, если плакала даже в лагере недалеко от дома.

«Мы двое суток ехали, вы хоть посмотрите на нас»

– Как получилось, что в 14 лет ты пробилась в московскую академию «Чертаново»? – Сначала я поехала на просмотр в город Альметьевск в 20 км от дома. Меня взяли, и я играла за команду девочек, которые были старше на два-три года. Несколько месяцев там провела. В какой-то момент не было соревнований – я тренировалась с мальчиками. Даже с мужиками оставалась играть. А потом тренер предложил поехать ещё куда-то на просмотр. Сначала одобрил папа, потом я. Думала, речь может идти про Казань. Для меня Москва была какой-то другой галактикой.

– Но вы всё равно поехали? – Да, на поезде. Причём мы приехали в «Чертаново», сказали охраннику, к кому мы, а тренер вообще не была в курсе про нас! Её даже не предупредили. Мы сразу: «Двое суток ехали, вы хоть посмотрите на нас». Я пошла, переоделась. Прибежали все девочки с рюкзаками после урока. Никогда в жизни так не переживала, как на просмотре в «Чертаново». Просто катастрофа. После занятия тренер сказала, чтобы я осталась ещё на два-три дня. Они хотели убедиться. Я пришла на вторую тренировку, а у них была акробатика. Мне нужно было сделать колесо, которое вообще никогда в жизни не делала. Я падала, вставала и пробовала снова. Потом тренер сказала, что именно эта целеустремлённость ей и понравилась.

– Как тебе сообщили, что оставляют? – После третьей тренировки сказали ехать домой, а если места появятся, то нам перезвонят. И вот мы уже из Казани на машине добирались до дома, и папе позвонила тренер «Чертаново» Татьяна Никитична Бикейкина: «Мы вас берём, уходите из вашей школы, собирайте вещи». А мама даже не представляла, что меня могут взять. Она была уверена, что мы просто съездим Москву посмотреть. У мамы был шок.

– А тебе самой было тяжело решиться? – У меня была мечта. У нас в посёлке один мальчик уехал играть в Мордовию. Я надеялась, что тоже могу. Поехала в Москву с мамой – она посмотрела школу с интернатом – и оставила меня. Первый день ещё было нормально, а потом слёзы пошли. Плакала и на уроках, и на тренировках. И так две недели не переставала. Родители тоже плакали. Особенно мама, которая меня оставила в Москве.

– Потом смогла себя пересилить? – Мне как раз мама позвонила. Сказала, что и я страдаю, и они тоже – нужно возвращаться. Тут я осознала, что могу вернуться домой, не реализовав мечту. В тот момент сама сказала себе: стоп. И всё! Пошли тренировки, игры, адаптация, подружилась с девочками.

– Что такое жизнь в интернате? – Завтрак, учёба, тренировка между занятиями, домашние задания, а потом можно поиграть в манеже с мальчиками. Могли в кино сходить, а в выходные – игры. Иногда меня навещали родные, а два раза в год я сама приезжала домой.

– Вам нужно было платить за обучение или, наоборот, какую-то стипендию давали? – Нет. В академии было ограниченное количество мест, но всё бесплатно. Хотя родители мне помогали финансово. А затем я подписала первый контракт. Кажется, в 16 или 17 лет. Семья была счастлива, что у меня получалось. Я перестала брать деньги у родителей и уже сама им помогала. Тем более были ещё премиальные, а у нас собралась отличная команда, и мы регулярно побеждали.

– Насколько тяжело было уходить из «Чертаново»? – Непросто, но остались только положительные воспоминания. Сейчас приезжаю на игры «Чертаново» – вспоминаю все эти дороги от дома, которыми я шла. Причём мне все говорили, что это опасный район, а я вообще ни с какими проблемами не столкнулась.

– А сталкивалась с футболистами, которые сейчас играют в РПЛ? – С кем-то из ребят общаюсь до сих пор. С Пиняевым и другими ребятами пересекалась на завтраке, обеде и ужине. Иногда в манеже вечером играли. Помню, подумала про Пиняева: «Ой, что за малыш пришёл». Я следила за его прогрессом, он – молодец.

«Англия? Я даже не могла представить, что со мной такое случится»

– Переход в «Локо». Как это было? – Я провела хороший сезон в «Чертаново», и тогда только запускалась женская команда «Локомотива». Для меня было важно, что Елена Александровна [Фомина] тренирует ещё и сборную России. Мне хотелось сделать этот шаг и прогрессировать.

– С этого лета ты снова в «Локомотиве». На тебя ведь и другие команды претендовали? – Да, было много интереса со стороны российских клубов. Я долго думала и решила, что «Локо» – третий дом для меня после «Чертаново». Это хорошая история, чтобы сюда вернуться, чтобы вновь брать титулы.

– Как тебя в «Локомотиве» встретила Елена Фомина? – Перед подписанием контракта мы с ней всё проговорили. Она объяснила, что будет рада моему возвращению, что я усилю команду. Для меня было важно услышать, что на меня рассчитывают. Как видите, сейчас всё хорошо. Тьфу-тьфу-тьфу.

– Твоя подруга Марина Фёдорова активно звала тебя в «Спартак»? – Было такое. У нас с ней сложилась отличная связка в «Локомотиве» и в сборной, мы друг друга чувствуем на поле.

– Помимо неё, звонили ещё агенты, руководители клубов, тренеры? – Да, всё это было. Огромный интерес был именно от российских клубов.

– А какие-то варианты в Европе? – На тот момент – нет. А когда «Челси» объявил о моём уходе в российский клуб, то мне сразу стали писать и агенты, и компании.

– Захарян рассказывал, что долго не мог поверить в интерес «Челси». Как это было у тебя? – Такая же ситуация. Я вообще не верила, когда мне агент позвонил. Я такая: «Чтооо? Кааак? «Челси»?» Я не верила до того момента, пока все документы не подписала. А между звонком и подписью прошли примерно один-два месяца.

– Что происходило с тобой в это время? – Много всего воображала. Накручивала себя, как обычно. Я тогда ещё не так хорошо знала английский. Начала учить, когда дело близилось к переходу. Наняла себе репетитора – у меня как раз отпуск начался. Делала акцент именно на футбольные выражения в английском языке. Разбирали по YouTube, как общается тренер «Челси» Эмма. Она быстро разговаривает.

– А как ты себя накручивала? – Думала о том, как поеду туда. Я же всё время об этом мечтала. Смотрела видео, как тренируются в Англии. Натуральные поля, шикарная база. Я даже не могла представить, что со мной такое случится.

– Поля сильно отличаются от наших? – Ммм… Я скучаю по ним. Нет такого, как на синтетике, что все ноги в царапинах после подкатов. Вообще вся база в цветах клуба. На стенах – мотивационные фразы: принципы клуба, что требуется для победы, «будь частью команды». У меня на первой тренировке был такой же мандраж, как на просмотре в «Чертаново», но атмосфера оказалась приятная. Все с улыбками, знакомятся, спрашивают. Девочки жестами помогали на тренировке, когда я не успевала понять английский тренера.

– Сколько полей на базе «Челси»? – Три натуральных и одно искусственное. Это только для женской команды.

– Впечатляет. – Вообще, с одним полем забавно получилось. Как-то давно я себе добавила во «ВКонтакте» фотку поля «Лестера». Оно такое, ромбиками. И вот через четыре года выхожу на этот газон и отдаю голевую передачу. Для меня это было невероятно. Жизнь удивительна.

«Мне было очень грустно в Лондоне, поэтому начала писать стихи»

– Что понравилось в Англии, кроме полей? – В России обычно ты находишь подружку и с ней ходишь. Ну или по кучкам общаетесь. А в «Челси» все вместе проводили время. Бетани Инглэнд (экс-полузащитница «Челси». — Прим. «Чемпионата») нас собирала – писала в чате: «Идём в боулинг – ставьте плюсики».

– Удалось пообщаться с Абрамовичем или Грановской? – Только коротко с Грановской. Она приходила к нам на тренировку. Здоровалась со всеми на английском, а мне по-русски сказала: «Привет, как дела?»

– Будучи в Англии, ты завела телеграм-канал. Как ты к этому пришла? – Это было в отпуске дома. Я чистила картошку – готовила ужин родителям. Наедине с собой подумала: как мне перестать стесняться общения с людьми? До этого видела, что многие завели телеграм-каналы и рассказывают о своей жизни. Вот тоже попробовала. Правда, решалась месяц, наверное. Думала, кто и что скажет. А сейчас вообще забросила.

– Почему? – У меня это периодами. Когда что-то случается, то больше в себе закрываюсь. Такая черта характера.

– При этом ты иногда пишешь стихи в телеграм-канале. – А знаете, почему я начала? Мне было очень грустно в Лондоне. Хотелось выразить свои эмоции, поэтому начала писать стихи. Сейчас уже редко пишу, потому что всё хорошо.

– Как ты сама оцениваешь период в «Челси»? – Многие могут сказать, что у неё ничего не получилось. Она там не играла толком и вернулась. Но для меня самой всё удалось. Я исполнила свою мечту, вообще оказавшись там, получила огромный опыт, познакомилась с крутыми людьми и переняла от них какие-то вещи, которые помогают мне в футбольном плане. Да и вообще, какая-то открытость и умение не бояться чужих мнений. В Европе это прям транслируется.

– Сейчас в Европе не везде ждут российских футболистов. А к тебе какие-то вопросы возникали? – Я не чувствовала никакого давления. Когда всё это началось, меня вызвала Эмма и сказала: «Мы тебя в любом случае поддержим, ты – наша, тебе никто ничего не выскажет, все девочки тебя тоже поддержат». Так и было – они спрашивали, всё ли хорошо, нужна ли помощь.

– Есть разговоры, что «Челси» тебя не продлил из-за российского паспорта. Это не так? – Нет, дело не в этом.

– Фанаты писали, что Эмма Хейз дала мало шансов проявить себя. – Мне кажется, болельщики «Челси» меня полюбили. Я вижу это по комментариям и чувствовала на стадионе. Болельщики пели: «Ду-ду-ду, Алсу АбдуллИна» – с ударением на третий слог почему-то. Да, я получала не так много игрового времени. Там была огромная конкуренция. Из-за языка могла понимать не все тактические моменты. Но у меня был шанс, когда я только приехала. Эмма выпустила меня в матче чемпионата с «Астон Виллой». Однако я не была готова ни физически, ни психологически и, можно сказать, упустила свой шанс.

«Трансфер в «Лестер» сорвался, потому что директор не захотел видеть русскую»

– Летом 2022 года у тебя появились бутсы с российским флагом, но ты быстро перестала в них играть. К тебе возникли вопросы? – Это не было связано ни с чем таким. Нам присылают бутсы, мы можем написать на них что угодно. В России даже не помню, что там было, я не обращала на это внимания. В какой-то момент решила написать на бутсах имена своей семьи: мамы и сестры – на левой бутсе, папы и брата – на правой.

– Правда, что в начале 2023 года твоя подруга Марина Фёдорова могла оказаться в «Манчестер Юнайтед»? – Марина – отличный игрок, у неё было много предложений от очень хороших клубов. Когда ко мне проявлял интерес «Челси», её также смотрели английские команды. На тот момент мы жили вместе и мечтали играть в европейском чемпионате, уехать вместе. Тренировались, ходили в зал и постоянно это обсуждали. К сожалению, удалось только мне. У Марины было предложение от «МЮ». И если бы не проблемы с документами, всё было бы легче.

– После «Челси» у тебя был период в Париже. Ты поехала туда за игровой практикой? – На сборах в США Эмма сказала, что не рассчитывает на меня в основе и я могу поехать куда-то за игровой практикой. Тогда появился интерес от «Лестера» – были звонки от тренера и администраторов. Они сделали крутую презентацию, почему им нужна и как смогу помочь команде. Я собрала вещи, а их у меня очень много, попрощалась со всеми в «Челси».

– В какой момент всё сорвалось? – Мне уже должны были вызвать транспорт. И тут агент написал, что «Лестер» отказался от перехода, потому что директор не хочет видеть в команде русскую футболистку.

– А раньше он не мог сообразить? – Меня это сильно огорчило, конечно. Я продолжила тренироваться с «Челси», надо было искать другие варианты. Тогда на нас вышел «Париж». Оказывается, там давно за мной следили – ещё с «Локомотива». Для меня это был хороший вариант, чтобы получить практику. Я долго ждала подтверждение визы. Съехала из квартиры в Лондоне и две недели жила в отеле, пока всё оформляли. Французы немного медлительные в организационных вопросах. В «Челси» всё было очень быстро.

«В сборной России меня подкалывали из-за плакатов»

– Каким получился твой год в Париже? – Это было крутое время. Я с предвкушением летела во Францию, горела тем, что смогу играть. На предсезонке всё было хорошо, выходила в старте. Но спустя несколько туров чемпионата почувствовала дискомфорт в задней поверхности бедра. Пришлось долго восстанавливаться. Знаете, когда выбываешь из-за травмы, сдаёшь и физически, и психологически. Поэтому дальше мне было совсем тяжело раскрыться.

– «Париж» в отборе женской ЛЧ играл против украинского «Кривбасса». – Они прислали письмо, где предупредили: если я выйду в старте, то они не будут со мной здороваться. Я тогда была в заявке, но на поле не вышла.

– Затем вы выбили «Арсенал» из Лиги чемпионов. Там ты уже вышла на поле. – Да, во втором тайме. Как раз когда счёт был 2:1 в нашу пользу. Потом мы пропустили, снова забили, в итоге счет был 3:3. Было тревожно!

– А в группе вы встретились с «Челси»… – Да, на «Бридже». Там я тоже поиграла немного. Было круто. Девчонки тепло меня поприветствовали, клуб выложил пост про нашу встречу. Со всеми обнялась и пообщалась. А ещё болельщики на «Бридже» пели ту самую песню про меня.

– То есть фактически поддерживали соперника? – У «Челси» очень душевные фанаты. Когда приехала, поняла, что соскучилась по Лондону. Как и сейчас, когда приехала в Москву, поняла, что соскучилась по Москве, она такая красивая!

– А в Париже куда посоветуешь сходить Сафонову? – У меня есть любимая кафешка, но я забыла название. Там вкусный кофе. Конечно, Эйфелева башня – моё любимое место. У меня была мечта там побывать. Когда-то я поставила себе на заставку на телефоне фотографию с башней. И подумала, что очень хочу оказаться там и выпить кофе с круассаном. И реализовала! Не сразу после приезда, конечно. Где-то через месяц. Круассан взяла рядом в кафешке, но он оказался не очень вкусным. Самые классные были около моего дома в пригороде Парижа – с миндалём.

– А французы действительно помешаны на круассанах или это стереотип? И насколько они отличаются по вкусу? – Мой любимый миндальный круассан был будто запечённый, и внутри столько миндаля – сахарная бомба. Вообще, французы постоянно едят багет. Каждое утро видела мужчин с пакетами багетов.

– В чемпионате Франции есть конкуренция, учитывая гегемонию «Лиона» и деньги «ПСЖ»? – Мы заняли третье место. Конечно, у них крутые составы, но мы навязывали борьбу. Чуть не выбили из Кубка Франции «ПСЖ», который прошёл дальше только по пенальти. Так же, как и в России, нет пропасти между командами, как раньше. Вот с «Рубином», например, мы сыграли вничью. Я не смогла выйти на поле из-за документов, но моя семья уже готова была выезжать в Казань с плакатами.

– Было круто, когда сборная России играла в Казани и все тебя поддерживали. – На те матчи приехала и моя семья, и много людей из посёлка. Было супер. Рада, что всё так удачно сложилось. В сборной потом подкалывали из-за плакатов – говорили «Алга, алга, Алсу», как там было написано.

– У сборной был тяжёлый момент, когда Россия прошла на Евро-2022 по спортивному принципу, но потом получила бан. Что чувствовали? – У нас были крутые стыковые матчи с Португалией. На выезде мы победили, второй матч проводили на «Сапсан Арене» – всё-таки удержали ничью. Не могли осознать, что реально пробились на чемпионат Европы – я там ни разу не играла. Конечно, мы очень расстроились. Особенно Марина, мы поддерживали друг друга. Я попала в «Челси» благодаря матчам за сборную России, за которыми следили. Мало кто просматривает именно наш чемпионат. Евро мог быть хорошим шансом показать себя для всех девчонок.

– Насколько ты считаешь несправедливым отстранение? – На самом деле, очень обидно. Особенно за олимпийцев. Они живут Играми, стремятся к ним всю жизнь. Грустно.

– Мы пропускаем и Евро-2025. Как думаешь, есть шансы на ЧМ-2027 года? – Надежда всегда есть.

«Зарплаты – € 3-4 тыс. Не миллионы»

– Сейчас сборной России руководит Юрий Красножан. Тренеры-мужчины стучатся, прежде чем зайти в раздевалку? Или как это устроено? – Кто-то из штаба заходит, спрашивает, все ли одеты-обуты. Или просто к какому-то времени мы уже точно готовы, и он заходит.

– Недавно сборная играла с КНДР. Какие впечатления? – Три года мы фактически не играли с серьёзными соперниками. Тем более в Москве. Получились хорошие матчи, крутой опыт. У кореянок отличный комбинационный футбол, поэтому было интересно. Первый матч, к сожалению, проиграли, но второй закончили вничью.

– С кем-то пообщались из футболисток? Обменивались футболками? – Мы редко общаемся с кем-то после игр. А футболками не обмениваемся, потому что у нас всего один комплект. Это из «Челси» я привезла домой около 20 футболок и раздала всем своим.

– Насколько зарплаты футболисток различаются в России и Европе? – Я ехала в Англию на маленькую зарплату. Если бы осталась в России, то получала бы больше. Я ехала в Европу за футболом. Там не принято обсуждать зарплаты, поэтому я вообще не представляю, кто сколько получал в команде.

– То есть в России зарплаты у футболисток бывают выше, чем в Европе? – Да, я тоже была удивлена. Во Франции были девочки, которые параллельно с футболом ещё где-то работали. Одна девочка – инженер, другая – реабилитолог.

– А какой порядок зарплат? € 2-3 тыс. в месяц? – € 3-4 тыс. Не миллионы.

– Насколько справедлива такая разница с мужским футболом? – Гораздо интереснее смотреть мужской футбол, туда приходят рекламодатели. Правда, сейчас женский футбол в России стал популярнее, его можно посмотреть по телевизору, клубы занимаются медиа. Хотя мне самой чаще удаётся смотреть мужской футбол. Слежу за «Манчестер Сити».

– За время интервью ты много раз сказала слово «мечтать». Какие у тебя сейчас цели в футболе? – Хочу, чтобы мы продолжали выигрывать с «Локомотивом». Хочу развиваться, подтверждать то, что я лучшая футболистка в России. У меня ещё есть мечта поехать поиграть в другие чемпионаты, но не как «серый игрок», который едет за опытом, а в статусе лидера.

– Ты говоришь, что к женскому футболу становится больше внимания. А чувствуешь свою ответственность, как самая известная футболистка в России? В плане тех же интервью. – Наверное, небольшую ответственность чувствую. Просто я сама по себе человек не медийный, мне тяжело общаться. Я интроверт.