Интервью с Дмитрием Шевченко – об Амуре, работе с Хартли в Авангарде, сборной Казахстана и российском футболе

28-летний Дмитрий Шевченко – о лучшем сезоне в карьере и необходимости продвигать российский хоккей.

В минувшем сезоне «Амур» впервые с 2018 года стал участником розыгрыша Кубка Гагарина, сумев на финише регулярного чемпионата выиграть борьбу за выход в плей-офф. В первом раунде «тигры» навязали отчаянное сопротивление магнитогорскому «Металлургу» (2-4), который впоследствии стал чемпионом КХЛ. Лучший сезон в карьере в составе «Амура» провёл целый ряд хоккеистов, в том числе и 28-летний нападающий Дмитрий Шевченко.

Российский хоккеист долго шёл к прорыву на новый уровень. Он дебютировал в КХЛ в 21 год, в 2017-м став игроком «Барыса», после того как всех хоккеистов московского «Динамо» признали свободными агентами. Спустя четыре года Дмитрий перебрался в «Авангард», где получил массу теоретических знаний от работы с Бобом Хартли, которые не мог реализовать на практике, так как редко попадал в состав. Затем были мимолётное возвращение в «Барыс» и прошлогодний судьбоносный переход в «Амур», изменивший для хоккеиста всё.

На старте нового сезона, в котором весь «Амур» и лично Шевченко намерены доказать, что прошлогодний прорыв не был случайностью, нападающий хабаровского клуба дал обстоятельное интервью обозревателю «Чемпионата», в котором рассказал:

«Мартемьянов и летом держал руку на пульсе»

— Успели соскучиться по самому пребыванию в командной раздевалке за время наиболее продолжительного межсезонья в истории КХЛ? — Очень соскучился, потому что лично мне сильно не хватало именно этой атмосферы и общения с командой. Индивидуальные тренировки хороши, но не в таком количестве, как получилось в этом году.

— Часто слышал от ваших коллег-хоккеистов, что индивидуальные тренировки летом – настоящее мучение. Тренироваться одному действительно так сложно? — Пока чуть отдалюсь непосредственно от вашего вопроса и расскажу, как всё происходит с самого начала. После завершения сезона отдыхаешь, а потом выходишь из отпуска и начинаешься самостоятельно готовиться. Первый месяц – втягивающий. Поддерживаешь форму, и в этот момент времени мне нравится тренироваться одному: бегаешь, крутишь велосипед, занимаешься наедине сам с собой.

Но, естественно, когда начинаешь подключать ледовые тренировки, то в сольных занятиях уже нет ничего хорошего. В этом году я столкнулся с этим несколько раз и убедился на своём примере. Поэтому ближе к началу сборов скооперировались с ребятами. Лучше так, чем по одному. Одному можно тренироваться в самом начале, но долго так заниматься – почти невозможно.

Нужен темп, нужно от кого-то отталкиваться, нужно за кем-то бежать. Всё равно необходима какая-то конкуренция. Считаю, что всего должно быть в меру – и одному надо потренироваться, и в группах, и с командой. Все эти три этапа должны присутствовать в ходе подготовки к сезону.

— 10% пластичности к рукам добавилось? — От Артемия-то? Пока что-то не почувствовал (смеётся). Надеюсь, это скрытый резерв, который проявится позже в сезоне.

— Ваш главный тренер Андрей Мартемьянов летом неоднократно выражал своё отрицательное отношение к сокращению предсезонки. Вы почувствовали на себе изменения от того, что тренировки должны были стать интенсивнее? — Не скажу, что стало тяжелее. Все ведь всё понимали. И летом достаточно часто созванивались с главным тренером. Он держал руку на пульсе, общался со всеми и предупреждал, чтобы все были готовы. Почти все пришли в хорошей форме, не в оптимальной и не на пике, но в достаточной, чтобы выполнять именно те упражнения, которые даёт тренерский штаб.

Может быть, в первые дни и было немного тяжеловато, потому что необходимо было адаптироваться к потоку игроков и снова привыкнуть к упражнениям, которые летом ты делал редко. Но в итоге все оказались готовы и все справились. А что касается его недовольства сокращением срока предсезонки – так не мы пишем регламент. Отталкиваемся от решения лиги и выполняем то, что она приняла.

— Прошлый сезон стал однозначно лучшим в вашей карьере по всем статистическим показателям. Что к этому привело? — Много факторов. Во-первых, смена позиции – я стал играть центрального нападающего. Во-вторых, доверие главного тренера – почувствовал уверенность и знал, что должен продемонстрировать отдачу, чтобы этого доверия становилось всё больше и больше.

Плюс игра в большинстве под воротами. Понимаю, что это одна из моих сильных сторон. Бо́льшая часть моих шайб и полезных действий происходит в той зоне. Знаю, что могу играть ещё сильнее.

Разумеется, важно и взаимопонимание с партнёрами. Так получилось, что в прошлом сезоне поиграл почти со всеми в команде. Но к концу чемпионата у нас нашлась «химия» с Яном Дрозгом и Кириллом Капустиным. Сейчас идёт поиск нового сочетания. Надеюсь, найдём такое же взаимопонимание, которое было с середины прошлого года.

«Тренировки у неиграющего состава при Хартли – сумасшедший ад»

— Вы дебютировали в КХЛ довольно поздно по хоккейным меркам – в 21 год, а лучший сезон выдали в 28. Задумывались, почему каждый раз так долго приходилось ждать? — Ни в коем случае не говорю, что хочу зачеркнуть в своей карьере страницу под названием «Авангард». В очередной раз скажу, что благодарен Бобу Хартли за то, что узнал от него о хоккее. Он открыл для меня новую картину с точки зрения теории.

— Ходят легенды, что он едва ли не за руку водил каждого хоккеиста во время ледовых тренировок.

— Это не легенды. Так всё и было. Но из-за того, что не мог на практике реализовать полученные знания, я не получал настоящего кайфа от хоккея. К тому же в «Авангарде» были самые тяжёлые тренировки. Ничего сложнее не испытывал. Имею в виду неиграющий состав. Это был просто ад. По-другому и не сказать.

— Хотя многие эксперты в то время активно говорили, что у Хартли нет нормальной предсезонки, нет бегов, и из-за этого у «Авангарда» будут проблемы по физике. — Бегов-то нет. А на льду сумасшедший ад для неиграющего состава.

«Нужно приносить пользу команде, радовать свою семью и зарабатывать деньги»

— Однако «Авангард» был уже после «Барыса», за который вы дебютировали только в 21. — Согласен, что это вроде как поздно, но я ни о чём не жалею. Как сейчас модно говорить: «Таков путь самурая». Иду по этому пути, и сейчас у меня совсем другие роли. Опять же, можно взять тот сезон, когда из «Авангарда» вернулся обратно в «Барыс». Уже тогда у меня был хороший отрезок: провёл 29 матчей, набрал 11 очков.

Считаю, что это был первый звоночек, по которому понял, что пора переходить на новый уровень. За полтора года в Омске впитал всю информацию, и теперь её надо выплёскивать в каждой игре, потому что не хочу, чтобы продолжалось как раньше.

Нужно приносить пользу команде, нужно радовать свою семью, в конце концов нужно зарабатывать деньги. У меня родился сын, что стало дополнительной мотивацией к тому, что надо радовать семью и приходить домой счастливым.

— До самого первого перехода в «Барыс» вы находились в системе московского «Динамо». Могли ли дебютировать в КХЛ в составе бело-голубых или всё было далеко? — Нет, всё было очень близко. Первый сезон в «Динамо» провёл в «вышке», начался второй сезон, и несколько раз меня вызывали в расположение первой команды.

— Там ещё в августе 2016 года проводился предсезонный турнир Аркадия Чернышёва, и тогда вы сыграли за московское «Динамо» в матче с «Динамо» из Балашихи. — Да, помню ту игру. И вот в том сезоне меня должны были в зависимости от травм потихоньку подключать к первой команде. Два раза поднимали, я катался и каждый раз получал повреждение на тренировке. Выходило так, что приезжал, лечился, уезжал обратно. Так и не дебютировал.

— В 2017-м вы стали чемпионом ВХЛ, а потом «Динамо» потеряло права на игроков из-за финансовых проблем, и все стали свободными агентами. Тогда не могли остаться в клубе или было не до вас? — Там поменялся тренерский штаб. Когда меня поднимали в главную команду, её тренировал Сергей Юрьевич Орешкин, у которого я играл в «вышке» и всегда был на счету в определённых ролях. Естественно, набирал не по 20-30 очков, но свои 8-10 голов всё равно забивал.

Затем главным тренером «Динамо» стал Владимир Воробьёв, который сказал, что игрок Шевченко ему не нужен. По крайней мере, мне так сообщили. Так и стал свободным агентом, мог идти куда хотел.

«Не хочу быть вспышкой на один сезон, про которую скоро забудут»

— И ушли в «Барыс». — Благодарен клубу за предоставленную возможность – в «Барысе» начался мой путь в КХЛ. Первый год получился тяжёлым. Привыкал к скоростям, как выяснилось, и физически был совсем не готов. Был не в форме в плане лишнего веса. Не так воспринял эту лигу и приехал не с тем настроем, чтобы ворваться в КХЛ.

Мне давали очень много шансов, поначалу играл в первых двух звеньях – с Романом Старченко, с Никитой Михайлисом. На предсезонке один турнир, второй, ещё несколько игр, и постепенно меня начали отодвигать вниз. Весь сезон получился таким, что то играл, то не играл. Забил где-то четыре гола, но получил бесценный опыт.

— Теперь всё изменилось: вы провели яркий сезон и ещё после отличной регулярки подписали новый контракт с «Амуром» на хороших финансовых условиях, впервые оказавшись в роли лидера. Понимаете, что теперь спрос с вас значительно возрастёт? — Вы правы на 100%. Чувствую это и получаю кайф от такой ответственности. Знаю, что могу дать этой команде, что команда может дать мне и что мы вместе можем достичь результата. Хочу самоутвердиться и доказать, что уже являюсь игроком другого уровня. Не просто вспышкой на один сезон, про которую скоро забудут.

Самое сложное в хоккее – задержаться на вершине. Сейчас моя задача – держать прошлогодний уровень. Понятно, что в спорте всё может произойти, однако в плане желания и самоотдачи готовлю себя именно к этому. В голове не должно быть мысли, что можно где-то расслабиться. Я там уже был и не хочу возвращаться на прежние роли. Мне комфортнее быть лидером. Намерен продолжать это делать.

«Абсолютно недоволен поражением от «Магнитки» в шести матчах»

— Как оцениваете результат прошлого сезона для всей команды? — В прошлом сезоне у нас многие игроки установили личные рекорды, поэтому сейчас нам есть что доказывать. Все хотят расти, потому что у меня всё равно осталось чувство недосказанности от результата плей-офф.

Изначально в этой серии я настраивался на семь матчей, а там уж дальше как карта ляжет в решающей встрече. Абсолютно недоволен тем, что проиграли в шестом матче. Это была именно та серия, которая должна была заканчиваться седьмым матчем и решающим овертаймом. Как раз овертайм и решил судьбу шестого матча, а должен был — седьмого.

— Впоследствии же выяснилось, что проиграли так обидно ещё и будущему чемпиону. — Да. Но никто не знает, как бы сложился наш путь, если бы мы их прошли. Это уже и не так важно. Хочу только поздравить «Металлург» с победой. У меня там много друзей, и мой родственник играет. В их адрес только поздравления, а от результата нашего сезона — недосказанность.

«Если мы стремимся быть как в лучшей лиге мира, то в НХЛ зарплаты открыты»

— Как относитесь к тому, что сейчас зарплаты хоккеистов в России моментально утекают в прессу и становятся достоянием общественности? — Не хочется считать чужие деньги, но если стремимся быть как в лучшей лиге мира, то в ней всё открыто. Понятно, что у людей разная ментальность. Однако я думаю, что в этом нет ничего такого. В футболе, в баскетболе, в любом спорте – всё открыто и доступно. Естественно, если будет какой-то неудачный отрезок в сезоне, то тебя моментально начнут тюкать в твою зарплату…

— Александр Хохлачёв испытал это на себе в прошлом году. — Да. На Саню упала такая ответственность. Но я не думаю, что за океаном разговоры о зарплате не давят на игроков. Они получают ещё бо́льшие деньги и иногда не показывают тех результатов, которых от них ждут. Хочу пожелать каждому хоккеисту проще к этому относиться, реже читать комментарии и меньше слушать плохие мнения.

Надо фильтровать этот момент. С одной стороны, как игрок ты не должен забывать об этом, потому что на тебе лежит высокая ответственность, и чем выше зарплата, тем выше с тебя спрос. Если ты получаешь больше, чем другой игрок, значит, заслужил это прошлыми результатами и теперь должен доказывать состоятельность. Но нет такого, что если ты получаешь в 10 раз меньше, то на тебе нет вообще никакой ответственности. Это не так. Просто зависит уровень доверия: кто-то играет чуть больше, кто-то — чуть меньше. Это надо понимать.

А в целом у всех одна задача и все должны придерживаться тренерской системы. Если мне повысили зарплату, это не значит, что теперь я перестану ловить на себя шайбы или перестану идти в борьбу. И другого человека, если он так сделает, тоже не пойму. В хоккее так не работает.

«Зачем тренировать щелчок, если за 30 матчей брошу один раз? Моё – игра под воротами»

— Видел в интернете картинку, на которой было графически продемонстрировано, откуда вы забрасывали шайбы в том сезоне – и там чужой пятак просто магнитная зона. Это пришло после совместной работы с Хартли? — Могу сказать прямо – да. Вначале он уделял мне много времени и говорил, что я не должен играть в углах или наверху, а должен всегда двигаться на ворота. «Отдал пас – двигайся на ворота. На ворота. На ворота. На ворота. Твоё всё там. Тебе не надо обыгрывать по два-три человека. Это не твоё. И у нас есть кому обыгрывать». Как говорил Хартли, каждый игрок должен понимать свои сильные стороны и использовать их.

Не надо распыляться в разные направления. Если я за всю карьеру забил три раза щелчком, то зачем мне его тренировать, если я понимаю, что за 30 матчей щёлкну один раз? Лучше буду отрабатывать тот момент, который возникает в игре у меня чаще всего – игру под воротами. Лучше на этом делать акцент, чем распыляться на всё и сразу.

— Можно ли сказать, что игроки плана Дмитрия Яшкина и Седрика Пакетта являются для вас ролевой моделью? — В том сезоне постоянно смотрел их матчи в том плане, что видел, как они забивают голы. С Димой я знаком, чуть-чуть пообщались, получил от него кое-какие советы. Он рассказал, что также уделяет много внимания этому компоненту. Но Дмитрий в этом статусе находится на протяжении пяти-шести лет, поэтому у него гораздо больше опыта в мелочах – как правильно раскрутиться, как поставить клюшку и так далее. А я только учусь этому и хочу совершенствовать свою игру. Ещё очень много деталей можно улучшить.

Возьмите того же Джо Павелски, который в этом году завершил карьеру в 40 лет. Он был одним из лучших игроков в плане переправлений и подставлений. Если обычный человек посмотрит, то сделает вывод, что большой хоккеист просто стоит на пятаке и всё легко получается. Но найти линию – не так и просто: это же не встал на одном месте и стоишь. Играешь и думаешь головой, как лучше открыться и как обмануть вратаря.

Игра под воротами является таким же компонентом игры, как и бросок, как игра в обороне, как вбрасывания. Всё приходит через тренировочный процесс. Её нужно оттачивать, оттачивать и ещё раз оттачивать.

«Уил – противный соперник на вбрасывании, но Стась – вообще ужасный»

— В прошлом сезоне у вас впервые было больше 1000 вбрасываний – выиграли 50%. Этот компонент нужно улучшать после изменения вашей позиции? — Да. Когда в Омске меня поставили в центр, с этой позиции дальше я уже не уходил. И первые 10-15 матчей – процент и вовсе был катастрофический. Выигрывал 35-38% вбрасываний и не мог приблизиться даже к 40%. Я не мог найти, за счёт чего должен выигрывать вбрасывания. Обсуждая игру под воротами, мы уже говорили, что всё решают детали.

Так и со вбрасываниями. Надо понять, как именно ты будешь выгребать шайбу со вбрасывания. Пробовал разные варианты и сейчас уже понимаю, за счёт чего могу это делать. В начале межсезонья была специальная тренировка, посвящённая вбрасываниям. Вышел с неё – и все руки в мозолях. Но это нормально.

У нас в команде есть Женя Грачёв, который один из лучших в лиге по загребанию шайбы. Влад Барулин тоже неплохо играет, а я только начинаю находить свой стиль. Действую за счёт массы и мощи. Я не такой быстрый и где-то действую с колена, в основном на вбрасываниях в своей зоне, потому что мне так удобно. Тут есть свои нюансы, которые надо прорабатывать, обдумывать и долбить, долбить, долбить.

— Динамовские центрфорварды – Эрик О’Делл и Джордан Уил – самые противные соперники на точке? — Уил – да. О’Делл – менее противен. Андрей Стась – вообще ужасный (смеётся).

Когда в том сезоне играли с Минском, за две игры, наверное, ни одного вбрасывания не выиграл. Как будто упираешься в бетонную стену и не понимаешь, что вообще делать. Он встаёт так широко и настолько крепко стоит, что думаешь: «Блин, я же тоже вроде немаленький». Но за счёт опыта он всё настолько отточил, что очень круто играет.

Ещё с Люком Джонсоном из «Магнитки» было не очень приятно встречаться на точке. Хотя с ним у нас был почти паритет, он выигрывал чуть чаще, но мне было очень непросто. Плюс он праворукий, а с праворукими играть сложнее, чем с леворукими.

«Футбол – более близкая к людям игра. Но там «Зенит» и «Зенит», а у нас лига интереснее»

— В прошлом сезоне вы мощно ворвались в сферу блогерства, заведя личный телеграм-канал. Как пришли к этой идее? — (Смеётся.) Да я бы не назвал себя блогером. Это было бы громко сказано. Всё получилось довольно спонтанно. В начале сезона записал несколько влогов о жизни команды – что мы делаем в самолёте, на выездах… Вроде людям понравилась первая часть, поэтому перед плей-офф решили снять вторую. Увидели, что люди кайфуют от этого, значит, им нравится живое общение с игроками. Решил продолжать.

Меня не то чтобы взбесило, но зацепило, почему по телевизору и в других новостях у нас мелькают только те клубы, которых вы называете топ: «Динамо», ЦСКА и так далее. А про нас мало кто говорит. Вот это мне не понравилось. Понятное дело, что на данный момент это более статусные команды, но мы должны развиваться всей лигой, и про нас тоже не нужно забывать.

Я посоветовался с пресс-службой клуба, спросил их мнение – мне сказали, что надо делать. Так и начал. Летом было сложно находить время на ведение канала, потому что были постоянно двухразовые тренировки. В сезоне надо будет что-то придумывать, чтобы дальше коммуницировать с болельщиками.

— Ведение личных «телег» становится массовым трендом среди хоккеистов. — Всё так. За это лето 10-15 хоккеистов создали свои каналы. Никита Нестеров где-то сказал правильную мысль, что чем больше будет таких хоккеистов, тем больше будет и популяризация хоккея. Едем по Москве и видим, что везде висят футбольные баннеры. «Химки» — «Оренбург», а чем хуже матч «Динамо» — «Амур»? Вряд ли мы увидим такой баннер, если поедем по городу.

Ясно, что футбол – более близкая к людям игра. Там всё просто: мяч, шорты, стоит хорошая погода – выходи и играй. Но я считаю, что всё равно сейчас хоккей растёт в плане его популяризации. Думаю, что и «Матч года» в дальнейшем сыграет свою положительную роль, подняв ещё выше медийную часть хоккея. Было приятно увидеть полный 12-тысячный дворец. Понятно, что пришли смотреть на звёзд из НХЛ, однако всё равно — народ пришёл, значит, ему интересно.

Лига должна как-то контролировать этот момент и развивать, потому что без её помощи на одних игроках всё равно далеко не уехать. Популяризации хоккея должно становиться больше и на федеральных каналах. На КХЛ ТВ хоккей идёт постоянно, только не у всех же есть доступ к этим каналам. Как ни включишь «Матч ТВ», там постоянный футбол – давайте поговорим о судействе, давайте разберём пенальти, потом ещё что-то. Я не говорю, что футбол – плохой вид спорта. Хороший.

— Только чемпион там год за годом один и тот же, а в хоккее конкуренция гораздо выше. — Конечно. У нас лига интереснее. А в российском футболе «Зенит», «Зенит» и снова «Зенит». Понятно, что в футболе больше людей разбирается и в нём больше диванных экспертов. Но если заняться правильной подачей, то всё можно изменить и раскрутить.

Сейчас идёт совсем другое поколение, к которому надо приспосабливаться. Новое поколение реже смотрит телевизор – все сидят в социальных сетях или в YouTube. Но добавлять нужно во всех компонентах, тогда будет и больше рекламы, и больше возможностей для каких-то благотворительных вещей, как это происходит в футболе.

Тогда и игроков будут чаще звать на различные рекламные проекты. Сейчас смотришь и видишь, что там задействовано мало хоккеистов. Да, есть Александр Овечкин, но на то он и Овечкин.

— Звёзды НХЛ в последнее время как раз активно включились в популяризацию хоккея в России. — Они молодцы. Тратят своё свободное время на то, чтобы заниматься этим. Они нужны как медийные личности в плане прокачивания российского хоккея. Если его не прокачивать, то он не загнётся. Но если этим заниматься активнее, тогда и посещаемость будет подниматься, и телевизионные рейтинги будут расти, и рекламы будет больше. Если двигаться в правильном направлении, то всем будет в плюс.

Что касается канала в «Телеграме», то я же веду точно такой же канал и в другой социальной сети, но на это никто не обращал такого внимания. Видимо, это уже как обыденность для людей (улыбается). А контент же одинаковый. Первый месяц я вообще привыкал к «Телеграму», не понимая, что нужно делать и как им пользоваться. Сейчас уже стало гораздо удобнее, читаю новости только там. Заходишь на автопилоте, прощёлкиваешь и идёшь дальше.

— У вас ещё и жена недавно завела канал в «Телеграме». — Она отучилась на 3D-визуализацию и потихоньку набирает свою аудиторию. Рад, что занялась своим делом. Лично мне очень нравится, что она делает. Не то что я её муж и поэтому так считаю. У неё действительно красивые работы.

Сейчас набирает своё портфолио и в дальнейшем хочет на этом зарабатывать деньги. Это большой труд. Человек сидит по пять-семь часов, не вылезая из компьютера, чтобы создать красивую картинку для людей и сделать так, как они хотят.

«Если бы выиграли у Норвегии, то сыграли бы в плей-офф с Россией»

— Какие самые положительные впечатления остались от этапа карьеры в сборной Казахстана? — На самом деле, только положительные впечатления и остались. Две поездки на чемпионат мира, на каждом из которых забил по одному голу. Плюс у нас проводился домашний турнир – мировое первенство в первом дивизионе, который удалось выиграть и выйти в элиту. Туда приезжал Анже Копитар, чтобы сыграть за сборную Словении. Дайнюс Зубрус выступал за Литву.

Потом была поездка на чемпионат мира в Ригу. Выходишь на лёд, а против тебя играет Джейсон Робертсон, который сейчас звезда в «Далласе». Сейчас в московское «Динамо» приехал… как его?

— Максим Комтуа? — Вот он тогда был лидером в сборной Канады. Перечислять можно бесконечно долго. Мне запомнился такой маленький восьмой номер «Ванкувера».

— Конор Гарланд. — А на следующем чемпионате мира удалось сыграть против Мэтью Барзала. Защитник Сет Джонс играл, первый номер драфта НХЛ Юрай Слафковски.

— Было круто сыграть против них? — Просто кайф. Конечно, немного разные уровни. Но на первом чемпионате нам удалось выступить очень хорошо. Выиграли четыре игры – у Латвии, Финляндии, Германии и Италии. До последнего претендовали на выход из группы – в плей-офф выходили или мы, или канадцы – и в последний день мы проиграли Норвегии.

Если бы выиграли, то впервые в истории вышли бы дальше и тогда попали бы на сборную России. Но мы проиграли 1:3, а Канада выиграла у финнов и потом взяла чемпионат мира. Показали лучший результат в истории казахстанского хоккея за много лет, однако было обидно, потому что плей-офф был близок. Но всё равно получили положительные эмоции.

Единственный негативный момент – с точки зрения организации условий для сборной национальная федерация, на мой взгляд, могла бы тогда делать больше.

«Я и не знаю, можно ли мне играть за Россию. Но сделаю для этого всё и даже больше»

— Впоследствии на Кубке Первого Канала – 2022 вам всё-таки удалось сыграть со сборной России. — Было довольно обычно. Вышел играть словно на рядовой матч КХЛ, потому что знаешь всех игроков, так как против них всё время играешь. Если бы там были какие-нибудь звёзды, тогда было бы прикольнее. Ну сыграл и сыграл – ничего такого. Кроме того, что это ведь был мой заключительный матч за сборную Казахстана.

— Теперь цель – пробиться в сборную России? Ведь тогда можно будет стать редким игроком, поигравшим за две сборные. — Я, кстати, и не знаю, можно ли мне играть за Россию. Или только после карантина?

— В любом случае Россия же всё равно сейчас отстранена от соревнований ИИХФ, а на Кубке Первого канала вам никто не помешает выступить. — Это да. Если есть хоть какой-нибудь маленький шанс, то хотел бы это сделать. Это было бы круто. Загадывать не будем. Но сделаю для этого всё от себя зависящее и даже чуть больше.