Алексей Олейник: только идиоты считают, что меня уволят из UFC

Алексей Олейник уже выступал в смешанных единоборствах, когда Хабибу Нурмагомедову и Александру Волкову было по восемь лет, а Пётр Ян едва пошёл в детский сад. В этом году Дяде Лёше стукнет 44, и он продолжает биться в UFC. Правда, после поражения нокаутом в первом раунде от Криса Дакаса 21 февраля его исключили из рейтинга, и перспективы стали чуть туманнее. В интервью NEWS.ru, первом после нокаута, он рассказал, как перенёс поражение, как несправедливо с ним поступает UFC, почему в США сейчас лучше, чем в России и почему Хабиб — не величайший боец. 

— Алексей, как прошли эти несколько дней после боя с Дакасом?

— С семьёй, отдыхаем, восстанавливаемся. 

— Что случилось в поединке, как вы для себя объяснили этот нокаут?

— До сих пор анализирую. В бою всегда есть победивший и проигравший, к сопернику у меня претензий нет, а к себе есть, есть неудовлетворение от поражения. С другой стороны, неслучайно есть выражение, что у победителя много друзей, зато у проигравшего они настоящие. За 25 лет в боях я могу сказать, что это правда. У меня такое воспитание, для меня поражение — это не баллы и не очки, а маленькая смерть. Легко я его точно не переживаю. Но рядом есть люди, ради которых нужно подниматься.

— Что вам после поражения сказали эти люди?

— Было много слов поддержки, но когда тебе плохо, ты всё равно страдаешь. И я страдаю, пострадаю ещё немного. Иногда страдаешь на копейку, а иногда на рубль.

— Сейчас на рубль?

— Мне кажется, я уже ответил на этот вопрос.

— Вас исключили из рейтинга UFC, что значит этот месседж?

— Этот месседж был с моего первого дня в UFC. Обычно бойцы, которые побеждают, занимают место того, кого они победили. А ко мне UFC в этом плане всегда предвзято относился. Даже когда я выигрывал у топового бойца, то понимался либо на одну-две ступеньки, либо не поднимался вообще. Есть ребята, которые поднимались галопирующими темпами, но точно не я. Я привык к такому отношению, это не первый раз.

— Как эта ситуация влияет на вашу мотивацию?

— Уже никак не влияет, я не маленький мальчик, который будет дуть губки или обижаться.

— Как два поражения подряд влияют на ваши перспективы в UFC? Что сейчас у вас осталось по контракту?

— Контракт я подписал перед боем с Дакасом, на четыре поединка. Так что три поединка у меня ещё есть. Про перспективы пока ничего не могу сказать. Какие вы имеете в виду перспективы? Уволят меня? Путь так думают идиоты.

— На этом этапе вашей карьеры, после стольких побед и больших боёв, что вас мотивирует продолжать выступать?

— В первую очередь это семья. Мы профессионалы, выступаем ради того, чтобы кормить семью. Она моя главная мотивация.

— Если бы всё зависело только от вас, сколько лет вы бы ещё выходили в клетку и сколько боёв хотели провести?

— Немного, всего лет 10-15.

— У вас в последние годы было несколько тяжёлых травм. Физически как сейчас ваше тело готово продолжать профессиональную карьеру?

— Я не привык фантазировать, я реалист. Сейчас у меня нет травм, и я уже сказал UFC, что готов выйти на любой бой, на замену хоть в ближайшие выходные. Я работаю в зале с очень хорошими ребятами, с Жаирзиньо Розенструйком, Андреем Орловским, Жуниором дус Сантусом. У меня есть слабые места и есть сильные, в борьбе я не уступаю лучшим. Все эти ребята отдают мне должное. Функционально я тоже не уступаю им. Я привык ориентироваться на лучших и сейчас я понимаю, что не хуже тех, кого перечислил. Значит, я в обойме. Если среди них окажусь последним, если буду явно проседать в чём-то, то придёт время делать выводы.

— Насчёт конкуренции с лучшими: вы рассматриваете возможность выступать после UFC в российском промоушене? Или как только придёт время покидать UFC, это будет означать завершение карьеры?

— Предложите мне миллион долларов, и я подерусь у вас. Я подерусь в любом промоушене, называйся он хоть «Ромашка». Мы выступаем за финансы, это очевидно. Поэтому зачем зарекаться?

— Когда вы закончите, карьеру, то останетесь в США?

— Кто вам такое сказал? Я в России десять лет прожил после Украины. И вот уже здесь живу четыре года. Если так сложится карьера, то уеду ещё куда-нибудь, например, в Германию. Я живу в США, потому что здесь лучшие условия для тренировок, лучшие залы, лучшие спарринг-партнёры. Сюда приезжают все наши топовые ребята из Москвы, Дагестана, с Урала, потому что таких условий нигде сейчас нет.

В своё время я занимался в Москве, и там тоже была отличная группа: Дмитрий Сосновкий, Александр Волков, Сергей Харитонов, я создал вокруг себя классную атмосферу. Сейчас таких залов мало осталось в России, я больше не могу создать такого. Тем более в прошлый раз, когда я тренировался в России, это обошлось мне дороже, чем в США, хотя у меня было всего два тренера и один спарринг-партнёр. А тут их десятки, самых топовых. И тут никто не дёргает, не нужно постоянно ездить по мероприятиям, здесь только семья и работа, ничего не отвлекает.

— Кстати, о Волкове. После победы над Алистаром Оверимом он рассматривается чуть ли не как главный претендент на титульный бой. Что думаете о перспективах Саши? Не переоценивают ли его победу?

— Наш спортивный мир во многом зашоренный и предвзятый. Выиграл у Марка Ханта — великий, проигрываешь молодому резкому бойцу — булочка, ни на что не годная. К такому вырабатывается иммунитет. Саша выиграл у хорошего, сильного, крутого бойца, но это не Франсис Нганну. У Оверима сейчас больше имени, чем остального. А Саша — молодой, здоровый, крупный парень, который не останавливается в развитии. Он в прямом смысле большой.

Я ещё много лет назад, когда мы с ним работали, говорил, что ему не хватает мышечный массы. С его ростом ему можно весить не 100, а все 120 килограммов и быть кабаном, сносящим всех на своём пути. И он стал много качаться, уделять время железу, набору массы, защите от борьбы. Не знаю, повлияли ли именно мои советы, думаю, их было много от разных людей, но сейчас он действительно стал здоровенным кабаном в хорошем смысле. Его физически не переломишь, не срубишь, не заборишь. К тому же у него техническая голова, он всё делает спокойно, без эмоций.

Я не такой, если меня разозлить, то я разъяряюсь, иду с открытым забралом, а он умеет сохранять спокойствие. У Саши в его возрасте огромное будущее, главное — не останавливаться. Проблема многих наших ребят заключается в том, что они очень высокого мнения о себе, считают себя непобедимыми, и тогда начинаются поражения.

— Какой, на ваш взгляд, должен быть его следующий бой и ближайшие 12 месяцев в целом?

— Александр должен в первую очередь с кем-то подраться за претендентскую позицию. Чемпионский бой уже есть: Стипе Миочич — Франсис Нганну, а Волков может выйти на одного из претендентов, например, на Деррика Льюиса. Наверное, это оптимально. Либо на победителя боя Жаирзиньо Розенструйк — Сирил Ган. Им нужно выявить сильнейшего, а затем выйти на чемпиона.

— Что думаете о возможном возвращении Хабиба и споре за лидерство вне зависимости от веса?

— Что касается возвращения, то зачем тут гадать на кофейной гуще? Лучше просто болеть за наших спортсменов. Хабиб — крутейший спортсмен, чемпион, но называть самым великим его не стоит. Есть чёткий критерий: защиты титулов. У Джона Джонса их с десяток, есть ещё Деметриус Джонсон, есть Жорж Сен-Пьер. И пока Хабиб 11 раз не защитит титул, он не будет круче них. Хотя каждый из них велик. Это львы.