Отец Петр показал, как выглядит самый большой блиндажный храм в зоне СВО

Небольшой купол с православным крестом чуть возвышается над землей. Такой издали и не увидишь. Рядом - неприметный вход, ведущий вниз. Спускаемся по ступенькам, проходим под святыми ликами и оказываемся в настоящем подземном храме, построенном в зоне СВО на территории ДНР. Храм восьмигранный, совершенно новый и необычайно просторный для подземных фортификаций.

Замираем. Удивительное место. Здесь царит тишина, покой и благодатная прохлада. Запах ладана, воска и свежего дерева способствуют тому, чтобы все суетное забылось, а мысли сосредоточились на главном. Крест, иконостас, подсвечники, церковная утварь, свет, падающий сверху из вынесенного наружу купола - все как в обычной церкви. И не все в то же время. Люди, молящиеся в храме, большая часть которого находится ниже уровня земли, не пострадают от осколков при обстреле. Но дело даже не в этом. Здесь сразу ощущается особая непередаваемая атмосфера. Возможно, потому, что службы тут проводят военные священники, а прихожане - бойцы, которые отсюда отправляются на передовую, где и жизнь, и смерть ощущаются острее, а ценности не такие, как в обычной мирной жизни.

"Это Покровский храм. Самый большой из 27 блиндажных храмов. Хотя, если быть точнее, этот храм - полублиндажный, потому что купол вынесен наружу. Но все остальное укрыто в земле. Здесь может присутствовать на службе человек 150, - рассказывает наш провожатый, заместитель главного военного священника в зоне СВО протоиерей Петр Гриценко. - Храм строился долго. Трудились все: солдаты священники, волонтеры, приезжавшие из разных городов и привозившие стройматериалы. Вот, например, один благодетель привез вагонку. А иконостас изготовили в Москве, потом передали нам в Ростове. В основном на строительстве трудились бойцы. Однако они здесь задерживались ненадолго, выдвигались на передовую. Если и попадались мастеровые ребята, то многое сделать не успевали. Но все-таки к Пасхе все работы удалось закончить и освятить храм".

Отец Петр показывает устройство подземного сооружения. У входа имеется звоночек. Если позвонить в него, выйдет настоятель храма, который живет здесь же, в небольшой землянке за крытой траншеей. Очень удобно: боец может в любой момент обратиться к священнику, исповедаться, причаститься. Кстати, та же крытая траншея тянется вокруг всего храма, так что его можно прямо под землей обойти Крестным ходом, не опасаясь осколков.

А вообще, как оказалось, подобные блиндажные храмы появились именно во время специальной военной операции. "Это началось примерно с лета 2022 года, когда угрозы ракетных ударов "Хаймарсами" заставили бойцов максимально закапываться в землю. Сначала ребята делали небольшие молитвенные окопы и блиндажики 2 на 2 или 3 на 3 метра. Мы помогали их обустраивать. Но там было очень мало место, службы проводить было тяжело. Поэтому такие комнатки со временем стали жильем для священников, а рядом строились подземные храмы побольше, где могли собраться на службу до 50 человек. Конечно, для людей, которые живут в окопах, такие храмы очень важны", - говорит отец Петр.

Он подчеркивает: бойцы понимают, что в любой момент могут погибнуть или получить тяжелое ранение, и у них совсем другое духовное состояние и отношение к вере, не такое, как на гражданке. "Тут понимают, что вера - это дар Божий. Тут люди вообще больше думают о Боге, о смерти, о по-настоящему важных вопросах, осознаннее относятся к вере, читают Священное Писание, учат молитвы. Все-таки на передовой часто приходится уповать только на помощь Божию.

Особая атмосфера блиндажных храмов вызывает неожиданные ассоциации. "Такие храмы порой навевают мысли о раннем периоде христианства, когда первые христиане укрывались во время служб в катакомбах, - рассуждает военный священник. - И вполне можно провести некоторые аналогии с тем временем. Ведь противостоящая нам сторона развивает раскольническую церковь и подвергает гонениям православных, целенаправленно бьет по храмам и священникам. Только в Артемовске ВСУ разрушили и взорвали 12 храмов, в Волновахе при отступлении сожгли храм. И это делается не случайно, поскольку единая вера может объединить и примирить нас. Вот и бьют наши противники сейчас по самому ценному - по вере. Историю они уже переписали. И теперь на той стороне масса неверующих, некрещеных, не причащенных и не исповеданных людей, нет там благодати Божией. Такой массе проще внушить ненависть".

В зоне СВО под землей оборудуются не только православные храмы. Представители каждой конфессии стараются обустроить свое место для молитвы и общения с Богом. Например, недалеко от подземного Покровского храма есть и мусульманская блиндажная молитвенная комната. Но, по словам отца Петра, бывает, что в православный блиндажный храм заходит помолиться и мусульманин, выбирая стену, где нет икон.

Спрашиваю священника, какие самые сложные беседы приходилось вести в блиндажных храмах. "Например, обсуждать проблему убийства противника на войне, - отвечает отец Петр. - Но обычно после боя, в котором гибнут товарищи, такие вопросы поднимаются редко. Сложнее бывает в других случаях. Знаете, есть такое понятие - перегорел. Человек, пусть даже смелый отчаянный, решительный, побывавший в жестоком бою и вернувшийся из этого ада, постоянно думает о том, что в следующий раз Господь его уже не убережет, уверяет себя в этом, впадает в уныние. Еще бойцы тяжело переносят семейные драмы. Да, пожалуй, дух уныния - самое сложное, что есть на фронте. Уныние вселяет бес и тем самым обезоруживает и подчиняет человека".

Напоследок интересуюсь, что будет с блиндажными храмами в дальнейшем, после окончания СВО. "Мы их освящаем как часовни, - объясняет священник. - В противном случае на месте блиндажного храма нужно строить настоящий, основательный. Я думаю, некоторые блиндажные храмы, например, на полигонах останутся. Другие будут разобраны, когда нужда в них пропадет.

Кстати

Чудеса на передовой

На рукаве отца Петра шеврон со святым ликом и надписью "Христос - наша жизнь". Военный священник уверен: Господь помогает в самых сложных и опасных ситуациях. Для этого есть основания. Бойцы рассказывают о настоящих чудесах. Например, о том, как сам Николай Чудотворец приносил им воду, когда ее неоткуда было взять и впереди уже маячила смерть от жажды. Кто-то из бойцов видел на поле боя Божью Матерь. А кто-то рассказывал о некоем батюшке, который причащал прямо на передовой во время жесточайшего обстрела, хотя никаких священников на позициях на самом деле быть тогда не могло.

"Многие говорят о невидимой руке, отталкивающей человека с опасного места перед прилетом снаряда и спасающей тем самым от гибели. При этом никого рядом нет. А один командир рассказал мне, как его взвод на открытой местности под Работино накрыло кассетными боеприпасами. Обычно - это верная смерть для всего подразделения, но в тот раз не погиб ни один человек. Командир после обстрела поднялся с земли, обнаружив только небольшую ранку. А потом увидел, как встают другие бойцы. Словно кто-то невидимый прикрыл людей от града сыплющихся осколков. Все чудом выжившее подразделение состояло из очень верующих людей", - говорит священник.

Еще об одном чуде рассказали отцу Петру бойцы эвакуационной группы. Когда они выносили с поля боя раненых, им словно помогал и поддерживал кто-то сильный и невидимый. И никто не смог объяснить такой феномен.

"А в другой раз танк ВСУ подъехал почти вплотную к нашим позициям, навел пушку и… не выстрелил, - продолжает отец Петр. - Ребята уже простились с жизнью, а оказалось - напрасно. То ли случилось что-то с техникой, то ли Господь вразумил танкистов не стрелять. Танк просто уехал".