«Я бросил всё и уехал». Как стать самым молодым тренером сборной

8 декабря сборная России по фристайлу полноценно откроет зимний сезон – во Франции стартует первый этап Кубка мира по одной из дисциплин, ски-кроссу. Накануне старта корреспонденты «Чемпионата» Евгений Слюсаренко и Михаил Чесалин пообщались с главным тренером национальной команды Александром Долговым. Два года назад он стал самым молодым специалистом на этой позиции в новейшей истории российского олимпийского спорта, остаётся таковым и сейчас, когда ему уже 30. «После Сочи я мысленно попрощался с фристайлом» — Два года назад вас представили в качестве мастера спорта международного класса – правда, без уточнения, в каком именно виде спорта. — Это не секрет. МСМК по рафтингу. В 2005 году, когда мне было 19 лет, стал чемпионом мира в этом виде спорта. — Это что за вид спорта такой? — Неолимпийская разновидность гребного слалома, сплав по горным рекам и искусственным каналам на надувных судах. Начал заниматься им в конце 1990-х, в родном Горно-Алтайске. Сначала родители, как водится, палкой загоняли, а потом стало получаться, начал получать удовольствие. Наша команда «Алтай-Рафт» выиграла чемпионат России, потом в 2003 году в Чехии стала обладателем Кубка Европы, а на чемпионате мира заняла шестое место. Было очень обидно, и с 2004 года мы начали подготовку к реваншу. В следующем году выиграли все дисциплины на Кубке мира в верховьях Амазонки, а затем победили и на чемпионате мира в Эквадоре. — Не было желания перейти в олимпийский гребной слалом? — После победного чемпионата мира команда распалась из-за того, что старшим ребятам пришлось уходить в армию. На тот момент я был самым молодым рафтером в мире, всего 19 лет, и стало понятно, что надо думать о будущем. Спорт не виделся самым перспективным вариантом. Продолжил учёбу. В местном университете мы всей секцией учились на географическом факультете. Лично я всерьёз – даже получил красный диплом. — Без скидок? Или как спортсмен? — Скажу честно, лишь один экзамен мне поставили просто так: во время одного из сборов в горах я нашёл окаменелый коралловый полип, и преподаватель за это решил поставить «автомат». После окончания университета мы с товарищами по команде открыли туристическую фирму, занимались сплавами по рекам Горного Алтая, неплохо себя обеспечивали. Потом была воинская служба в УФСБ по Республике Алтай, но после почти трёх лет службы я понял, что это не моё. Уволился в звании лейтенанта. — Всё это хорошо, но при чём здесь зимний олимпийский вид спорта – фристайл? — Ещё в 2010 году я сам бы удивился. Тогда я познакомился с Олегом Сиротиным, владельцем горнолыжного курорта «Солнечная долина» в Миассе Челябинской области. Через какое-то время он предложил мне там работу, и я принял волевое решение переехать в Миасс. Просто бросил всё, сел в машину и уехал. Там на меня как на бывшего спортсмена возложили ответственность за спортивную программу, а в «Солнечной долине» происходит множество соревнований по фристайлу. Мне нравилась моя работа, и в какой-то момент возник шанс поработать судьёй на домашней Олимпиаде. Я решил, что такой шанс бывает раз в жизни, и уцепился за него руками и ногами. В итоге в Сочи я был заместителем главного судьи, ответственным за ски-кросс. — После чего вам и предложили должность в сборной России? — Нет-нет, наоборот. После Олимпиады я мысленно попрощался с фристайлом. Подумал, что это была яркая страница, но пора двигаться дальше. Появились кое-какие бизнес-проекты в Барнауле. В общем, жизнь шла своим чередом – уже без спорта. Как вдруг в конце августа 2014 года, в один из рабочих дней, раздался звонок из федерации: мол, срочно ждут в Москву. — Не догадывались зачем? — Подумал, что пожмут руку и вручат какую-нибудь грамоту за Олимпиаду. Однако тогдашний первый вице-президент федерации Сергей Николаевич Король, увы, ныне покойный, уже на первых минутах разговора дал понять, что хочет видеть меня главным тренером всей сборной России по фристайлу. Долго думал? Совсем не думал. Это была мечта – получить рычаги, чтобы реализовать свои идеи. За несколько лет работы во фристайле их много накопилось. «Мне надо в сборную, в семье проблемы с деньгами» – Не было ли опасения, что люди фристайла внутренне возмутятся? — Скажут «да кто он такой», да? Я прошёл через это, ещё когда приезжал техделегатом на соревнования. Люди не знали ничего про меня, сомневались в моей квалификации. В общем, это нормально. Доказать обратное можно только работой. — За два прошедших года доказали? — Это сложный вопрос. Я должен был принести свежий взгляд в управление командой, выстроить процесс так, чтобы от тех по-настоящему больших денег, что направляются на профессиональный спорт в России, был максимальный КПД. Моя должность – это не столько специалист в области тренировочного процесса, сколько менеджер и администратор. Хочется верить, что с профессиональной точки зрения я никого не подвёл. Но совру, если скажу, что всё идёт гладко. У нас, как и в любом другом виде спорта, есть когорта «заслуженных специалистов». Не со всеми из них отношения складываются идеально, но стараюсь прислушиваться к их мнению, находить общий язык — Говорят, вам до сих пор пеняют на отсутствие у вас высшего физкультурного образования. — Есть такое. Якобы у меня сговор с руководством Минспорта, которые толкают наверх выскочку без всяких знаний. Ну бред же. Про один диплом я вам рассказал, сейчас учусь в РГУФКе, думаю, скоро будет второй, только при моём режиме работы почти не остаётся времени на что-то ещё. — Что людей может в вас не устраивать? — Давайте назовём вещи своими именами. Некоторые люди потеряли свой доход, свой образ жизни, сложившийся за долгие годы. Осваивать сметы на сборах и соревнованиях – самое хлебное дело в российском спорте. Один так даже и сказал: «Мне надо в сборную, в семье проблемы с деньгами». Нет, я не говорю, что я такой идеальный. Ошибки есть и будут. Но могу гарантировать одно: наша команда во главе с новым президентом федерации Алексеем Курашовым работает на результат. Мы хотим, извините, надрать задницу американцам, канадцам и другим нашим оппонентам – вот одна из наших мотиваций. Я уверен, что не на всю жизнь пришёл во фристайл, да я и не хочу быть тут вечно. — Это редкая позиция в нашем спорте. — Мне нечего скрывать. Сейчас тут интересно, есть спортивные амбиции, есть желание и понимание, как их реализовать. Когда настанет время – я спокойно уйду, без всякой боязни. Моя голова позволит найти себе другое применение. В этот разница между нами. Я не держусь за своё кресло и не пропаду, но сейчас я болею и живу фристайлом. На работу еду с удовольствием, а когда удаётся выехать на сбор к команде, то в радость и лопатой вместе со всеми поработать. — Весной из Федерации фристайла России официально ушёл Андрей Бокарев – известный предприниматель, на котором многое держалось шесть лет. Как у вас сейчас с деньгами? — Это был очень хороший период, многие задачи федерация смогла решить, и за это надо сказать большое спасибо Андрею Рэмовичу. Ситуация с финансированием после Сочи, как и у многих других, поменялась, но это объективно – на домашнюю Олимпиаду всегда привлекаются дополнительные средства. Уже пора забыть те дни и работать в нынешних реалиях. Структуры Минспорта, несмотря на экономические трудности, стараются максимально сохранить приличные условия. Возвращаясь к вашему вопросу – нормально у нас с деньгами. Как и во всём российском спорте. Надо лишь жить по средствам. — То есть не так всё страшно, это не возвращение в 90-е? — Ничего подобного. Просто наш спорт долгое время жил в каком-то иллюзорном мире – не в том, в каком живёт вся страна. Выясняется, что 50 тысяч рублей – не деньги, никто не хочет за них вкалывать. Я не буду скрывать – конечно, в первую очередь, из-за курса валют появились проблемы: тренируемся-то и выступаем мы в основном за рубежом. К сожалению, государство не может теперь поддерживать институт вторых сборных. Выкручиваемся, как можем, привлекаем регионы. Поймите, никто не загоняет нас в прошлое, когда в комнатах жили по пять человек и надо было самим себе готовить еду. Но разумная экономия просто обязана быть. Забронировать гостиницу не в двух минутах ходьбы от «канатки», а в семи – это до шести тысяч евро разницы. То же самое – было бы здорово иметь возможность покупать билеты не за месяц, а за полгода, пока этому препятствуют государственные нормативы. В этом нет ничего страшного. «Это стоило миллиарды, но даже дети не будут там тренироваться» — Вы сказали, что в основном готовитесь за рубежом, но как же олимпийская инфраструктура Сочи? – Инфраструктуру экстрим-парка, где проходили соревнования по фристайлу и сноуборду Игр-2014, мы не используем. Для руководителей «Розы Хутор» сборы и соревнования на этих объектах экономически невыгодны, и их можно понять. Теоретически они готовы проводить любое мероприятие, но за соответствующие деньги. Но сегодняшние нормы финансирования таких средств не предусматривают. Ну и другой момент: экстрим-парк заложен на неправильной высоте, и это было изначально большой ошибкой. Там постоянные туманы и нехватка снега. Стоял бы он на 200 метров выше – курорту было бы значительно проще готовить нам трассы. — Но в теории мы ещё можем увидеть фристайл на олимпийских объектах? — «Роза Хутор» должна сама прийти к желанию проводить наши соревнования – как это делают большинство мировых курортов такого масштаба. Первые подвижки есть, в предстоящем сезоне там запланированы всероссийские соревнования по могулу и слоуп-стайлу. Хотя, конечно, этого мало – учитывая, какие надежды мы возлагали на наследие Игр-2014. — В Сочи есть база «Юг-Спорт», на которой проводятся летние сборы. Если бы построили водный трамплин, то получился бы отличный центр для подготовки почти по всем дисциплинам фристайла, да и не только. — Там проблема со свободной землёй в береговой зоне, а в горах строить водный трамплин нет смысла: смета составит порядка 800 миллионов рублей. Никто такое не потянет, да и смысла нет. Правильнее иметь несколько частно-государственных центров в стране, в европейской части и в Сибири. К примеру, в США два главных центра подготовки по фристайлу находятся на Востоке и Западе, в Лейк-Плэсиде и Парк-Сити. Кстати, строительство комплекса водных трамплинов в олимпийском центре-2002 «под ключ» стоил в пересчёте на наши деньги 330 миллионов рублей. Так что пока мы без полноценной базы. Большие надежды возлагали на федеральные центры в Чайковском и Токсове – и тут тоже мимо. — Там, насколько я знаю, история по Салтыкову-Щедрину: деньги потрачены, объекты построены, но их параметры не соответствуют профессиональному спорту. — Именно. Они стоили государству несколько миллиардов, но постройки таковы, что даже дети там не будут тренироваться. В Чайковском трасса могула сделана под углом 24 градуса, хотя даже юниорские соревнования мы стараемся проводить с градиентом не менее 28. Чтобы всё исправить, там нужны земляные работы не на один миллион. Со склонами для акробатики похожая ситуация – ошибки при проектировании, которые могут привести к травмам спортсменов (к сожалению, такие случаи уже появились). Исправлять их дороже, чем поискать другое место. — Есть что-то на примете? — Большие надежды возлагаем на строящиеся объекты Всемирной универсиады-2019 в Красноярске. Пытаемся организовать круглогодичный национальный центр по фристайлу на горнолыжном курорте «Горная Саланга» в Кемеровской области – там есть батутный зал, водный трамплин, могульный склон. Условия позволяют создать всё необходимое для работы остальных дисциплин фристайла. Есть пока чисто теоретическая идея – провести там в 2018 году этап Кубка мира по могулу, сразу после Игр в Пхёнчхане. В этом сезоне в Миассе пройдёт первый в истории нашей страны этап Кубка мира по ски-кроссу. Работаем по Сахалину – это место крайне перспективно в контексте того, что следующие три Олимпиады (2018, 2020, 2022) пройдут в Азии. Задача-максимум – сделать наш фристайл полностью независимым от зарубежных баз. «Российский спортсмен должен чувствовать свою исключительность» — Вы, кстати, понимаете, что для широкой аудитории наш разговор ведется на птичьем языке – интересы и специфика фристайла им, мягко говоря, по барабану? — Я согласен – нужна медийность. Без этого мы так и останемся на уровне видов спорта, интересных раз в четыре года. В этом смысле мне нравится, что мы сейчас делаем, например, сборные по ски-кроссу, могулу и ньюскулу завели инстаграм, кто-то придумал даже свой логотип, команды пытаются максимально подробно рассказывать о своей жизни. Это единственно правильный путь. — Стартует предолимпийский сезон — расскажите, что происходит в командах, какие новости? — Надо понимать тонкий момент: во фристайле – пять олимпийских дисциплин (могул, ски-кросс, лыжная акробатика, лыжный хаф-пайп и слоуп-стайл) и, скорее всего, скоро появится шестая – биг-эйр. Быть специалистом во всех невозможно, в мире нет такого человека. Главный тренер, конечно, должен знать основные аспекты вида спорта, понимать базовые принципы. Но работу по подготовке команды выполняют старшие тренеры по дисциплинам. В сборной России сейчас работают ведущие мировые специалисты – например, Стив Фиринг в могуле и Дмитрий Кавунов в акробатике. Будет смешно, если я им стану советовать, как тренировать. Моя задача – обеспечить им все условия. — Иностранных специалистов много осталось? — Ключевые – тот же Кавунов и Фиринг – остались. Тут дело не в деньгах или их отсутствии, а в том, что иностранцы оставляют после себя, передают ли свой опыт нашим тренерам. В ски-кроссе от них мы отказались – практика показала, что никаких особых «методик» легионеры с собой не приносят. Старшим тренером утвердили молодого парня – 28-летнего Леонида Мехрякова, совсем недавно гонявшегося на этапах Кубка мира и Европы. Благодаря ему в ски-кроссе сформировалась в хорошем смысле слова «банда» – единый коллектив без неженок и белоручек. Поставили недавних спортсменов и в дисциплинах «ньюскула» (хаф-пайпе, слоуп-стайле и биг-эйре) – Никиту Васильева, Петра Кордюка и Даниила Калачёва. Ребята на своей шкуре знают, о чем говорят. В «ньюскуле» в процессе подготовки к Сочи-2014 из-за травм «полегли» полтора десятка человек, выживших можно посчитать по пальцам. Это к вопросу о том, что перед Сочи никого и ничего не жалели – ни людей, ни ресурсов. → Смышляев: стоишь на старте, а толпа ревёт… — Кстати, перед сезоном случился какой-то вал травм среди лидеров – пропускают сезон единственный в команде призёр Игр-2014 могулист Александр Смышляев, призёр этапов Кубка мира по ски-кроссу Софья Смирнова, победители этапов Кубка мира по лыжной акробатике Алина Гриднева и Павел Кротов… — Да, это проблема. Соня упала на ровном месте и травмировала «кресты». Саша во время прохождения трассы потерял равновесие, лыжа не отстегнулась – и разрыв связки. Смышляев последние два межсезонья работал над уникальным прыжком с высочайшим коэффициентом сложности, который даже назвали в его честь – «смыш-твист», но в итоге выяснилось, что вставить прыжок в соревновательную программу невозможно. Жаль, но время оказалось упущено. Теперь вот травма… Прооперировали колени и акробаты. Есть и другие выбывшие из строя. Это не оправдание – я как раз наоборот считаю, что мы должны успешно пройти сезон, несмотря на потери, с учётом того что есть талантливая молодёжь, которой сейчас дан шанс. — Успешно – это как? — Призовые места на мартовском чемпионате мира-2017 в могуле, акробатике и ски-кроссе. — Помню, что при вступлении в должность вы высказались достаточно жестко о критериях результата: если человек не тянет, не надо занимать место в команде. — Да, я так считаю. В сборной есть здоровенные мужики, которые жмут 160-килограммовую штангу, а выходят на старт и тушуются. Российский спортсмен должен чувствовать свою исключительность, должен исходить только из максимального результата. Если ты выходишь на старт поучаствовать, без шансов на победу – лучше оставайся дома. Так мы многих отстегнули. Я, хоть и не участвовал в Олимпиадах, но знаю, что это такое, когда в твою честь играет российский гимн. За победу на чемпионате мира по рафтингу в Эквадоре золотые медали нам вручал президент страны в присутствии 60 тысяч зрителей. Поверьте, с этими ощущениями ничего не сравнится. И я очень хочу, чтобы наши фристайлисты тоже их испытали.