«Прошу вас снять штаны». Как получать преимущество без допинга

Сборная Казахстана на чемпионате мира по биатлону в Хохфильцене пострадала от действий австрийской полиции, которая пыталась доказать, что спортсмены принимают запрещённые препараты. История пока не закончена: срочно взятые допинг-пробы оказались отрицательными, но так никто и не говорит, что полиция нашла в мусорных баках помимо аккредитации врача команды. Целая сборная оказалась технично «слита» с главного турнира года, и застраховаться от этого нельзя. Можно сколько угодно ходить в суды, но упущенных медалей и кубковых очков спортсменам никто и никогда не вернёт. Вам нужно создать давление на определённых спортсменов? Это можно сделать по всем правилам игры. Если вы играете на одной стороне с ВАДА и его офицерами. Предложение, от которого невозможно отказаться Сразу расставим акценты: речь не о том, были у австрийской полиции основания для подобных действий. В итоге какое-то заявление с их стороны будет – пока говорят только представители биатлонной сборной и НОК Казахстана, у которых своя точка зрения. В конце концов, это исключительный случай. Речь о том, что нынешняя система ущемляет гражданские права спортсменов вне зависимости от их национальности, и если кто-то сильно захочет, то по всем правилам можно докопаться до любого, обеспечив преимущество его сопернику. Доказательств этому масса. Все уже давно в курсе, что спортсмены обязаны постоянно уведомлять антидопинговые службы о том, где они находятся и когда к ним могут прийти допинг-офицеры. В системе ADAMS они должны проставлять своё местонахождение на каждый день на три месяца вперёд. После этого процедура повторяется. Во время соревнований необходимо подробно расписывать каждый час. Конечно, спортсмены могут корректировать данные и менять своё местоположение. Но две вещи неизменны. Первая: каждый день они обязаны соблюдать так называемый час абсолютной доступности, и если спортсмена именно в этот час не окажется в указанном месте, это нарушение. Три таких пропуска – дисквалификация. Вторая: если допинг-офицер нашёл спортсмена в любом месте, то отказаться от его предложения пройти в уборную, спустить штаны, закатать одежду выше пупка и пописать в баночку в его присутствии просто невозможно. Любая попытка противодействия будет считаться нарушением. Будь то на соревнованиях или вне их. Знаменитая американская горнолыжница Линдси Вонн, которой однажды пришлось отлучаться с официального мероприятия по вручению наград в мире моды, чтобы сдать пробу, назвала это «неотъемлемой частью жизни спортсменов». >>> «Кровь или моча?» Ответы на самые глупые вопросы о допинге Допустимое время прихода допинг-офицеров для забора проб по действующим правилам с 5 до 23 часов. Если аккредитованный сотрудник придёт в 22.55, то останется до тех пор, пока спортсмен не сдаст нужное количество мочи. Даже если наполнить баночку получится только в 4 утра. Приходить могут и каждую неделю, а то и каждый день. Вот вам и действенный механизм давления на спортсмена. Кто-то может поспать перед важным стартом всего пару часов, а кто-то спокойно будет отдыхать, свежим выйдет на соревнования и выиграет. Чтобы не быть голословными, вот реальные истории тех, кому обычная процедура забора проб реально мешала и создавала максимальные неудобства. «Поздно вечером сдал тест, а утром меня опять разбудили» Самый свежий пример – с французом Жаном-Гийомом Беатриксом, который к этапу Кубка мира в Нове-Место в середине декабря прошлого года подошёл в очень хорошей форме, но в спринте занял только 31-е место, проиграв больше минуты Мартену Фуркаду. «Допинг-контролёр приехал ко мне поздно вечером. Через некоторое время мне удалось сдать тест, но проспал я лишь несколько часов. Рано утром меня разбудил уже другой контролёр. В итоге я совсем не выспался и плохо пробежал спринт. После бессонной ночи бежать гонку тяжело для любого спортсмена. Мне бы не хотелось снова пережить это», — пожаловался Беатрикс. «Самый жёсткий допинг-контроль для меня был во время Олимпийских игр в Турине и Сочи. Нам приходилось сдавать на анализы кровь и мочу ночью. Это очень неприятно, когда тебе предстоит стартовать на следующий день. Я понимаю, что есть веская причина – борьба за чистоту спорта, но всё-таки не хочется, чтобы это отражалось на состоянии спортсменов перед стартом», — история от восьмикратного олимпийского чемпиона норвежца Уле-Эйнара Бьорндалена. Чемпион мира Томаш Сикора, сейчас возглавляющий мужскую сборную Польши, тоже жаловался на работу допинг-офицеров: «Однажды во время чемпионата мира у меня брали допинг-контроль четыре дня подряд. Поначалу я был рад визиту допинг-офицеров, но когда это повторялось изо дня в день, стало реально надоедать и мешать. Я успокаивал себя только тем, что после этого ни у кого уже не останется сомнений в моей чистоте». А Владимир Драчёв, последний российский обладатель Кубка мира, рассказал, как наших биатлонистов и лыжников «трясли» за неудачную шутку. Хорошо хоть телефоны не отобрали, как у казахов, и допинг-тесты в полиции не заставляли сдавать. «Однажды мы с лыжниками поехали на вкатывание в Рованиеми. У ребят на окне стояли банки, и кто-то для прикола написал на одной из них «Эритропоэтин». Проходящие мимо эстонцы заметили это, сфотографировали и заявили в финскую полицию. Через несколько часов приехал наряд. Перевернули весь дом, но вскоре убедились, что это были обычные баночки биохимика, а никаких запрещённых веществ не было. Но эстонцы кричали, что россияне используют допинг. Ребят продержали в участке три часа, но потом отпустили, убедившись, что это действительно была неудачная шутка», — сказал Драчёв. Эти страшные терапевтические исключения Ну и про то, как проходит сама процедура – в рассказе американки Линдси Вонн, чемпионки мира по прыжкам на лыжах с трамплина. «В 2009-м в Либереце я выиграла чемпионат мира. После окончания соревнований меня провели в помещение для сдачи пробы. Инспектор вошла в кабинку вслед за мной… Мне было стыдно и неудобно, и я ничего не смогла сделать. Мне позволили подняться, одеться и подождать в комнате. Затем процедура повторилась… Я смогла сдать пробу только через полтора часа, а когда разливала мочу в две разные бутылочки, из-за нервной тряски пролила немного на инспектора… Это ещё не самая неловкая ситуация, были и хуже. Необходимость сдачи тестов и непосредственно сам процесс – две большие разницы. Тогда я начинала дёргаться от каждого стука в дверь», — говорила она. Получается, идёт вмешательство в такие интимные сферы, которое в обычной жизни просто недопустимы. Допинг-офицерам осталось только весь процесс на камеры снимать, тогда будет полная идиллия. Ну и да, к вопросу о терапевтических исключениях. Точнее, о том, что открытие информации о них – это страшное вмешательство в личную жизнь. Пару часов пытаться пописать по чьей-то команде в присутствии незнакомого человека – неотъемлемая часть жизни спортсменов. Публикация списка запрещённых препаратов, которые они принимают – личная жизнь. Никто ничего не перепутал? >>> Семейка ADAMS: мифы о том, как спортсменов держат на крючке Правила игры не для всех одинаковы Глава Международного союза биатлонистов Андерс Бессеберг призвал спокойно относиться к процедуре сдачи допинг-тестов. «К одному из спортсменов, например, допинг-офицеры пришли в семь часов утра в канун Рождества. Не надо кого-то обвинять или искать злой умысел, это нормальная ситуация. В условиях профессионального спорта спортсмены должны быть готовы сдать тест 24 часа в сутки — таковы правила игры», — утверждает он. Но разве для всех они одинаковы? Большинство опрошенных «Чемпионатом» спортсменов рассказали, что никаких проблем не испытывали, а допинг-инспекторы приходили именно тогда, когда удобное время указано в системе ADAMS. Но при этом подчёркивали, что это в обычное время. «Если же на кого-то укажут пальцем, можно делать, что угодно», — признаются они. И в чём тогда равенство для всех? Чтобы избежать подобных проблем, ВАДА неплохо бы прислушаться к мнениям спортсменов – никто не говорит, что заборы проб вообще нужно отменить. Но нужно сделать эту процедуру более человечной, понятной и действительно равной для всех. Ладно, россиян можно не слушать – всё равно никто не услышит. Но если о проблемах говорят Бьорндален и Вонн, то от этого просто так отмахиваться нельзя, хотя у ВАДА это как-то получается. Более того, последние несколько лет руководство ВАДА пытается пробить вопрос о получении права на ночные заборы допинг-проб и внезапные проверки. Сейчас это возможно только в исключительных ситуациях, когда подключена полиция. Представляете, что будет, если такое право борцам с допингом будет дано?