История хоккеиста Владимира Тарасенко. От Ярославля до Сент-Луиса

Владимир Тарасенко – лучший бомбардир клуба НХЛ «Сент-Луис Блюз» в сезоне-2016/17. По итогам года он был номинирован на «Леди Бинг Трофи», который ежегодно вручается хоккеисту, в течение сезона демонстрировавшему образец честной спортивной борьбы и джентльменского поведения. Но приз достался американцу Джонни Годро. В колонке на The Players’ Tribune Тарасенко рассказывает о своём пути в хоккей. «Вы ничего не знаете о метелях» Я хочу рассказать вам историю. Но сначала хочу снять камень с души. Я расстраиваюсь, когда не могу забить. Я хочу забивать… Я должен забивать. Это моя работа. В плей-офф я не забивал достаточно. Извиняюсь перед Сент-Луисом. Я чувствую, что не сделал столько, сколько должен был. Знаю, что у нас был Кубок мира в сентябре, новый тренер, травмированные игроки — это оправдания? Нет. Оправдания… это для неудачников. И я не лузер. Я победитель. Я хочу, чтобы мы побеждали ещё больше, чем раньше. Мы вернёмся к этому, а теперь история. Она о моей первой игре в хоккей. Не в составе «Сент-Луис Блюз», а вообще. 1999 год, мне семь лет. У нас были турниры в России во время школьных каникул – осенью, зимой, весной. Первый, в котором я играл, был осенью. Всё было неплохо, но не настолько хорошо. Мы забили два гола, а наш соперник – 34. Это плохо. Во второй игре на следующий день мы ничего не забили, а соперник – 19. Неплохо, чуть лучше сыграли в обороне. Нужно работать над своим броском. Тяжёлые поражения. Но мой дедушка Владимир со мной на играх. Он был на каждой моей игре, на каждой тренировке. Всегда рядом. Мой отец, Андрей, играл в это время в Суперлиге, поэтому много времени был вдали от нас, а я жил у дедушки и бабушки. Каждый вечер после школы я шёл с дедушкой на каток. У нас не было машины, мы ездили на автобусе. От автобусной остановки мы шли ещё минут 15 пешком, а затем катались часами. Я не преувеличиваю, мы катались всю ночь. Помню, как обратил внимание на термометр на скамейке — "-30" градусов. Типичная сибирская ночь. В США я вижу в новостях сообщения: «Метель приближается!» Ха-ха-ха. Вы думаете, что это метель? Вы ничего не знаете о метелях. Итак, я играл в плохую погоду, в хорошую погоду, в любую погоду. Пока я играл, для меня это было хорошо. Мой дедушка со мной весь день. Во-первых, он учил меня. — Катайся так, бросай так, ты понял? — спрашивал он. Да, я понял. — А теперь обыграй меня или мы продолжим, — говорил он. Я пробовал обыгрывать его. Но… я был неудачником. Когда проигрывал, я плакал, кричал на него, говорил, что он жульничает и нечестен со мной. Ты должен быть сильным, очень, очень сильным. Иногда думаешь, что это всего лишь хоккей и ты можешь проиграть, но даже в такие моменты ты должен показывать, насколько ты сильный. Я помню об этом. Мой дедушка рассказывал мне, что папа отличается характером. В то время я видел не так много его игр. Но когда я получал обзоры его матчей, то я смотрел их очень внимательно. Мои первые воспоминания – это Олимпиада-1994 в Лиллехаммере. На этой кассете были все матчи моего отца и полностью церемония закрытия. Я смотрел это, перематывал кассету и смотрел снова. Я не мог поверить, как сильно он бросает, но больше всего я помню его передачи. Это невероятно. Каждый раз в крюк партнёру, каждый раз. Через пару недель мы с дедушкой опять поехали кататься, и я повторил всё это. Пас в крюк каждый раз. Шучу, только иногда. «Ничего не знал об НХЛ, пока мне не купили PlayStation» У нас было много времени, чтобы работать над мастерством. Скоро это стало моим любимым занятием. В итоге я становился лучше. Я начал путешествовать с командой, начал ездить на турниры. Помню, когда мне было 12 лет, у нас был турнир в Казахстане. Вы знаете, как долго добираться туда? 30 часов на автобусе. Без шуток — 30 часов. Я сидел с дедушкой всё время, мы говорили о многих вещах: хоккее, жизни, моём отце. Я помню его слова: «Несмотря ни на что, Владимир, будь лучшим в том, что ты делаешь». Отличный совет. Ему было всё равно, выберу ли я хоккей, он просто хотел, чтобы я прикладывал максимум усилий. Возвращаясь к этому, честно говоря, я не думаю, что знаю, что значит «лучший». Я не знал много о НХЛ. Почти ничего. Конечно, пока мой папа не купил мне PlayStation – помните такую серую приставку с большим кругом в середине для дисков? Я начал играть в «NHL 99». Эрик Линдрос, номер 88 на обложке. Я играл с моими партнёрами по команде после тренировок. Всегда за «Ред Уингз», они были в финале Кубка в 1998 году, поэтому у них был высокий рейтинг. Я хотел выигрывать, поэтому я выбирал лучшую команду. К тому же у них играли Фёдоров, Ларионов и Козлов. Лёгкий выбор. Чем больше я узнавал о НХЛ, тем больше мне хотелось туда попасть. Когда я начал играть на высшем уровне, это стало моей целью. И целью моей семьи тоже. Чем ближе был драфт, тем лучше я начинал играть. Отец закончил свою карьеру и стал больше мне помогать. Всегда я пытаюсь играть, как он. Помните, что я рассказывал про его передачи? Я всё ещё хочу пасовать так же. Но он мне говорит, что это придёт со временем, а сейчас надо работать над броском. Хорошо, папа. Бросать, бросать, бросать. Всё время. До тренировок, после тренировок. Штанга, крестовина, штанга, поставить цель – выбить цель. Всё время. Это тяжёлая работа, но она помогла. Я забиваю больше. Несколько лет спустя «Сент-Луис» задрафтовал меня, это был 2010 год. Я остался в России, а в 2011 году я поговорил с отцом о том, чтобы поехать в НХЛ. Он сказал, что лучше пока остаться, это будет лучше для меня, я поверил ему. Для меня тогда это было тяжёлое решение, но сейчас оно имеет смысл. То, что я остался, заставило меня расти, набрать массу, усерднее тренироваться. Я хотел быть готов к своему первому лагерю в НХЛ. «Суп – это не закуска» Первое лето в Сент-Луисе! Мне очень помогали. Всё было сделано отлично, они не торопили меня, позволили приехать в августе, обустроиться. Я жил с Сергеем Андроновым и Евгением Грачёвым в это время, они — отличные парни. Люди всегда меня спрашивают: «Какое было ваше первое впечатление о Сент-Луисе?» Я отвечаю всегда одну фразу: «Это было так чудесно». Всё в зелени, я не мог поверить в это. В России ты не слышишь о том, что в Америке бывает что-то хорошее. Но, побывав там, я понял. Везде парки, люди наслаждаются жизнью. Я очень счастлив. Каждый говорил мне: «Владимир, попробуй барбекю». Хм, я привык к русской пище, поэтому спасибо. Помню как-то пошёл поесть во время лагеря с парой ребят. Я увидел, что суп – это закуска. Я должен сказать вам, что суп – это не закуска. Это неправильно, это полноценное блюдо. Вы пробовали борщ? Да, это полноценное блюдо. Вы его съедите, вам хорошо, и ничего больше не нужно. Может, я всё ещё пытаюсь полюбить американскую еду. «Это был особенный год» Многие вещи были новыми для меня здесь. Лёд? Такой же, только каток меньше. Гораздо меньше, я играл на таком, но не против команд НХЛ. Помню первый день лагеря: выхожу на лёд и переживаю. Говорил себе: думай быстрее, пасуй быстрее, бросай быстрее. Как только я вышел на лёд, то услышал болельщиков «Блюз». Не мог в это поверить. Сотни людей пришли посмотреть на лагерь. Безумие. И я перестал нервничать после того, как они начали поддерживать меня. Я учился очень быстро, но затем получил сотрясение в феврале и пропустил 10 матчей. Восстанавливаться не так просто. Тяжело смотреть за хоккеем с трибуны, особенно когда ты новичок. Новичок хочет ещё больше играть. Я должен поблагодарить столько ребят за помощь во время моего восстановления. Стин, Ривз, Стюарт, Эллиотт, Шаттенкирк. Но больше всех Баррета Джекмана. Что я уважаю больше всего в нём, так это терпение. Терпение – это важная вещь для иностранных игроков. Когда ты учишь новый язык, люди будут разочаровываться в тебе. Не «Блюз», СМИ и другие люди иногда тоже. Баррет очень помог мне. Каждый день, когда я пытался вернуться в состав, он останавливал меня, разговаривал со мной, позволял работать над английским, показывал, что, несмотря на травму, я часть команды. Я никогда не видел человека, кто мог бы сказать плохое слово о нём. Он любит хоккей, и он воин. Когда я вернулся в команду, то смотрел, что он делает до и после матчей. Как он готовится? Что он ест? Пьёт? Как он разговаривает с другими игроками? Я пытался учиться у него, учиться у каждого. Мой дедушка пытался учить меня даже тогда, когда я был далеко от него. У него есть подписка, и он смотрит каждый мой матч, так же, когда я был ребёнком. Это был особенный сезон, мой дедушка прилетел в Торонто и видел, как я играл за сборную России на Кубке мира. Он видел меня на Олимпиаде в Сочи, но всё сложилось не очень хорошо. Он видел, как я забил на Кубке мира, он впервые увидел живьём, как я забил за сборную. Должен сказать, что это был особенный момент для нас. Я увидел его после игры, мы много не говорили… Было видно, что это значит для него. Долгий путь от катка в Ярославле… Я был горд. «Мы одна большая семья, где каждый следит друг за другом» Много учился у Баррета, одноклубников, дедушки, отца. Но я думаю, что эти уроки не значат для меня столько, как один полученный от болельщика. Ещё одна история, хорошо? В 2015 году наша команда участвовала в мероприятии для больных детей. Меня поставили к девочке Арианне из Сент-Луиса. Помню, когда я первый раз увидел её, то понятия не имел, что делать. Она широко улыбнулась и схватила меня крепко за руку. Мы хорошо провели время. Тогда я понял, что она сильный человек. Через несколько месяцев я и моя жена Яна были на благотворительном аукционе. Одним из призов была поездка с командой на выезд, где ты будешь со всеми, будешь частью команды. Так у нас родилась идея. Мы перебили всех на аукционе (простите, парни) и подарили этот приз Арианне на её 11-й день рождения. Я рад, что мы сделали это. Во время поездки она проводила время со всей командой. Она была такая же сильная и счастливая. После плохой игры, после хорошей игры я всегда видел улыбку на её лице. Это хороший урок, я думаю. Я благодарен, что встретился с Арианной. Она такая же часть «Блюз», как и я. Мы одна большая семья, где каждый следит друг за другом. И, конечно, у меня тоже есть семья. Я счастлив с Яной и двумя детьми. Они дают столько уверенности и сил. Даже на льду я думаю о них: жене, мальчиках, дедушке с бабушкой, родителях, обо всей своей семье. Я благодарен за них больше, чем за возможность играть в хоккей. И я знаю, что они моё самое большое счастье, выигрываю я или проигрываю. Но проигрывать всё ещё обидно. «Посмотрел вокруг и понял, что мы голодны до побед» Несколько раз мы подходили близко к своей цели, но терпели неудачу. Это расстраивает, поверьте мне. Я не люблю говорить об одних и тех же вещах каждый год. Это как мы всегда близки… Наша команда чувствует это. Тяжело. Но даже в этих поражениях, я должен сказать, есть хорошее. То, как мы играли с «Миннесотой», — это то, кем мы можем быть. Никто не верил, что мы можем их обыграть. Перед серией все говорили, что «Блюз» вылетят. Но как только серия началась, никто уже ничего не знал. В первой игре Джейк Аллен сделал 51 сейв. 51! Это лучшая вратарская игра, которую я видел в своей жизни. Правда, мы расстроились, что позволили нанести так много бросков, но Джейк спас нас. Мы поняли, что у нас есть вратарь, который может в одиночку выигрывать матчи. Против «Нэшвилла»… Слушайте, ну у них же отличная команда. Мы не сыграли в свой лучший хоккей и проиграли. После шестой игры в раздевалке всё было грустно. Я сидел с опущенной головой. Я не хотел заканчивать играть, никто не был готов к тому, что сезон подошёл к концу. Но я посмотрел вокруг и понял, что мы голодны до побед. Это хорошая вещь. Мы тяжело восприняли поражение, потому что мы молодая команда, и это то, почему с нами всё будет в порядке. Мы становимся опытнее. И в следующем сезоне мы станем лучше. Перед тем как я закончу, я хочу сказать, что для меня стало большой честью быть номинированным на «Леди Бинг Трофи». Я слышал о нём, когда Павел Дацюк, один из величайших россиян, выигрывал его. Иметь возможность следовать за ним — что-то особенное. Я рад представлять «Блюз», потому что город дал мне много. Приехать в Америку, как я сделал, и попытаться влиться — это тяжело. Но люди города заставляют меня и мою семью чувствовать это место особенным. Если я даже выйду на улицу с Яной, люди будут подходить, чтобы сказать, что они болельщики «Блюз», и пожелают лучшего нам. Абсолютные незнакомцы. Такие вещи, может быть, даже и мелкие, меняют многое. Я говорил с другими ребятами в лиге о болельщиках, и это не всегда так. Доброта, любовь и терпение значат многое для меня. И, кто знает, надеюсь, в один день наши фанаты не будут такими терпеливыми, когда мы будем близки к нашей общей цели. Но сейчас я хочу поблагодарить всех, кто мне помог. Я приехал в Сент-Луис пять лет назад. Был немного напуган, но здесь я нашёл свой дом. Спасибо.