Умер президент «Монпелье» Луи Николлен

Он был человеком из другой эпохи. Жадно любивший любой спорт и любой город, где жил, Луи Николлен всегда был честен – и перед собой, и перед теми, за кого отвечал. Он управлял мусорным бизнесом, что крайне необычно для сегодняшнего нефтеолигархического футбола. Ещё необычнее, старомоднее было умение Николлена держать слово – его «Монпелье» сделал «Лестер» задолго до «Лестера», и обещание покрасить волосы в клубные сине-оранжевые цвета в случае чемпионства почти 70-летний Лулу сдержал. Он никогда не юлил и был из поколения людей, которые ничего не хотели слышать о политкорректности и осторожности в выражении чувства юмора: если Николлен думал, что Бенуа Педретти выглядит, как гей, он так и говорил. За это его обожали, за это его и не любили. Луи Николлен умер вчера, в день своего 74-летия и лучше всего о том, каким был этот удивительный мужчина смешной формы тела, расскажет он сам. «В детстве все каникулы я проводил у бабушки, какое удовольствие! Родители очень много работали, у них не хватало времени на меня. Возможно, поэтому я и не заканчивал Национальную школу администрации. Просто представьте, что бы было, если б мама каждый день заставляла меня делать домашнее задание». «Больше всего в жизни я горжусь своими сыновьями». «Спортсмены, за очень редким исключением, люди очень здоровые, то, что они вытворяют, — просто за гранью. Взять велоспорт – ты же должен взбираться на все эти горы. Мне нравится баскетбол, гандбол, волейбол, бокс… да мне всё нравится! На Олимпиаде в Сеуле я впервые увидел фехтование… Это было волшебно!» «Я скорее отдал бы сыновей в спорт, чем в классическую музыку. Ничего не имею против неё, но я лучше пойду посмотрю кёрлинг, чем послушаю Моцарта». «Думаю, я смог бы увлечь футболистов своей команды таскать мусор. Единственное, что я боюсь, что они бы получили травму». «Поздравляю «Бастию», у них яйца больше, чем у нас. Оказывается, у нас вообще ссохшиеся оливки». «Я больше не смотрю сборную Франции, они не поют «Марсельезу». Петь гимн очень важно, когда ты выходишь на поле в майке с петухом, ты должен испытывать гордость. Посмотрите на итальянцев: когда они горланят свой гимн, мурашки даже у нас, у французов. Вместо сборной я теперь включаю вестерны с Джоном Уэйном». «Если Янга-Мбива думает о своём будущем не головой, а задницей, это же не моя вина, правда? Думаю, они с его агентом имеют в этом плане много общего». «Ничего особенного по поводу Жиру сказать не могу. Слышал, что он забил шесть мячей за «Арсенал» в недавнем матче с «Саутгемптоном». Ах, это был не он?! Тогда скажу, что он забил два-три мяча. Я, наверное, не промахнусь, если скажу так. Что вы говорите, был заменён?! Понимаете, я перестаю следить за игроками, когда они уходят из «Монпелье». Хотя, конечно, я люблю Жиру. Если «Арсенал» захочет отдать его нам в аренду, мы вернём его». «Наш тренер [Ролан Курбис] сидел в тюрьме за махинации с трансферами? О, меня это не будет заботить, пока он не выведет нас в высший дивизион. Вот если бы он торговал наркотиками или насиловал молоденьких девушек, я бы это отказался принимать, да. Но такая ерунда меня вообще не волнует». «Монпелье» станет чемпионом? Да бросьте, это невозможно. Единственное, что меня волнует, — мы ведь можем попасть в Лигу Европы… Если это произойдёт, я буду просто взбешён. Что за отстойный турнир!» «Для чего я хочу получить в команду Марадону? Ну, разумеется, для того чтобы досадить «ПСЖ»! Если мы получим в клуб этого парня, ничего не нужно будет делать — все первые полосы газет и так будут нашими, а не парижскими!» «Наш тренер – отличный парень, я его не виню в том, что всё так. Но я думаю, что сделал дерьмовый выбор, когда пригласил его». «Для парней с большими чемоданами футбольная команда – как любовница. Мы перестаём считать деньги». «Своим игрокам я плачу больше, чем любовницам – но те хотя бы знают, как доставить удовольствие!». «В футболе всё так же, как и в мусорном бизнесе – ты сразу видишь, кто готов пахать за идею, а кто простой наёмник». «Сможем ли мы исправить ситуацию в чемпионате? Да, мы могли бы это сделать, если бы я имел в своём распоряжении думающих футболистов. А оказывается, что три четверти моих игроков — м***ки. Я немного разочарован». «Что я думаю о своём ирокезе? Это гей-парад!».