Андрей Разин – о Голышеве, Трямкине, «Магнитке» и розовых майках

Сложно вспомнить сезон, когда в КХЛ сидело без работы столько молодых и квалифицированных тренеров. Андрей Разин, безусловно, один из них. Он доходил до финала Высшей лиги со скромной «Ижсталью», выводил в плей-офф «Автомобилист», а многим болельщикам запомнился по ярким высказываниям и поступкам. Порой – на грани фола. В последнее время Разина сватают в один из топ-клубов КХЛ. Не исключено, что речь идёт о почти родной для него «Магнитке», которая недавно лишилась главного тренера в лице Ильи Воробьёва. Мы связались с Андреем Владимировичем и поговорили о том, чем он занимался и как изменился за полгода без тренерской практики. «Однажды Величкин и Белоусов смогли адаптироваться к новым реалиям» — Когда мы договаривались с вами об интервью, вы сказали, что у вас тренировка с детьми. А ведь в 2012 году вы уверяли, что никогда не вернётесь в детский хоккей. — Мой сын занимается на «Дацюк Арене». Я стараюсь уделять ему время, а заодно тренирую ребят, пять-шесть человек. Можно назвать это подкатками, но денег за это я не беру. Так что могу повторить: в детский хоккей я возвращаться не планирую. Хотя некоторые родители меня об этом просили. — За последние полгода, что вы без работы, вашу фамилию называли применительно к двум клубам: «Сибирь» и «Лада». Было ли хоть что-то за этими разговорами? — Скажу так: доля правды в этом была. С «Сибирью» — одна ситуация, с «Ладой» — другая. — Вас не удивляет, что в этом году на рынке как никогда много квалифицированных тренеров? Вы, Владимир-Юрзинов-младший, Алексей Кудашов, теперь ещё и Илья Воробьёв. — Это нормальная конкуренция среди тренеров. Кто-то пользуется своим шансом, кто-то — нет. Ситуация с тем же Воробьёвым другая. С одной стороны, человека уволили после чемпионства и вице-чемпионства, а с другой, у руководства по результатам этого сезона были все основания так поступить. — На «Магнитку», как не чужую для вас команду, в этом сезоне смотрели с болью? — Этому клубу я отдал немало лет своей хоккейной карьеры. Могу даже сказать, что это были лучшие годы. Так что за «Магнитку» переживаю больше, чем за другие команды. — Вы, будучи игроком, попадали под такую тяжёлую перестройку? — Был у меня такой момент, как раз в «Магнитке». В конце 90-х мы доминировали в Суперлиге. Сейчас СКА ставит рекорды, а тогда мы проходили сезон с шестью поражениями. И вот после нескольких успешных сезонов «Металлург» попал в подобную яму, в нас никто не верил, но мы выкарабкались. — Каков рецепт преодоления кризиса? — Собрались ребята, тренерский штаб верил. Три года мы играли одной тактикой, потом перестроились. Нужно было адаптироваться к новым реалиям. И Белоусову, и Величкину тогда это удалось. «В Словакии не любят русских. КХЛ по сравнению с ней – другая планета» — У нас в стране есть известный тренерский тандем Быков – Захаркин. Но если Быков может годами сидеть без работы, то Захаркин готов браться за любую работу, как в случае с «Югрой». Вам какая позиция ближе? — У Быкова столько регалий, что он может себе позволить брать паузу. Он всем всё доказал. К тому же жилищные условия у него располагают (улыбается). У Захаркина, наверное, немного другая ситуация. — После ухода из «Югры» вы говорили, что поездка в Ханты-Мансийск – ошибка. Сейчас, по прошествии времени, готовы повторить эти слова? — До сих пор считаю, что сделал ошибку, схватившись за первую попавшуюся работу. Я выступил в роли пожарного, тушащего пожар, который потушить невозможно. С другой стороны, это тоже опыт. Он, безусловно, пойдёт мне в тренерскую копилку. — Когда Захаркин ехал в «Югру», не было желания отговорить коллегу? — Нет (смеётся). Зачем? Напротив, понял тогда, что Игорь Владимирович прочувствует всю разницу между условиями в Уфе и Ханты-Мансийске. — Вы были тренером-консультантом в словацком «Попраде». Правильно ли я понимаю, что эта история подошла к концу? — Я интенсивно работал на предсезонке, когда закладывался фундамент. Ездил с командой на предсезонные игры, участвовал в тренировочном процессе. Однако с наступлением сезона наши пути разошлись. В Словакии, в отличие от России, очень не любят иностранцев. Точнее, даже не иностранцев, а русских. К канадцам и американцам они по-другому относятся. — Словакия в плане хоккея – это другой мир? — Это похоже на Высшую лигу. КХЛ по сравнению со словацкой лигой – другая планета. Начиная с массажистов, обслуживающего персонала и заканчивая тренировочным процессом. В околохоккее разница колоссальная. — В «Попраде» играют сразу несколько россиян, в том числе Дмитрий Шитиков. Не по вашей протекции они попали туда? — Нет, я к этому отношения не имею. Я, если честно, удивлён, что Шитиков оказался в «Попраде». Или тот же Дима Моня поехал в чемпионат Словакии. Это, наверное, закат карьеры. На мой взгляд, лучше уж в ВХЛ поиграть, чем где-то в Европе. — С нынешним курсом валют, наверное, в Европе можно больше заработать. — Нет, не сказал бы. По сравнению с пятёркой лучших команд Высшей лиги в Словакии платят намного-намного меньше. И с перебоями. — Вы же в «Попрад» ехали к Марцелу Озимаку, который до этого работал вашим помощником. Как так получилось, что судьба свела вас с этим словацким специалистом? — Если гора не идёт к Магомету… Когда я повесил коньки на гвоздь, цеплялся за каждый шанс, чтобы остаться в хоккее. Занимался детским хоккеем, устраивал свои лагеря, в том числе за рубежом. В Словакии на этой почве я познакомился с Марцелом, с которым меня в хоккейном плане многое объединяет. «На матчах «Автомобилиста» не появляюсь. Не хочу косых взглядов и лишних вопросов» — Почему вы, отработав не так уж долго в «Автомобилисте», остались жить в Екатеринбурге? — Всё дело в семейных обстоятельствах. Здесь меня в бытовом плане всё устраивает. Современный город, эдакая мини-Москва без пробок. — На матчах «Автомобилиста» появляетесь или вы там нежелательный гость? — Конечно не бываю. Не хочется косых взглядов, лишних вопросов. Ещё слухи какие-нибудь поползут, когда Разина увидят. Стараюсь по телевизору всё-таки смотреть. — Чувствуете причастность к нынешнему «Автомобилисту» или это уже совсем другая команда? — Это совершенно другой «Автомобилист», нежели тот, что был в позапрошлом и даже в прошлом сезоне. Другой уровень и другие задачи. Те дыры, которые возникают в составе, затыкаются. Причём даже более качественными игроками. Я рад за болельщиков «Автомобилиста». Дай бог, чтобы ещё и дворец спорта им новый построили. — На Евротур в состав сборной России был вызван Никита Трямкин. Время, проведённое в НХЛ, пошло на пользу вашему бывшему подопечному? — Безусловно. Он был в «Ванкувере» основным игроком: дрался, отдавал передачи, забрасывал шайбы. Никита получил большой опыт, почувствовал разницу между лигами. В КХЛ теперь он чувствует себя увереннее психологически. Если при мне он ментально был ещё молодым игроком, то теперь созрел до хоккеиста сборной. — Когда Трямкин уезжал посреди сезона, не думали: «Никита, ты куда собрался?». — Наоборот, я ему сказал: езжай! Когда у него были проблемы в «Ванкувере», то советовал оставаться. — Вы достаточно категорично высказались на тему драки Тейлора Бека с Николаем Тимашовым. В ваших командах случались стычки на тренировках? — Понимаете, подобные случаи если и возникают, то под конец сезона. Когда накопилась усталость и уже нет сил видеть все эти рожи. Задача тренера — сделать тренировки менее рутинными и монотонными, добавить разнообразие. Так что случай «Автомобилиста» в данном случае уникальный. Первая половина сезона, команда выступает хорошо, и тут теряет ведущего игрока на тренировке. Драки в хоккее есть! На улице рядом с дворцом, в душе. Это мужской коллектив, всё бывает. Но именно на льду, в разгар сезона – это нонсенс. Почему это произошло? Наверное, один бился за место в составе, а другой почувствовал, что он звезда. «Моня просрал свою карьеру, а Голышев мог бы играть в СКА» — Дмитрий Моня – самый проблемный игрок из тех, с кем вы работали? — Это уникум! Дмитрий, можно сказать, просрал свою карьеру. Я пытался с ним говорить. И по-хорошему, и по-плохому. Если до меня столько тренеров не смогли из него что-то выжать, то о чём можно говорить? — На него розовую майку не примеряли? — К тому моменту в принципе розовых маек уже не было. Я осознал, что в команде, где есть нормальные зарплаты и премиальные, мотивировать розовыми майками – это лишнее. Если есть конкуренция в составе, то в этом нет никакого смысла. Не хочешь играть, значит ты не в составе. Если не в составе – не сможешь заработать премиальные и хорошую статистику. А когда в команде четыре пятёрки кое-как набираются, то игроки перестают воспринимать слова. — Анатолий Голышев, которого вы ссылали в Высшую лигу, в этом сезоне набрал всего 8 очков в 16 играх. Игрового времени у него стало меньше, в сборную больше не зовут. Получается, не в тренере Разине дело? — Ну конечно не в Разине! Мы с Толей в нормальных отношениях. Он недавно приходил к детям, давал автографы. Хорошо поговорили. Думаю, за этот год он переосмыслил отношение к себе. Именно к себе, а не ко мне. Я пытался выжать максимум, а не воевать с ним. У меня тоже есть свои тараканы. Я не говорю, что именно так, как я, надо действовать. Но на тот момент я старался достать из Голышева всё, что мог. — По пути Мони он не пойдёт? — Ну, не знаю, не знаю. Всё зависит от него. Голышев способен играть в СКА, а пока он игрок четвёртой пятёрки «Автомобилиста». — В «Югре» у вас был не менее талантливый парень, чем Голышев. Речь о Павле Варфоломееве. Это и правда новый Никита Гусев? — До Варфоломеева я, к сожалению, не достучался! Пока Паша играет в Ханты-Мансийске, до него не достучится ни один тренер. Даже если это будут Быков и Знарок. Там своя ситуация. Когда Варфоломеев перейдёт в другую команду, то и ему будет проще, и его тренеру. — Зато в той же «Югре», в звене с Варфоломеевым, один из лучших своих сезонов провёл Евгений Лапенков. — Человек очень талантливый, мастеровитый. Но всегда считалось, что Лапенков не играет на команду. В «Югре» я его заставил играть на команду, перевёл в центр. На нём совсем недавно крест ставили, а Женя взял и подписал хороший контракт с «Сочи». — У Евгения Чесалина, которого вы нашли и раскрыли в 27 лет, на первом плане стоит характер? — Ну почему? Не только. И катание, и игровое мышление, и техника. Единственное, что ему мешает, – это маленький рост. Но при доверии тренера и хорошем использовании других качеств он невероятно полезен. «Я разбил стереотип, что тренер из Высшей лиги не может работать в КХЛ. Теперь на мне новое клеймо» — Многие тренеры погорели на том, что пытались работать с большими клубами, не зная, что такое борьба за кубки, выступления за сборную. Вы на стыке веков были звездой Суперлиги. Это вам помогает в тренерской работе? — Конечно, мне это помогает понимать психологию ребят. Но вы вот говорите «звезда». До этого уровня мне было очень сложно добраться. В 16 лет меня взяли на предсезонку взрослой команды, а в состав я пробился только в 24 года, придя из ЦСК ВВС в «Металлург». Представьте, как долго я карабкался! И лишь в 27 лет меня позвали в сборную и поставили на драфт НХЛ. Если угодно, я разбивал стереотипы. И, став тренером, я разбил стереотип о том, что специалист из Высшей лиги не может тренировать команду КХЛ. Теперь на мне новое клеймо – «розовые майки», якобы я тренер-мотиватор, который может только кричать на игроков. Я привык к этому, жизнь такая штука. Считали, что я с судьями воюю, но в прошлом сезоне не было ни одного конфликта. За эти два года я прошёл очень много. Сейчас можно сказать, что как тренер я родился заново. На многие вещи стал смотреть по-другому. — На Сергея Мозякина розовую майку не наденешь. Как поступать с большими игроками? Просто не мешать? — Разговаривать. Это прежде всего. Важно, чтобы такой игрок хотел у тебя играть. Конечно, нельзя мастера вроде Мозякина заставлять играть сугубо в обороне. Необходимо предоставлять ему свободу, но технично делать так, чтобы он ещё и в защите помогал партнёрам. — Не буду говорить за всех коллег, но многие соскучились по вашим фирменным пресс-конференциям. Особенно сейчас, когда тот же Андрей Назаров стал вести себя намного сдержаннее. — Может быть, когда-то и захочется что-то прикольное сказать. Но лезть на рожон и рубить всю правду матку – это уже в прошлом. Знаете, это как у Хазанова была реприза про попугая. Он говорил всё, что думает, будучи в интеллигентной семье, а в итоге докатился до алкаша. Я такого точно не хочу. От меня не будет исходить революционных заявлений. — Вы делали всё это искренне или чтобы соответствовать образу, который сложился ещё в Высшей лиге? — Я такой, какой есть. Настоящий. Мне дали шанс в Ижевске. Мы дошли с этой командой до финала! Конечно, я хотел доказать всему миру. Много матчей выигрывали за счёт эмоций. Перейдя в КХЛ, я немного ошибся. Не сразу понял, что здесь есть корпоративная дисциплина. Всё рассматривается под лупой. Все твои плюсы могут в один момент перечеркнуться неправильно высказанным предложением. — Что из своей тренерской карьеры вы хотели бы переиграть? Где поступили бы иначе? — Те шаги, которые я делал в «Автомобилисте», чтобы выйти из кризиса. Их было очень много. Некоторые из них были очень глупыми. Сейчас я знаю намного больше способов выхода из подобной ситуации, нежели ещё год назад. Все предыдущие ситуации в моей тренерской карьере – ничто по сравнению с тем, что я пережил за те два месяца в «Автомобилисте». Начиная от отношений с ребятами, заканчивая взаимодействием с руководством.