Воспоминания друзей и коллег к 95-летию великого комментатора

11 декабря главному спортивному голосу советской эпохи Николаю Озерову исполнилось бы 95 лет. Нынешнему поколению сложно осознать, насколько значима была личность Озерова в 50-80-е годы прошлого века. «Он был такой же популярный в то время, как Гагарин», – вспоминает комментатор Геннадий Орлов. Вспоминаем об уникальном спортсмене, комментаторе и актёре, человеке-эпохе отечественной спортивной культуры. Как Озеров бельгийцев поразил «Озеров – мой великий друг – вспоминает ветеран «Спартака», олимпийской чемпион 1956 в составе сборной СССР Алексей Парамонов. – Именно он пригласил меня в «Спартак». Николай стал известным теннисистом, но мало кто знает, что его судьбу решал городской совет «Спартака», заседание которого затянулось на несколько часов. Всё не могли определиться, где же Озеров будет выступать: в теннисе, хоккее или футболе. Сам он хотел играть в футбол, очень любил эту игру, но большинство членов совета проголосовало за теннис. В этом виде спорта Коля был королём. Он 26 раз становился чемпионом Советского Союза. В свободное время мы вместе собирались играли в футбол или в хоккей. Было, что соревновались в хоккее с мячом. Даже заняли третье место на одном из чемпионатов. У спартаковцев была традиция: по окончании сезона мы выезжали за город и играли с ветеранами. Николай Николаевич играл центрального нападающего. Как-то раз мяч ушёл за пределы боковой линии, и я сказал Озерову: «Николай Николаевич, да я сбегаю». Ему понравилась эта моя фраза. После во всех ситуациях уже он мне стал говорить: «Алексей, я сбегаю». Был ещё один удивительный случай. Наша команда проводила товарищеский матч в Бельгии. Мы шли с тренировки в гостиницу мимо теннисных кортов, где играли бельгийские теннисисты. Естественно, Озеров не смог пройти мимо. Он подошёл к бельгийцам и попросил ударить несколько раз по мячу. Люди явно не ожидали от него ничего особенного, футболист же. А Николай как начал выдавать выкрутасы, там все обалдели. Когда всё закончилось, один из бельгийцев сказал: «Если у вас так футболисты в теннис играют, как же тогда играют ваши теннисисты?». Однажды ко дню рождения Никиты Павловича Симоняна РФС хотел провести торжественное мероприятие. Николай Николаевич почему-то возражал, не понимал, зачем это делать федерации футбола, если он всё может организовать сам. В итоге сошлись на том, что проводит РФС, но ведущим будет Николай. Каким-то образом ему удалось договориться, чтобы под мероприятие выделили Колонный зал Дома Союзов! Тогда это было чем-то невероятным. Вся жизнь Николая Николаевича была связана с футболом и именно с футболистами «Спартака». Озеров говорил, что невозможного нет. Помогал многим спортсменам в получении квартир, пользовался уважением у руководителей государства. Знаю, что он принимал активное участие при награждении Николая Петровича Старостина орденом Героя Социалистического Труда. Николай Николаевич — культурный человек, на которого нужно равняться. Сейчас спортсменов с такой душой нет, к сожалению», — сказал Парамонов. Как Озеров пожалел женщину и лишился победы Знаменитая советская теннисистка и известный комментатор Анна Дмитриева вспоминает: «Николай Николаевич любил, когда появлялись новые звёздочки в теннисе. Он приглашал их поиграть в миксте. Так, я с ним отыграла в нескольких чемпионатах Москвы. Но самый памятный матч для меня, когда я играла против Озерова. Дело было в Харькове. Мне 17 лет, полуфинал турнира. Мы с партнёром проигрывали, а у пары, где играл Николай Николаевич матчбол. Озеров был знаменит тем, что обладал мощным ударом справа — «катюшей», как тогда говорили. Он никогда не щадил женщин в миксте, так что когда мяч попал ему на ракетку, я ждала, что он переведёт удар на меня. Но Николай Николаевич этого не сделал. «Первый раз в жизни пожалел женщину, дурак», — с усмешкой сказал он после матча. Эта ошибка стоила Озерову победы. «Он относился к спорту как к интересному времяпрепровождению, — продолжает Анна Владимировна. – В его понимании спорт – это представление или спектакль. Этому действу Озеров придавал ещё большую значимость своими репортажами. Сейчас мы немножечко увлеклись каким-то соперничеством на уровне военных действий в спортивных соревнованиях, но в те годы это больше воспринималось как игра. Николай Николаевич всегда меня поддерживал во всех моментах моей жизни. Когда я только начинала работать комментатором, он сказал: «Если тебе удастся подвинуть теннис на телеэкраны, я никогда не встану перед тобой. Ты будешь комментатором номер 1». Он не собирался комментировать теннис, но дал понять, чтобы я не испытывала пиетета перед его существованием. Мои первые репортажи приходил специально смотреть, обсуждал очень ласково. Никогда не критиковал. Наверное, все в то время смотрели спектакль «Синяя птица», в котором Озеров исполнял роль Хлеба. Поэтому у многих о Николае Николаевича сохранилось воспоминание как об артисте. Я была на спектакле «Домби и сын», в нём Николай был мистером Тутсом. Мне очень нравилось, как он щёлкал ножкой. Николай Николаевич – человек своего времени. Он, конечно, заслуживает большего, чем просто мимолётного воспоминания о нём…» Как Озеров представил публике Геннадия Орлова «Был конкурс-комментаторов, в связи с трагическим событием – смертью Виктора Набутова. Я его прошёл и первым делом убедил руководство, что мне нужно разобраться, что это за профессия. Меня направили в Москву, — вспоминает известный футбольный телекомментатор Геннадий Орлов. – В декабре 1973 года я пришёл в редакцию отдела спорта Центрального телевидения. Меня хорошо приняли, сразу же познакомили с Николаем Николаевичем. Он как-то проникся ко мне и взял шефство. Для меня тогда каждый день был в радость, так как встречался с такими людьми, как Анна Дмитриева, Нина Ерёмина, Владимир Маслаченко, Евгений Майоров. Замечательный коллектив тогда был. Мало того что они были выдающимися спортсменами, но и мастерами своей профессии, выступали в программе «Время». Когда в январе были соревнования в Петербурге, я их всех встречал. А 31 января состоялось моё боевое крещение на матче СКА — ЦСКА в «Юбилейном». Нужно было выходить на всесоюзный эфир. Первый период провёл Озеров и в конце репортажа сказал: «Я ухожу на «Маяк», — а вам предлагаю послушать дебют Геннадия Орлова». Я провёл два нервных периода. Так волновался, что всё время колотил ногой по проводу, который проходил подо мной. Техники бегали, понять не могли, откуда звук – глухие удары. После эфира разобрались, ещё же играл в футбол на тот момент. Отшутился, сказал, что всё из-за этого. Николай Николаевич приучил меня к работе журналиста. А именно к тому, что всегда нужно быть наполненным новостями. Он всегда говорил, что комментатор должен быть информирован немного больше, чем все. Первые его слова были: «Геночка, какие новости?». Он был в курсе всех событий. Я старался ему подражать всю жизнь. Но больше всего я запомнил момент, когда мы с женой попали в аварию и оказались в больнице. Я лежал на пятом этаже, а жена на шестом. И тут приходит Николай Николаевич — его привёл режиссёр Виктор Садовский. В больнице был переполох. Я и до этого видел, насколько значим Озеров в жизни страны, каким он был популярным и известным, но после того, как он ушёл, ещё больше осознал это. Тогда каждый день с утра до вечера приходили люди и спрашивали: правда ли, что он был здесь? Необычайной души человек, речь у него была безупречная! Он образец русского языка. Ни разу не слышал от него матерного слова. Он мог сказать «нехороший человек», всё, больше ничего. Настолько добрый был. В том году я сделал книжку про Котэ Махарадзе. Мака, дочка Котэ, разрешила взять за основу его книгу «Репортаж о репортаже» и туда добавили 15 рассказов впечатлений о Котэ от его знакомых. Эту книжку увидела Надя Озерова (дочь Николая Озерова). Она сказала, что ей хотелось бы сделать такую же ко дню рождения отца. За основу мы взяли книгу «Всю жизнь за синей птицей» и добавили больше 10 рассказов воспоминаний о Николае Николаевиче. В ближайшие дни книга должна выйти, её выпуском занимается Гуманитарная академия в Петербурге. Существует ассоциация спортивных комментаторов. Одной из своих целей мы ставим добиться того, чтобы был памятный знак в честь Николая Озерова или улица. Есть в Щёлково стадион имени Озерова и улица. Но почему нельзя в тех же «Лужниках» сделать аллею Озерова, по которой он ходил и готовился к репортажам? В то время все советские люди больше всего говорили о двух людях — Юрии Гагарине и Николае Озерове. Известна история, когда Николай Николаевич однажды подвозил наркома иностранных дел Молотова и тот сказал: «Мне дома не поверят, что меня вёз сам Озеров». Жалко, что сегодня его так мало вспоминают. В память о Николае Озерове я всегда начинаю свой репортаж со слов: «Говорит и показывает». Эта его фраза завораживала людей, заставляла бежать к экранам телевизора и радиоприёмникам. Таким был наш любимый дядя Коля».