Почему «Адидас» намерен и дальше ставить на Россию и не зависеть от Немецкого футбольного союза

Москва. Освежившись под душем, Каспер Рорстед (Kasper Rorsted, 56 лет) входит в переговорную и первым делом берет себе сэндвич с овощами. Шеф концерна «Адидас» провел предыдущий час, интенсивно тренируясь в фирменном спортзале. Датчанин в восторге от тренажерного зала в новом главном офисе фирмы на окраине Москвы. И вот теперь, отдыхая, он приготовился отвечать на вопросы газеты «Хандельсблатт» (Handelsblatt). «Хандельсблатт»: Господин Рорстед, это Ваш первый чемпионат мира по футболу в качестве шефа «Адидас». Как Вам здесь нравится? Рорстед: Я получаю огромное удовольствие, правда. И я восхищен работой моих коллег по «Адидас», потом что знаю, насколько трудно подготовиться к подобному турниру. — Какие чувства вы испытываете, находясь в самой гуще событий? — Я уже не раз бывал на больших турнирах, впервые в 1984 году во время ЧМ во Франции. Но сейчас я — непосредственный участник. Это было одной из причин моего перехода в «Адидас». — Вы посетили немецкую национальную сборную на ее тренировочной базе, пообедали с игроками и поговорили с ними. — Это был ценнейший опыт. С менеджером национальной сборной Оливером Бирхофом я уже давно поддерживаю постоянную связь. Но теперь я впервые на месте увидел, как Немецкий футбольный союз работает над таким большим проектом. — Вы можете как руководитель концерна чему-то научиться у футбольной команды? — Конечно, я могу учиться даже у каждого отдельного игрока. Ведь в футболе редко пробивает себе дорогу самый талантливый, чаще всего это удается игрокам с большой силой воли. Этот принцип можно перенести и на фирму. Ей не нужно быть лучшей из всех, но у нее должно быть достаточно тщеславия, чтобы входить в группу сильнейших. — «Адидас» рассматривает себе как ведущий футбольный бренд. Но, несмотря на это, «футбольная» составляющая в обороте концерна сократилась. Здесь нет противоречия? — «Адидас» — фирма, порожденная футболом и бегом. Это виды спорта, определяющие тренды по всему миру. В футболе бренду придается особое значение, он оказывает огромное влияние на наш имидж. Но в последние годы бизнес на товарах для бега и фитнеса рос сильнее, оборот на футболе относительно снизился, хотя и здесь оборот возрос. — Действительно ли тесная связь с Международной федерацией футбола ФИФА, пользующейся в последнее время сомнительной репутацией, помогает пропагандировать позитивный образ «Адидаса»? — Я трезво смотрю на цифры и вижу, что эта связь приносит нам прибыль. Кроме того, ФИФА сейчас реформируется. Я лично тесных контактов с ее функционерами не поддерживаю и таких контактов не ищу. — Возможно ли, что «Адидас» откажется от контракта с ФИФА, хотя он действовал в течение нескольких десятилетий? — Конечно, мне не обязательно должно нравиться все, что делает ФИФА. Ее решение, что впредь в чемпионатах мира должны участвовать 48 команд, я считаю катастрофическим. Нашу связь с ФИФА я рассматриваю как чисто экономическую и совершенно трезво. — А как быть с имиджем ФИФА? Все время возникают скандалы, речь идет о коррупции, ненадежности и так далее. — Как я уже сказал, ФИФА реформируется. Хороший сигнал, что выборы страны-организатора ЧМ-2026 произошли уже не за закрытыми дверями, а в ходе открытого голосования. — А как обстоят дела с Немецким футбольным союзом (НФС)? — Конечно, и это партнерство должно себя окупать. Но тут замешаны еще и сильные эмоции. Как самая большая спортивная фирма в Германии и вторая в мире, мы просто обязаны работать в НФС вместе. Наша национальная сборная — это визитная карточка Германии, то же самое можно сказать и о нас как об успешном предприятии. — Как вы думаете, Германия в России все-таки пробьется наверх? Глава компании «Адидас» (Adidas) Каспер Рорштед (Kasper Rorsted) — Я твердо убежден, что качество подготовки даст о себе знать, и Германия продолжит борьбу. До сих пор наша команда сыграла только один матч. Победив в двух следующих встречах, она пройдет в следующий раунд. Как бы то ни было, мы будем болеть за немецкую команду. — Вы были на базе команды. Как вы думаете, почему немецкая команда ослабела? — Когда я там был, то атмосфера мне показалась расслабленной, а настроение хорошим. По моему мнению, команда сосредоточена и положительно мотивирована. Давайте не будет списывать команду преждевременно, все еще может быть. — Что будет означать для «Адидас» поражение немецкой сборной в групповом турнире? — Мы, конечно, будем рады, если немецкая команда продвинется как можно дальше. Но кроме нее мы оснастили еще одиннадцать национальных команд на этом чемпионате. Как глобальный концерн, мы не зависим от успеха только одной команды. — Какое впечатление на вас произвела Россия? — Я присутствовал в Москве на первом матче чемпионата. После победы со счетом 5:0 в матче с Саудовской Аравией все явственно ощутили, что напряжение исчезло. Вообще Россия великолепно организовала чемпионат! Атмосфера в городе феноменальная, тут десятки тысяч болельщиков со всего мира. — Россия когда-то была одним из важнейших рынков и для «Адидас», и для многих других западных брендов. Но это уже давно в прошлом. Что не так с этой страной? — Нам нельзя заблуждаться, глядя на блестящие фасады Москвы и Санкт-Петербурга. Большие города за прошедшие годы выросли и разбогатели. Но сельские области становятся все беднее. Это мы чувствуем. — Тем не менее вы часто подчеркиваете, насколько важна Россия для «Адидас». — Да, я не только говорю это, но и действую соответственно. За два года работы в «Адидас» я тут побывал уже четыре раза. Мне нравится здешняя команда, она прекрасно работает в непростой обстановке. Кроме того, 700 сотрудников нашего главного офиса в Москве недавно въехали в новое суперсовременное здание. Уже по одному этому видно, что наши намерения серьезны. — В обозримом будущем дела в стране наладятся? — Видите ли, у потребителей длинная память. Они заметят, если бренд покинет страну. «Адидас» в России уже несколько десятилетий, притом как в хорошие, так и в плохие времена. Это нам невероятно помогает. Как большая фирма, мы можем себе позволить некоторый спад, это — одно из преимуществ «Адидас». Мы только что продлили договор с российской национальной сборной, это — тоже одно из доказательств нашей верности стране. — Вы действительно рассчитываете на то, что Россия вновь встанет на ноги? — Да, я твердо в это верю. Тут живут 140 миллионов человек, это очень привлекательный рынок. Кроме того, я бы очень приветствовал, если бы Запад и Россия вновь сошлись. — Недавно разгорелась дискуссия по поводу того, следует ли канцлеру Меркель ехать в Россию. Критики считают, что она должна болеть за нашу команду дома и тем самым показать, что она за демократию и против Путина. Как вы считаете? — Я нахожу, что госпожа Меркель должна поехать в Россию и поддержать немецкую команду. Но это не должен быть день переговоров. Спортом нельзя злоупотреблять как политической трибуной. — Чемпионат мира 2026 года состоится в Мексике, США и Канаде. Каково ваше мнение об этом? — Впервые право на проведение ЧМ выиграл целый континент, и это прекрасно. Что мне еще нравится: в этих странах есть инфраструктура, многие стадионы уже существуют, другие только что построены, например, в Лос-Анжелесе, строительство ведется и в Майями. Все это арены для профессиональной лиги MLS, приблизительно по 30 тысяч мест каждая. Эти стадионы всегда полны — болезненная дискуссия о том, что будет с ними после ЧМ, отпадает. — Но США и Канаду нельзя назвать футбольными нациями. — Тут я с вами не соглашусь, любовь к футболу там невероятно велика. Это зависит не в последнюю очередь от многочисленных испаноговорящих жителей этих стран, но и сами американцы все больше интересуются футболом. В США перед чемпионатом мы продали миллионы футболок, хотя страна не была квалифицирована для участия. Это говорит о многом. — В скандале с пошлинами США не на шутку схлестнулись с Мексикой и Канадой. Но особенно серьезно президент США Трамп взялся за Китай. Вы не боитесь новых затрат по обуви и майкам из Китая? — Импортные пошлины сильнее всего ударят по нашим конкурентам в США — для них тамошний рынок важнее, чем для нас. В Китае мы производим изделия преимущественно для местного рынка, США и другие страны мы снабжаем прежде всего из Вьетнама и Индонезии. — То есть вы спокойно относитесь к грозящей нам торговой войне? — Штрафные пошлины в долгосрочной перспективе вредны и могут вызвать экономический кризис. Он ударит по нам точно так же, как и по всей мировой экономике. — Вам нравится Россия, и вы приедете сюда еще раз во время чемпионата? — Если все получится, как запланировано, то я приеду на полуфинальный и на финальный матчи. — Каков ваш прогноз, Германия дойдет до финала? — Мне бы очень этого хотелось, я буду болеть за команду.