Президент на один срок: как это делается в Мексике

При всех политических коллизиях время пребывания главы государства у власти там никогда не менялось 1 июля в Мексике произошло важнейшее политическое событие. К власти электоральным путем с третьей попытки впервые пришла организация левоцентристского толка. Главой государства стал ее лидер Андрес Мануэль Лопес Обрадор. Он завоевал 54% голосов. Для понимания значимости произошедшего прокрутим пленку назад. Мексика наряду с Аргентиной и Бразилией входит в число латиноамериканских гигантов по размерам территории и экономическому потенциалу. По государственному устройству это президентская республика. Первое лицо избирается на 6 лет всеобщим голосованием и не имеет права выдвигаться на второй срок. Другая особенность заключается в отсутствии вице-президента и председателя правительства. Обе должности совмещаются одним человеком. В исторических судьбах Мексики и России имелось немало сходного. И там и тут заре XX века практически синхронно произошли революции. Затем векторы их движения разошлись, одна страна развивалась по капиталистическому, а другая — по социалистическому пути. При этом обе роднила важнейшая характерная черта. На протяжении почти 70 лет у руля правления находились близнецы-сестры, представлявшие собой симбиоз государства и партии. Там такая партия именовалась Институционно-революционной (ИРП). Эта уникальная организация была основана в 1929 году. Ее звездные часы приходились на период президентства видного политического и общественного деятеля, генерала Ласаро Карденаса (1934–1940 гг.). Тогда были осуществлены крупномасштабные реформы, обеспечившие долговременное устойчивое развитие, превратившие страну в оазис стабильности. Периодически в центре и на местах проводились выборы. Но все это делалось под неусыпным контролем ИРП. Оппозиция формально существовала в виде карликовых организаций, однако они не определяли погоду. Демократия была ограниченной и управляемой. Альфой и омегой модели являлось то, что действующий президент сам называл преемника, как правило, из числа министров внутренних дел. Эта технология получила наименование «дедасо». На русский язык выражение переводится как «указующий перст». Все ждали взмаха дирижерской палочки. Остальное было делом техники. Кандидат автоматически получал «одобрямс» на партийном съезде. Затем становился главой государства. До поры до времени модель исправно действовала. Но казавшийся незыблемым порядок начал постепенно подтачиваться. 1990-е знаменовали конец политической стабильности. По стране прокатилась волна террористических акций. 21 марта 1994 года был убит кандидат от правящей партии Луис Дональдо Колосио Муриета, а 28 сентября — ее генеральный секретарь Х.В.Руис Массиеу. В течение короткого отрезка времени лишились жизни несколько известных представителей системы правосудия. Дополнительными дестабилизирующими факторами стали данные о причастности к коррупции и торговле наркотиками высших должностных лиц государства. Стало ясно, что сохранение статус-кво чревато непредсказуемыми последствиями. В первую очередь перемены коснулись самой ИРП. Показателем сдвигов явился отход от привычного принципа «указующего перста». Пионером нововведения был Эрнесто Седильо, избранный главой государства в 1994 году. В канун очередной кампании впервые он устранился от отбора преемника, отказался от устоявшейся практики. Тогда прошли праймериз с участием не только членов партии, но и сочувствующих. Это способствовало оздоровлению общественного климата, консолидации оппозиции. К тому моменту уже сложилась реальная трехпартийная система. В правом сегменте политического поля находилась Партия национального действия (ПНД). Левоцентристскую нишу занимала Партия демократической революции (ПДР), образованная диссидентами ИРП. Они сгруппировались вокруг популярного деятеля Каутемока Карденаса, губернатора штата Мичоакан. На выборах 1988 года из-за идейных разногласий с руководством он самостоятельно выдвинулся на пост президента и получил, согласно официальным данным, 31,1% голосов. Однако, по выражению местных и зарубежных наблюдателей, у него «украли» победу, присудив сопернику. Разразился скандал, правая и левая оппозиция оспаривали результаты. Но безуспешно. Система пока работала, правда, уже со сбоями. Серьезным шагом по демонополизации стала реформа избирательного законодательства в 1993 году. Она отменяла «статью об управляемости», ограничивая 65 процентами число депутатских мандатов от одной партии, независимо от полученных голосов. Это расчищало оппозиции дорогу в парламент. Важным этапом на этом пути явилась реорганизация в 1996 году высшей электоральной инстанции — Федерального избирательного института, превращения его в орган, автономный от исполнительной власти. В 2000 году состоялись очередные выборы. Бесспорную победу одержал представитель ПНД Висенте Фокс, поучивший 42,5% голосов. Он одолел основного соперника — кандидата от ИРП, имевшего 36,1%. Партия смирилась с поражением и спокойно, без эксцессов, ушла в оппозицию. Так, мирным ненасильственным способом совершился судьбоносный переход к плюралистической демократии. Новый президент обещал углублять и расширять процесс демократизации. Его девиз — «свобода, ответственность, честность, открытость, равенство возможностей для всех». Эти принципы легли в основу деятельности администрации. Фокс рассматривал власть, предоставленную народом, не как право командовать людьми, а как огромную ответственность и возможность созидать, опираясь на инициативу и творческий потенциал граждан. По убеждению президента, значимость выборов 2000 года определялась прежде всего тем, что от рычагов управления оказалась отстраненной «государственническая» партия. Это знаменовало конец 70-летнего режима, прикрывавшегося якобы демократическими выборами. Соответственно, приход правительства перемен означал возможность покончить с авторитарным прошлым и направить политическое развитие в русло утверждения демократии как принципа существования. В то же время Фокс заявлял, что негоже пренебрегать богатым опытом ИРП, под знаком которой прошел XX век, но наступающее столетие станет периодом реальной многопартийности и подлинной демократии. Приступив к исполнению обязанностей, президент без раскачки взял курс на продолжение, расширение и углубление процесса демократизации. Важнейшим шагом на этом пути стал Закон о транспарентности и доступе к информации. Документ обязывал государственных служащих предоставить любому гражданину, обратившемуся с запросом, положительный или мотивированно отрицательный ответ в течение 20 дней. Документ предоставлял возможность гражданам отслеживать зарплату чиновников: от начальника департамента до президента, следить за исполнением бюджета, лицензионной деятельностью и другими параметрами работы администрации. Свидетельством кардинального поворота к правозащитной тематике стало открытие в Мехико представительства Верховного комиссариата ООН по правам человека. Выступая на церемонии подписания документа, министр иностранных дел отметил, что решение «органично вписывается в политику нынешней администрации по усилению внимания к проблеме прав человека и их защите, по демократизации и достижению большей открытости миру мексиканского общества». Важнейшая роль в череде судьбоносных шагов отводилось закону о грифе секретности на документах, хранящихся в Национальном архиве. Предусматривалось сокращение срока давности для большинства из них до 12 лет. Исключение составила лишь небольшая часть. Ключевую роль в процессе демократизации стал играть Федеральный избирательный институт, превратившийся в подлинно независимый от исполнительной структуры орган власти. Об авторитете данной инстанции красноречиво говорила любопытная деталь парламентской кампании 2003 года. Президент удостоился замечания высшей электоральной инстанции за использование административного ресурса, показ агитационных роликов на телевидении, рассказывавших о достижениях правительства. В этом усматривалась косвенная поддержка правящей партии, пытавшейся добиться большинства в нижней палате. Он внял предупреждению, распорядился снять с показа упомянутые ролики. Тогда же выяснилось, что партии, поддерживавшие В.Фокса, получали помощь из-за границы, преимущественно от мексиканцев, проживающих в Соединенных Штатах, что запрещалось Основным законом. За это партия подверглась крупному денежному штрафу. Пришлось платить. Таковы правила демократической игры. Знаковым стал закон, предписывавший, что не менее 30% кандидатов от любой партии на выборах в органы власти должны составлять женщины. В русло демократизации органически вписывалась инициатива принятия поправки в конституцию и подписание декрета об отмене смертной казни. Спустя 6 лет на вершине власти вновь оказался представитель ПНД Фелипе Кальдерон. В 2012 году победу одержал выдвиженец ИРП Энрике Пенья Ньето, завоевавший 38,2% голосов. Он клятвенно обещал не сворачивать с дороги, по которой двигалась страна в последнее время. Основной соперник, ветеран политических сражений, кандидат ПДР Андрес Мануэль Лопес Обрадор располагал поддержкой 31,6%. В свете событий последнего времени, связанных с массовым недовольством граждан повышением цен на горючее, партия имела неплохие шансы на успех в очередном электоральном цикле. Так и получилось. 1 июня этот деятель, баллотировавшийся от коалиции «Движение национального возрождения», одержал уверенную победу, одолев с большим преимуществом своих соперников. Символично, что за месяц до выборов жители штата Веракрус в знак внимания вручили ему символическое кресло президента, изготовленное местными умельцами. Программа предусматривала сочетание рыночной экономики с социальным содержанием. Он ратует за модель, подобную той, что доминировала с 1954 по 1970 годы, когда существовал 7% рост, отсутствовала инфляция, не было задолженности. Разумеется, этот опыт следует внедрять не механически, а учитывая современные реалии. Из вышесказанного вытекает вывод, что при всех коллизиях, происходивших в этой удивительной стране, там никогда не нарушали конституционных норм нахождения главы государства на вершине власти. Он избирался только на один срок. И ни у кого не было поползновений продлить пребывание на политическом Олимпе. Многим странам остается только мечтать о подобной стабильности в плюрализме.