Как корреспондент ТАСС отправился в гонку на "Черной жемчужине" и победил
В парусной регате приняли участие 64 яхты длиной от 25 до 43 футов и выше. Капитан одной из них согласился принять меня на борт в качестве юнги. Несмотря на то что под парусом я до этого не ходил, в грязь лицом тоже не ударил: есть доля и моей заслуги в том, что наша яхта Black Pearl (англ. "Черная жемчужина" — прим. ТАСС) сумела обойти соперников и пришла первой в своем классе 25-футовых яхт, так что впечатления от парусного спорта, выученных морских законов и нетривиального вида спорта остались неизгладимые. В первый галс Вопреки наивному предположению мореходное образование есть не у всех владивостокцев. Вот и в моей биографии парусный спорт занимал лишь несколько строк: я работал на паре регат в качестве журналиста-телевизионщика. Не могу сказать, что романтика хождения под парусом меня совсем не привлекала, но в этом вопросе всегда присутствовал некий психологический барьер — для такого занятия надо сначала выучить всю судовую терминологию, завязать полторы тысячи морских узлов и научиться предсказывать погоду, выставив смоченный палец над головой. Оказалось, достаточно договориться с капитаном одной из яхт, чтобы он включил тебя в заявку на очередную регату. Процесс переговоров — самая трудная часть, но в итоге тебя назначают шкотовым (тот, кто управляет шкотами на судне), и вот ты уже на борту настоящей "Черной жемчужины", хотя и не той знаменитой из голливудской саги. Рядом со мной на борту кроме капитана Сергея и его старшего помощника Юрия была моя коллега Василина. Как выяснилось, даже она имела неплохой опыт морских гонок, так что я почувствовал себя настоящим юнгой, способным только открывать рот и стараться исполнять поручения профессионалов. Перед стартом Сергей успел в двух словах объяснить мне устройство яхты. Один парус называется грот, второй — стаксель, есть еще третий, но его мне не показали. Много веревок — это все "концы", их надо периодически подтягивать (выбирать, подбирать) или травить (отпускать, отдавать). О том, как именно это все работает и как вообще управляется лодка, капитан говорить уже не стал. И это правильно: все знания быстро получаешь в процессе гонки. Наконец, с судейского катера прозвучал сигнал, и несколько десятков яхт одновременно рванули через условную стартовую линию. Кому-то удалось сразу пойти нужным курсом, а кто-то, как мы, оказался зажат другими яхтами, и я узнал много новых идиоматических выражений. Через пару минут наш кораблик все-таки набирает ветер в паруса и начинает двигаться в заданном направлении. Как это происходит, мне все еще непонятно, а Сергей и Юрий то и дело активно работают с концами и рулем, выравнивая курс. В первые несколько часов капитан только говорил мне, куда сесть в данный момент. Я покорно слушался, но сначала совсем не понимал зачем. Лишь на четвертый раз ко мне пришло осознание, что эти пересадки не просто так: мои почти 110 кг живого веса на одном из бортов либо дают яхте необходимый крен, либо, наоборот, компенсируют излишний ее наклон от сильного ветра. Как мне объяснил позже Юрий, яхта с небольшим креном идет быстрее из-за уменьшения площади соприкосновения с водой, так что, когда ветра мало, нужно садиться на борт, противоположный тому, в который он дует. И здесь наступает момент, когда нужно объяснить, что такое галс у парусного судна. Несмотря на то что определение этого слова мне никто не проговаривал, я вполне уверен, что совершенно точно понимаю его смысл. Во-первых, галса бывает всего два — правый и левый (можно идти правым или левым галсом). Во-вторых, он определяется стороной яхты, в которую дует ветер в данный момент. Настоящим открытием для меня также стало то, что даже когда ветер дует строго со стороны финишной линии, парусник не возвращается на старт, а упорно движется вперед, проходя траекторию из почти перпендикулярных ветру отрезков пути. Интуитивное обучение После четырех часов пути по Амурскому заливу и десятка пересадок с борта на борт я поймал себя на том, что начинаю понимать профессиональную речь моряков. Соотнося отдельные фразы с их действиями, я скоро догадался, что "добить грот по фалу" означает максимально поднять основной парус, а "расправить юбочку" — ликвидировать замятие второго паруса о леера. "Добивали" и "расправляли" все, кроме меня. Сергей решил, что учить меня в море будет слишком рискованно для команды, которая все-таки хочет победить в регате. Изменения произошли после того, как в ответ на очередной возглас Юры, что неплохо бы подтянуть грот, я потянул на себя какую-то красную веревку. Команда была удивлена, кажется, больше меня самого. "Ты точно в первый раз ходишь под парусом?" — спросил Юра. Получив утвердительный ответ, он сказал, что рекомендует мне серьезно задуматься о яхтенном спорте, чем я был, конечно, весьма польщен. С этих пор моя основная должность штатного балласта не изменилась, но теперь команда уже не боялась попросить и о другой помощи. Помощь эту не всегда можно было оценить даже на четверку, но и лодка от нее вроде не переворачивалась. Так постепенно совсем не опытный в парусном спорте корреспондент за несколько часов начал превращаться в морского волка. Штиль и шквал Разобравшись в основных понятиях парусного спорта, я вспомнил, что гонка не просто так называется 50-мильной. По плану в субботу мы идем в бухту Миноносок в Хасанском районе, ночуем там, а в воскресенье возвращаемся обратно во Владивосток тем же путем. Правда, как объяснил мне капитан Сергей, на самом деле длина пути туда и обратно неодинакова. "Длину маршрута первого дня делают чуть больше — 26 миль (каждая миля — около 1,85 км — прим. ТАСС), чтобы при победе разных яхт в первый и второй день можно было легко определить победителя. Считается, что если ты пришел первым в субботу, то ты с очень большой вероятностью выиграл всю гонку", — рассказал он. При хорошем ветре яхта идет со скоростью около 5–6 узлов (то есть 5–6 морских миль в час). И если бы ветер дул одинаково сильно на протяжении всей регаты, дорогу туда и обратно можно было бы преодолеть за шесть часов с учетом ломаного пути. Пока в моей голове строились все эти нехитрые расчеты, "Черная жемчужина", как и все ее соперники в обозримом море, около 14:00 дня встала в полосу штиля. Редкие дуновения все же толкали наше судно вперед, но скорость 0,5 узла совсем не внушала оптимизма по поводу скорого финиша. Здраво рассудив, что пора бы подкрепиться, Сергей отправился в каюту и вскоре вынырнул оттуда с бутербродами. Погода как будто специально дала команде время на обед, и как только перерыв подошел к концу, оба паруса начали подавать признаки жизни. Тем временем и солнце окончательно избавилось от прилипчивых облаков и на протяжении почти всего остатка пути удачно освещало наш путь на юго-запад. Когда после долгого стояния на месте яхта снова набрала свои честные 5,4 узла, я испытал непривычное и новое чувство наслаждения. Когда до финиша оставался лишь час хода, наш парусник снова попал в полосу мертвого штиля. Мы ждали полчаса, пока Юрий не объявил, указывая пальцем куда-то назад, что надо ставить спинакер (тот самый третий парус, который используется при попутном ветре), ибо скоро "налетит серьезный северняк". Не знаю, как ему это удалось, но предсказание сработало. Следующие 15 минут стали самыми яркими во всем путешествии. Я понял, что силу, с которой спинакер двигал "Черную жемчужину" по волнам, было трудно контролировать даже таким опытным морякам, как Сергей и Юра. Яхту то и дело трясло, кидало и наклоняло, отчего брызги морской воды разлетались во все стороны. Финишную линию я пересек с чувством глубокой благодарности своему экипажу, который спас меня от необходимости добираться до берега самостоятельно. Путь обратно был не столь запоминающимся, возможно, потому что к яхте я уже начал привыкать и перемещения справа налево при повороте становились все быстрее и точнее. В какой-то момент затяжного движения правым галсом мне даже удалось немного вздремнуть прямо на борту. Уже после завершения гонки капитан Сергей сообщил радостную весть — наша яхта стала первой в своем классе после пересчета всех гандикапов (из-за разных параметров лодок даже в одном классе им присуждают разные коэффициенты, которые влияют на итоговое время финиша). Получая медаль из рук командора яхт-клуба "Семь футов" Михаила Ермакова — сына Ильи Ермакова, в честь которого и проводилась гонка, я подумал, что не заслужил награду, пусть и памятную. И все же, прощаясь, Сергей и Юра сказали мне спасибо за помощь. "За работу балластом?" — понимая некоторую иронию ситуации, спросил я. "Твой вес был не менее важен, чем любой другой фактор на яхте, и без него не было бы победы", — без тени сарказма ответили они. Константин Васильев
