Спорт перестал быть прибежищем патриотов
Спору нет, спорт давно и прочно занял свое место в политике любого современного государства. Как бы все на словах не клялись в приверженности принципам олимпизма, заложенным еще Пьером де Кубертеном, спорт — это сплочение сограждан вокруг национальных символов, зримый апофеоз национальной гордости. Стимулятор патриотизма, иногда, правда, квасного. Не случайно, политики, включая и наших, так любят показываться в компании с успешными спортсменами. Выскакивая на ринг, семеня по полю, скользя по хоккейной площадке. Помните, как еще в нулевые, в качестве доказательства «подъема России с колен» нам демонстрировали спортивные успехи, по которым страна действительно соскучились — чемпионство в европейском баскетболе, возвращение хоккейного золота и даже бронза футболистов. Все это виделось и воспринималось как оживление и общий подъем в стране. И не случайно допинговая атака на наш спорт вписалась по смыслу и по времени в общую стратегию сдерживания и отбрасывания России. И вот тут мы столкнулись с прежде невиданной дилеммой. Как относиться к спортсменам, которые чувствуя, что их загоняют в угол, охотно пошли на размен национальных символов. В ситуации, когда надо было выбирать между стойким патриотизмом и карьерой, большинство согласились оставаться русскими в душе, но выступать под нейтральным флагом. Все разговоры о том, что их победы все равно победы всей страны, как-то уже не так вдохновляли. Первые лица страны оставили возможность прыгунам и бегунам самим принимать решение, и все, кто такой шанс получил, благополучно вышли под олимпийскими цветами. А затем вновь пришел черед крупных премий и автомобилей, которые не снились и успешным норвежцам. Тем самым, считающим, что выступают они за честь страны, а потому — все премии излишни. News.ru/Сергей Булкин Понятно, почему все так стремились растянуть радостные впечатление от куда более успешного, чем планировалось, выступления футболистов. Поутихли даже голоса, утверждавшие, что аморально получать миллионы долларов — да еще по большей части из бюджета — в стране, где за чертой бедности живет, как минимум, двадцать процентов населения. Но вот вдруг пришла беда, откуда не ждали. Обиженная звездная фигуристка Медведева, оскорбленная тем, что тренер не придержала еще на год другую свою ученицу, ставшую олимпиоником, отъезжает в Канаду. И хоть гражданства пока не меняет, но позволяет себе оттуда резкие комментарии о собственно стране. В свое время трудно было представить, чтобы безумно обидевшийся на Леонида Жаботинского Юрий Власов мог бы поступить также. Затем три молодые биатлонистки завили о намерении выступать за сборную Украины. Пока за юниорскую. А отнюдь не юная велосипедистка, призер олимпиад Ольга Забелинская выбирает узбекистанский паспорт. И все потому, что в среде наших мастеров атлетизма зреют опасения, что наши же злоключения с дисквалификациями по наводке беглого эксперта далеки от завершения. Выходит, что паспорт (только не российский) важнее. А Родина там, где есть гарантия участия в соревнованиях с хорошими призовыми. Спортсменов чисто по—человечески понять можно. Хотя причитания футболистов, получающих миллионы долларов, по поводу короткого спортивного века, на фоне всеобщего уровня благосостояния вызывают ироничную улыбку. Вот только рушатся все высокоморальные конструкции о героях спорта, не щадившие себя ради престижа страны. А потому, если спорт перешел в разряд личного бизнеса, то так к нему и надо относиться. В конце концов, нам многие годы ставили в пример слезы Ирины Родниной на олимпийском пьедестале. А то, что ее дочь в Америке, и даже плохо говорит по-русски, — так это издержки колбасной эмиграции.
