Владимир Немшилов. Почему рекордсмена и звезду советского плавания не пустили на Олимпиаду

На равных он боролся и за мировую корону короля баттерфляя. Уже 1968-м 19-летний Владимир Немшилов в Мексике сумел подняться на олимпийский пьедестал. Все только начиналось, и никто не смог бы тогда предположить, что та Олимпиада окажется для него единственной в карьере. Ему слово. Записал: Дмитрий Волков Дети победы Ненавижу несправедливость. С ранних лет был воспитан вставать на защиту малых и слабых. Часто мне приходилось бороться за правду, если нужно, и кулаками, это, наверное, и определило мое отношение к людям и жизни вообще. Так было всегда, так я живу и сегодня… Во время Великой Отечественной все советские санатории превратились в госпитали, и так как стране потом пришлось залечивать раны, их режим долго не менялся. Раненые приезжали и уезжали, и вот однажды в городе Сочи, в одном из таких санаториев-госпиталей — шахтерском, им. Серго Орджоникидзе — в деревяном бараке для няничек, санитаров, уборщиков и прочего обслуживающего персонала, потеснив мою маму и старшую сестру Нину, появился я. Мамочка моя, Татьяна Антоновна, была человеком героическим, всю свою жизнь она служила Родине и работала на семью. Во время войны не раз была на волоске от смерти, вытаскивая раненых бойцов с полей сражений. В боях на Малой земле оказалась в страшной мясорубке, в которой и сама чудом уцелела — двенадцать ранений и десятки спасенных ею жизней сделали ее кавалером ордена Красной Звезды. Именно поэтому в те трудные годы мы удостоились жизни в бараке, разбитом на двенадцать семей. Это я сейчас понимаю, как тяжело было маме одной воспитывать нас с сестрой, работать и зарабатывать, кормить, обшивать, обстирывать, решать какие-то другие сложные задачи жизни и при этом дарить нам свое тепло, оставаясь любящей, внимательной и заботливой, все успевающей, самой любимой мамочкой на свете. С мамой в санатории им. С. Орджоникидзе, 1953 год Несмотря на редкие стычки с соседскими ребятами из ворошиловского санатория, в общем и целом мы жили дружно, море объединяло — штормы выбрасывали мелочь, что отдыхающие бросали на прощание в воду, а если учесть способность отдыхающих к возлияниям, то выброшенные ими бутылки увеличивали наш улов, мы меняли стеклотару на деньги, покупали серый хлеб и колбасу, молоко и пончики с сахарной пудрой, время от времени устраивая настоящий пир. А еще мы рыбачили, таскали из санаторских садов яблоки, черешню, виноград и другие дары щедрой южной природы — в общем, летом жизнь превращалась в рай. Баттерфляй навсегда больше по теме Заслуженный тренер России Михаил Горелик: Плавание — жизнь мояЗнаменитый советский и российский тренер воспитал целую плеяду выдающихся спортсменов.К плаванию пристрастился еще в детском саду. Мы спускались на фуникулере к морю, и воспитательницы загоняли нас в воду, где позволяли бултыхаться у самого берега. Перебирая руками по дну, делал вид, что плыву кролем, и однажды таким образом нечаянно по-настоящему уплыл на глубину. Испугался страшно, но виду не подал — на меня смотрели отдыхающие, а я именно для них эту показуху устраивал — поэтому как ни в чем не бывало сделал круг над бездной и вернулся к берегу. Ощущение невесомости, возникшее в воде, потрясло неземным блаженством. Закончилось это тем, что, когда наступила осень, мы всей нашей компанией записались в бассейн к Александру Ивановичу Пустынникову. Невероятный, гениальный энтузиаст, он разыскивал таланты повсюду, мог профессионально определить, способен человек к плаванию или нет. А жена его шила нам наши первые плавки и шапочки, на веревочках, как тогда было модно. Тренер и выбрал мне способ баттерфляй как основной, он давался мне легко, а за счет природной гибкости и чувства воды мне удавалось производить впечатление не только скоростью, но и красотой стиля. Я настолько увлекся плаванием, что все мои устремления были связаны только с ним. Вторые места для меня не существовали, я мечтал лишь о победах. И я побеждал. Сначала — среди юношей, а очень скоро и среди взрослых. Тренировался в бассейне санатория «Металлург», но в связи с его загруженностью воду нам давали там только в 9 вечера, поэтому домой возвращался пешкодралом лишь к полуночи. К этому времени я остался в группе один, другим ребятам очень скоро тяжелый труд в бассейне стал невмоготу, и они снова вернулись на морской пляж. Время текло, 1965 год я отметил мастером спорта и победой на Спартакиаде школьников, причем на 400 комплекс, да еще и у лидера в стране на этой дисциплине, будущего рекордсмена мира Андрея Дунаева. В том же году попал и в сборную команду СССР. Незабываемый сбор, не где-нибудь, а в Сочи, в международном лагере «Спутник». Вы даже представить себе не можете: я тренировался, ел, пил, отдыхал и жил рядом с великой Прозуменщиковой, к которой из-за ее черноморского происхождения испытывал почти родственные чувства, с другими звездами тех лет: Мазановым, Белиц-Гейманом, Панкиным, Буре… Олимпиада К Олимпиаде 1968 года я подходил уже в качестве чемпиона СССР. Для тотальной акклиматизации в Мексику, после 30 дней в горах Франции и сорока — в Цахкадзоре, мы приехали за полтора месяца (!) до олимпийских заплывов и участвовали в генеральной репетиции Игр. Там плыли все сильнейшие пловцы мира за исключением американцев, и те старты я выиграл. Позже, уже в олимпийском финале, с новым рекордом континента я подтвердил статус сильнейшего среди всех европейцев, японцев и автралийцев. Но трое представителей США, включая рекордсмена мира Марка Спица, оказались на мгновение быстрее меня. Причем в том заплыве Спиц проиграл, за что товарищи по команде повесили ему на дверь комнаты в Олимпийской деревне плакат с изображением на фоне смачной дули пяти золотых медалей, которые он обещал накануне выиграть. Я видел это собственными глазами, когда мы с ребятами из команды ходили на «ченьдж» в американский корпус. Я настолько увлекся плаванием, что все мои устремления были связаны только с ним. Вторые места для меня не существовали, я мечтал лишь о победах. И я побеждал. Очень хорошо помню комбинашку в мексиканской столице. Спина — Юра Громак, недавний чемпион Европы — безнадежно отстает, далеко впереди восточные немцы со своим гениальным Ролландом Маттесом. Брасс — у нас стартует серебряный призер Игр Володя Косинский — ему удается немного сократить расстояние от уплывших вперед представителей пяти соперничающих с нами команд. И вот мой бат. Перед тем как я улетел на дистанцию, слышал голос лучшего советского спринтера, Лени Ильичева, у него был последний, кролевой этап: «Вовчик, ну давай! Пожалуйста! Ты должен! Ты можешь!» Спартакиада дружественных армий, 1973 год Успев убедиться в коварстве среднегорья, ведь Мехико находится на высоте более двух километров, сразу из кожи вон не полез. Понимал, что все зависит от моего этапа, от того, сумею ли приблизиться к уплывшим вперед, поэтому, ускоряясь от метра к метру, к касанию, успеваю сожрать и австрала, и француза, и очень сильного японца, который после финиша долго тряс мне руку, разглядывая меня, как инопланетянина. Наконец, вольный стиль — после меня эстафету принимал Ильичев. К своей чести, он сумел удержать завоеванную позицию, финишировав на почетном третьем месте. Учитывая новый рекорд Европы и вклад в успех команды, мне присвоили заслуженого мастера спорта. А как особо отличившегося оставили участвовать в закрытии Олимпиады. Плавание и осколки Следующие четыре года пролетели как один день. В стране у меня не было равных, я боролся только со временем, взял три «бронзы» на Европе в 70-м, причем на сотне, где с утра обновил рекорд Европы, в финале я, поскользнувшись, просто свалился с тумбочки и плыл буквально с места, но все же сумел догнать остальных и стать третьим. На олимпийском отборе в Мюнхен второму после меня привез полторы секунды, но… на Олимпиаду не поехал. Меня не взяли из-за старой травмы мениска, сказали, что в таком состоянии я не смогу надежно выступить и помочь команде. Для меня это стало драмой, но никто из моих динамовских начальников за меня так и не вступился. Начиналась эра Вайцеховского (С. М. Вайцеховский — гл. тренер сб. СССР 1973–82 гг. — Ред.). Открытие турнира по плаванию на призы ЗМС СССР Владимира Немшилова. г. Сочи Вайц меня сразу не взлюбил, за что — понять до сих пор не могу. Может быть, за мой прямой характер. Но я продолжал пахать. Призвавшись в распоряжение ЦСКА, переехал в Москву. В 1973 мне удалось установить новый рекорд страны на нелюбимой мной двухсотке, поднял я потолок рекорда и на сотне. Впереди маячил первый чемпионат мира в Белграде. Готовился неистово. Но за месяц до мира у меня в руке взорвался газовый сифон для воды. Стекло порезало лицо и раскроило руку. Могло быть и хуже — я успел отвернуться, и осколки в основном пролетели мимо. Несмотря на это, я продолжал тренироваться. Мне заклеивали руку, затем я оборачивал ее в целлофановые пакеты, и работал. И все же Вайц сумел настоять на своем — меня опять не взяли. Руководство Центрального спортивного клуба армии успокаивало: «Ничего, мы поедем с тобой на Спартакиаду дружественных армий и всем там покажем!» Ну я и показал. Дело было в Праге: с утра установил рекорд Европы, а вечером, в финале, обновив свое новое европейское достижение, показал второй результат в мире, с которым сумел бы завоевать серебряную медаль чемпионата планеты. Ох, что там было! Что, да как это могло случиться, почему не поехал в Белград с основной сборной на чемпионат — репортеры не давали проходу. Не зная что ответить, я дипломатично отсылал журналистов к руководству нашей команды. Хорошо или никак больше по теме Мартен ван дер Вейден. Заболевший в 19 лет чемпион победил рак и спасает другихГолландский пловец Мартен ван дер Вейден, чемпион мира и победитель Олимпиады 2008 года, доказал и продолжает доказывать, что невозможное — возможно.В СССР я оставался лучшим дельфинистом еще два года, побеждал на Союзах, но в сборную меня не брали. Видимо, уже в силу совершенно неприличного возраста. И я оставил плавание, а оно оставило меня. Мне оставалось лишь ностальгировать о былых временах или уходить на тренерскую работу, диплом о высшем физкультурном образовании диктовал такую возможность… В плавании всю жизнь, только олимпийскому (бассейн СК «Олимпийский» — Прим. Ред.) отдал более 20-и лет. Живу настоящим. После окончания спортивной карьеры очень долго не залезал в воду, но однажды наступил день — и я снова оказался на дорожке, теперь уже в соревнованиях среди ветеранов. С огромным удовольствием вновь испытал предстартовое волнение, радость победы и такую сладкую мышечную боль после максимального напряжения. Плавание не отпускает. Мне удалось организовать в городе юности свой ежегодный турнир — радость для сотен сочинских ребятишек и их родителей. В этом году мы будем проводить его уже в десятый раз. Счастлив, если удается кого-то обрадовать, помочь, чему-то научить, сделать жизнь лучше. Жизнь научила меня одному очень важному принципу: хорошо или никак. Поэтому я стараюсь преуспеть, чем бы ни занимался. И все бы прекрасно, но есть мечта, пока еще неосуществленная… Подумайте только, в моем родном Сочи — столице Олимпийских игр, лучшем городе земли — до сих пор нет приличного спортивного бассейна. И пока лишь двое сочинцев — Харис Юничев (Х. Юничев — бронзовый призетр ОИ 1956 года. — Ред.) и я — пробивались на Олимпийские игры в плавании. Это несправедливо, а я привык с несправедливостью бороться. Личное дело Родился 28.04.1949 года в Сочи Выступал за спортивные общества: «Динамо», ЦСКА Спортивное звание: ЗМС СССР Тренеры: А. И. Пустынников, В. И. Вилкова, П. Н. Иоселиани Достижения: 3-кратный рекордсмен Европы, 5-кратный рекордсмен СССР, 10-кратный чемпион СССР, 2-кратный победитель Спартакиады народов СССР, 3-кратный бронзовый призер чемпионата Европы, бронзовый призер Олимпийских игр в Мехико, чемпион Европы и 2-кратный чемпион мира среди ветеранов.